Пауль Локамп - Память о будущем

• Название: Память о будущем
• Автор: Пауль Локамп
• Жанр: Ужасы и Мистика

Кризис среднего возраста, что это? Болезнь? Бред? Досужий вымысел бездельников или суровая правда жизни? Надеешься, что тебя это не затронет? Зря. Оставь надежду, всяк его достигший. Это твой последний рубеж. Последний шанс превратиться из мальчика в мужчину. Кто-то, стиснув зубы, будет продолжать жить, а кто-то пустится во все тяжкие, чтобы уйти от трудностей. Сдался? Стал безразличен к жизни? Это опасный путь – утратив связь с реальностью, можно неожиданно провалиться в другое время. Или попасть в другой мир. Ты уверен, что это – хороший выход?

---

За окном был город. Да, целый город, пусть и провинциальный, судя по отсутствию многоэтажек. Нет, пятиэтажные бетонные коробки присутствовали, серели на взгорке. Но тут, почти на берегу реки, преобладал частный сектор. Одноэтажные дома, расположенные вдоль заснеженной улицы, словно… Присмотрелся внимательнее, и эпитеты закончились. С чем сравнить эти пустые коробки, я не знал. Окна зияли провалами. Дверей или не было вообще, или они стояли нараспашку, занесённые огромными сугробами. Некоторые из домов начали разваливаться – в кирпичных стенах широкие трещины, несколько крыш сорвано. И снег… Повсюду, куда хватало глаз, лежал снег, поблёскивая под лучами утреннего солнца.

Влип – мелькнула у меня мысль. Только неизвестно куда. Заброшенных городков в России много, но чтобы вот так, с морозом и снегом в конце апреля… Значит, Крайний Север. Хорошо погулял, ничего не скажешь. Я опять поморщился и переступил с ноги на ногу. Извиняюсь за такую подробность, но организм требует своего. Между печкой и бревенчатой стеной на самодельной вешалке сохла моя кожанка. Тут же, рядом с дровами, стояли ботинки. Накинув куртку, я вышел в сени. Ещё немного дров, несколько деревянных ящиков, выстроенных вдоль стены, короба странного вида и какие-то железки, похожие на капканы. На колышках, вбитых в брёвна, висел порыжевший от времени полушубок и потёртый брезентовый плащ. Входная дверь скрипнула, пахнув в лицо свежим морозным воздухом. От крыльца через заснеженный двор вела одинокая цепочка следов, уходящих в сторону реки. Вот и пообщался с хозяевами…

Оправившись, я посмотрел на пустой городок и вернулся в дом. Одно из двух – или я так запил, что не помню, как пересёк страну, или… Вторая версия не появлялась. Ситуация была аховая – где-то у чёрта на куличках, без копейки денег и без единой здравой мысли, как я сюда попал. Будем надеяться, что люди внесут ясность.

Примерно через час собака подняла морду и оглянулась на дверь. Ещё несколько минут, и на крыльце раздались неровные шаркающие шаги. Хлопнула входная дверь, и я увидел хозяина этого дома – им оказался пожилой мужчина лет шестидесяти-шестидесяти пяти. На голове – мохнатый малахай, ниже – меховая парка длиной до середины бедра и унты. На широком кожаном поясе – патронташ и нож в глубоких (только половина рукояти наружу торчит) ножнах. На груди висело двухствольное ружьё.

– Здравствуйте, – поздоровался я и поднялся.

Дед молча кивнул в ответ и, прищурившись, посмотрел на меня.

– Вот, – я развёл руки в стороны, – извините за вчерашнее вторжение.

– Откуда ты тут взялся? – спросил он. – Из головастиков, что ли? Вроде так далеко не забираетесь…

– Каких головастиков? – не понял я.

– Из тех самых. Кто приключений на задницу ищет, – усмехнулся дед. – Про экспедицию слышно не было, поэтому и спрашиваю, откуда ты такой взялся? Да и одежда у тебя, – он даже поморщился, – не для наших мест. С югов пришёл?

– С югов? – переспроси я. – Наверное. Дедушка, а вас как по имени-отчеству?

– Точно головастик, – старик качнул головой. – Зовут Владимир Борисович Темнов. Можешь называть Борисычем или Дедом.

– Алексей Лунин, – представился я.

– Ладно, считай, познакомились, – подвёл итог Дед. – Садись к столу, обедать будем. Потом по хозяйству поможешь. Даром в этих краях не кормят.

– Спасибо вам, – я немного замялся, – за то, что вчера спасли. Иначе замёрз бы на улице.

– Тебя спасать, собственно, надобности для меня не было. Сам посуди – зачем мне твоя тушка мороженая во дворе? Зверьё привлекать? Потом пришлось бы по снегу в сторону тащить. Проще в дом пустить, чем хоронить.

Я даже глазами захлопал. Трезвый взгляд на проблему, ничего не скажешь! Спасти человека по единственной причине – чтобы с телом не мучиться. Современно. Дед, можно сказать, идёт в ногу со временем. Безразличие как образ жизни.

– Садись, – Дед погладил прильнувшую к его ноге собаку, – чего встал, как столб? Сейчас зверей покормлю, и перекусим чем Бог послал.

Пока он хозяйничал, я успел рассмотреть его подробнее. Загорелое лицо покрыто мелкой сеткой морщин. Седые длинные волосы до плеч, борода – вылитый Гэндальф. Примерно метр семьдесят ростом, но из-за увечья кажется ниже. Когда-то деду сильно не повезло. Одно плечо выше другого, правая рука почти не работает. Ходит сгорбившись, шаркая ногами по полу и размахивая левой рукой, словно не идёт, а марширует. Глаза карие, прищуренные. Когда разговаривает, сразу и не поймёшь, правду говорит или издевается. Одет… Эдакий джек-лондоновский тип. Одежда грубой домашней выделки. Меха, кожа. Серый вязаный свитер. Если судить по качеству ниток – из домашней пряжи. На локтях нашиты большие кожаные заплатки. Дед заметил, что я его разглядываю, и усмехнулся.

Собака, которую покормили первой, оказалась охотничьей лайкой по имени Берта. Старая уже. По словам Борисыча, ей лет двенадцать, не меньше. Большую часть времени она дремлет рядом с печкой, изредка подёргивая во сне лапами. Молодость, наверное, вспоминает. Хорошо быть молодым и сильным. Берте повезло – спокойная у неё старость, видно, что старик за ней ухаживает. Крыс, со странным именем Свич, также получил свою порцию еды и внимания. Прозвище напомнило что-то из области компьютерной техники, но что именно – хоть убейте, не знаю. Когда звери поели, крыс забрался на изуродованное плечо старика. Надо полагать, это привычное для него место. Борисыч почесал ему пальцем брюхо, назвал «хабской мордой» и начал собирать на стол. Ели мы молча, утоляя первый, самый сильный, голод. Еда простая и незатейливая. Похлёбка, похожая на кулеш, и рыба.

– А что за город, – я кивнул на окно, когда мы перешли к чаю. Точнее, к отвару из трав. Не скажу, из каких, я в этих вещах не разбираюсь. Но это и не важно, главное – горячее.

– Город, – переспросил дед, – какой же это город? Это Угодье. Города – они к югу.

– Точно на Севере оказался! – мелькнуло у меня в голове.

– Люди, – неторопливо продолжил старик, – они там, где трава растёт. Здесь, неподалёку, лишь несколько фортов, промышленный посёлок с головастиками и гарнизоном да несколько рыбачьих посёлков. Люди в этих краях – редкость. Разве что охотники-промысловики забредут. Но это позже, к зиме. Ладно, хватит лясы точить. Поел? Воды надо в кадушку натаскать, баню топить будем. Потом двор от снега расчистишь, лопату в сенях найдёшь, – он окинул меня взглядом и покачал головой. – Только одежда у тебя неподходящая. Ладно, что-нибудь подберу.

Не так прост старик, как кажется. То, что не дурак, по книгам видно. Странная подборка, я ещё утром поинтересовался. Тут тебе и классики литературы, и учебники, и справочники. Подборка бессистемная, словно из разных библиотек, обрывками собирали. Одни книги – в изящных переплётах, с золотым тиснением. Другие – вообще без обложек, захватанные пальцами, в жирных разводах и пятнах. Борисыч ушёл в комнатку, где я спал, и, громыхнув ящиком, вынес мне одежду. Меховые сапоги с завязками, парка с капюшоном и странные варежки, связанные длинной верёвкой. Такие носят маленькие дети, чтобы не потерять. Одежда старая, но это лучше, чем в моей кожаной курточке на морозе щеголять.

– Одевайся и давай за дело, – подвёл итог Борисыч, – нечего лоботрясничать. Пойдёшь на реку – по сторонам поглядывай. Не хватало ещё в лапы к зверью попасть. Стар я, чтобы на выручку бегать. Топор возьмёшь.

Вот и поговорили. Всё правильно, помочь не отказываюсь. Ладно, про местность потом поговорим. Должен быть какой-нибудь транспорт, иначе как бы я сюда попал? Я переоделся в дедовы обноски, взял вёдра и двинул в сторону речки.

Дом стоял на пригорке, чуть в стороне от остальных. Прямо перед ним, метрах в ста, если спуститься вниз, протекала река. Судя по всему, та самая, на берегу которой я вчера и очнулся. Перед посёлком она делала большую петлю, огибая его с севера. Пока носил воду, успел рассмотреть близлежащие дома. Несколько крыш провалились, окна были разбиты или вообще отсутствовали. На одном дворе заметил останки, а точнее – ржавый кузов автомобиля. Ближе к реке виднелись несколько брошенных карбасов, вытащенных на берег. Чуть ниже по реке виднелось заброшенное промышленное здание, построенное из красного кирпича. Во дворе валялся разный металлический хлам, покрытый толстым слоем снега. Надо полагать, один из брошенных северных посёлков. Наверное, в советские времена здесь был исследовательский институт по изучению какой-нибудь местной флоры или фауны. В общем, что-то градообразующее присутствовало. Потом отрасль забросили, и городок вымер, служа пристанищем вот таким анахоретам вроде этого деда. Ломать голову, пытаясь понять, как сюда попал, желания не было. Придёт время, и выясню. Пока что я наслаждался морозным воздухом, который неожиданно привёл меня в хорошее настроение. Я даже ухмыльнулся – вляпался в приключение, на старости лет! Кому сказать – не поверят. Знаменитая «Ирония судьбы» – и то удавится от зависти.