Юрий Нестеренко - Приговор

• Название: Приговор
• Автор: Юрий Нестеренко
• Жанр: Научная Фантастика

---

удалось придать трупу нужную позу, сложив его втрое спиной вверх и

придвинув боком к стенке. Я высунул голову из воды, продолжая удерживать

покойника.

— Становись ему на спину, — велел я.

— Ты предлагаешь мне стоять на трупе?!

— Ну да. Так ты выше поднимешься из воды, и будет не так холодно.

Не бойся, не соскользнешь — я буду тебя держать.

— Хм… разумно. Как тут лучше встать?

— Сейчас я направлю твою ногу. Не бойся, это моя рука, а не его.

Эвьет взобралась на скрюченное тело, и я выпрямился, поддерживая

ее. Мы вновь прижались друг к другу. Теперь казалось, что мы одного

роста.

Так мы простояли еще, наверное, часа три. Эвьет, немного

согревшись, задремала у меня на плече. Я тоже чувствовал, что хочу спать

— ночью нам ведь так и не дали выспаться — и периодически начинал

клевать носом, но всякий раз вскидывался прежде, чем мы оба снова

свалились бы в ледяную воду. Я обратил внимание, что света стало меньше

— может быть, на солнце набежали тучи, а может, его заволакивал дым.

Запах гари стал сильнее, но все же оставался терпимым. Сверху несколько

раз доносился шуршащий грохот — видимо, это рушились кровли и стены

сгоревших зданий, но никаких криков давно уже не было слышно. Наконец и

эти звуки прекратились. Воздух постепенно становился чище — а может, я

просто принюхался.

Вероятно, для пущей безопасности стоило подождать еще несколько

часов. Но я уже не чувствовал сил терпеть это и дальше; моя

первоначальная идея, что в колодце можно отсиживаться сутки или больше,

теперь казалась мне слишком опрометчивой. Стоять неподвижно тяжело даже

в тепле, а по пояс в холодной воде и подавно. Я боялся, что затекшие

мышцы ног просто не позволят мне взобраться наверх. Я послушал еще. Все

было тихо.

— Эвьет, — негромко позвал я.

— А? — она мгновенно проснулась и, кажется, потянулась за своим

арбалетом.

— Все в порядке, — успокоил я ее. — Пора выбираться. Ты умеешь

лазить по веревке?

— По деревьям — сколько раз, а вот по веревке не пробовала, -

призналась девочка.

— Вообще это просто — нужно только правильно захватывать веревку

ногами, чтобы она проходила под ступней той, что ближе, и над ступней

той, что дальше… Ну ладно, поучишься в более комфортной обстановке.

Сейчас делаем так. Я вылезу и осмотрюсь. Если все нормально, дерну

веревку три раза. Ты в ответ тоже дерни трижды, я подожду где-то минуту,

чтобы ты как следует уцепилась, и тебя вытащу. Кричать пока не стоит.

Сумки тебе оставлю, не уронишь?

— Не уроню.

Прежде, чем лезть, я попрыгал в воде и поразминал ноги, чтобы хоть

как-то прогреть закоченевшие мышцы. Веревка выглядела достаточно

надежной, чтобы выдержать мой вес, но взбираться по ней оказалось еще

труднее, чем я ожидал — все-таки я не занимался подобными вещами с

детства. Саднили содранные ладони. Левая икра дважды опасно напрягалась,

готовясь осчастливить меня судорогой — приходилось переносить вес на

руки, одновременно изо всех сил тяня носок на себя, пятку от себя. Я

чувствовал, что еще один-два таких сюрприза — и я сорвусь. Но, к

счастью, крыша была уже недалеко. Еще несколько перехватов — я на всякий

случай в последний раз прислушался — и моя голова поднялась над краем

колодца.

Площадь сильно изменилась за последние несколько часов. Правда,

тогда я видел ее лишь в лунном свете; теперь над ней висел сизый туман,

образованный мельчайшими частичками пепла и копоти. Запах гари был здесь

гораздо сильнее, чем внизу. Из шести зданий, обрамлявших площадь,

сгорели и рухнули три; два из них просто обратились в груду головешек, в

которой можно было различить остатки непрогоревшего скарба, от одного

уцелела единственная стена с пустыми проемами окон; кое-где в развалинах

еще лениво курился слабый дымок. Четвертое здание, судя по черным языкам

копоти, выгорело изнутри, но осталось стоять, ибо было каменным; его

крыша была вся в оспинах расколовшейся и упавшей черепицы. Еще на два

дома огонь не перекинулся — видимо, помогли и более широкие улицы,

отделившие их от соседей, и направление ветра. Но и там были высажены

окна и двери. Вокруг никого не было — никого из живых, я имею в виду; на

площади и прилегающих улицах, насколько хватало глаз, валялось около

дюжины человеческих трупов и один невесть как оказавшийся здесь мертвый

осел.

Я приподнялся еще выше и забросил ногу на край колодца, а затем

ухватился рукой за край крыши и, наконец, выбрался наружу. Все мышцы

ныли; мне явно требовался отдых, прежде чем крутить ворот. Плюс был

только один — после всех этих усилий я согрелся. Некоторое время я

стоял, нагнувшись, упираясь рукой в край колодца и тяжело дыша горьким

дымным воздухом. Надо было оставить Эвелине еще и меч, эта чертова

бесполезная железяка только путалась в ногах, пока я лез… Впрочем, как

ни крути, а сейчас он — единственное мое оружие.

Кругом по-прежнему стояла мертвая тишина. Я, наконец, наклонился,

дотягиваясь до веревки, и трижды дернул ее. Почти сразу же веревка

трижды дернулась в ответ. Я подошел к вороту с торца и, немного выждав,

навалился на ручку. По сравнению с ведром воды, двенадцатилетняя девочка

весит не так уж и мало — и наполнившееся ведро, кстати, тоже ведь

поднималось вместе с ней. Я с усилием перехватывал ручки, чувствуя

ноющую боль в руках и текущий по спине пот.

И вдруг у меня за спиной раздался громкий треск, а потом — хрусткий

звук удара. Я вздрогнул; ручки ворота едва не вырвались из скользких от

пота и крови ладоней, но я все же успел снова ухватить их. Эвьет, должно

быть, пережила не лучший миг, когда веревка резко дернулась, готовая

обречь ее на падение — но, надо отдать ей должное, девочка не

вскрикнула. Я, не имея возможности даже освободить руку для меча — одной

бы я ворот не удержал — быстро бросил взгляд через плечо, отчаянно

надеясь, что это не враги. Впрочем, я бы даже затруднился определить,

кто является нашим худшим врагом в этот момент — йорлингистские солдаты

или, как в Комплене, уцелевшие местные.

Но, похоже, на сей раз тревога была ложной. Просто в развалинах

сломалась и рухнула очередная прогоревшая балка.

Наконец я втащил Эвелину наверх, помог ей выбраться из колодца и

забрал у нее сумки. Она внимательно осмотрелась по сторонам, ежась в

мокром костюме. Мы вытряхнули воду из сапогов и кое-как выжали одежду на

себе.

— У тебя кровь, — заметила Эвьет.

— Ерунда, ободрался о веревку… Впрочем, перевязка не помешает.

Вот тебе заодно и практическое занятие.

К счастью, моя мазь для заживления ран не пострадала после всех

купаний. С сухим перевязочным материалом дело обстояло хуже — что ж,

придется сушить его прямо на руках. Под моим руководством Эвьет смазала

и перевязала мои ладони.

— Куда теперь? — спросила она.

Я посмотрел на мутно-желтое солнце, проступавшее сквозь сизый

туман, словно пятно мочи сквозь несвежую простыню, и прикинул положение

сторон света.

— Не знаю, какие ворота отсюда ближе и все ли из них открыты, -

сказал я, — но, в конце концов, Нуаррот на востоке, так что идем туда.

— Мы все еще направляемся в Нуаррот?

— У тебя есть идеи получше? Не догонять же тех, от кого мы еле

спаслись здесь?

Эвьет подумала.

— Пожалуй, ты прав, — решила она. — Он все еще мой сеньор. А у нас

теперь нет даже коня. Пошли.

Мы прошли между уцелевшими домами и двинулись по улице. Идти в

мокрой одежде и хлюпающей обуви было не слишком приятно, но все-таки

лучше, чем стоять в ледяной воде. Мертвые здания по обе стороны глядели

на нас пустыми глазницами окон, раззявив в безмолвном крике беззубые рты

выбитых дверей. Трупов на мостовой, как и в Комплене, было не очень

много, но кровь в лужах была еще свежей, и ее тяжелый железистый запах

порою даже забивал запахи пожаров. Те из мертвецов, что при жизни были

победнее, лежали в своей одежде и даже обуви: мародерам достался слишком

большой кус, особенно учитывая предыдущий рейд по окрестным селениям, и

они проявляли разборчивость. Но, опять же как и в Комплене, то тут, то

там попадались свидетельства остроумия победителей. Так, через одну из

узких боковых улиц было перекинуто копье, уложенное противоположными

концами в окна третьих этажей с разных сторон улицы. На это копье были

насажены — перпендикулярно улице, лицами в одну сторону — трое