С. Ярославцева - Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом

• Название: Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом
• Автор: С. Ярославцева
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-055278-8, 978-5-271-21677-0, 978-5-226-00984-6

Когда древняя Москва располагалась на северных берегах реки Москвы, с южной стороны речной долины лежали леса с множеством мелких селений. Земли эти, девять веков назад принадлежавшие вятичам, постепенно вошли в состав Московского княжества. Большая часть их была объединена в XIX веке в Зюзинскую волость.

Автор книги, профессиональный литератор и журналист, скрупулезно исследуя в архивах историю этой волости, занимавшей территорию между современными Кунцевом и Братеевом, сумела показать яркую, непрерывную во времени картину развития региона, селений, их владельцев и крестьянских родов, составивших коренную часть населения села Зюзина.

Книга, исполненная в жанре документальной эпопеи, охватывает период от курганных времен вплоть до 1960 г., когда земли бывших подмосковных волостей вошли в черту столицы.

---

Служба стольников обычно была устроена так, что они могли полгода отдавать исполнению обязанностей по должности, а полгода заниматься своим хозяйством. И Морозовы могли подменять друг друга. В молодые годы братья вместе служили государю в комнатах, вместе добывали средства для жизни в общих владениях.

Их поместье – село Фрязиново с деревнями в Вологодском уезде. И с 1615 г. молодые землевладельцы неоднократно били государю челом, прося снизить подати: «Поместье от войны литовских людей запустело, и государь бы их пожаловал, велел то их имение дозрить»[326]. Три года братья писали прошения на имя государя, пока не добились, чтобы дозорщики в дозорных книгах пустых дворов не учитывали, доход с них в казну не взимали. В Вологду в июне 1618 г. была послана царская грамота, где было велено «четвертные доходы имать по государеву указу и по боярскому приговору в треть против тех книг, против которых в треть имать указано».

В июле 1615 г. государь пожаловал трех царедворцев: крайчего (кравчего) М.М. Салтыкова, стольника Г.И. Морозова и стряпчего Ф.М. Толочанова – каждому дал по ожерелью. (Принесли «в хоромы три ожерелья бархатных и атласных золотных с разными шелки, по 16 алт. 4 денги ожерелье».) А на следующий год государь пожаловал обоих братьев, оказавшихся вместе с ним по службе в Казне, «по 10 аршин камки кармазину червчатого по рублю аршин... а пожаловал государь их, как государь был и государыня в Казне». Борис был деятельнее Глеба. Он и женился первым – в июле 1617 г.[327] И по обычаю тех времен приезжал к государю «на завтрея своей свадьбы... челом ударить» и получить от царя благословение. Стольник был пожалован дарами от царя и его матери.

Борис и Глеб на конях. Икона, вторая половина XIV в.

Но ни имени первой жены Бориса Морозова, ни длительности их брачного союза документы не сохранили.

Глеб женился позднее. В невесты он выбрал дочь князя Алексея Юрьевича Сицкого, которую знал давно. Дом боярина Василия Петровича Морозова, где жили и его внуки, стоял на кремлевской площади Заруба. Рядом находился дом Сицких, который князь Алексей Юрьевич получил при Семибоярщине вместе со всеми родовыми вотчинами после своего дяди Ивана Васильевича, который был сослан Борисом Годуновым в Кожеозерский монастырь, где и скончался. Могли они встретиться, когда Сицкой в 1618 г. купил сельцо Скрябино, Скорятино, Зюзино тож, неподалеку от родительского сельца Морозовых – Воронина.

Свадьбу сыграли 18 января 1619 г., а на другой день новобрачные поехали во дворец к царю Михаилу челом ударить. Царь «пожаловал стольника Глеба Ивановича Морозова, как приезжал на завтрея своей свадьбы государю челом ударить, благословил его: образ Живоначальной Троицы, оклад серебрен золочен басмянной, венцы сканные; да кубок серебрен золочен с кровлею на высоком стоянце, по кубку и по стоянцу ложечки короткия, под пузом у кубка на древе стоит мужик литой в правой руке топор поднял в верх; на кровле у кубка под пузом и по стоянцу травки спускныя белы; на кровле травка с нацветы. Весу гривенка 40 золотник. (Взят с поставца у погребново ключника у Федора Красново.) Да 10 аршин бархату червчатаго, цена по рублю по 20 алт. аршин. 10 аршин отласу жолтово, цена по рублю по 10 денег аршин; 10 аршин камки куфтерю лазоревого, цена по рублю аршин. Сорок соболей, цена 25 рублев.

От государыни и великой старицы иноки Марфы Ивановны стольнику Глебу Ивановичу Морозову благословение: образ Бориса и Глеба, обложен серебром, венцы сканные; 10 аршин отласу червчатого по рублю аршин; да сорок соболей, цена 20 рублев.

Московские жители приносят дары во время бракосочетания царя Михаила Федоровича. Миниатюра из рукописной книги нач. XVIII в.

От государя царя и великого князя Михаила Федоровича всея Русии стольника Глеба Ивановича Морозова жене Овдотье Олексеевне благословения: образ Спасов обложен серебром; 10 аршин камки куфтерю червчатого, цена по рублю по 3 алт. по 2 денги аршин; 10 арш. камки лазоревой, цена по 25 алтын аршин. Сорок соболей, цена 20 рублев.

От государыни великой старицы иноки Марфы Ивановны Глебовой жене Морозова Овдотье Олексеевне благословение: образ Пречистыя Богородицы обложен серебром; 10 арш. камки адамашки жолтой по 26 алт. по 4 д[енги]. аршин; да сорок куниц, цена 12 рублев»[328].

Комнатные спальники постепенно продвигались по службе, находясь в чине стольников и оставаясь ближними людьми. Ближними, как правило, становились люди, связанные с царской семьей родственными узами. После свадьбы Глеба Морозова с родственницей Михаила Федоровича близость эта еще более укрепилась.

Записи о службе стольника Глеба Иванова сына Морозова находятся в Дворцовых разрядах, хотя они, конечно, не отражают всей полноты его жизни. Был он, как и брат, в поезжанах на свадьбах царя Михаила Федоровича – и в 1624 г. с княжной Марьей Владимировной Долгорукой (которая вскоре неожиданно умерла), и с Евдокией Лукьяновной Стрешневой в 1626 г.[329]

Въезд в Москву иностранного посольства. Гравюра из книги И.Г. Корба «Путешествие в Московию» (1698–1699 гг.)

При Михаиле Федоровиче стали обязательными торжественные встречи или проводы послов при въезде в город большими отрядами конных и пеших людей. Поэтому он не только собирал для подобных встреч сотни бояр, дворян, стрельцов, разных чинов людей, но и обязывал всех состоятельных людей формировать дополнительные отряды из дворни. Состоятельные владельцы предоставляли для этой цели своих «даточных людей конных в цветном платье». И чем важнее был хозяин, тем больше даточных людей он посылал на встречу. Глеб и Борис Морозовы тоже выставляли своих даточных людей конных в цветном платье. Пока они были стольниками, их указывали в конце перечня тех, кто предоставил своих людей.

Свейских (шведских) послов встречали за Тверскими воротами на выезде из города (в марте и в ноябре 1626), 15 человек от Бориса, 10 – от Глеба. Турского Мурат салтана посла Фому Катакузина встречали у Москвы на Переславской дороге (декабрь 1627, май 1630), 22 человека от Бориса, 10 от Глеба[330]. Для встречи посла французского короля Людовика за Тверскими воротами в октябре 1629 г. оба послали по 20 человек. В феврале 1630 г. встречали свейского посла за рвом в слободе по Тверской дороге, оба брата послали по 6 человек. На встречу за городом послов венгерского короля Беклет Багра (май 1630) Борис послал 20 человек, а Глеб – 10.

Аудиенция иностранному посольству у царя Алексея Михайловича. Рисунок из книги А. Мейерберга «Путешествие в Московию», XVII в.

Как спальники, т. е. особо приближенные к государю люди, братья Морозовы должны были присутствовать и на всех посольских встречах, что и не упоминалось Разрядами. Но нередко на особо торжественные встречи и приемы стольников Морозовых по разряду назначали присутствовать в государевых палатах в числе бояр и окольничих. В феврале 1630 г. государь «указал у себя быти в золоте всем по росписи», в том числе и стольникам братьям Морозовым. На 17 февраля была намечена встреча свейского посла Антона Монира, на 21 февраля – быть в ответе послу, на 24 февраля – на отпуске. При очередном приезде Антона Монира, посла свейского короля Густава Адольфа, в мае 1631 г. прием состоялся в Золотой Меньшой палате. Бояре, окольничие, думные люди, стольники, стряпчие, дворяне московские, дьяки и гости сидели по лавкам в золоте и в горлатных шапках. Присутствовали на этой встрече и братья Морозовы[331].

В 1632 г. тесть Глеба Морозова князь Алексей Юрьевич Сицкой передал зятю еще одну приданую вотчину – Сетунского стану село Усово на реке Москве по Звенигородской дороге, которой до того владел сын Алексея Юрьевича князь Федор Алексеевич. Вероятно, сын скончался, не оставив наследников, и Алексей Юрьевич отдал вотчину дочери[332].

Жена Глеба Ивановича вошла в список важных родственных лиц, из которых составлялся список «приезжих боярынь», обладавших правом приезда к царице на обед по назначению в известные праздники или торжественные дни. Чин приезжих боярынь заключал в себе главным образом государево или царицыно родство, т. е. их родственниц по мужьям или по рождению. Но и приезжие боярыни рассаживались за столами, даже если бывал указ сидеть «без мест», с учетом их старшинства, по степени близости по родству. При этом родственницы царя всегда садились выше родственниц царицы, даже выше ее родной матери. В числе приезжих боярынь были и жены окольничих и стольников.

Авдотья Алексеевна Морозова как приезжая боярыня значится в дворцовых разрядах в июле 1634 г., когда ее звали на именины царевны Анны Михайловны. Звать боярынь ходили боярские дети царицына чина по списку, предварительно составляемому царицыным дворецким. Они получали всегда от боярынь обычное зватое, деньгами, а в чрезвычайных случаях, на родины и крестины, – подарками, более или менее дорогими, смотря по богатству или по угодливости самой боярыни. От царицына стола приезжим боярыням, как и от царского всем близким людям, рассылались обычные подачи. На родины царевны Евдокии Михайловны 9 февраля 1637 г. «ходили со здоровьем царицыны дети боярские к боярыням... К жене Глеба Ив. Морозова Кузма Яхонин даров ему было 2 рубля»[333].