Александр Потупа - Открытие Вселенной - прошлое, настоящее, будущее

• Название: Открытие Вселенной - прошлое, настоящее, будущее
• Автор: Александр Потупа
• Издательство: Юнацтва
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1991
• ISBN: 5-7880-0325-3

На основе обширных данных из астрономии, астрологии, географии, физики, математики, химии, биологии, истории, археологии и других наук автор рассказывает о строении Вселенной, истории человечества, о планетах Солнечной системы и Галактике, о звездах и их эволюции, о возможностях существования внеземных цивилизаций, о перспективах космических исследований, об идее контакта с инопланетянами.

---

Сохранились многочисленные мифы австралийцев о похождениях так называемых тотемических предков, мифы, в которых, видимо, запечатлелась память об эпохе древнейших переселений — Времени Сновидений (Алчеринта у племени аранда). Частично зооморфные тотемические предки никогда не покидают свой род и заботятся о его пополнении — они оставляют в определенных местах зародыши, которые позволяют женщинам беременеть. Иными словами, каждый род и отдельный человек как бы генетически связан с предками, олицетворенными тотемом рода.

В мировосприятии аборигенов очень важна возможность магического взаимодействия с тотемом. Считалось, что соответствующее животное или растение иногда охраняет людей своего рода, а люди, в свою очередь, могут воздействовать на тотем, заставляя его размножаться (обряд мбамбнумба). Магические представления развились у аборигенов до чрезвычайности отсутствовало даже понятие естественной смерти, они полагали, что смерть человека непременно связана с порчей, которую навели на него враги…

Эта характеристика жизненного уклада и образа мышления аборигенов понадобилась нам, чтобы глубже осознать ситуацию, в которой складывалась их картина мира.

Космологические представления здесь незатейливы, но весьма поэтичны! Небо воспринимается как естественное продолжение охотничьего ареала. Светила — это некогда жившие на земле люди. У аборигенов аранда Луна охотник, принадлежащий тотему опоссума, а Солнце — девушка. Оба они забираются на небо по дереву, светят и потом тем же способом спускаются на Землю.

Мир аборигенов предельно компактен — даже до звезд рукой подать. Это особенно ясно ощущается в их песнях. Вот примеры, записанные у племени вонгури:

Вечерняя звезда сияет на коротком стебле…

……………………………………………………………..

Вечерняя Звезда спускается вниз — цветок лотоса на стебле…

Она задевает головы людей, не прошедших обрезания…

Она тонет там, в месте белых эвкалиптов…

Похоже это выглядит и у дьямбарбингу и галбу:

Банумбир. Утренняя Звезда…

Поднимается, поднимается… привязанная к своей веревке…

Утренняя Звезда поднимается: она повисла на дереве.

Здесь хорошо просматривается зачаточная форма фиксации астрономических данных — соотнесение положений небесных тел с земными предметами. Именно постоянно закрепляемая наблюдениями связь между деревьями и такими важными явлениями, как восход и заход Солнца, порождает представления о близости неба. А отсюда один шаг до картины с людьми-светилами в духе мифа племени аранда, картины, которая позволяет уверенно говорить об отождествлении авторами мифа светил на восходе и на закате.

Встречаются лишь самые зачаточные формы обособления небесных явлений, скажем, небесный дух Атнату, покровитель инициации у племени кайтиш, или гигант Алтьира, человек с ногами страуса эму, имеющий много жен и детей и олицетворяющий небосвод у племени аранда. Проблема же творения мира еще целиком лежит вне практики аборигенов, их временные представления просто не включают такого элемента.

Бросающаяся в глаза слитность космологии и географии — характерная черта древнейшего мировосприятия, пожалуй, основной принцип палеокосмологии, причем гораздо более укоренившейся в сознании, чем это может показаться на первый взгляд. Это не раз проявлялось широкими кругами верующих в реальном отношении даже к весьма развитым религиозным доктринам. Скажем, средневековый христианин представлял себе ад и рай скорее как особую часть земного мира, чем в образе особых космических объектов…

Планеты и отдельные звезды у аборигенов практически не выделены. Солнца и Луны вполне хватает для ориентации в пространстве, да и вообще ориентация происходит в основном за счет наземных предметов. Достаточно для охотничьих нужд и суточной цикличности — аборигены не вступают в слишком длительные стратегические взаимодействия с природой, пытаясь преобразовать окружающую среду. Климат в Австралии мягкий, она целиком лежит в тропиках и субтропиках, там практически не бывает заморозков, и смена времен года мало сказывается на образе жизни.

Итак, перед нами довольно яркий вариант действия ряда экологических факторов, затормозивших эволюцию социальных организмов на многие тысячелетия. Резко ограниченная практика позволила построить лишь крайне элементарную картину Вселенной. Разумеется, наивной она выглядит лишь с позиций того, что мы знаем сегодня. Для аборигенов она вполне серьезна и лежит, как говорится, на передовых рубежах их уровня мышления.

Интересно будет все-таки выяснить, насколько типична такая ситуация.

Бушмены и другие

Фактически к началу контактов с европейцами ряд народов на земном шаре стоял на уровне, очень близком к тому, что мы наблюдали у австралийских аборигенов.

Несколько лучше других изучена культура бушменов.

Этот южноафриканский народ охотников и собирателей живет в трудных условиях пустыни Калахари и прилегающих к ней окраинных областей саванны. Жизнь протекает в непрерывных кочевьях между местами охоты и водными источниками. Видимо, в более древние времена бушмены обитали в не столь безрадостных местах, но были вытеснены в пустынную саванну в период великого натиска бантуязычных народов.

Хозяйственная практика бушменов носила сугубо палеолитический характер. В их языке зафиксировано всего около 100 слов для обозначения искусственно изготовленных предметов, однако они успели вступить в эпоху цветной наскальной живописи.

Как и австралийские аборигены, бушмены формировали магико-тотемическую картину мира.

Поклонялись они кузнечику-богомолу Ц'агну — этот тотем в какой-то степени централизовался. Подобно австралийскому Атнату, Ц'агн отождествлялся с небесным духом, в то же время его считали создателем Земли и людей, то есть в его образе заключена уже примитивная космогоническая идея.

С точки зрения бушменов, небесные светила некогда были людьми, представителями древнего народа.

В другой весьма поэтической версии звезды — это львы, на которых взглянула девушка. Солнце — человек со светящимися подмышками (в другом варианте — со светящейся головой), некогда заброшенный соплеменниками на небо. Происхождение Луны связывалось с легендой о девушке, которая высушила сандалии отца. Девушка положила их слишком близко к огню, сандалии обгорели, и одну из них, полусгоревшую, разгневанный отец зашвырнул на небо, где она и стала Луной. Горячую золу и угольки, оставшиеся от второй сандалии, девушка сама зашвырнула на небо — так появились звезды… Юпитер бушмены называли сердцем утренней зари.

Нетрудно заметить некоторый прогресс в этих представлениях по сравнению с тем, что наблюдается в австралийских мифах. Можно искать причины этого прогресса в несколько меньшей изолированности бушменов, более жестких условиях их существования, наконец, в том, что их миграционная волна возникла много позже заселения Австралии — лишь на рубеже нашей эры. Важно и то, что здесь преодолевается еще одна ступенька в эволюции мышления, делается небольшой, но все-таки заметный шаг в развитии магико-тотемического мировоззрения.

Примерно тот же уровень характерен для лесных охотников, обитающих в бассейне реки Конго, — пигмеев. Видимо, они представляют собой остатки древнейшего населения африканской тропической зоны, едва ли не уникальную группу племен, не участвовавших в великих миграциях — в сущности, особую расу. Их техносфера (орудия охоты, жилища, одежда) исключительно растительного происхождения. По-видимому, они сами никогда не изготовляли каменных орудий и не умели добывать огонь. Однако пигмеи вступали в обмен с окружающими земледельцами и за продукты охоты получали даже железные изделия. Пигмеи удивительно слиты с окружающей средой «Лес — наш дом и наша мать», — поют они, и это не просто метафора, приспособленность ощущается во всем, начиная с удобного для передвижения между деревьями небольшого роста и кончая умением целиком и весьма рационально использовать все виды съедобных растений и животных.

Центральную роль в их верованиях играет лесной дух, способствующий удачной охоте. Пигмеи выделяют особую магическую силу мегбе, посредством которой можно взаимодействовать с тотемом.

Лесной образ жизни в непрерывных передвижениях за дичью, разумеется, ограничивает возможности развития представлений о небе в большей степени, чем у бушменов или австралийских аборигенов, обитателей открытых пространств. Однако у пигмеев встречается примитивная космогоническая идея о творце мира Мугаса, чей образ связан с Луной или грозой — явлениями, по-видимому, опасными в практике лесных охотников. Неудивительно, что Мугаса олицетворяет некую злую силу, и ему, в сущности, не поклоняются.