Лана Ланитова - Кольцов. Часть 2

• Название: Кольцов. Часть 2
• Автор: Лана Ланитова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

События, описываемые в этом романе, произошли ровно сто лет тому назад. Бурные и ревущие двадцатые… 1924 год. По столице свободно разгуливают обнаженные люди. Скажете, что такого не могло быть. И ошибетесь. Это были члены так называемого общества «Долой стыд». Итак… Москва. НЭП. И очень откровенная история любви и страсти. Он – довольно успешный и популярный в московских богемных кругах врач, практикующий хирург и костоправ. Она – любящая и любимая красавица-жена. О них все говорят, как о счастливой и яркой паре. Их семья – образец социалистической ячейки общества тех лет. Подрастают двое сыновей. Но так ли все гладко в этой семье, как кажется на первый взгляд? Море соблазнов, эксперименты с чувственностью, острая как бритва ревность, измены, происходящие под крышей их совместной уютной квартиры и на глазах жены. Многоженство и групповой секс, которые супруг считает нормой. Боль и страдания. Ложь и предательство. Тайны прошлого. Обо всем этом вы узнаете, прочитав этот роман. Роман изобилует откровенными эротическими сценами и содержит ненормативную лексику. Категорически не рекомендуется юным читателям в возрасте до 18 лет.

---

– Я был очень занят.

– Сегодня пятница. А завтра у вас выходной?

– Да… Если не будет срочных операций. Правда, у меня с утра обход. Есть два тяжелых пациента. А что?

– А то, что завтра у меня на даче собирается довольно интересная компания. И я хочу, чтобы и вы были непременно среди моих гостей. Отказа я не приму.

– Но… Ну, хорошо. Во сколько?

– Во сколько вы освободитесь?

– Около десяти утра. Как до вас добраться?

– Не стоит об этом думать. Завтра к десяти за вами придет машина, прямо к клинике. Я жду вас непременно. И предупредите своих домашних, что вы можете немного припоздниться. Хорошо?

Андрей не отвечал.

– До завтра! – ласково проговорила трубка, и послышались короткие гудки.

* * *

– Светик, ты не сильно обидишься, если я завтра вновь уеду на встречу по своим общественным делам?

– Куда? Опять в Серебряный бор?

– Не совсем. На этот раз сообщество собирается в поселке Переделкино. Там будет Радек и другие товарищи, – пространно фантазировал Андрей, отводя в сторону глаза.

– Дался тебе этот Радек, словно он приятель тебе или родственник.

– Не приятель и не родственник, но ссориться с этими людьми я не буду. У них длинные руки.

– Ох, Андрей, как мне все это не нравится. Зачем ты с ними связался?

– Я знаю, милая. Но я постараюсь быть недолго. Только если я припозднюсь, ты ложись спать без меня.

– Что это еще за новости, Андрей? Ты хочешь сказать, что можешь не прийти ночевать?

– Почему? Непременно приду. Мне, правда, сказали, что там прошли проливные дожди, и чуточку размыло дороги. Я просто хочу предупредить, чтобы ты, если что, не волновалась. Вот и все.

– Андрюша, если там размыло дороги, то зачем вообще туда ехать?

– Свет, я же все объяснил. Меня туда позвали такие люди, которым лучше не отказывать.

Светлана с грустью посмотрела в окно.

– Ты там ходишь обнаженным. Обнаженными ходят пред тобою чужие женщины.

– Света, я никого из них не вижу даже в упор. Понимаешь ли ты?

– Нет, не понимаю. Я не верю тебе. С самых первых дней нашей совместной жизни ты не раз с восхищением говорил мне о том, что мечтаешь переспать сразу с несколькими. Ведь это так?

– Да, так, – вызывающе ответил Андрей. – И что в этом особенного? Я мужчина. А все мужчины по своей природе полигамны. Самой природой так заложено, что каждый самец может и должен оплодотворить как можно большее количество самок.

– Андрей, мне тошно тебя слушать. Мы же не приматы.

– А чем, помилуй, приматы хуже нас? У тебя есть скверная черта – ты любишь устроить глупейшую ссору совсем на пустом месте. Ты разве можешь что-то изменить в природе?

– Нет, но нам же, в отличие от приматов, дан разум.

– Да, особенно он дан вам, бабам.

– Почему ты так со мной разговариваешь?

– А как мне с тобой разговаривать, если ты заранее мне хочешь испортить настроение? Вам, бабам, надо всегда докопаться до «правды». Вот и получайте ее на здоровье.

– Ты опять?

– Это ты опять. Будь ты умной, с разумом, как ты говоришь, то обжегшись не раз на этих темах, не стала бы поднимать их вновь. Ведь ты знаешь, как они меня бесят! Ты вновь хотела правды? Я тебе ее скажу. Я мечтаю проводить хоть одну, две ночи в неделю не только в твоем обществе, но и рядом, скажем, с еще какими-то двумя или даже тремя женщинами. И это вовсе не значит, что я тебя не люблю. Я люблю тебя, и ты навсегда остаешься моей. Ты – мать моих детей. Но было бы лучше, если бы ты приняла этот сценарий, ибо я мечтаю, рано или поздно, воплотить его в реальность.

– Андрюша, что ты говоришь!? – у Светланы дрожал подбородок. – Как ты себе это представляешь?

– Как?! Обыкновенно. Я приглашу сюда к нам девушек, на ночь или две. А может, и на неделю. А ты, в свою очередь, должна будешь молчать, улыбаться и наслаждаться тем, что твой мужчина необыкновенно счастлив. Я так хочу! Понимаешь ли ты? И так будет. И лучше, если ты сразу это примешь. Светка, я – султан по натуре. Понимаешь, султан? Видно, в прошлых жизнях я часто был таковым. А ты всегда рождалась моей женой, либо наложницей. Всегда рождалась для того, чтобы быть моей, подо мной, для меня!

– О господи, по-моему, у тебя мания величия, Андрей!

– Потрогай ЕГО, – он схватил ее за руку. – У меня даже от мыслей об этом, он стоит…

– Как только ты кого-нибудь приведешь в нашу спальню, я сразу уйду из дома! – крикнула она.

– Куда это ты уйдешь? Нет, дорогуша. Ты никуда не уйдешь. Вот дамы эти, в случае чего, могут идти на все четыре стороны. А ты – нет. Ты моя. И я буду тебя ебать самую первую. Тебя всегда – первую. И только потом их. И тоже при тебе. Чтобы ты видела.

– Этого никогда не будет! – ее карие глаза сверкали от злости.

– Будет! Еще как. И ты привыкнешь. Привыкнешь. Я сказал!

Он ухватил ее за руку и подвел к дивану. А там, развернув к себе спиной, опрокинул ничком. Светлана беспомощно качнула руками и клюнула носом в угол круглых плюшевых подлокотников. Придерживая ее одной рукой, второй он стянул с нее коротенькие батистовые панталоны и, раздвинув колени, без подготовки зашел в нее во всю длину. Она вскрикнула и попыталась выгнуться.

– Терпи, кошка. Не выгибайся. Чувствуй мой хуй. Чувствуй, Светонька. Чувствуй его силу. Чувствуй, как я упираюсь тебе в матку. Сейчас ты потечешь… Я же знаю… Вот, уже потекла. Девочка моя. Ты моя! Слышишь?

Она уже не сопротивлялась. Повинуясь природной тяге, она сама поднимала зад выше, опуская плечи и голову ниже.

– Видишь, ты же моя самочка. Как хорошо, ты всякий раз подставляешь мне пиздочку. Она аж вся выворачивается навстречу моему хую. Он у меня сейчас толстый, как болт. Толс-тый… Длинный. Ты чувствуешь, как он бьет до упора? Говори…

– Да, – хрипела она, придавливаемая его натиском. – Да… – она почти задыхалась.

– Да… И ты всегда мне будешь подчиняться. Всегда…

Через несколько минут он почувствовал знакомое сжатие. А потом еще одно. И еще…

– Всякий раз, когда я приказываю, ты должна сама насаживаться на мой хуй. Поняла?

– Поняла-а-а…

– Киса моя… Девочка моя толстопизденькая. Как я люблю твой толстенький лобочек. Мне всегда нравились именно такие лобки.

Одной рукой он залез в ворот ее домашнего платья и ухватил за грудь.

– Развернись, – скомандовал он. – Нет, пойдем лучше в спальню. Мне тут неудобно тянуться.

Он взял ее за руку и поволок в спальню, по дороге снимая с нее домашнее платье и сорочку.

– Когда мы дома одни, не надевай на себя ничего, – с жаром говорил он. – Ты должна всегда встречать меня голой и готовой. А я буду зажимать тебя везде, где захочу. Захотел на кухне – ты должна тут же раздвинуть ноги, прогнуться и дать. Захотел в ванной – даешь в ванной. Захотел за письменным столом или на столе – ты подчиняешься без разговоров.

– Я итак тебе всегда подчиняюсь, – слабо возражала она, закрывая глаза.

– Молчи и слушай, когда я говорю. Или скажи: «Да, мой господин!»

– Ну, Андрюша…

– Не Андрюша, а господин.

– Да…

– Мой господин, – повторяй.

– Мой господин, – эхом ответила она и почувствовала, как его губы жадно впились в ее полураскрытый рот.

А после он долго тискал ее торчащую грудь, зацеловывая и отсасывая до боли соски. Светлана привычно вскрикивала. Вскрикивала она и тогда, когда он, раздвигая слишком широко ее ноги, вновь и вновь вгонял в нее свой раскаленный от желания член.

И совсем уже не вскрикивала, а кричала во все горло она тогда, когда он вводил поочередно в нее пальцы правой руки, постепенно сжимая их в кулак.

– Как я люблю чувствовать тебя на своем кулаке. В таком состоянии ты особенно беспомощна.

Она потеряла счет оргазмам. Время от времени он ласкал ей пальцами и языком клитор, доводя ее до исступления. И лишь тогда, когда спустя долгое время, она была уже почти без чувств, он кончил в нее с рыком, похожим на рык тигра, со словами:

– На!!!!!

* * *

Утром он ушел рано, когда она еще спала. Путь от дома до клиники занимал у него немногим более пятнадцати минут. Утро выдалось свежим и душистым. Пахло цветущей сиренью, жасмином, боярышником и клейким тополем. Громко чирикали воробьи. Нежные лучи летнего солнца занимались над столицей.

После бурной ночи любви со Светланой он чувствовал себя как всегда бодро – ужасно хотелось жить и смеяться. Он казался себе, чуть ли не Гераклом, удовлетворившим полсотни дочерей Феспия. Он был вполне доволен и сыт своей любимой и ненаглядной женой. И если бы сейчас, с утра, ему кто-то напомнил о том, что еще накануне вечером он заявлял свои права на владение целым гаремом, в ответ он, вероятнее всего, бы просто рассмеялся. Светлана знала, что все его «султанские» намерения испарялись после каждой их ночи любви. К утру оказывалось, что он вполне сыт одной, любящей его женщиной.

Именно сейчас он шел по утренней Москве и просто, совсем по-человечески чувствовал себя абсолютно счастливым.

Он даже напрочь позабыл о том, что к десяти часам утра за ним должна была приехать важная машина.