Борис Бирюков - Социальная мифология, мыслительный дискурс и русская культура

• Название: Социальная мифология, мыслительный дискурс и русская культура
• Автор: Борис Бирюков
• Жанр: Философия

Бирюков Борис Владимирович — доктор философских наук, профессор, руководитель Межвузовского Центра изучения проблем чтения (при МГЛУ), вице-президент Русской Ассоциации Чтения, отвечающий за её научную деятельность.

Сфера научных интересов: философская логика и ее история, история отечественной науки, философия математики, проблемы оснований математики. Автор и научный редактор более пятисот научных трудов, среди них книги, входящие в золотой фонд отечественной историко-научной и логической мысли. Является главным научным редактором и вдохновителем научного сборника, издаваемого Русской Ассоциацией Чтения — «Homo legens» («Человек читающий»).

---

Гармония двух великих составляющих русской культуры — православной веры и независимого духа нашла свое отражение в словах Пушкина: «Величайший духовный и политический переворот нашей планеты есть христианство»;[25] но эта гармония утрачивается на изломе веков у тех представителей русской культуры, которые не несли дворянского начала, например, у А.П. Чехова. Чехов был атеистом — и в одном письме отозвался о Д.С. Мережковском так: я не понимаю, как это «интеллигентный человек может верить в Бога». И тот же Чехов сорок лет по капле «выдавливал из себя раба». Для верующего человека это «выдавливание из себя раба» есть нечто непонятное: Голгофа, смерть на кресте с последующим воскресением и вознесением Христовым, искупившим грехи человечества, стирала разницу между рабом и свободным. Свобода есть прежде всего свобода в духе — все остальные «виды» ее производны от свободы человеческого богоподобия.

Но была и другая, оборотная сторона дела. Комплекс дворянской чести как служения Государю получил инверсное отражение в комплексе служения «народу», этому мифологическому идолу революционно-народной идеологии. Будучи низведенным до уровня подпольно-партийной аморальности уже у народовольцев — тех «героев», которые в своих актах террора не считались с жизнями «простых людей» (достаточно вспомнить, сколько невинных погибло при взрыве Зимнего дворца, совершенном «героем» «Народной воли» Степаном Халтуриным).

14. Заключительные замечания

Чувство свободы, возникшее на Руси в дворянской среде, из нее проникшее в иные сферы общественной жизни и придавшее осознанный характер национальному самосознанию, — чувство это органически включало в себя свободу мысли. «Мысль! — писал Пушкин, — Великое слово! Что же составляет величие человека, как не мысль? Да будет же она свободна, как должен быть свободен человек: в пределах закона, при полном соблюдении условий, налагаемых обществом».[26] В этой идее — идее исключительно современной! — заключен могучий импульс демократизма. Кульминацией этого импульса, по-моему, выступают слова Б.Л. Пастернака о «дворянском чувстве равенства со всеми живущими». Русская наука начала XX века стремительно развивалась именно благодаря этому великому «чувству равенства», то есть независимости духа и свободы мысли.

Но здесь мы оказываемся уже на переломе. Мораль «служения государству» (то есть Государю) трансформировалась в мораль «служения народу». Вторая отринула первую и на место общечеловеческих ценностей, преломленных через русское национальное сознание, поставила принцип «цель оправдывает средства» — например в виде знаменитой ленинской формулы «нравственно все, что способствует…», и т. п. Мораль обернулась идеологией, научное знание — идеологизированным псевдосознанием. Патриотизм — химерой «интернационализма». Науковедение — идеологическими рассуждениями о «бурном научно-техническом прогрессе»…

Смотря на научное развитие и культурный процесс в посткоммунистической России с очерченных выше позиций, мы можем сформулировать те позитивные принципы научного и культурного прогресса, которые были отринуты несостоятельной идеологией, господствовавшей в нашей стране 70 лет. Эти принципы таковы: национальный долг ученого, самостоятельность научного поиска; независимость — духовная и материальная — тех, кто его осуществляет; многообразие форм и направлений исследования; свобода обмена идеями, результатами и материалами членов научного сообщества; развитие исследований, не имеющих утилитарной направленности; государственная поддержка науки; отказ от коммерциализации познания; высокое качество и доступность образования и создание благоприятных условий для лиц, склонных к научной деятельности.

* * *

Национальное и вненациональное в науке — неразделимо. Вселенская открытость науки как «большой системы» не препятствует ее национальным реализациям. Наука есть вселенский феномен — так будем же пользоваться ее плодами везде, где их можно взять! Но у нас есть за рубежом и специфический источник обогащения отечественной науки и культуры. Заключается он в духовном потенциале русской эмиграции. Дворянская культура, искорененная на Родине, в течение многих десятилетий хранилась — и частично сохранилась — в эмиграции. Накопленные в «русском зарубежье» великие культурные ценности ныне возвращаются в Россию. Прежде всего это относится к гуманитарной области — литературе, искусству, философии. Не надо забывать, что за рубежом творили (и творят) замечательные ученые, первоначально «укорененные» в российском бытии. В их числе такие фигуры, как П.А. Сорокин (социология), М.И. Ростовцев (история), С.П. Тимошенко (механика), В.К. Зворыкин (телевидение), Н.П. Рашевский (биофизика), В.В. Леонтьев (экономика), Р.О. Якобсон (филология). А сколько за границей сформировалось ученых, российские корни которых лежат во втором поколении (назову хотя бы лауреата Нобелевской премии Илью Пригожина)! А сколь велико должно быть число лиц, покинувших нашу страну, начиная с 70-х годов и выросших с тех пор в крупных исследователей в различных областях знания! Ныне, когда в Российской Федерации допускается двойное гражданство, будем надеяться на возвращение хотя бы некоторых из них на «историческую родину». Их участие в культурном и научном строительстве на родине их отцов и дедов немаловажно. Мы явственно видим, что российское гражданство — это важный психологический стимул, который может стать практическим фактором, побуждающим к работе на благо российского отечества.

С этой точки зрения глубокое символическое значение имеет возвращение на Родину праха таких великих русских людей, как Антон Иванович Деникин и Иван Александрович Ильин. Ибо оба они — один силой оружия, другой силой мысли — свою жизнь отдали России. Поэтому день 3 октября 2005 года, когда командующий Вооруженными силами Юга России, ядром которых была Добровольческая армия, генерал Деникин был похоронен в Москве с воинскими почестями, глубоко символичен. Теперь можно сказать, что начался второй «поход белой гвардии» на Москву, и можно быть уверенным, что со временем он окончится победой.

Выше были сформулированы принципы, на которых должна основываться деидеологизация. Эти принципы, быть может, наряду с некоторыми другими, здесь пропущенными, но подобными выше приведенным либо их расширяющими и дополняющими, как представляется, бесспорны.

Не станем комментировать эти принципы. Некоторые из них очевидны, иные достаточно пояснены в ходе предыдущего изложения. Что касается путей выведения отечественной науки из сегодняшнего кризисного состояния, то это самостоятельная большая тема, и мы оставим ее в стороне, ограничившись замечанием: пути эти не должны быть отягощены идеологическими клише.

В этой статье была сформулирована система свойств любой идеологии — система идеологем-свойств. Последовавшие за этой формулировкой рассмотрения позволяют говорить о возможности выделения системы противоположных принципов — системы антиидеологем. Под таковыми можно разуметь те свойства духовных структур (и соответствующих социальных установлений и институтов), которые выступают в качестве альтернативы идеологиям. Назовем эти принципы антиидеологическими императивами. Отчасти они уже приводились. Добавим (быть может, повторяясь) следующие.

На первое место следует поставить императив объективности знания, то есть принцип достижения его максимальной верности, соответствия реалиям; императив глубины национальной культуры; затем следуют императивы интеллигентности (широты кругозора), духовной независимости и нравственной честности его носителей. И, конечно, императив служения своему Отечеству. Требования же простора научно-творческой и культуро-созидающей деятельности личности, доступности для нее нужной информации, возможность вхождения в сети межчеловеческой коммуникации — это необходимые условия реализации названных императивов. Будем же надеяться на то, что эти условия будут все полнее осуществляться в посткоммунистической России.

Примечания

1

Работа подготовлена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 05-03-03522а.

2

Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 199.

3

См. Философский словарь. Сокращ. перевод с нем., М., 1961. С. 222.

4

H.R. Gaenslandt Ideologie. Enziklopedie Philosophie und Wissenschaftstheorie. Bd. 2. Bibliographisches Institut: Mannheim — Wien — Zurich, 1984. S. 193–197.

5

П.С. Гуревич. Мифология социальная. Современная западная социология. Словарь. М. 1990, С. 190.