Валентин Лесков - Сталин и заговор Тухачевского

• Название: Сталин и заговор Тухачевского
• Автор: Валентин Лесков
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-94538-388-0

Заговор маршала М.Н. Тухачевского и группы высокопоставленных командиров Красной Армии действительно существовал в 1930-е годы. Это реальность, а не плод больного воображения И.В. Сталина и его окружения или тем более следователей из НКВД. Историк Валентин Лесков раскрывает как внутренние, так и внешние движущие силы заговора, на богатом фактическом материале показывает малоизвестные стороны жизни и деятельности советских и зарубежных политиков, военных, дипломатов, разведчиков. Особое внимание уделено сторонникам полной реабилитации Тухачевского, действовавшим в период хрущевской «оттепели» и вновь оживившимся в ходе горбачевской «перестройки».

---

Теперь, на основе сказанного, каждый пусть сам решит: мог ли Тухачевский, находясь в окружении таких людей, остаться вполне честным и не угодить в антисталинский и антисоветский заговор?

ГЛАВА 12. ЖЕНЫ, ЛЮБОВНИЦЫ, СВЯЗНЫЕ И СЕКРЕТНЫЕ ОСВЕДОМИТЕЛИ МАРШАЛА

На тропах счастья, на дорогах бед,

Где ни шагнешь, стопа оставит след.

Останется твой след воспоминаньем

И вновь когда-нибудь всплывет на свет.

Восточная мудрость

Михаил Николаевич Тухачевский был женат, как говорили, трижды (при этом второй брак являлся тайным, поэтому о нем знали немногие, и он продержался недолго). Первый брак оказался неудачным. Будущий маршал женился в начале Гражданской войны на своей «даме», с которой постоянно танцевал на балах — дочери машиниста пензенского депо Марии Васильевне Игнатьевой. Она была неплохой девушкой, стремилась хорошо устраивать домашние дела, любила мужа, но имела вполне мещанское воспитание, которое быстро пришло в столкновение с необычной военной средой, — в последней все время вращался ее муж. Она не понимала эти умные разговоры, они были ей чужды, интеллектуальных запросов у нее также не имелось. Очень возмущали ее любовные истории мужа. После многих резких объяснений в 1920 г. в Смоленске, как говорили, в знак протеста она застрелилась. Этот тягостный эпизод лицемерные «Воспоминания» (М., 1965, с. 55) обтекаемо называют «трагической гибелью», не приводя никаких фактов.

После эпизодичного второго брака (в ходе которого умерла его маленькая дочь и последовал развод) Тухачевский женился на Нине Евгеньевне Гриневич, молодой, очень приятной и хорошо воспитанной женщине, по-видимому, польско-литовского происхождения, из шляхетской семьи. Впрочем, поручиться за это трудно, зная свойственную той эпохе систему частых разводов, новых браков и простых сожительств. Вполне вероятен и другой вариант: что была Нина Евгеньевна до брака с Кузьминым и Тухачевским женой Когана-Гриневича или его родной сестрой. О последнем следует сказать несколько слов, так как он вполне заслуживает внимания.

Коган— Гриневич М.Г. (1874-1938?) -еврей, видный деятель революции и профсоюзного движения. Был членом «Союза русских социал-демократов за границей» (1894-1903), основанного по инициативе группы «Освобождение труда» (Г. Плеханов, П. Аксельрод, В. Засулич и др.; их группа создана в 1873 г., это первые марксисты России!). В 1900-1902 гг. Коган-Гриневич — сотрудник журнала «Русская мысль», с 1903 г. — член фракции меньшевиков, от них ушел к кадетам и сотрудничал в их газе те «Товарищ», занимавшейся «лицемерно-скрытой борьбой с социал-демократией» (Ленин), в которой печатались, однако, Плеханов, Мартов и другие меньшевики. После Октябрьской революции 1917 г. возобновил работу в профсоюзном движении и входил в окружение одного из лидеров «правых» — Томского. Имел большие зарубежные связи по линии социал-демократии (среди ортодоксов и оппортунистов: в Германии, Швейцарии и Франции). Несомненно, Тухачевскому родственная связь с таким лицом, имевшему громадные связи на Западе и хорошо знавшему историю мировой социал-демократии с самого ее начала по личному опыту, была чрезвычайно выгодна. Поэтому брак с Гриневич, вне зависимости от того, была она сестрой (племянницей) или женой данного меньшевика, оказался чрезвычайно выгоден, так как давал возможность к установлению доверительных отношений и очень важных политических контактов.

Эту третью жену Тухачевский получил, отняв ее у законного мужа, тоже крупного командира — Кузьмина. С ней он достаточно долго состоял в тайной любовной связи. Эту жену он очень любил, как и свою дочь Светлану. Но любовниц продолжал иметь в большом количестве, отыскивая среди различных дам тех, кто подходил ему в его секретных политических делах.

Последние два года Тухачевский твердо решил развестись и с Ниной Евгеньевной (она тяжело болела). Но из-за дочери тянул с разрывом. И это жену погубило. Она, как и все его близкие, кончила жизнь в лагере, поскольку, подобно другим избранным дамам, занималась делами внутренней разведки, собирая для мужа всевозможные данные, которые его интересовали. Ее расстреляли в 1941 г. вместе с женами Гамарника и Уборевича.

С этой женой Тухачевского связана еще одна тайна, очень любопытная. Суть ее заключается вот в чем: думая о разводе и новом браке с Сац, Тухачевский не мог «просто так» бросить жену. Это было бы неблагородно (не по-дворянски!), да вдобавок и небезопасно: слишком много опасных его секретов она знала. Значит, надо было «устроить» ее судьбу при разводе так, чтобы она не пострадала:

1) по части престижа,

2) материально.

Никто из «адвокатов» Тухачевского не говорит, как он собирался решить столь трудную задачу. Да вдобавок и имя Сац лицемерно замалчивается!

Рассмотрение разных материалов выводит в конце концов на одну интересную фигуру: академика-химика Н.Д. Зелинского (1861-1953). В чем тут интерес? А вот в чем: у последней жены академика и последней жены маршала, жаждавшего развестись и удобно «пристроить» жену, одно имя и отчество! Их обеих (если это разные лица!) зовут одинаково: Нина Евгеньевна. Это, конечно, великое чудо! При острой необходимости для маршала найти своей бывшей жене респектабельного и очень обеспеченного мужа у почтенного академика и у него — жены носят одинаковые имена и отчества!

Может, это действительно одно лицо? И маршал, имевший широкую систему связей, в том числе и с академиками, очень даже мог пожелать отдать бывшую жену в супружество почтенному академику 76-ти лет. Такой брак мог бы полностью удовлетворить честолюбивые амбиции супруги и дать ей привычный уровень материального обеспечения. А уж академик, получая молодую жену, бывшую супругу маршала (!), был бы ему благодарен по гроб жизни!

Итак, разные это лица или одно? Что вызывает подозрение? По крайне мере два обстоятельства: 1) во всех книгах, посвященных Зелинскому, за исключением одной, тщательно обходится вопрос о его семье; 2) среди фотографий, которые даются, фото Нины Евгеньевны нет! (См: Воронков М. Академик Николай Дмитриевич Зелинский. Альбом портретов. М., 1948.) Что за подозрительное нерасположение? Его можно понять только в том случае, если эта Нина Евгеньевна — бывшая жена маршала Тухачевского, осужденная судом и расстрелянная по приговору! В указанном случае, конечно, «портить» биографию академика подобным родством очень нежелательно!

Но что же делать, если такое было? Остается привычный путь — фальсификация. И так вот появляются в почтенном академическом издании (Академик Н.Д. Зелинский. Избранные труды. М, 1941, т. 1, с. 16) следующие данные, маскирующие не очень красивую действительность:

— Первая жена академика, с которой он вступил в брак на втором курсе университета, — Раиса Ивановна (урожденная Дрокова). Она умерла от болезни в 1908 г., оставив сына Александра. — Вторая жена (с 1909 г.) — Евгения Павловна Кузьмина-Караваева. Она умерла в 1934 г., оставив дочь Раису (вышла замуж за доцента МГУ А.Ф. Платэ).

— Третья жена (академик, как видим, жуир-троеженец!) — Нина Евгеньевна Бок (урожденная Жуковская). От нее академик имел двух сыновей — Андрея и Николая.

Ни о Бок, ни о Жуковском-отце никто ничего не говорит, хотя последний мог бы быть известным академиком, специалистом в сфере авиации или его родственником. И такой брак был бы Зелинскому весьма выгоден. Но поскольку никто не говорит о таком родстве, значит скорее всего имеет место случайное совпадение фамилий. Что касается Бока, то это явно немецкая фамилия, ее представители имели родственников в Германии (известен фельдмаршал Гитлера Федор фон Бок). Тухачевскому, следовательно, была интересна семья Боков, так как она могла играть полезную роль связных в Германии.

Итак, в настоящее время вопрос остается все-таки открытым, хотя больше шансов в пользу того, что эти две Нины Евгеньевны — одно лицо. За это говорит особенно одно обстоятельство — лица, находившиеся в дружеских связях с семьей академика Зелинского: 1) не хотят предъявить фото его третьей жены, 2) рассказать ее биографию, 3) не хотят точно сказать, когда и при каких обстоятельствах она умерла, 4) предъявить ее письма и дневники, которые будто бы существуют.

Показательно и еще кое-что: всезнающий Интернет о жизни и судьбе третьей жены Тухачевского не может поведать ничего вразумительного. Все это вместе взятое и подтверждает тот взгляд, что третья жена Тухачевского была позже третьей женой академика Зелинского.

* * *

Стойкий сам себе создаст славу.

Пословица

А теперь предстоит поговорить о любовницах Тухачевского.

Этот вопрос — совершенно новый. И возник он вообще случайно, после того как дочь Барбэ, ныне пенсионерка, дала интервью одной из газет. (См.: А. Котлова-Бычкова. Рядом с маршалом. — Вечерняя Москва. 05.04.1989.)

Интервью в газетном варианте (оно подверглось, вероятно, сокращению) не отвечает на многие вопросы. А они неизбежно возникают — и во множестве. Перечислим их: