Борис Солоневич - Рука адмирала

• Название: Рука адмирала
• Автор: Борис Солоневич
• Жанр: Прочие приключения

---

Латыш внимательно поглядел на юношу и пожал плечами.

— Поглядим… Вы пока — подследственный, и ваше дело прежде всего срочно выздороветь.

— Товарищ начальник, умоляюще проговорил Сережа. Пожалуйста, не откажите мне в просьбе — невесту повидать.

— Ara, у вас и невеста есть?

— Ну, как же!.. Что я — футболист или человек? Пожалуйста, разрешите, товарищ начальник. Хоть разик, на минутку… А то, может, и помереть сдуру придется, из за этой проклятущей тайны…

— А кто она такая, невеста ваша?

— Студентка московская… Наша футбольная болельщица.

В мертвой усталой душе чекиста внезапно шевельнулось что то человечное, теплое. Перед ним лежал молодой жизнерадостный юноша, блестящий спортсмен, беззаботный студент, перед которым расстилалась безбрежная розовая даль жизни. Собственно, как мало радости дала до сих пор ему судьба! Сирота. Советская холодная юность. Студенческое общежитие. Вечно полуголодное существование. И только впереди светлые перспективы будущего, окрашенные оптимизмом молодости. И как, вероятно, больно и обидно было ему теперь ждать решения вопроса: выживет ли он вообще и не останется ли инвалидом. И это — ни за что! Из за глупой юношеской жадности и любопытства… А ведь жизнь клокочет в жилах, сердце живет и цветет… И где то там, в городе, бледная и осунувшаяся девушка не знает ничего о судьбе своего любимого…

Мартон вспомнил своего сына, убитого в расцвете лет во время проклятой гражданской войны. Какая горькая участь досталась современникам кровавой революции!

Латыш тяжелым угрюмым словно мертвым взором поглядел на юношу, заметил его умоляющий взгляд, и его твердо сжатые губы дрогнули.

— Ладно, тихо сказал он. Так и быть… Одно свидание разрешаю…

* * *

«Известия», 22 сентября 1938 г.

Происшествия.

Взрыв с человеческими жертвами.

17 сентября в 18 часов на вершине Поклонной Горы произошел по неизвестной причине взрыв громадной силы, которым были ранены известный спортивной Москве молодой боксер Митя Рыжий и центр-форвард сборной команды Москвы — Сергей Шибанов, студент Строительного Института. Положение раненых тяжелое хотя и не внушает опасений за жизнь. Возможность продолжения спортивной карьеры остается под вопросом в виду серьезных ранений.

Следственные власти предполагают, что спортсмены случайно отыскали неразорвавшийся снаряд, оставшийся там со времени подавления юнкерского восстания 1918 года, и пытались его развинтить. Ведется дальнейшее следствие.

* * *

Мартон сдержал свое обещание. Через несколько дней Тамаре дали свидание с Сережей, но у кровати раненого неотлучно стоял дежурный сотрудник ГПУ.

Упреком и счастьем сияли глаза девушки. Она уже не скрывала своего чувства, да и раненый юноша не выпускал ее руки из своих, словно боясь, что опять без нее что нибудь плохое ворвется в его жизнь…

Друзья болтали о пустяках, и их мысли прыгали, как воробьи у весенней лужи. Да и дело было не в смысле слов, а в тоне голоса. И этот тон был настолько нежен, что старый видавший виды чекист невольно мягко усмехался и деликатно отворачивался в сторону. Он тоже знал Сережу, как чемпиона футболиста, и искренно желал ему выздоровления. А что могло больше помочь больному юноше, как не присутствие и ласка любимой девушки?..

И неохотно сошли с его языка служебные слова:

— Свиданье, гражданка, кончено.

Тамара приподнялась, но Сережа потянул ее к себе. Они крепко и нежно поцеловались, и внезапно юноша услышал тихий вопрос шопотом:

— Ника спрашивает — спасено или «нет»?

— Шептать, гражданка, запрещается, рванулся к ним чекист. Что вы тут нарушаете правила?.. О чем шептали?

— Да она, товарищ, сказала, что по прежнему меня любит, объяснил Сережа, улыбаясь. Что ж она: кричать такие слова будет? Сами то, небось, были молодыми, да влюбленным… Что ж тут подозрительного?

— Все равно — никаких секретов не разрешается. Ну, идите, гражданка… Тамара оглянулась на Сережу. Тот медленно закрыл глаза и утвердительно кивнул головой.

36. Свеча в окне

Медленно и тяжело, опираясь на плечо девушки и помогая себе костылем, шел по улице высокий юноша. По его бледному лицу можно было догадаться, что он был тяжело болен и недавно вышел из больницы.

Это была первая прогулка Сережи по городу. Он шел, напряженно вглядываясь в неясный в сумерках силуэт Николая и Ирмы, и даже, казалось, не обращал внимания на бережную помощь Тамары. Рядом с ними с видом привычной беззаботности шагал

Митька с рукой на косынке. Его неразлучный Шарик, не унывая, ковылял на трех ногах — одну он потерял при взрыве. Но так же, как и раньше, задорно был закручен вверх его пушистый хвостик и также умильно помахивал он им, когда Митька обращался к своему приятелю-инвалиду с шутливыми словами.

У большого дома стоял высокий плечистый милиционер в полной форме и белых перчатках. Он неодобрительно поглядел на наших раненых, словно хотел сказать:

«Нашли тоже место, калеки, где разгуливать — перед окнами иностранных посольств»!..

Но видя в их компании командира флота, он только покосился на группу молодежи и промолчал.

— Я жду этого сигнала уже давно, тихо говорил Николай Ирме. Мне кажется, что мы не ошиблись: эти не выдадут… Я все сам сделал: написал записку с просьбой сообщить, что нужно, Великой Княжне, обмотал ее на ключ и, дождавшись маневров Осоавиахима, когда на улице свет потух, все одели газовые маски и вообще была путаница — бросил ключ в открытое окно… А в записке попросил: когда все будет передано — выставлять в окне над входом по субботам вечером зажженную свечу… Не выдадут!.. Да ведь если бы посольство передало мою записку в ГПУ — мы все уже давно были бы арестованы!

— Бр-р-р… Это было бы ужасно, вздрогнула Ирма и плотнее прижалась к плечу своего спутника. После таких испытаний и переживаний еще и быть преданными?.

— Что и говорить: не у всех такой счастливый характер, как у нашего Сережи. Ему все нипочем!.. А, помнишь, тогда на набережной ты права была: ему такая подруга, как Тамара, очень нужна. Он хоть немного остепенится. А то уж совсем сорви-голова был!..

Неожиданно широкие плечи моряка дрогнули. Он крепче прижал руку невесты и с радостным облегчением вздохнул. Ирма взглянула на дом посольства и тоже просияла. Там над парадной дверью среди ряда освещенных окон одно было темным. Но на его подоконнике стояла зажженная свеча. Это был сигнал: «поручение передано»…

Николай радостно обернулся и кивнул головой Сереже. Лицо того тоже вспыхнуло, и он воскликнул:

— Есть, Тамочка, есть!

— Что — «есть»?

— Есть! Выполнено! Ура!.. Наша взяла, хотя и морда в крови!

Юноша хотел рвануться вперед к друзьям, но застонал и чуть не упал.

— Ну, вот, опять ты!. мягко упрекнула Тамара. Никак ты спокойно не можешь. Прогулку выдумал зачем то именно в субботу и в центре города, а тут еще скакать начал.

— Да ты не ворчи, родненькая. Ей Богу же, это я от счастья!

— А это откуда счастье такое внезапное? Спокойное лицо девушки осветилось ласковой усмешкой, словно она говорила с маленьким мальчиком.

— От счастья… Ей Богу!.. А ты, Тамчик, ни черта не понимаешь, вот и ворчишь…

— Так ты мне раскажи, Сережик. А то во всех ваших делах столько таинственности…

— Ничего не могу сказать, дорогушенька!

— Почему это? Со времен Севастополя — все тянется цепь каких то секретов. Неужели мне, твоей невесте, нельзя знать их?

— Не сердись, голубок. Никак нельзя… Тайна эта не наша. Видишь, какая она роковая — меня и Митьку покалечила… Но теперь все кончено… А сказать — честное слово мужчины — не могу…

— Ну, и Бог с тобой. Только почему ты так счастлив?

— Да потому, что на душе птички поют, и совесть спокойна… Наш русский долг выполнен, хотя и кровью своей полили мы тайну эту… И на сердце хорошо, словно я только что хо-о-о-рошнй гол вбил! Потому что я тебя страх как люблю, Тамчик мой золотой!.. И еще, Бог даст, копыта подлечим и в футбол игранем. Не бойся, ей Богу, осторожненько: без костоломки… Вот и все… Ведь что для полного счастья простому русскому парню нужно: неунывающую Родину, симпатягу-невесту, вот вроде тебя, да весело прыгающий мяч… И все это есть у бедного футболиста!.. А ты, чудачечка, еще спрашиваешь: почему я счастлив?..

***

Митька обернулся назад, увидел целующуюся парочку, ухмыльнулся, привычным жестом вытер нос ладонью нераненой руки и лукаво подмигнул Шарику. Трехногий приятель навострил свое единственное острое ушко и весело замахал желтым хвостиком.

Конец.

Оглавление:

Глава I. Звенья таинственной цепи…

1. «Историческое решение № 1».