Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать

• Название: И стали они жить-поживать
• Автор: Светлана Багдерина
• Жанр: Фэнтези

Пошла как-то раз красна девица Серафима-царевна погулять по дворцовому саду с себе подобными. Налетело откуда ни возьмись редкое вымирающее животное Горыныч-Змей, подхватило сердешную и унесло, не оставив обратного адреса. Вскочил тут супруг ее безутешный Иван-царевич на говорящий ковер-самолет с не менее говорящим именем Масдай, и кинулся в погоню, поклявшись и пальцем не шевельнуть в защиту, если супруга его юная успеет наложить на злосчастную рептилию руки раньше, чем он… Но, увы, не все бывает так просто, как описывают старые истории, и банальное дело о киднеппинге с применением подручных зоологических средств — следите за руками! — превращается… превращается… превращается…

---

— Быстрей-быстрей-быстрей!!!..

С десяток нетерпеливых рук подхватили их, развернули и, не взирая на протесты и личности, повлекли к воротам.

— Но мы…

— Хватит оправдываться, бесстыжие!

— Вы не поняли, мы не…

— Не отвертитесь! Раньше надо было думать, а не когда деньги взяли!

— Ну, что, дождались своих прогульщиков? — ворчливо спросил караульный, выглядывая из окошка.

— Дождались, дождались, господин стражник!

— Пропускайте нас скорей! Мы должны начинать уже через десять минут!

— Теперь точно все? Десять человек?

— Все, все, господин стражник! Полный состав!

Музыканты, споро разобрав свои инструменты, сложенные у самой караульной будки — по форме такие же, как у искателей королевской аудиенции, но раз в десять меньше Иванова — нетерпеливо сгрудились у калитки.

— Вяз, иди с ними, покажи музыкантам, где Звездная площадка — они там будут играть.

— Слушаюсь, господин начальник караула! — вытянулся и щелкнул каблуками длинный стражник.

— И помните, ребятишки: такой шанс не всем выпадает — сыграть на королевском дне рожденья! Его величество захотел сделать своему деду на столетие сюрприз в вашем лице, чтобы тот вспомнил свою пастушескую молодость. Если старику понравится — король осыплет вас деньгами, глазом не моргнет. А если нет — лично шкуру спустит. Пока, говорят, ему еще ничего по нраву не пришлось, и его величество ходит как туча, так что вы уж постарайтесь, — сказал по-отечески напутственное слово старый капрал и похлопал по плечу старшего.

— Постараемся, господин начальник караула!

— Специально самого лучшего солиста со стороны наняли и втору — такие деньжищи раз в жизни приходят, не выпускать же из рук!

— Ну, кончай болтать!

— Бегом, бегом!..

— Но я… — не оставлял попыток прояснить истинное состояние вещей Иванушка, но Агафон, которому, как видно, пришла в голову другая идея, получше, вдруг быстро сунул губы в Иваново ухо и горячо зашептал:

— Тише! Мы с музыкантами пройдем, а там улизнем и отыщем короля!

— Но мы же…

— По-другому тебя никто не пустит, пойми же ты!..

И царевич вздохнув, понял.

— Только мы перед ними потом извинимся, что так получилось…

— Куда без этого! — фыркнул чародей.

Иванушка принял его издевку за согласие и кивнул.

Ворота перед оркестром распахнулись, музыканты ухватили покрепче свои инструменты и нашедшихся в последнюю минуту солиста и втору и припустили чуть не вприпрыжку сначала по дороге, а потом — по дорожкам между клумб и газонов вслед за размашисто шагающим долговязым стражником.

Метров через десять к ним присоединились еще двое.

— Агафон! — шепнул Иван, скосив глаза в сторону волшебника.

— Что? Бежим?

— Нет, куда тут! Они с нас глаз не спускают! Я просто хотел тебя спросить, что такое "втора"?

— Втора? Это субстанция такая алхимическая. Из одной группы с хлорой, бромой, йодой и астатой. Мы проходили. А что?

— Они, — царевич украдкой кивнул в сторону музыкантов, — что-то про нее говорили. Что она у них одна. О чем это они?

— Не знаю, — пожал начинающим неметь под весом трубы плечом маг. — Послышалось, наверное…

— Агафон!.. — не прошли они и трех метров, как Иванушка снова обратился к другу нервным шепотом.

— Что? Бежим?

— Да нет… Пока что-то у нас не бежится… Стража на нас так таращится, словно на нас что-то написано…

— Неприличное, — добавил про себя маг.

— …Я спрашиваю, ты когда-нибудь играл на трубе?

— Это не труба, а горный рог, я слышал, как стражники его так назвали, когда мы уже проходили, — уточнил чародей.

— Замечательно, — кивнул царевич. — Ты когда-нибудь играл на горном роге?

— Нет, — мотнул головой тот. — Но я видел, как у нас в деревне Степка-пастух играл на своей дудочке. У него точно такая же, только раз в тридцать меньше, прямая, как палка и с дырочками. Не думаю, что это особенно сложно. Принцип-то ведь одинаковый. Дуй сильнее, да на дырки нажимай…

— И все? — недоверчиво уточнил Иван, и на озабоченном лице его как демоны сомнения, заплясали отблески разноцветных фейерверков.

— Да откуда я-то знаю? — вытаращил глаза маг. — И какая тебе разница? Ты что, играть на нем собрался?

— Да нет…

— И чего они на нас так смотрят… Слушай, может, они тебя уже видели, когда ты в первый раз зайти пытался?

— Да нет, я тех запомнил, а эти незнакомые. Караул, кажется, сменился.

— Повезло… И с этими дударями повезло, как по маслу прокатило. Ловко ты сориентировался, — кинул Агафон быстрый довольный взгляд на царевича и был удивлен, увидев его страдальческую гримасу:

— А все же нехорошо как-то все получилось, а, Агафон!.. Они должны были дождаться настоящих музыкантов! Из них ведь один солист! Что они будут делать без него?

— Какое твое дело? Ты должен найти короля и успеть сказать ему хоть пару слов перед тем, как тебя, а вместе с тобой и меня бросят в тюрьму!

— Ты прав… Но все равно по-глупому вышло… Надо было прорубать ограду…

— Вернись, — посоветовал маг и, не дожидаясь ответа, уточнил: — Так когда мы все-таки бежим? По твоему сигналу?

Иван кивнул.

— Сразу, как только они отворачиваются — ну отвернутся же они хоть когда-нибудь! — мы незаметно…

Где-то невдалеке грохнуло, ухнуло, стукнуло, затрещало, и по черному небу рассыпались радужные звезды ослепительных фейерверков. Завизжали вдалеке довольные дамы, зааплодировали мужчины, музыканты, не останавливаясь, задрали головы и заулыбались.

— Бежим! — прошипел чародей, но тут же натолкнулся взглядом на пресытившегося подобными развлечениями Вяза и парочку его бдительных сослуживцев, искоса разглядывающих их причудливые инструменты, и поспешил опустить глаза.

— К-кабуч-ча… Это они не на нас, а на эти дудки смотрят, оказывается!..

— Может, мы их бросим, и дадим им возможность рассмотреть их получше, пока мы все-таки отсюда…

— Ну, наконец-то!

— Вот и они!

— Прибыли!

— Быстрее становитесь на горы!

— Куда?..

— Туда!!!

Друзья окинули отчаянным взглядом то место, в которое ткнул жезлом разряженный, как клоун на именинах, встретивший их в конечном пункте их следования главный распорядитель.

Перед ними расстилалась обширная платформа из серого с искрами камня, с двух сторон огороженная резной мраморной балюстрадой. С одного конца на ней сгрудились мягкие, обтянутые тонкой белой кожей кресла. С другого — величественно возвышались метров на пять красные скалы из настоящего камня, которого они достаточно навидались за время своего тура по окрестным горам. В нескольких местах на крутых склонах были прибиты чучела баранов со стеклянными глазами и плотоядно раскрытыми алыми ртами.

— Располагайтесь, быстро, быстро! — шипел рассерженным гусем на них главный распорядитель. — Там сзади лестницы, восемь площадок, по одной на музыканта!

Иванушка хотел указать сухопарому измученному человечку на явное несоответствие количества музыкантов и количества площадок и благородно предложить постоять в стороне, пока их товарищи будут зарабатывать сказочный гонорар своим искусством, но волшебник уже тянул его за руку, увлекая за собой под прикрытие гор…

Старший недовольно оглянулся и зарычал:

— А вы это куда собрались? Солист и второй рог стоят впереди!

— Мы сейчас вернемся…

— Раньше надо было думать! — понял их по-своему старший. — А теперь идите, становитесь на место и терпите!

— Вот здесь, рядом с собакой, — показал на подножие гор, огороженное невысоким бронзовым заборчиком с проплешинами патины[40]. Рядом с ним лежал небрежно свернутый тюк нечесаной белой овчины, призванный, как понял Иванушка, изображать спящего верного друга пастуха.

Пока они занимали позиции плечом к плечу перед псевдонеприступной кирпичного цвета стеной, как приговоренные к расстрелу и лишенные последнего слова, и освобождали из чехлов рога, стражники, трое распорядителей и несколько прибившихся раньше времени придворных не спускали с них и их инструментов любопытных глаз.

Бежать было некуда.

И некогда.

Из глубины сада, по выложенным голубым мрамором дорожке, к их площадке приближались основные силы приглашенных на юбилей старого Дуба Первого, легендарного основателя династии, во главе с самим виновником торжества, с почтением ведомым под руку заботливым, предвкушающим приятный сюрприз внуком.

Собравшись с моральными и прочими силами для встречи надвигающейся катастрофы, Иван набрал полную грудь воздуха и попробовал тихонько подуть в свой рог.

Ничего не получилось.

Он скосил глаза на Агафона, пытающегося в это время проделать то же самое.

После первой неудачи чародей осмотрел свой метровый рог еще раз, обнаружил на расстоянии вытянутой руки три отверстия и экспериментально позакрывал их пальцами. Потом собрался с духом, зажмурился и дунул сильней, еще сильнее, потом изо всех сил, из самых потаенных уголков легких, мучительно-медленно — и инструмент внезапно издал сдавленный хрип, как будто кого-то душили подушкой, хрюкнул, взвизгнул и замолк.