Игорь Латышев - Япония, японцы и японоведы

• Название: Япония, японцы и японоведы
• Автор: Игорь Латышев
• Жанр: Путешествия и география

---

Однако после того как эта книга была опубликована, я ощутил вакуум в моих планах научной работы. Новой темы для следующей монографии в то время как-то не виделось. Хотя как заведующему отделом Японии мне следовало бы заниматься историй и современным состоянием отечественного японоведения, но тогда такая тематика казалась мне скучнейшим стариковским занятием. В предшествовавшие годы я привык изо дня в день присматриваться к наиболее заметным явлениям в общественной жизни Японии: будучи в Токио, я наблюдал эти явления воочию, находясь в гуще событий. Из Москвы же японская общественная жизнь виделась не так отчетливо, как из Токио, и держать руку на пульсе этой жизни не удавалось. В связи с профессорской работой в Институте стран Азии и Африки при МГУ возникали у меня, правда, планы взяться за написание очерков или цикла лекций по истории Японии. Но группа моих коллег в лице Ю. Д. Кузнецова, Г. Б. Навлицкой и И. М. Сырицина опередила меня и подготовила к печати добротную книгу "История Японии", вышедшую в свет в 1988 году.

Можно было бы, конечно, взяться за детальную разработку вопросов советско-японских отношений, которыми мне приходилось в те годы заниматься систематически в ходе подготовки к упоминавшимся выше конференциям и симпозиумам. Но меня останавливала та жесткая система контроля над публикациями по данной тематике, которую издавна установили аппаратные чиновники Главлита, министерства иностранных дел и Международного отдела ЦК КПСС. Мой жизненный опыт подсказывал мне, что любые мои попытки высказывать какие-либо собственные критические мысли или ссылаться на факты и документы, не появлявшиеся в нашей печати и не прошедшие апробацию МИДа и ЦК КПСС, были делом абсолютно безнадежным. Любая моя "отсебятина" по вопросам советско-японских отношений была бы обречена на изъятие из рукописей, что к тому же привело бы и к осложнениям в моих отношениях с "вышестоящими инстанциями". Время для написания объективных и правдивых исследований по вопросам, связанным с деятельностью МИД СССР и ЦК КПСС, тогда еще не пришло. Такие исследования стали возможны лишь после 1991 года.

Оказавшись на распутье при выборе темы моей дальнейшей исследовательской работы, я стал в то время все чаще помышлять о новой поездке в Японию на длительный срок, хорошо понимая, что это могла быть либо долговременная научная командировка, либо прежняя самостоятельная журналистская работа, но никак не чиновничья служба в аппарате посольства или другого государственного учреждения.

На мысли о долговременной работе в Японии наводили меня к тому же некоторые семейные обстоятельства. Дело в том, что мне очень хотелось, чтобы моя новая жена Надежда Николаевна Латышева, защитившая незадолго до того диссертацию по морскому транспорту Японии, побывала в Стране восходящего солнца и имела бы о ней достаточно полное представление. Хотелось мне также, чтобы Японию, о которой постоянно шла речь в нашем домашнем кругу, повидал бы и мой маленький сын от второго брака - Саша, тем более что его старший брат Михаил и его старшая сестра Светлана - мои дети от первого брака - жили прежде в этой интересной стране в течение нескольких лет.

Как писал когда-то германский канцлер Бисмарк, в жизни каждого человека бывают случаи, когда рядом с ним пролетает жар-птица, но не каждому удается в нужный момент схватить ее за хвост. И вот где-то в июле 1986 года жар-птица вдруг появилась рядом со мной, и я поймал ее. А было дело так: на работу позвонил мне мой давний знакомый и ветеран-правдист Володя Михайлов, возглавлявший тогда международный отдел редакции "Правды", и спросил меня то же самое, что когда-то в 1972 году спросил Павел Демченко:

- Игорь, можешь ли ты рекомендовать для работы в Японии в качестве корреспондента нашей газеты кого-либо из известных тебе японоведов? Твой преемник Юра Вдовин сидит уже в Токио семь лет. Человек он хороший, но перестал ловить мышей.

И сразу же без колебаний я дал ему тот же ответ, который был дан мной Павлу Демченко 14 лет назад:

- А как ты смотришь, если я предложу снова свою кандидатуру?

Ответ Володи Михайлова был кратким:

- Добро, я завтра же буду говорить о тебе с главным (под "главным" он имел в виду главного редактора, Афанасьева Виктора Григорьевича).

На этом и порешили.

А спустя дня три Михайлов позвонил мне снова и сказал, что Афанасьева моя кандидатура вполне устраивает.

- Заполняй анкеты, и мы будем утверждать тебя на редколлегии, а потом направим дело, как это обычно делается, на утверждение секретариата ЦК КПСС. Если все будет благополучно, то где-то через полгода сменишь Вдовина.

Как обычно, чиновники отдела пропаганды и выездного отдела ЦК КПСС работали медленно, тем более что начало моего оформления совпало с периодом летних отпусков. Решение секретариата состоялось лишь где-то осенью, потом долго длилась процедура получения японской визы. Поэтому до декабря 1986 года я все еще оставался в штате работников института. У меня, правда, период перехода из института в редакцию "Правды" оставил приятные воспоминания. В то время я получил причитавшийся мне двухмесячный отпуск, и в сентябре-октябре мы вместе с женой совершили 26-дневный круиз вокруг Европы. На небольшом туристском лайнере "Латвия", где нас разместили в каюте "люкс", мы вышли из Одессы, побывали затем в Стамбуле, Неаполе, Лиссабоне, Гавре, Париже, Антверпене, Брюсселе, Бремене и Копенгагене и завершили круиз в Риге. Потом по окончании отпуска, в ноябре-декабре, состоялись мои поездки на упоминавшиеся выше конференции в Копенгагене, Осло и Токио.

Тем временем руководители института в преддверии моего отъезда при активном участии бывшего директора Е. М. Примакова решали вопрос о том, кто будет вместо меня заведовать отделом Японии. Как всегда, Примаков стремился расставлять на ключевых академических постах своих любимчиков. Таковым среди японоведов был у него Константин Оганесович Саркисов, который незадолго до того вернулся из Японии, где он в течение двух или трех лет пребывал по протекции того же Примакова в посольстве СССР в качестве представителя Института востоковедения. О моей договоренности с Афанасьевым Примаков узнал очень быстро через своего правдинского приятеля заместителя главного редактора Евгения Григорьева. Но поскольку мое оформление задерживалось, то Примаков на всякий случай решил зачислить Саркисова в штат сотрудников возглавленного им ИМЭМО и отдал приказ о назначении своего протеже заведующим сектором, возглавлявшимся до того кем-то из японоведов ИМЭМО. Но приказ этот был им же отменен, как только Примакову стало известно решение секретариата ЦК по поводу моего назначения корреспондентом "Правды". Тогда сразу же последовал звонок Г. Ф. Киму, и в результате через день-два после моего формального перехода в "Правду" Саркисов был назначен вместо меня заведующим отделом Японии. Такое решение было принято несмотря на то, что в активе у этого весьма заурядного в научном отношении человека имелась лишь одна книжная публикация (его кандидатская диссертация) и всего лишь несколько статей. А между тем в отделе Японии, да и вне отдела, было немало куда более солидных и достойных людей.

Правда, в тот момент даже мне, бывшему научному руководителю Саркисова, знавшему его вроде бы лучше других, он казался довольно приятным молодым человеком, хотя и не обладавшим задатками большого ученого, но очень деятельным и, казалось бы, порядочным. К сожалению, я ошибался: не прошло и трех лет, как в поведении моего преемника стали появляться такие личные качества как самоуверенность, граничившая с зазнайством, деляческий подход к науке и, что самое прискорбное, отсутствие любви к своей стране, а как следствие этого - готовность поступаться ее национальными интересами ради личных заработков и своих карьерных помыслов. Эти качества, проявившиеся после того как Саркисов стал заведующим отделом Японии Института востоковедения АН СССР, сказались не лучшим образом на дальнейшем развитии отечественного японоведения.

Между тем я, моя жена и сын по получении японской визы в феврале 1987 года вылетели самолетом из Москвы в Японию. В третий раз я из научного работника превратился в журналиста - корреспондента самого большого и влиятельного ежедневного издания Советского Союза, газеты "Правда". Наступил еще один пятилетний период погружения в реальную жизнь изучаемой мной страны.

Часть VI

ПРЕБЫВАНИЕ НА ЖУРНАЛИСТСКОЙ РАБОТЕ

В ЯПОНИИ В ПЕРИОД

ГОРБАЧЕВСКОЙ "ПЕРЕСТРОЙКИ"

(1987-1991)

Глава 1

СОВЕТСКО-ЯПОНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В ГОДЫ,

ПРЕДШЕСТВОВАВШИЕ РАСПАДУ

СОВЕТСКОГО СОЮЗА

О себе и соотечественниках,

пребывавших в Японии

в горбачевские годы

Мой третий прилет в Японию на длительную корреспондентскую работу вместе с семьей не оставил в моей памяти сколько-нибудь волнующих впечатлений. Волнение от соприкосновения с новой незнакомой средой ощущали тогда лишь моя жена и сын. Для меня же посадка на аэродроме Нарита, с которого я лишь месяца два назад вылетал в Москву, была не более чем приятным завершением утомительного десятичасового полета.