Уилбур Смит - Божество реки

• Название: Божество реки
• Автор: Уилбур Смит
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-7027-0123-2

В основу увлекательного романа легла подлинная история пылкой и преданной любви, изложенная на папирусах, обнаруженных в гробнице неизвестной древнеегипетской царицы.

Это рассказ раба-евнуха по имени Таита — врача, философа, поэта, инженера и астронома, ментора царицы с младенчества и до её смерти.

---

ФЛОТИЛИЯ подошла ко входу в первый порог над Элефантиной и встала на якорь на широком плесе, где спокойные воды Нила еще не знали свирепой мощи стремнин и перепадов высот. Мы подождали, пока все войско не нагонит нас с лошадьми, колесницами и языческими отрядами шилуков под командованием вельможи Крата. Мы ожидали также, когда поднимется вода и откроет нам путь через порог. В ожидании половодья мы решили послать шпионов вниз по течению реки. Они нарядились крестьянами, жрецами, торговцами товаром и ушли в Египет. Вместе с Кратом я обошел ущелье порога и разметил пути через стремнины. Теперь, когда вода стояла низко, каждый камень был на виду. Мы разметили скалы намного выше уровня подъема воды, чтобы потом по этим знакам видеть, где прячутся опасные камни.

На эти труды ушло много недель. Когда мы вернулись на стоянку флотилии, там уже собралось все наше войско. Мы послали несколько разведывательных отрядов, чтобы найти путь для колесниц через каменистую пустыню. Нам не хотелось рисковать столь ценным грузом в бурных водах порогов.

Наши шпионы стали возвращаться из Элефантины. Приходили тайно, как правило, по одному, ночью. Они принесли нам первые вести с родины за многие годы изгнания.

Царь Салит по-прежнему правил страной, но он сильно постарел, борода стала совсем седой. Два его сына были самыми влиятельными людьми среди воинов гиксосов. Царевич Беон командовал пехотой, а царевич Апачан возглавлял отряды колесниц.

Могущество гиксосов превосходило наши предположения. Шпионы сообщали, что Апачан имеет в своем распоряжении двенадцать тысяч колесниц. Мы же смогли вывести из Куша только четыре тысячи. У Беона было сорок тысяч лучников и пехоты. Даже с шилуками Крата у нас набиралось не более пятнадцати тысяч. Количественно враг намного превосходил нас.

Были, правда, и хорошие вести. Большая часть войска гиксосов находилась в дельте, где Салит устроил в Мемфисе свою столицу. На перемещение войск к югу, к Элефантине и Фивам, потребуется много месяцев. Он не сможет провести колесницы вверх по течению, пока не спадет вода и не просохнет прибрежная равнина. Город Элефантину охранял небольшой отряд из ста колесниц. Все они были старого типа, со сплошными колесами. Оказалось, что гиксосы еще не успели усовершенствовать конструкцию колеса.

Царевич Мемнон изложил нам свой план действий. Мы пройдем через порог и захватим Элефантину, а затем, когда Салит выйдет к нам навстречу, пойдем на Фивы и поднимем народ Египта на восстание против захватчиков.

Следовало ожидать, что Салит со всем своим войском даст нам сражение на равнине у Фив, когда спадут воды Нила. К тому времени у нас будет возможность снизить превосходство врага за счет египетских войск, которые соберутся под наши флаги.

Мы узнали от шпионов, что гиксосы не подозревают о присутствии нашего освободительного войска в непосредственной близости от границы и что нам удастся застать врага врасплох. Мы узнали также, что Салит принял египетский образ жизни. Сегодня гиксосы жили в наших дворцах и поклонялись нашим богам. Даже их старый бог Сутех изменил свою внешность и имя и теперь звался Сетом, но оставался, как и прежде, главным богом.

Хотя все старшие командиры войска были гиксосами, многие сотники и десятники были набраны из египтян, половина простых воинов также были нашими соотечественниками. Большинство из них либо не успели родиться ко времени нашего ухода, либо были еще совсем младенцами. Интересно, кому будут верны они, когда царевич Мемнон поведет свое войско в Египет?

Теперь все было готово. Разведчики наметили дорогу по западному берегу, и повозки оставили воду в кувшинах и фураж по всей дороге для наших колесниц, чтобы они без труда прошли в плодородные земли Египта. Ладьи наши были оснащены, снабжены командами и готовы к бою. Когда поднимется вода в Ниле, мы пойдем вниз по течению, а пока нам оставалось совершить последний обряд.

Мы поднялись на вершину утеса, где высился обелиск, возведенный моей госпожой более двадцати лет назад. Стройный каменный палец, казалось, устремлялся в безоблачное голубое небо Африки.

Госпожа моя была слишком слаба и не могла сама взойти на вершину. Десять рабов несли ее в носилках, которые поставили перед обелиском. Тяжело опираясь на руку царевича Мемнона, она медленно подошла к колонне и подняла глаза на надпись, высеченную в граните. Весь наш народ смотрел на нее, все, кто пришел обратно, туда, откуда мы начали свое путешествие столько лет назад.

Госпожа прочла надпись вслух. Голос ее звучал тихо, но настолько мелодично, что я отчетливо слышал его со своего места за спинами знатных вельмож и военачальников.

«Я, царица Лостра, правительница Египта и вдова фараона Мамоса, восьмого фараона этого имени, и мать наследника короны, царевича Мемнона, который будет править обоими царствами после меня, приказала возвести этот монумент… »

Когда она закончила чтение, то повернулась к своему народу и простерла к нему руки.

— Я сделала то, что требовал от меня долг, — сказала царица, и в голосе ее зазвучало подобие былой силы. — Я снова привела вас на границу вашей земли. Мой долг выполнен, и я слагаю с себя бразды правления, — она сделала паузу, и на какое-то мгновение ее глаза встретились с моими над головами вельмож. Я подбодрил кивком, и царица продолжила. — Народ Египта! Тебе нужен истинный фараон, который возглавит египтян на пороге родного дома. Я даю вам божественного фараона Тамоса, того, кто был когда-то наследником короны Мемноном. Да живет он вечно!

— Да живет он вечно! — закричал народ, как один человек. — Да живет он вечно!

Фараон Тамос вышел вперед и повернулся к своему народу.

— Да живет он вечно! — крикнули все в третий раз. Фараон вынул из ножен голубой меч с украшенной драгоценными камнями рукоятью и приветствовал им свой народ.

В последовавшей тишине голос Мемнона зазвенел, как металл, эхо подхватило его и понесло по ущелью, отражаясь от безводных красных скал.

— Я принимаю на себя этот священный долг. Я клянусь надеждой на вечную жизнь, что буду служить Египту и его народу до дня моей смерти. Я не пренебрегу своими обязанностями и призываю всех богов стать свидетелями моей клятвы.

ПРИШЛО половодье. Вода стала покрывать скалы, охранявшие вход в ущелье, и цвет воды в Ниле из зеленого стал серым. Порог зарычал, как потревоженный в берлоге зверь, туча брызг поднялась в небо над холмами. Я поднялся на борт передовой ладьи с вельможей Кратом. Мы снялись с якоря и пошли по течению. Гребцы на скамейках разделись до набедренных повязок и не отрываясь глядели на Крата, стоявшего на высокой кормовой надстройке и сжимавшего в огромных медведеподобных лапах рулевое весло.

На носу ладьи две команды моряков стояли с тяжелыми веслами наготове, чтобы под руководством царя отталкиваться от скал. Я разложил рядом с Кратом на палубе карту порога и приготовился показывать повороты и изгибы фарватера. В этой карте не было необходимости, потому что я прекрасно помнил каждую линию на ней. Кроме того, я поставил надежных людей по краям ущелья и на островках посреди реки. Они будут показывать флажками, когда нужно поворачивать.

Течение ускорялось, я оглянулся в последний раз и увидел, как остальные ладьи нашей флотилии выстроились в кильватерную колонну и приготовились последовать за нами в порог. Когда я снова поглядел вперед, то вдруг почувствовал, что живот у меня скрутило, как будто кто-то схватил мои кишки в кулак, и мне пришлось с усилием сжать ягодицы. Ущелье впереди нас дымилось на солнце, как врата ада.

С обманчивой медлительностью мы набирали ход вместе со струей воды. Гребцы едва касались воды веслами, чтобы направлять нос ладьи по течению. Мы шли ровно и мягко, словно стояли на месте. Только взглянув на берега, несущиеся мимо нас, я понял, с какой скоростью мы мчимся вперед. Прямо по носу поднимались скалистые врата ущелья. Тем не менее, только взглянув на ухмыляющуюся рожу Крата, я понял, насколько опасно наше предприятие. Такая ухмылка появлялась у него на лице тогда, когда смерть костлявым пальцем манила его за собой.

— Давайте, разбойники! — крикнул он гребцам. — Сегодня ваши матери будут гордиться вами. А если нет, у бальзамировщиков прибавится работы.

Три острова разрезали течение реки на узкие протоки.

— Возьми левее и правь на синий крест, — объяснил я Крату, стараясь говорить спокойно, и тут же почувствовал, как палуба наклонилась под моими ногами. Я вцепился в борт ладьи.

Мы понеслись вниз по стремительной струе, и нос ладьи тошнотворно накренился. Мне почудилось, будто мы уже потеряли управление, и я стал ждать страшного треска ломающейся палубы. Казалось, доски вот-вот разойдутся под моими ногами. Потом нос выпрямился, и синий крест возник перед нами на отвесной каменной скале.