Себастьян Маллаби - Алан Гринспен. Самый влиятельный человек мировой экономики

• Название: Алан Гринспен. Самый влиятельный человек мировой экономики
• Автор: Себастьян Маллаби
• Жанр: Биографии
• Год: 2021
• ISBN: 978-5-04-091156-1

Биография Алана Гринспена, самого влиятельного человека мировой экономики, в коллекционном оформлении. Мастер манипуляции, оракул деловых решений и фанат Айн Рэнд. История Алана Гринспена – это история современных финансов, которую необходимо знать каждому, кто стремится принимать верные стратегические решения. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

---

Но администрация Трумэна еще не была побеждена. Она вынудила председателя МакКейба уйти и назначила на его место чиновника Казначейства Уильяма МакЧесни Мартина. Но если Мартина и выбрали за его предполагаемую преданность Белому дому, он вскоре доказал свою независимость. Мартин не только не восстановил старый потолок процентных ставок, но заявил в своем первом же выступлении, что «если инфляция не будет контролироваться, это может оказаться еще более серьезной угрозой жизнеспособности страны, чем всё нарастающая агрессия противников вне наших границ». Его заявление было весьма значительным: императивы стабильности цен превзошли императивы войны и геополитики – и это означало глубокие перемены. Беззубый центральный банк, на который Бернс не обращал внимания, теперь стал силой, с которой приходилось считаться.

Несколько лет спустя председатель ФРС Мартин столкнулся с Трумэном на улице в Нью-Йорке. Бывший президент остановился, пристально посмотрел на него и произнес одно слово: «Предатель», – а затем пошел дальше7.

Гринспен не сразу понял значение Соглашения Федерального казначейства. Он был слишком погружен в другую работу: учебу в Колумбийском университете и особенно в свои исследования в Совете Конференции. Весной 1952 года он привлек внимание статьей из двух частей, представленной Совету Конференции и озаглавленной «Экономика ВВС», в которой определялось влияние наращивания обороны, последовавшее вслед за войной в Корее. Исследование, результаты которого обобщила эта статья, стало триумфом детективной работы. Планы военных закупок классифицировались в военное время, так что Гринспен начал с изучения показаний сотрудников Пентагона в Конгрессе в предвоенные годы, когда они были рады разгласить количество самолетов в эскадрилье и число самих эскадрилий, поставленных на крыло, а также назвать уровень небоевых потерь. Объединив подобную информацию с сообщениями о действиях ВВС в Корее, Гринспен подсчитал, сколько самолетов требовалось закупить. Он выяснял вес конкретных самолетов по инженерным руководствам, в каждом случае оценивая пропорции меди, алюминия и других материалов; наконец, Гринспен спрогнозировал влияние военного спроса на рынки металлов8. Поскольку расходы на оборону составляли примерно седьмую части экономики, их влияние было значительным. Компании-члены Совета Конференции проглотили анализ Гринспена, завалив его просьбами о дополнительных исследованиях. На пути молодого человека возникал всё более расширявшийся поток предложений внештатной работы, в том числе роль экономического консультанта журнала Fortune. После фальстартов в музыке и бейсболе он наконец нашел работу, в которой преуспел.

В начале 1953 года Гринспену позвонил инвестиционный советник по имени Уильям Уоллес Таунсенд. Его фирма, Townsend-Skinner, была членом Совета Конференции, и Таунсенд иногда звонил, чтобы обсудить работы Гринспена. Но на этот раз у него была другая цель. Он пригласил Гринспена на обед в почтенный клуб банкиров, который занимал три верхних этажа возвышающегося неоклассического Equitable Building в нескольких минутах ходьбы от биржи; в 1920-е годы Equitable был крупнейшим офисным центром в мире. В назначенный день Гринспен приехал на метро в центр города, вошел в роскошный мраморный холл Equitable Building и взлетел на лифте к небу над Манхэттеном. Выйдя в вестибюль клуба, он выглядел до мозга костей «корпоративным космонавтом». Его бабушка и дедушка были выходцами из захудалых еврейских местечек Восточной Европы, но этот хорошо сложенный, гладко причесанный молодой человек в очках вполне мог сойти с рекламы IBM.

Гринспен попросил провести его к хозяину. Таунсенд выглядел на 60 лет, – старше, чем ожидал Гринспен. Но когда двое мужчин обменялись рукопожатием, именно Таунсенд оказался удивлен больше. Зная Гринспена только по его деловым письмам и серьезной манере ведения телефонных разговоров, он ожидал встретить 40-летнего мужчину, а не юношу 20 с небольшим лет.

Таунсенд, не теряя времени, объяснил цель встречи. Его партнер, Ричард Дана Скиннер, умер несколько лет назад, а его сын оставил фирму ради работы в другом месте: итак, ему нужен новый сотрудник9. Гринспену перспектива мгновенно показалась привлекательной. Он работал в Совете Конференции более четырех лет и начинал беспокоиться. Более того, он сознавал, что даже самым ассимилированным евреям-профессионалам следует по крайней мере проявлять осторожность в выборе карьеры. Его близкому родственнику Уэсли Хальперту было отказано в поступлении в медицинскую школу, хотя он окончил престижный городской колледж в Нью-Йорке; смущенный расовыми квотами, Уэсли стал дантистом. Гринспен никогда не жаловался на дискриминацию и даже не обсуждал ее со своими еврейскими друзьями; но он понимал, что национальность может затруднить выбор профессии10. Еще в годы войны Fortune настаивал на обсуждении еврейской «клановости», и вы могли бы прочесать списки старших руководителей на многих конференциях в начале 1950-х годов и не найти среди них ни одного еврейского имени11. Билл Таунсенд, если на то пошло, тоже не был евреем, но он предлагал партнерство, невзирая на открытие, что Гринспен оказался на 38 лет младше его.

Новая фирма Townsend-Greenspan открылась в сентябре 1953 года в неописуемом офисе на Бродвее, недалеко от Клуба банкиров, где оба партнера впервые пообедали вместе. Вскоре руководители, следившие за сочинениями Гринспена в Совете Конференции, превратились в его клиентов. Фонд Веллингтона, который позже превратился в Vanguard Group, стал первым в этом списке, за ним последовала цепочка сталелитейных компаний и несколько других, в том числе два, которые позже наймут Гринспена в качестве директора – Mobil Oil и алюминиевый гигант Alcoa. Работая консультантом, Гринспен мог обойти этнические барьеры без каких-либо трудностей; он часто делал презентации в залах заседаний, наполненных жадными слушателями, зная, что он единственный еврей среди присутствующих12. Кроме того, Гринспен обходил и другую трудность. Он жаждал славы и богатства, но его личность плохо подходила для подъема по крутым корпоративным лестницам; у него не было интереса ни к борьбе за сферы влияния, ни к конфронтации. В качестве бизнес-консультанта он мог преуспеть, оставаясь застенчивым, – исключительно благодаря магии цифр.

Отслеживание данных Гринспеном прекрасно соответствовало его новой роли в компании Townsend-Greenspan. Основываясь на работе, проделанной им в Совете Конференции, он создал подробную карту сталелитейного бизнеса, заполнив пробелы в публичных данных так же, как это было сделано с военными закупками. Например, компания U. S. Steel’s Fairless Works, занимавшая комплекс на четырех тысячах акров, не опубликовала своевременно данные о своей продукции; Гринспен вычислил, что если он узнает, сколько железной руды прибыло на комбинат, то сможет определить, идет объем производства вверх или вниз. К сожалению, статистические данные о поставках железной руды не были опубликованы, но «сыщик» знал, что руда поступает из Венесуэлы и из Месабинского хребта в верхней части Великих озер, поэтому он просмотрел отчеты о тоннаже кораблей и грузоперевозках и выяснил недостающие цифры. Чтобы преобразовать свои оценки поставок железной руды в прогнозы производства стали, Гринспен собрал информацию о том, сколько железной руды необходимо для производства различных видов стали. Годы спустя он будет шутить, что был единственным председателем ФРС, который изучил том размером с телефонный справочник под названием «Изготовление, формование и обработка стали». Гринспен утверждал, что прочитал его полностью13.

Постепенно он расширил свое понимание экономики. Burlington Industries стала его клиентом, поэтому Гринспен узнал всё о хлопковой промышленности. Когда Alcoa подписала с ним контракт, он воспроизвел свою «стальную» карту для производства алюминия. Анализ требовал минимальной осведомленности, что хорошо подходило Гринспену; чем больше он мог полагаться на факты, тем сильнее была его уверенность в собственных прогнозах. Необходимые ему сведения могли поступать практически отовсюду: из инженерных руководств, старого свидетельства Конгресса, статистики грузоперевозок – Гринспен был ненасытен в желании получить как можно больше информации. Чем больше фактов он собирал, тем внушительнее становился список его клиентов. И чем больше у него появлялось клиентов, тем больше сведений он собирал.

По мере того как Гринспен укоренялся в новой роли, его партнер постепенно стал заменять ему отца. Старик с восторгом делился с ним своими знаниями, а молодой человек с энтузиазмом усваивал их. «Хотел бы я быть рядом, чтобы увидеть, кем ты станешь», – как-то ласково сказал Таунсенд. Его предчувствие собственной кончины вскоре оправдалось: в 1958 году он внезапно умер от сердечного приступа. Гринспен, лишившийся своего наставника в возрасте всего 32 лет, задавался вопросом, сможет ли он удержать консультационную фирму на плаву. Но он уже обладал серьезной репутацией, и клиенты не собирались покидать его.