Уильям Ла Сор - Обзор Ветхого завета

• Название: Обзор Ветхого завета
• Автор: Уильям Ла Сор
• Издательство: Богомыслие
• Жанр: Религия
• Год: 1998
• ISBN: 5-7707-4437-5

Откровение, литературная форма и исторический контекст Ветхого Завета. Это один из фундаментальных учебников по предмету. Авторы — высокоавторитетные представители консервативного направления в христианском богословии. Однако в своем изложении они не навязывают своего решения спорных вопросов, сохраняя объективность и глубину рассуждений. Преподаватели и студенты богословия найдут здесь массу информации, неоценимой как в научных исследованиях, так и в процессе обучения.

---

"Раб, слушай меня". "Я здесь, господин, я здесь".

"Что же тогда хорошо?"

"Приказать сломать шею мне и тебе, и выбросить нас в реку — хорошо".

"Кто настолько высок, чтобы взойти на небо?

Кто настолько велик, чтобы вместить подземный мир?"

"Нет, раб, я убью тебя и пошлю тебя первым".

"И мой господин не переживет меня и на три дня" (79–86).

ШИРОТА БИБЛЕЙСКОЙ УЧИТЕЛЬНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Роль мудреца. Как и их вавилонские, хананейские, едомитские и египетские соседи, израильтяне с самого начала своего национального самосознания имели людей, знаменитых своей мудростью. Искусство давать мудрые советы не ограничивалось мужчинами, поскольку уже в начале израильской истории есть несколько указаний на мудрых женщин. Песнь Деворы упоминает ответ "умных из ее женщин", у которых мать Сисарина просила совета (Суд-5.29). Аналогичным образом в 2 Цар. 14.2-20 говорится об "Умной женщине" из Фекои, которая была не просто профессиональной плакальщицей. Ее слова в ст. 14 говорят о том, что она была знакома с приточными высказываниями мудрецов: "Мы умрем, и будем как вода, вылитая на землю, которую нельзя собрать". Другие ранние примеры включают советника Давида Ахитофела: "Советы же Ахитофела, которые он давал, в то время считались, как если бы кто спрашивал наставления у Бога. Таков был всякий совет Ахитофела как для Давида, так и для Авессалома" (2 Цар. 16.23); и умную женщину из Авела (места, знаменитого своими мудрецами), которая "пошла… ко всему народу со своим умным словом" (20.22).[1069]

Израильское учительство, несомненно, началось в родовом строе, где оно использовалось для подготовки каждого поколения для принятия ответственности за семью, землю и общественное руководство.[1070] Однако, учительство получило новое значение при Соломоне, при дворе которого оно пользовалось особой поддержкой и престижем. Литературные аспекты поучений уходят корнями в этот период, когда богатство, международные связи и занятия культурой Соломона соединились в движение, которое произвело библейские учительные писания. Оценка центральной роли Соломона в развитии этого официального учительства дана в 3 Цар.4.29–34 (Мф.5.9-14):

"И дал Бог Соломону мудрость, и весьма великий разум, и обширный ум, как песок на берегу моря. И была мудрость Соломона выше мудрости всех сынов востока и всей мудрости Египтян… И изрек он три тысячи притчей, и песней его было тысяча и пять… И приходили от всех народов послушать мудрости Соломона, от всех царей земных, которые слышали о мудрости его". (См. такжеПрит.1.1; 10.1; 25.1).

Непосредственный источник, из которого проистекало это движение, является спорным вопросом. Общепризнанно, что Соломон и его преемники учреждали школы, построенные по образцу египетских, для подготовки управителей, писцов и других чиновников для целей централизованного управления. Хотя и не лишенное здравого смысла, это предположение не имеет библейских доказательств. Первое упоминание о школе в еврейской литературе относится ко временам Сираха (ок. 180 г.; Сир.51.23). Таким образом, несмотря на традиционное толкование Иер.18.18, которое указывает на наличие трех служений — пророка, священника и мудреца, Р.Н.Уайбрей поставил под сомнение то, что учители занимали какое-либо особое место или составляли какой-либо особый класс. Напротив, он заключает, что они были интеллигенцией, независимо от профессий и должностей.[1071]

Притч.25.1 указывает на то, что Езекия также покровительствовал мудрецам. Ко временам Иеремии (ок.600 г.) по престижу и влиянию учители, временами, были сравнимы с пророками и священниками. Как и другие религиозные вожди, мудрецы подвергались осуждению пророками за пренебрежение к своим обязанностям по послушанию Богу и Его слову: "Посрамились мудрецы, смутились и запутались в сеть: вот, они отвергли слово Господне; в чем же их мудрость?" (Иер.8.9)

Враги Иеремии признавали значение мудрецов, когда они пытались опровергнуть пророчество Иеремии о том, что закон исчезнет у священника, совет — у мудреца и слово — у пророка (18.18). По-видимому, наибольшее признание важного положения мудрецов в этот период — это частое использование пророками изречений и приемов поучения в своих писаниях. Писания Амоса пронизаны приемами поучений, например, композиционная схема три-четыре гл. 1–2 (см. Притч.30.15, 18, 21, 24, 29; ср. Иов.5.19) и риторические вопросы в 3.3–8; 6.12. Использование пророками приемов поучений также указывает на то, что разделение между этими служениями не было твердым;[1072]

В обязанности учителей входило предоставление советов людям, которые сталкивались с принятием трудных решений или которые нуждались в совете по поводу соответствующего образа действий, включая руководителей правительства.[1073] Большая часть этих советов давалась, по-видимому, в форме притч. Истинный мудрец свободно находил изречения, которые метко и точно отвечали на вопрос просителя. (Обратите внимание на Екк. 12.9: "Кроме того, что Екклесиаст был мудр, он учил еще народ знанию. Он все испытывал, исследовал и составил много притчей"; также ст. 11: "Слова мудрых — как иглы и как вбитые гвозди, и составители их — от единого пастыря"). Мудрецы также должны исследовать жизненные вопросы и давать соответствующие заключения и замечания. Наиболее знаменательные примеры — Кн. Иова и Екклесиаста. Эти виды поучений — самое близкое приближение евреев к тому, что греки называли «философией», хотя различия существенны.

Характеристика библейских поучений. Собирая свои мудрые изречения, мудрецы не знали никаких культурных или национальных ограничений. Одна из отличительных черт учительной литературы — ее интернациональный характер. Притчи одного общества могут легко заимствоваться другим, потому что сам их характер как наблюдений, основанных на изучении или размышлениях о жизни, придает им универсальность, не встречающуюся ни в эпических, ни в исторических писаниях Библии.

Соответственно, поучения на древнем Востоке и в Ветхом Завете склонны делать акцент на успехе и благополучии отдельного человека. Этот индивидуализм сильно отличается от акцента на национальной и корпоративной религиозной жизни, который делают пророки. Великие вопросы израильской веры — участь избранников в Египте, заветные отношения с Господом, официальное богослужение, день Господень — играют незначительную роль в учительных писаниях. Кроме того, в них практически не встречается указаний на израильскую историю. Это, однако, ни в коем случае не следует толковать в том смысле, что учительство в Израиле было светским делом или что израильские учительные писания не отличались от писаний соседних народов. Напротив! Читая Кн. Иова, Притчей или Екклесиаста, нельзя не услышать намеки на отличительную веру Израиля.[1074] Для истинного израильтянина всякая мудрость восходит к Богу и была доступна людям лишь потому, что они творения Божий, способные получить Его откровение. Более того, лишь глубоко верующий человек, боящийся Бога, может стать мудрым. Мудрость, основанная на человеческом умении или искусности, — дар Божий, часть установленного Им миропорядка. Но без страха Божиего и послушания Ему мудрость обречена на поражение из-за гордости и самонадеянности. Частью страха Божиего у израильских мудрецов было почитание установленного Богом миропорядка, который царит в жизни, награждая разумные суждения и поведение и налагая наказание на глупость.[1075]

Библейские учительные писания. К «поучениям» в самом широком смысле, то есть как "дидактическЬй или поучительной литературе", относятся Кн. Иова, Притчей и Екклесиаста — три великие Книги, появлению которых Ветхий Завет обязан израильским мудрецам. Кроме того, некоторые Псалмы отражают темы поучений (см.1, 31, 33, 36, 48, 72, III, 126-27, 132) см. выше стр.484. Они либо содержат определенные понятия или наставления (вместо гимнов или молитв) или рассматривают такие сложные вопросы, как благоденствие нечестивых и горести праведных. Как Песнь Песней Соломона, так и Плач Иеремии содержат много поучительного в своих ярких оборотах речи и в высотах стиля. Это, в частности, относится к аккростиховой структуре Плача. Кроме того. Кн. Иова и Екклесиаста, хотя и являясь примерами созерцательной мудрости, содержат множество притч.

В Новом Завете школа мудрости отражена во многих поучениях Христа, особенно в Его притчах, основанных на природе и Его способности ставить и решать сложные вопросы. Будучи "больше Соломона" (Мф. 12.42), Христос был Мастером поучения, исполняя и это ветхозаветное служение, наряду со служениями пророка, священника и царя. Послание Иакова, которое подчеркивает мудрость, нисходящую свыше (3.15), и использует аналогии с природой и притчи, — выдающийся пример новозаветной учительной литературы.[1076]

ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ЧТЕНИЯ:

Crenshaw, J.L. Old testament Wisdom: an Introduction. Atlanta: 1981. (Хороший широкий обзор.)