Джуда Уотен - Соучастие в убийстве

• Название: Соучастие в убийстве
• Автор: Джуда Уотен
• Издательство: МИР
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1965

Джуда Уотен — широко популярный в Австралии писатель и общественный деятель. До романа "Соучастие в убийстве" он издал книги "Чужестранец" и "Несгибаемая", которые получили хорошие оценки прессы.

Книга "Соучастие в убийстве" читается легко, как хороший детективный роман, а по существу своему соответствует той реалистической традиции, которая так убедительно зарекомендовала себя в произведениях австралийской литературы последних лет. На первый взгляд это может показаться парадоксом — как, детектив и реализм в пределах одного романа? Возможно ли это? Ведь известно, что "в одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань". Однако рассуждать таким образом — значит ставить на догму против здравого смысла, на схему против живого разнообразия в искусстве. Многие критики в теории весьма охотно признают, что каждое подлинное произведение литературы всегда ново и чем-то сродни изобретению, но на практике нередко пытаются делать из старого некий железный аршин, каковым и обмеривают все, что попадает в их поле зрения. Так появляются на свет вирусы формальной логики, которые порой малозаметны глазу, но вполне разрушительно работают против творческого поиска, против новаторства.

---

— Больше он не войдет в этот кабинет! — воскликнул Хобсон.

— Значит, вы признаете, что давали деньги Уоллесу Ли?

Хобсон кивнул головой.

— Большие суммы?

— Да.

— Три раза?

— Да.

— Вам не придется больше давать Ли деньги, — сказал Браммел. — Шантаж — серьезное преступление.

Хобсон с тревогой посмотрел на него.

— Вы арестовали Ли?

— Еще нет.

— Но собираетесь?

— Безусловно, — ответил Браммел. — Он кое в чем признался…

— О нет! — воскликнул Хобсон, сжимая руки. — Вы меня очень озадачили, инспектор… Даже не знаю, сочту ли я возможным давать показания. Понимаете ли…

— Да, понимаю, но…

— А не можете ли вы вообще прекратить дело? — спросил Хобсон.

— Вряд ли это возможно, — сказал Браммел, качая головой.

— Невозможного нет, — заметил Хобсон.

— Может быть, и так, — сказал Браммел, — но ведь это только часть более широкого расследования — дела об убийстве…

— Знаю, знаю, — сказал Хобсон. — Но я не убивал Элизабет. И к тому же убийца уже арестован.

— Откуда вы знаете, мистер Хобсон?

— Похитителю драгоценностей предъявлено обвинение в убийстве…

— Бывает, что обвинения снимаются. Известны случаи, когда человека, обвиненного в убийстве, оправдывали. Возможно, это как раз такой случай.

— Вы хотите сказать, что вор и убийца не одно лицо? — спросил Хобсон.

— Может быть, и не одно, — ответил Браммел и, выждав паузу, добавил: — Имеются веские улики против Ли и вас.

Хобсон снова провел пальцем по губе.

— В ваше первое посещение вы этого не говорили, инспектор Браммел.

— С тех пор я получил дополнительные сведения… Мистер Хобсон, у нас есть основания полагать, что в ту ночь вы обронили носовой платок возле спальни миссис Тайсон, — сказал Браммел, снова пуская в ход тот самый белый носовой платок, который уже сослужил службу против Сима и Ли. — На нем обнаружены пятна крови, — продолжал он, в упор глядя на Хобсона. — Лаборатория произвела исследование…

Хобсон сжался.

— У меня часто кровоточит нос, — нерешительно пробормотал он.

Браммел чуть заметно улыбнулся.

— Вы понимаете, что я имел в виду, когда говорил, что у нас есть веские улики против вас…

Однако что-то в улыбке Браммела вернуло Хобсону его прежнюю уверенность. Он даже не смог бы объяснить, что именно.

— Платок не такая уж серьезная улика, инспектор Браммел, — сказал он.

— Но это одно из звеньев в цепи фактов. Сейчас вам поясню… Я утверждаю, что вы покинули дом миссис Тайсон в большой ярости…

— Это неверно.

— Вы с ней поссорились.

— Нет.

— Вы не всегда говорите мне правду, мистер Хобсон.

Биржевик промолчал.

— Например, мистер Хобсон, в прошлый раз вы сказали мне, что вы тогда ужинали у миссис Тайсон. Но это неправда. До ужина вы не дотронулись. Я утверждаю, что вы поссорились с ней и ушли, не поужинав.

— Право, я не могу сейчас припомнить все подробности, — устало ответил Хобсон.

— Мистер Хобсон, я вынужден просить вас постараться припомнить, что же все-таки произошло. Поймите, в вашем положении…

— Я не стану вам лгать, — сказал Хобсон.

«Когда так начинают, правды не жди», — подумал Браммел. Но хоть часть правды он заставит его сказать, это он твердо решил.

— Буду с вами откровенен, мистер Хобсон. У меня есть основания полагать, что вы обвинили миссис Тайсон в том, что у нее есть кто-то другой…

Хобсон напряженно следил за Браммелом. Очевидно, инспектор знал все. Но на карту поставлена его честь — Хобсон не мог говорить. В свою очередь Браммел понимал, какую жестокую борьбу скрывает эта маска спокойствия.

— Так как же, мистер Хобсон?

— Да, инспектор, я сказал ей все, что думал по этому поводу, — медленно ответил Хобсон.

— Кто был тот мужчина?

Хобсон покачал головой.

— Я так и не узнал, инспектор.

— В таком случае как вы узнали, что у нее кто-то есть?

— Я получил письмо…

— От кого?

— От миссис Саммерс.

— И она не знала, кто этот человек?

— Нет, не знала.

— Может быть, миссис Саммерс нарочно все сочинила, чтобы избавиться от уплаты долга миссис Тайсон. Ведь вы единственный знали о ее обязательстве… А может, она ревновала вас к миссис Тайсон?

Хобсон на мгновение отвел глаза.

— Я думал об этом, инспектор… Но миссис Саммерс не сочинила любовника. — Голос его слегка охрип, он очень волновался. — Когда я сказал Бет, что знаю про любовника, она даже не стала отрицать. Я потребовал, чтобы она назвала его. Она отказалась. Тогда я спросил, состоятельный ли он человек. Она тоже не ответила. Меня это взбесило. Я обвинил ее в том, что она содержит любовника на мои деньги, делает из меня дурака. Я был возмущен: никому не позволю себя дурачить. Потом я ушел…

— Позвольте заметить, что, судя по установленным фактам, можно представить себе несколько другой ход событий, — сказал Браммел. — Так, например, в тот вечер вы пришли пешком — и позднее, чем обычно. Уже темнело. Странно, не правда ли? Ведь обычно вы подъезжали на машине прямо к гаражу. Можно подумать, что вы не хотели, чтобы вас кто-нибудь увидел или услышал. Так оно и вышло: экономка из соседнего дома, которая почти всегда видела, как вы приезжали, не заметила вашего прихода в тот вечер. В свете последующих событий можно заключить, что вы уже что-то замыслили… Постараюсь восстановить события того вечера, чтобы вы поняли, что я имею в виду. Вы пришли расстроенный, злой, с твердым намерением высказать все, что накипело. Спор начинается еще в прихожей. Она пытается отвлечь вас, помириться. Зовет вас в спальню. Вы нехотя следуете за ней, попрекая ее любовником. Она пропускает мимо ушей все ваши оскорбления, стараясь успокоить вас. Она предлагает вам свою любовь, но вы отталкиваете ее, бросаете ей в лицо грубые оскорбления. Тогда она взрывается. Она сравнивает вас с другим своим любовником, и не в вашу пользу. Он моложе вас. Она хвастается, что он красив и мужествен. Вы приходите в бешенство и бьете ее по лицу и по голове, пока она не падает без чувств на пол. Вы поднимаете ее, кладете на кровать и пытаетесь привести в чувство. Ничего не получается. И вы бежите прочь. В коридоре вы роняете носовой платок…

— У вас очень живое воображение, — прервал его Хобсон, — но ничего подобного не было.

— Ли видел, как вы вышли из дома, и тут же вошел сам. Миссис Тайсон лежала на диване. Он очень точно описал ее вид. Она умирала… Вы утверждаете, что он все это придумал, чтобы шантажировать вас. А он покажет под присягой, что она была уже мертва, во всяком случае, так он думал…

— Это он говорит, — спокойно сказала Хобсон. — А я говорю, что она была жива, когда я ушел от нее.

— В таком случае, если Ли вошел в дом сразу же после вашего ухода, он должен был застать ее в полном здравии?

— Конечно. Он либо нарочно называет неправильное время, либо сам убил ее, — многозначительно сказал Хобсон.

— Как вы думаете, какие у него могли быть мотивы для убийства?

— Ну, он ворвался в дом…

— Как ни странно, — медленно начал Браммел, — но основания у него действительно были. Он и был ее вторым любовником. Вы должны были догадаться…

Хобсон вскочил.

— Черт, как это не пришло мне в голову?! — в ярости закричал он. — А я-то решил, что он просто вор. И он сам признался…

Хобсон клял себя за недогадливость. Он судорожно сжимал и разжимал кулаки, и казалось, его вот-вот хватит апоплексический удар.

— Господи, если бы я только знал! — неистовствовал он, видимо, не вполне сознавая, что говорит. — И все это время он жил за мой счет. Какая мерзость! — продолжал он, совсем потеряв голову от ревности. — А она-то — жадная, лживая дрянь! Так ей и надо!..

Хобсон стоял перед Браммелом, красный от ярости. Хотел бы он теперь повстречаться с этим Ли, но больше он его не увидит, это ясно.

Браммел внимательно наблюдал за ним, пристально глядя ему в глаза, словно хотел прочесть в них всю правду, проникнуть в душу этого человека. Но цинизм одержал верх. «Стоит ли докапываться до конца?» — спрашивал себя Браммел. Человек, который стоял перед ним, был одержим жестокой, бешеной ревностью. Он не хотел терять даже то, что ему уже не нужно.

— Вы не хотели простить миссис Тайсон ее неверность, — не удержался Браммел, — но она-то прощала все ваши измены. Наверно, она знала о миссис Саммерс?

Хобсон начал возбужденно шагать из угла в угол.

— Признаюсь, я ревновал, — сказал он. — Но я никогда пальцем ее не тронул.

— А если бы вы знали, что Ли — ее любовник, вы постарались бы уничтожить его?

Хобсон резко остановился перед Браммелом. Несколько мгновений они пристально вглядывались друг в друга, стараясь проникнуть в тайные мысли противника. Это была схватка двух подозрительных, настороженных существ.