Жюль Верн - Гектор Сервадак

• Название: Гектор Сервадак
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1956

В данном томе Собрания сочинений Жюль Верна представлен роман «Гектор Сервадак» о приключениях капитана французских войск и его друзей, оказавшихся в результате небывалой катастрофы на осколке земного шара, захваченном пролетающей кометой.

---

— Ну, погодите, нечестивые! Так и быть, примирюсь с вашими европейскими ценами. А все-таки я выгадаю на этом больше, чем вы думаете.

На следующий день, 16 ноября, капитан Сервадак, желая лично проверить, как будет выполнен его приказ, явился на тартану с раннего утра в сопровождении Бен-Зуфа и двух русских матросов.

— Эй, Элеазар! — крикнул Бен-Зуф. — Как поживаешь, старый плут?

— Вы очень любезны, господин Бен-Зуф, — отозвался Исаак.

— Стало быть, ты уступишь нам по дружбе кое-какие припасы?

— Да… по дружбе… только за плату…

— По европейским ценам, — прибавил капитан Сервадак.

— Ладно уж, ладно! — продолжал Бен-Зуф. — Скоро ты у нас попляшешь!

— Что вам нужно? — вздохнул Исаак Хаккабут.

— На сей раз, — ответил Бен-Зуф, — нам нужен кофе, табак и сахар, по десятку килограммов каждого товара. Только смотри, чтобы все было лучшего качества, не то берегись, несдобровать твоим старым костям. Меня не проведешь, ведь я назначен с нынешнего дня капралом интендантской службы!

— А я думал, что вы адъютант генерал-губернатора? — удивился Исаак.

— Верно, Кайафа, на больших парадах я адъютант, а когда иду на рынок, так я капрал. Поторопись, не теряй времени даром.

— Вы сказали, господин Бен-Зуф, десять кило кофе, десять кило сахару и десять кило табаку?

Тут Исаак Хаккабут покинул каюту, спустился в трюм «Ганзы» и вскоре вернулся с десятью пачками табаку французской марки, в аккуратных обертках с акцизной печатью, весом в один килограмм каждая.

— Вот десять килограммов табаку, — сказал он. — По двенадцать франков килограмм, всего сто двадцать франков.

Бен-Зуф собирался было уплатить назначенную цену, но капитан Сервадак остановил его:

— Минутку, Бен-Зуф. Надо проверить, точен ли вес.

— Ваша правда, господин капитан.

— Зачем это, — возразил Исаак Хаккабут. — Вы же видите, обертка на пакетах не тронута и вес на ней указан.

— Все равно надо проверить, почтенный Исаак! — заявил капитан Сервадак тоном, не допускавшим возражений.

— Ну, старина, тащи свой безмен! — сказал Бен-Зуф.

Исаак пошел за безменом и, принеся его, подвесил на крючок пачку табаку весом в килограмм.

— Mein Gott![16] — вскричал он в ужасе.

И действительно, было от чего прийти в ужас.

Так как сила тяжести на поверхности Галлии была меньше, чем на Земле, стрелка безмена показала вместо целого килограмма всего только сто тридцать три грамма!

— Ну что, почтенный Исаак? — обратился к нему капитан с невозмутимо серьезным видом. — Вы сами видите, что я был прав, заставляя вас взвесить эту пачку.

— Но, господин губернатор…

— Добавьте сколько нужно табаку до полного килограмма.

— Ах, господин губернатор…

— Ну, подсыпай живее! — скомандовал Бен-Зуф.

— Ах, господин Бен-Зуф…

Злополучный Исаак не знал, как выпутаться из беды. Он догадался, чем была вызвана эта разница в весе. Он понимал, что благодаря уменьшению веса «нечестивцы» вознаградят себя за высокие цены, навязанные им. Ах, будь у него обыкновенные весы, ничего бы не случилось, как мы уже объяснили это в другом месте. Но у него не было весов.

Он пытался протестовать, пытался растрогать капитана Сервадака. Но тот оставался непреклонным. Это не его вина и не вина его товарищей, он же вправе требовать, платя за килограмм, чтобы стрелка безмена показывала ровно килограмм.

Волей-неволей Исаак Хаккабут принужден был покориться, причем его жалобы и вздохи заглушались взрывами хохота Бен-Зуфа и русских матросов. Сколько шуток, сколько острот! В конце концов ему пришлось за один килограмм табаку отсыпать целых семь, столько же сахару и кофе.

— Поворачивайся живей, Гарпагон, — понукал его Бен-Зуф, собственноручно держа безмен, — может, ты хочешь, чтобы мы забрали все бесплатно?

Наконец, товар отвесили. Исаак Хаккабут поставил им семьдесят килограммов табаку, столько же кофе и сахару, получив в уплату за каждый товар цену десяти килограммов.

В конце концов во всем виновата Галлия, как сказал Бен-Зуф. Вольно же было Исааку начать торговать на Галлии!

Но тут капитан Сервадак, который хотел только подшутить над Исааком, выказал присущее ему великодушие и велел восстановить точное соотношение между весом и ценой. Таким образом, за семьдесят килограммов Исаак Хаккабут получил ровно столько, сколько и полагалось за семьдесят килограммов.

Надо признать, однако, что трудные условия, в которых очутился капитан Сервадак и его спутники, вполне оправдывали их несколько необычный способ проводить коммерческие операции.

К тому же, как в этом, так и в других случаях, Гектор Сервадак видел, что Исаак лишь прикидывается несчастной жертвой. В его жалобах и причитаниях звучала какая-то фальшивая нота. Это чувствовалось сразу.

Как бы то ни было, пришельцы покинули «Ганзу», и Исаак Хаккабут долго еще слышал издалека воинственный припев весельчака Бен-Зуфа:

Хорошо, когда парад
И гремят
Барабаны, горны, трубы;
Но особенно мне любы
Громы грозных канонад!

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ, в которой ученый мир Галлии мысленно путешествует по бесконечным пространствам вселенной

Прошел месяц. Галлия продолжала лететь, унося с собой свой маленький мирок. Этот мирок до сих пор был мало доступен влиянию земных страстей. Жадность и эгоизм олицетворял здесь только ростовщик Хаккабут, жалкий образец человеческой породы, — единственное пятно на этом микрокосме, отторгнутом от Земли.

В сущности галлийцы считали себя лишь путниками, совершающими кругосветное плавание по околосолнечному миру. Они старались обосноваться как можно удобнее в своем убежище, хоть и считали его временным. После двух лет отсутствия, завершив кругосветное путешествие, их «корабль» причалит к родному сфероиду, и если вычисления профессора абсолютно точны, — а в этом сомневаться не приходилось, — они покинут комету и высадятся на берега Земли.

Правда, возвращение корабля Галлии на Землю, его прибытие в гавань будет, вероятно, сопряжено с небывалыми трудностями, с величайшей опасностью. Но это вопрос будущего, и, разрешится он в свое время.

Итак, граф Тимашев, капитан Сервадак и лейтенант Прокофьев были более или менее уверены, что сравнительно скоро они снова увидят своих ближних. Следовательно, им незачем делать запасы на будущее, обрабатывать в теплое время года плодородные области острова Гурби, разводить различные породы четвероногих и птиц, для того чтобы возродить животный мир Галлии.

И все же они не раз вели беседы о том, как сделать свой астероид более пригодным для жизни, если придется остаться здесь навсегда. Сколько работ надо выполнить, сколько планов осуществить, чтобы обеспечить для маленькой горстки людей сносное существование в тяжелых условиях долгой, более чем двадцатимесячной зимы!

Пятнадцатого января будущего года комета должна была достигнуть крайней точки большой оси, иначе говоря своего афелия. Миновав эту точку, она устремится по направлению к Солнцу со все возрастающей скоростью. Пройдет еще девять или десять месяцев, прежде чем солнечное тепло освободит море ото льда и оживит Землю. Тогда настанет время погрузить людей и животных на «Добрыню» и «Ганзу» и перевезти на остров Гурби. Надо будет как можно скорее обработать землю, чтобы не пропустить краткой, но знойной поры галлийского лета. Своевременно засеянные поля за несколько месяцев дадут богатый урожай злаков и кормов; и люди и животные будут сыты. Сенокос и жатву следует закончить до наступления зимы. Летом на цветущем острове живется привольно, колонисты будут заниматься охотой и земледелием. Затем, с возвращением зимы, снова начнется жизнь троглодитов в пещерах огнедышащей горы. Галлийцы вновь слетятся, как пчелы, в Улей Нины и проведут там суровую и долгую зимнюю пору.

Да, колонисты вынуждены будут вернуться в свое теплое убежище. Однако разве они не отважились бы предпринять далекую экспедицию, чтобы отыскать топливо, быть может залежи каменного угля, годные для разработки? Разве не постарались бы построить на самом острове Гурби бойчее удобное жилье, лучше приспособленное к нуждам поселенцев и климатическим условиям Галлии?

Разумеется, построили бы. Или по крайней мере попытались бы это сделать, чтобы избежать долгого заточения в пещерах Теплой Земли, заточения еще более невыносимого морально, чем физически. Только человек вроде Пальмирена Розета, чудак, погруженный в цифры и вычисления, мог не замечать серьезных неудобств такой жизни и мечтать остаться на Галлии даже в таких условиях ad infinitum.[17]

К тому же обитателям Теплой Земли постоянно угрожала страшная опасность. Можно ли было сказать с уверенностью, что она их минует? Можно ли было поручиться, что она не нагрянет прежде, чем Солнце вернет комете необходимое для жизни тепло? Это был серьезный вопрос, и галлийцы не раз обсуждали его, страшась завтрашнего дня; более отдаленное будущее их не тревожило, ибо они надеялись вовремя возвратиться на Землю.