Леонид Борисов - Жюль Верн

• Название: Жюль Верн
• Автор: Леонид Борисов
• Жанр: История

---

- А если среди них та, которая осиротела? - спросил капельмейстер. Она напомнит вдовцу о том, что... И вдове, а не только осиротевшей матери...

Капельмейстер поднялся со скамьи и тоном глубоко страдающего человека произнес:

- Они на своей "Бретани" поставили старый котел.

- Кто это "они"? - спросил Жюль Верн.

- Подлецы, подлые души, - ответил капельмейстер. - Старый английский котел не выдержал давления. Простите, месье, - вместо колыбельной мы исполним для вас "Гибель медузы" молодого композитора, моего друга Поля Ренара.

-Благодарю вас, - Жюль Верн снял шляпу и поклонился. - Простите, не знакомы ли вы с композитором Иньяром? Аристид Иньяр, - слыхали такое имя?

- Слыхал, - улыбнулся капельмейстер. - Талантлив, но работает впустую. У него одна мечта - заработать деньги, как можно больше денег! Деньги - это не мечта, месье! Надо мечтать о том, чтобы ваша работа доходила до сердца человека... Человек одинок, месье! Очень одинок человек... Простите, я должен работать.

Оркестр играл "Гибель медузы". Торжественная, мажорная музыка (вся в легких иголочках растерянности, заботливо подобранных флейтой), она останавливала прохожих, заставляла смолкать тех, кто разговаривал.., "Это Бетховен", - сказал кто-то. "Нет, это кто-нибудь из новых", - возразил бедно одетый молодой человек. "Мне это не нравится", - тонно протянула дама в очках и старомодной шляпе. "Нет, это превосходно, - громко возразил Жюль Верн. - Талантливо, свежо и смело!"

Стал накрапывать дождь. Жюль Верн решил дождаться выхода вечерней газеты и потом идти домой, чтобы после обеда прочесть о последних новостях, узнать о новых книгах, - возможно, в газете отыщется очередная глупость по поводу "романов приключений нашего дорогого и любимого. .." Говорят, - кто любит, тот понимает. Значит, плохо, мало любят, если понимают так нелепо, вздорно, подло. Жюль Верн шел, опираясь на тяжелую палку, левую руку заложив за спину. И вдруг в самое ухо пронзительный крик газетчика;

- Кошмарное убийство на улице Галеви! Пять трупов, разрезанных на части!

Газетчик распродавал газету с деловитой небрежностью. Жюль Верн, купив ее, остановился у фонаря. Он окинул взглядом последнюю страницу, - там обычно печатали названия новых книг и краткие отзывы о них. Сегодня не было ни одной рецензии, но зато в самом конце редакционной части, над объявлениями, Жюль Верн нашел коротенький столбец со звездочками, озаглавленный "Новости науки". "Нам сообщают, - читал Жюль Верн, - что в России известный химик Дмитрий Менделеев опубликовал плод долгих трудов периодический закон химических элементов. Трудно переоценить значение этого закона для науки. Вот выражение закона периодичности: свойства простых тел, а также форма и свойства соединений, находятся в периодической зависимости от величины атомных весов элементов. В ближайшем номере нашей газеты будет дано дополнительное сообщение о работе русского ученого". Газетчики продолжали кричать о кошмарном убийстве на улице Галеви. "Почему они не кричат о Менделееве? - подумал Жюль Верн, пожимая плечами. - Кто командует этой сворой продавцов? Не может быть, чтобы сообщение о Менделееве было менее важным и интересным, чем убийство на улице Галеви! Необходимо заявить в редакцию, что..." Он заторопился к Гедо. Идти в редакцию, по меньшей мере, глупо: вполне естественно, что публику больше интересует убийство, чем величайший труд ученого, имени кото-poro публика и не знает. Менделеев... Периодический закон химических элементов, - кто в состоянии заинтересоваться этим сообщением! Да и кто понимает, в чем тут суть!

Гедо - вот кто поймет, вот кто обрадуется, объяснит, расскажет. А все же любопытно взглянуть, кого именно зарезали. Ага, личности не выяснены, не опознаны. Ну и отлично. Зато известно имя и фамилия ученого, давшего миру увлекательнейшую таблицу, подарившего человечеству гениальное открытие. Дмитрий Менделеев...

- Мальчик! - крикнул Жюль Верн.- Дай мне газету! Две!

- Пожалуйста, месье! Кошмарное убийство на улице Галеви!

- Знаю, знаю! Ты не то объявляешь, - надо...

- Не каждый день такие убийства, месье! Возьмите сдачу! Благодарю вас, месье!

Жюль Верн вошел в кабинет Гедо, остановился подле стола и, развернув газету, провозгласил:

- Потрясающая новость! Исключительное открытие в области науки! Слушайте, слушайте! Вы знаете что-нибудь о Менделееве?

- Конечно, - насторожился Гедо. - Он умер?

- Жив и обязан жить очень долго! Вот, читайте! На последней странице, над объявлением о духах, пудре и мыле.

Гедо прочел заметку о Менделееве про себя, потом дважды вслух.

- Грандиозно! - сказал он. - Исключительно по тем перспективам, которые открываются перед учеными всего мира! Бежим к Буссенго! Наш почтенный химик помолодеет, - сами посудите, кого больше касается то, что сделал Менделеев! Буссенго прочтет нам лекцию.

Гедо впереди, за ним Жюль Верн. Они перегоняли не только идущих, но и едущих. Спустя четверть часа они вошли в кабинет старого химика. Всем была известна его скупость на похвалу, сдержанность в оценках, однако сейчас он расщедрился на лестную аттестацию по адресу русского ученого.

- Эта таблица подобна азбуке, без которой невозможно обучение грамоте, - сказал Буссенго. - Менделеев не только предсказывает, что будут открыты некие неизвестные пока что элементы, но в таблице своей оставил места для этих, сегодня еще неведомых нам элементов. Он внес в нашу работу поэзию и указал дорогу в будущее.

- Он инструментовал химию, - возбужденно заговорил Гедо. - Перед нами ноты симфонии, имя которой Наука.

- Полагаю, что подлинная наука, открывая нечто сегодня, всегда провидит будущее, - не так ли? - обратился Жюль Верн к своим друзьям.

- Вам, поэту науки, свойственно задавать именно такие вопросы, поклонившись Жюлю Верну, с достоинством проговорил Гедо. - Задавайте их в вашей литературе, пропагандируйте открытия ученых - братьев по духу и страсти. О, как интересно жить, друзья мои! - воскликнул он с жаром поистине юношеским.

- Мы должны поздравить нашего великого коллегу, - сказал Буссенго. Напишем ему! Это даже обязательно!

- Вы знаете его адрес? - спросил Гедо.

- Нет, не знаю. Мы напишем так: Россия, Петербург, Академия наук, Дмитрию Менделееву.

Жюль Верн подумал: "Человек не одинок, когда он работает во имя будущего, а это возможно только тогда, когда он имеет в виду интересы современности. В потомстве остается тот, кто потрудился ради своего поколения..."

Глава двадцать четвертая

УТРАТЫ

В начале семидесятого года Этцель предложил Жюлю Верну переиздать его рассказы. Жюль Верн заново отредактировал их, решив открыть книгу рассказом "Блеф", который он начал в каюте "Грейт-Истерн", возвращаясь из Америки.

-Этот рассказ надо поместить в самом конце книги, - сказал Этцель.

- Почему не в начале? - спросил Жюль Верн.

- Содержание рассказа анекдотично, - несколько неуверенно проговорил Этцель. - Что в рассказе? Мошенник Гопкинс сообщает, что в окрестностях города Олбени он нашел глубоко в земле скелет необычайного размера. Гопкинс решает объявить Америку колыбелью человеческого рода, нажить деньги и создать то, что называется бумом. И действительно, американский ученый мир и виртуозно организованная реклама кричат на весь мир об открытии Гопкинса. Земной рай, оказывается, находился в долине Огайо, Адам и Ева, следовательно, были американцами... Так, - не правда ли?

- Все так, как вы говорите. Простите за нескромность: хороший рассказ. Что вы имеете против него?

- Да чепуха получается! Анекдот! Кто поверит, что американцы и в самом деле таковы!

Вместо ответа Жюль Верн протянул Этцелю чикагскую газету:

- Прочтите то, что напечатано на шестой странице. Вот здесь, наверху. Моя фантазия бледнеет перед тем, что пишут о себе янки. Нет, нет, извольте читать! Вслух!

Этцель прочел сперва про себя и уже не мог читать вслух, - раскатистый, истерический хохот душил его, он не мог произнести слова.

- Дайте прочту я,- сквозь смех произнес Жюль Верн.- А вы утверждаете, что я фантазер, выдумщик! Нет, вы должны выслушать! Я начинаю: "Сын Милли Парксин опять видел во сне, что под домом, где он живет, зарыт камень, на котором много лет назад сидели Адам и Ева". Как это вам нравится? - хохоча обратился к Этцелю Жюль Верн. - Сидели Адам и Ева! Черт знает что! Продолжаю! "Милли Парксин заявила в редакции нашей газеты, что она безвозмездно дарит этот камень правительству Соединенных Штатов Америки и за это просит, чтобы ее Боб имел право требовать наказания для учителя той школы, в которой он учится: этот учитель заявил, что человек произошел от обезьяны. Однако толпа, собравшаяся у дома Милли Парксин, потребовала, чтобы камень был немедленно извлечен, и бросилась в подвалы. Через полчаса с помощью самой Парксин был вынесен огромный камень весом не менее двенадцати килограммов, который тут же толпа поделила между собою..."