Георгий Эдельштейн - ЗАПИСКИ СЕЛЬСКОГО СВЯЩЕННИКА

• Название: ЗАПИСКИ СЕЛЬСКОГО СВЯЩЕННИКА
• Автор: Георгий Эдельштейн
• Издательство: РГГУ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: УДК 271.2 ББК 86.2 Э 19

В ноябре 1979 года архиепископ Курский и Белгородский Хризостом рукоположил меня во иерея и послал на отдаленный сельский приход со словами: "Четырнадцать лет там не было службы. Храма нет, и прихода нет. И жить негде. Восстановите здание церкви, восстановите общину — служите. Не сможете, значит, вы не достойны быть священником. Просто так махать кадилом всякий может, но для священника этого мало. Священник сегодня должен быть всем, чего потребует от него Церковь". — "А лгать для пользы Церкви можно?" — "Можно и нужно".

---

237строится все архиерейское послание, встречается в "Письме" мирян только однажды, да и то лишь в пространной цитате из письма (тоже "открытого") протоиерея Дм. Дудко1 "депутату Государственной Думы Г.П. Якунину", известному во всем мире как "о. Глеб".

О. Димитрий весьма подробно и в доходчивой форме разъясняет депутату, что наши иерархи (для о. Димитрия — синоним Московской Патриархии: "Она иерархия, она — Московская Патриархия") безукоризненно добродетельны, а "мы" — омерзительно гадки. Кстати, за упорное нежелание хоть поверхностно усвоить эту азбучную истину Глеб Якунин за тридцать лет служения Церкви не только не дослужился до сана протоиерея (случай уникальный в истории Московской Патриархии), но был вообще лишен сана.

"Письмо" о. протоиерея очень нравится восьми авторам, потому что он пишет "ярко и просто". Мне кажется, эта оценка справедлива лишь в одной части: о. протоирей очень ярко и просто хвалит иерархию, но когда он повествует о неких злокозненных и мерзопакостных критиках иерархов, он выражается весьма витиевато и туманно. Мне так и не удалось понять, кто же такие эти враждебные России и православию "мы", которые "кричат", "не видят", "зовут к покаянию", "готовы выкопать существенную и несущественную вину", "обнажить, чтобы хлестать бичом критики до крови". Боюсь, на сей недоуменный вопрос не ответит ни один из восьми авторов. Ведь к самому о. Димитрию все это никак не относится? Он — не "мы"?

"Как мы не понимаем того, — пишет о. протоиерей, — что наша иерархия получает больше всего ударов, ее бьют кому только не лень, справа и слева, но она молчит, а мы кричим. Кто отбивается от всяких раскольников, и зарубежных, и внутренних, кто выдерживает массовый поход всяких сектантских проповедников? Она, Московская Патриархия, а мы часто этого не видим и зовем ее к покаянию, как на плаху".

Внешне "Письмо" восьми выдержано в духе почтительнейшей покорности и сыновней любви духовных чад к архипастырям. Но если человек действительно испытывает уважение к "убеленным сединами мудрым иерархам", он и в дурном сне не посмеет обзывать их "всякими раскольниками, зарубежными и внутренними". Ведь именно так, "всякими раскольниками", честили их все наши сергианцы, все красные попы, все воинствующие безбожники, пока они 70 лет, по слову авторов "Письма", подобно пророку

Моисею, с достоинством и честию вели свое словесное стадо через пустыню. Ведь в "Письме" они стоят в одном ряду, просто через запятую (однородные члены) со "всякими сектантскими проповедниками", как правило, лютыми врагами православия. Согласие авторов с о. Димитрием, боюсь, свидетельствует о фальшивом духе "смиренного прошения" и "сыновней покорности".

Совершенно закономерно, что о. Димитрий Дудко, как и любой сергианец, в своей оценке Русской Православной Церкви Заграницей полностью совпадает с воинствующими безбожниками, писавшими в "Атеистическом словаре":

"Карловацкий раскол — эмигрантская религ.-политич. группировка, объявившая себя «рус. зарубежной церковью», якобы представляющей рус. православие за рубежом... Рядовые верующие выступают с требованиями отказа от политиканства, восстановления отношений с Русской Православной Церковью и т. п. Однако иерархи К.р., не желая считаться с реальностью, продолжают вынашивать несбыточные планы реставрации монархии и капитализма в СССР"2.

"Открытое письмо" — еще один пример классического размежевания: рядовые верующие в количестве восьми человек (глас народа) требуют незамедлительного воссоединения с Матерью-Церковью, а злокозненные иерархи не желают считаться с реальностью, не хотят видеть и понимать, что Московская Патриархия уже не та и иерочекисты уже не те, что они уже перестроились. Только поэтому иерархи продолжают твердить о каком-то "покаянии". Она, зарубежная иерархия, безнадежно отстала от времени.

Для авторов "Атеистического словаря", как, впрочем, и для всех сергианцев, Московская Патриархия — это и есть РусскаяПравославная Церковь, а Русская Православная Церковь сводится к одной лишь Московской Патриархии. К сожалению, многие печатные органы, в том числе и "Русская мысль", не придают , должного внимания строгому разграничению этих терминов. ЕсЛи Русская Православная Церковь — это Московская Патриархия, то все, кто не имеет с нею евхаристического единства — раскольники. Отсюда и слово народной мудрости (глас восьми простых верующих): "Не посрамите своих седин углублением раскола". С подобными же братскими увещеваниями обращался "муд-; рый старец" митрополит Сергий к священномученику митропо-Цлиту Казанскому Кириллу и прочим "раскольникам", отвергшим "радости".

238

Очевидцы

239Да обрящу и аз путь покаянием

Несколько лет назад на лицевой обложке журнала "Крокодил" появилась такая карикатура: Иуда надменно заявляет перед телекамерой восхищенным журналистам: "А я и не думаю каяться, время тогда было такое". Обстоятельства вынудили апостола предать Учителя. В чем прикажете каяться?

Десятки, если не сотни таких картинок, но уже без тени юмора и без всяких ссылок на известный евангельский персонаж, рисовали все наши газеты, журналы, радио, телевидение, когда, после провала августовского путча, мы узнали крохи правды о наших перестроившихся иерочекистах. Сами "адаманты", "аббаты", "антоновы" и "скалы" упорно молчали: на то они и адаманты. Но на защиту достоинства и чести номенклатурных единиц ЦК КПСС и КГБ СССР в Московской Патриархии поднялись полки доброхотов в России и за рубежом. Сам застрельщик перестройки в стране, бывший секретарь ЦК КПСС и член Политбюро А.Н. Яковлев опубликовал в "Известиях" гневную отповедь всем, кто говорит о документах и, следовательно, выступает с клеветническими наветами на Русскую Православную Церковь. Статья называлась "Осторожно: новый вирус безумия". Основная мысль статьи — "Пусть разберутся со всем этим сами церковные власти". Обычная резолюция партийного функционера: "спустить на тормозах"3.

Разумеется, против нового вируса безумия, против "охоты на ведьм", "охотничьего азарта" и "раздувающихся ноздрей" рука об руку с секретарем ЦК дружно выступили все зарубежные доброжелатели наших иерочекистов. Прошло три года, но ни секретарь ЦК, ни хоть один из доброжелателей не поинтересовался: "Как там церковные власти со всем этим разбираются?". Могу напомнить: церковные власти создали комиссию из восьми молодых архиереев, председателем ее назначили епископа Костромского и Галичского Александра, моего правящего архиерея. Ни одного документа о своих расследованиях комиссия за все время не опубликовала. Будем надеяться, и не опубликует. Да вряд ли она хоть раз и собиралась: не для того ее создали. Зато очень молодой и очень энергичный епископ Александр в невиданно короткий срок стал архиепископом, получил несколько других наград, в том числе и орден Дружбы народов. Не в последнюю очередь, думаю, за безукоризненное руководство мертворожденной комиссией.

Органическую неприязнь о. Димитрия Дудко к слову "покаяние" и ко всему, что с ним связано, можно легко понять и простить. Неприязнь к покаянию восьми авторов "Письма" ни объяснить, ни простить не умею. В памяти о. Димитрия это слово ассоциируется не с епитрахилью, крестом и Евангелием, не со словами: "Се, чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое", а с Лубянкой, мешковатым цивильным костюмчиком и телекамерой. И его отношение к "депутату Государственной Думы" понять нетрудно: Глеб тогда же, 15 лет назад, в тех же условиях в той же лубянской конторе сидел, но оказался из всех церковников самым жестоковыйным, ни в чем не покаялся и пошел на 1семь лет в тюрьмы и лагеря, оставив жену и трех детей без всяких средств к существованию. А его приятель о. Димитрий благоразумно покаялся и пошел спасать Церковь. Только покаяние это телевизионное переломило ему хребет, разрубило всю его жизньнадвое. Как он ни храбрится теперь, но будет ему до последнего дня мерещиться, что на покаяние волокут под белы руки, как на плаxy.

Рядовые верующие предлагают начать преодоление раскола с того, в чем архиереи видят его завершение, — с восстановления евхаристического единства. Без братской любви, без молитвы и без покаяния. Нечто в православии неведомое и немыслимое единство не просто при отсутствии единомыслия, но при явно выраженном разномыслии. Нет в мире православного человека, который не поймет абсурдный и, не побоюсь, кощунственный арактер подобной Божественной Литургии. Его мог оправдать олько такой бесспорный мастер диалектики, как митрополит Сергий. На это предложение сергианцам предельно ясно ответил ровно 65 лет назад священномученик митрополит Кирилл. Через ять лет он еще раз ответил, чтобы у нас, немощных, лукавые соблазны не возникали. "Отрицательное отношение к Вашей деятелььности по управлению церковному, — писал митрополит Кирилл митрополиту Сергию, — Вы с Синодом воспринимаете как отрицание самой Церкви, Ее таинств и всей Ее святыни. Поэтому Ке Вас так изумляет, что воздерживаясь от совершения с Вами литургии, я не считаю, однако, ни себя, ни Вас стоящим вне Церкви... Я воздерживаюсь литургисать с Вами не потому, что Тайна Тела и Крови Христовых будто бы не совершится при нашем совместном служении, но потому, что приобщение от чаши Господней обоим нам будет в суд и осуждение, так как наше внут-