Антонио Гарсиа Мартинес - Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины

• Название: Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины
• Автор: Антонио Гарсиа Мартинес
• Жанр: О бизнесе популярно
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-089528-1

Что нужно для создания прибыльного стартапа? Как создать продукт, который станет хитом на рынке? Как найти деньги для реализации своей идеи? Никто не ответит на эти вопросы лучше, чем инсайдер Кремниевой долины. Бывший консультант Twitter и менеджер по продукту Facebook Антонио Гарсиа Мартинес знает все о том, как запускать прибыльные проекты и зарабатывать. Теперь узнаете и вы!

---

Боланд в привычной манере быстро пробежался по обобщающему слайду, оставив за кадром бесконечные дебаты о приватности и правовом регулировании, на которые мы потратили бесконечные часы. Если уж разговоры о рекламе вгоняли Цукерберга в дрему, то от рассказов о компромиссных решениях касательно приватности он просто опрокинулся бы со своего кресла Aeron.

– Ну что, думаем ли мы, что использование данных от плагинов принесет больше денег? – спросил Цукерберг.

Боланд и Гокул повернулись ко мне, чтобы я подал голос и что-нибудь рассказал. Это был их обычный сигнал тому парню в комнате, который занимал низшую среди всех присутствующих позицию, но был при этом лучше всех информирован – то есть непосредственно менеджеру по продукту[1].

Мой мозг среагировал так, будто был старым грузовиком в зимнюю пору – отказывался заводиться и вхолостую работал двигателем.

– Смотря по обстоятельствам… Я хочу сказать, что на монетизацию влияет множество факторов. Мы еще не проводили контролируемое A/B тестирование, так как с юридической точки зрения это дело повышенной деликатности, но, вероятно, эти сведения в том или ином роде уникальны. Также есть такой момент: находится ли кнопка «Нравится» с точки зрения сведений ровно в том месте, где мы хотели бы ее видеть…

– Просто ответь на мой вопрос, – прервал Цукерберг.

Паника способствует концентрации.

– Не думаю, что это сыграет существенную роль, судя по нашему недавнему опыту, – ответил я безучастно.

Тишина. Мы все ждем, что скажет Цукерберг.

– Вы можете это сделать, но не используйте кнопку «Нравится», – наконец сказал он.

Это заявление проняло всех в комнате.

– То есть «да» – ретаргетингу[2] и «нет» – использованию социальных плагинов, – переформулировала Шерил, больше вопросительным, нежели утвердительным тоном, обращаясь к Цукербергу.

– Да.

Больше на эту тему он ничего не говорил.

Непонятным осталось то, каким из предложенных путей Facebook последует. Через год после этого собрания в этой же переговорной комнате, примерно в том же составе мы наконец решим этот вопрос. Facebook потребуется целый изнурительный год, чтобы просто принять решение, что пора принять решение. Принятое решение на годы вперед изменило для Facebook механизм заработка денег, а я лишился своей должности.

Но тогда, в пятницу, я испытывал головокружение. Последние два месяца разработок принесли свои плоды. Мы могли выстроить тот волшебный механизм таргетирования, который я предложил. Он объединит в себе два великих информационных потока интернета – Facebook и внешний мир, и все изменится.

Я посмотрел на Гокула, и тот коротко кивнул. Шерил перешла к следующему пункту повестки дня. Это была ее еженедельная встреча с рекламщиками и Цукербергом. Обзоры продуктов надо было уложить в пятнадцать минут каждый. Другие менеджеры по продуктам, один за другим, заходили в комнату во время быстрого обсуждения и ждали своей очереди. Как можно незаметнее я освободил свое кресло Aeron и выскользнул за дверь. Мне был отдан приказ о выступлении.

Часть первая Нарушители спокойствия

ВЕЛИЧАЙШИМ ИСТОЧНИКОМ СТРАДАНИЯ И НЕУСТРОЕННОСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ ЯВЛЯЕТСЯ, ПО-ВИДИМОМУ, ПЕРЕОЦЕНКА РАЗНИЦЫ МЕЖДУ ДВУМЯ ПОСТОЯННЫМИ СОСТОЯНИЯМИ. АЛЧНОСТЬ ПЕРЕОЦЕНИВАЕТ РАЗНИЦУ МЕЖДУ БОГАТСТВОМ И БЕДНОСТЬЮ, ЧЕСТОЛЮБИЕ – МЕЖДУ ЧАСТНЫМ И ОБЩЕСТВЕННЫМ, ТЩЕСЛАВИЕ – МЕЖДУ НЕИЗВЕСТНОСТЬЮ И ПРОСТРАННОЙ СЛАВОЙ. ЧЕЛОВЕК ВО ВЛАСТИ ОДНОЙ ИЗ ЭТИХ ЭКСТРАВАГАНТНЫХ СТРАСТЕЙ НЕ ТОЛЬКО ЖАЛОК В СВОЕМ НЫНЕШНЕМ ПОЛОЖЕНИИ, НО ТАКЖЕ И ПРЕДРАСПОЛОЖЕН К ТОМУ, ЧТОБ НАРУШАТЬ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ПОКОЙ РАДИ ЦЕЛИ, КОТОРУЮ ЖАЖДЕТ ТАК БЕЗРАССУДНО.

АДАМ СМИТ,«ТЕОРИЯ НРАВСТВЕННЫХ ЧУВСТВ»

Глава 1 Могильщики капитализма

Коммерческий кредит – это порождение современности и в своем высочайшем проявлении принадлежит только наиболее просвещенным и наиболее разумно управляемым нациям. Он помог создавать армии, экипировать флот и, одерживая триумф над полной мощностью одних лишь чисел, установил национальное господство на основе информации, капитала и развивающейся в верном направлении промышленности[3].

Дэниэл Вебстер, речь в сенате США 18 марта 1834 года

НОЯБРЬ 2007 ГОДА

– ЭЙ, НУ ЧТО ТАМ У НАС СЕЙЧАС С РИСКАМИ?

Я поднял голову от четырех мониторов, где на голубом фоне шел непрерывный поток компьютерного кода – финансовая матрица, доступная для понимания только немногим избранным. При этом данные, получаемые из этой матрицы, буквально правили миром. Ко мне обращался Джонатан Манн, сокращенно Джейманн, и говорил он на биржевом жаргоне. Через плечо у него висела клюшка для гольфа, а руки свешивались по обе ее стороны – кощунственный образ Иисуса Христа от финансов.

Кредитные спреды и рейтинги кредитоспособности потенциальных заемщиков рушились на глазах. Финансовая вера человечества увядала. Распятие было весьма меткой тому метафорой.

– Не знаю. Посмотрим, Джейманн, – ответил я, почти не отрывая взгляда от своих четырех экранов. Его налитые кровью глаза задержались на мне на минуту, а затем он удалился к своему столу, где стояло еще больше мониторов, чем на моем.

Джейманн работал для Goldman Sachs, торгуя кредитными индикаторами – по сути, слепленными воедино наборами кредитных ставок на крупные корпорации, почти что ПИФы. На контрасте с миром акций цены в мире кредитов предопределялись не смутными интуитивными догадками об их будущей цене, но тем, насколько вероятной воспринималась корпоративная смерть. В мире кредитов были только похороны – ни свадеб, ни крестин младенцев. Делая ставки на смерть, мы были букмекерами-могильщиками, устраивая азартную игру вокруг того, выживет компания или нет.

Впрочем, аварийное состояние джейманновского индекса не было моей самой насущной проблемой. Моей проблемой были General Motors. И Southwest Airlines. И Ford Motor Company. Я посмотрел из-за своих мониторов на Чарли МакГэрроу, математика и выпускника Йеля, который торговал акциями авиалиний и автопроизводителей. Я был специалистом по количественному анализу у него в услужении, выстраивая изощренные механизмы ценообразования мудреных деривативов, которыми оплачивались наши бонусы. Я поддерживал бесперебойный поток данных, которые помогали составить нам представление об этом мире с безжалостной конкуренцией. Обычно в такие дни, как сегодня, Чарли был весь в пене от напряжения, выкрикивая ценовые предложения либо людям с нашего этажа, либо в гарнитуру своего телефона. Роб Джексон, его младший трейдер, сидел рядом с ним, занося операции в систему риска, чтобы их сумел переварить написанный мной код. Полученные модели ценообразования помогают трейдерам ориентироваться в этом нестабильном мире и проводить еще больше сделок.

Какова была стоимость обеспечения облигаций United Airlines всеми доходами и заимствованиями компании? Какую бы ерунду Чарли МакГэрроу ни говорил, он являлся маркет-мейкером для Goldman Sachs по части кредитов авиакомпаний. Брокер общественного мнения, он был для рынка одновременно посредником-агентом и укротителем львов. Чарли постоянно приходилось выдерживать давление неподконтрольных ему сил рынка – но он также и трансформировал рынок в соответствии со своими хищническими замыслами.

Вот уже два года Чарли делал ставки на крах анемичной американской автопромышленности и на смерть нескольких авиалиний. От того, чтобы сорвать колоссальный куш, нас всегда отделял какой-нибудь Ford Pinto, отозванный по причинам безопасности, или несколько месяцев высоких цен на самолетное топливо. Легко представить, какая саркастическая ухмылка появилась бы на бледном лице Чарли, если бы в его терминале Bloomberg мелькнула новость о том, что самолет United врезался в гору. Благодаря мне он мог бы с точностью сказать, сколько денег мы на этом сможем заработать. Но невзирая на углубляющийся кризис жилищного кредитования, авиационная и автомобильная индустрии оставались кредитоспособными. Самолеты благополучно летали, цены на топливо не поднимались, и никто даже догадаться не мог, насколько дрянной машиной окажется Pontiac Vibe, который выйдет в 2008 году.

Даже среди нескончаемых конвульсий страха и алчности, которыми были одержимы все на этаже, здравый смысл иногда давал о себе знать. Как павший на самое дно алкоголик, рассматривающий заляпанные рвотой простыни через марево очередного постзапойного похмелья, люди время от времени спрашивали себя: «Как я здесь оказался? Как я мог сотворить такое с собой? Где было все человечество?»

Я пришел в Goldman Sachs после пяти зубодробительных лет изучения физики по программе в Калифорнийском университете в Беркли. На тот момент моя стипендия выпускника, облагаемая налогом как доход, составляла королевскую сумму $19 000.