Ли Дэн - С небес об землю

• Название: С небес об землю
• Автор: Ли Дэн
• Жанр: Фэнтези

Добыв могущественные артефакты боевой маг Клара Хюммель мечтает об окончательном искоренении Зла и установлении царства Добра в Упорядоченном. Но то, что стоит за судьбой, имеет на этот счет свое мнение. И Клара отправляется в странствия по Реальностям, увлекая за собой и других, не менее могущественных и амбициозных.

---

Достигнув центра зала, мужчина раздвинул стремянку и, поднявшись по ней, по пояс погрузился в берилловую сферу. Что-то щелкнуло, и помещение снова залил ровный золотистый свет.

А сигнал к девайсе не идет никак,
Хоть коннектил этак, хоть коннектил так.
Диск родной поставил, волю дал словам…
Ну, давай, девайса, подключайся сам.

* * *

«Лица, причастные к Цифре, пытаются показать свою «избранность», формируя свой профессиональный сленг, чтобы их не могли понимать не только смертные, но и они сами. Приведем используемый в настоящее время основной словарь сленга «людей цифры».

. .

Девайс — устройство.

. .

Диск родной — CD диск с программным обеспечением для конкретного устройства, поставляемый производителем вместе с устройством

. .

Дрова — самые обычные драйверы, которыми нормального человека и не удивить.

. .

Коннектить — соединять.

. .

Харда (не путать с хордой) — железо, т. е. аппаратная часть компьютера.

. .

Этот сленг основан на англицизмах и наиболее распространен среди компьютерных фанатов, поскольку нормальный русский язык, или по определению классика «велик могучий русский языка» является для них достаточно сложным. Поэтому они используют аглицкий диалект, сложившийся в силу особых метеорологических условий у жителей Оловянных островов.

Из-за хронического насморка эти оловянчики неспособны выговаривать нормальные слова, поэтому они пользуются облегченным произношением, искажающим слова, и, как следствие, их значения. Так, например, известная любому игроку в мяч фраза: «Сенька, бери мяч», выродилась у них в выражение «Thank you, very much», используемое в качестве благодарности. Это явно указывает на неспособность адекватного восприятия и описания мира и неадекватность коммуникации, что и привело к таким действиям англиков, как, например, предоставление политического убежища тем, кто по их же законам считается преступниками. Такой настрой уже в средние века выразился крылатой фразой: «Из Лондона выдачи нет».

В дальнейшем аглицкий диалект был переправлен через океан и освоен популяцией заморцев (заморцы — живущие за морем, уменьшительно — заморики) — пухленьких, улыбчивых и политкорректных существ, озабоченных выведением идеального потребителя, а также развитием сексуальных меньшинств и выведением детей в однополых семьях, что уже попахивает евгеникой.

В силу большой любви к себе, доходящей до обожания, заморики считают себя вершиной цивилизации, хотя еще каких-то двести лет назад их любимым занятием были гонки по прериям за автохтонами с продукцией товарища Кольта наперевес.

После освоения этого диалекта заморцами он, в соответствии с основными законами термодинамики об упрощении любой системы с течением времени и росте беспорядка, начал свое победное шествие по миру, упрощая умы и обнуляя интеллект.

О примитивности мышления заморцев красноречиво свидетельствует их физиологическая неспособность к освоению «великого и могучего», несмотря на титаническую просветительскую деятельность жителей Брайтон-Бич в течение последних эонов. Об их способности к подражанию, как следствию неспособности к самостоятельному мышлению, говорит, например, тот факт, что свою национальную валюту — доллар они скопировали со стандартных российских баксов.»

Выдержки из Полного словаря новояза, энциклопедическое издание, Тиградком, версия 11.7

* * *

Из стены вышли еще двое, также одетые в синие комбинезоны инженерной службы. Один из них бережно нес перед собой какой-то прибор с огромным количеством ручек, лампочек и экранов, в котором интуитивно все-таки угадывался обычный тестер. Другой нес ящик с инструментами.

— Надо Привалову сказать, пусть попросит Симеоныча другую душу вселить.

— Ага, крокодила Гены.

— Точно! Заменить Галла на Гену! А что, хороший слоган.

— А еще лучше — сразу две души вселить. Им вдвоем не скучно будет.

— Точно! И Галла оставить, и Гену вселить. Будет галлогеновый Алдан.

— Тебе все шутки, а что-то делать надо. Ведь третий раз за квартал вылетает. Задолбал уже. Что Бааловичу докладывать будем? Ведь снова защитный контур полетел. И вон остаточные явления стоят, никак не рассосутся бедолаги, — сказал один из них, проходя мимо группы посетителей

— Простите, — если бы Сантьяга произнес что-нибудь таким тоном под открытым небом, то вполне могло бы начаться Великое оледенение. — Это вы о нас?

— Во, видал. Флюктуация, а еще и разговаривает.

Мужчина подошел к князю и ткнул пальцем в живот. К его удивлению палец не прошел насквозь, а уперся во что-то твердое.

— Ну ни фиг себе. Даже материальная компонента присутствует. И все такие?

— Все, — подтвердил Франц.

— И что теперь с вами делать?

— Я еще не решил, что мы с вами сделаем, — сказал Сантьяга. — Кто вы такие и что тут делаете?

— Мы-то из инженерной службы. Алдан опять глючит. Вот и траблесгундим помаленьку. Что-то харда двошит. Да вы не волнуйтесь. Сейчас починим и рассосетесь. Вернетесь в Мировой Разум или, там, в информационное поле Вселенной, уж не знаю точно, откуда вас выперло, и порядок.

— Это вы сейчас рассосетесь, — сказал Сантьяга. — Как вы сюда попали? Вход сюда разрешен только высшим иерархам Великих Домов. Мы пришли к Дегунинскому Оракулу за прозрением будущего. А вместо этого видим вас.

— Так вы не фантомы? Слышь, Михась! В помещении посторонние. Неучтенная компонента. Может из-за них и глючит?

Мужчина, стоящий на стремянке, высунулся из берилловой сферы и протянул руку вниз к мужчине с инструментами:

— Колян, дай-ка накидной ключ на восемнадцать и торцевой на четырнадцать. Похоже, информационная магистраль опять засорилась. — Он посмотрел на группу посетителей. — А вы, иерархи, очистите помещение. В аппаратную Алдана вход посторонним запрещен. Вы вносите возмущения в информационные потоки Чистого Разума. Додумались — в думатель лазить. Вам что, периферии недостаточно? Трофимыч, сбегай-ка за Модестом. Пусть наведет порядок. Он за пропускной режим отвечает. Да, скажи, чтоб смотровой люк закрыл наглухо и опечатал. А то ходют тут всякие, а потом байты пропадают.

Трофимыч передал Коляну прибор и, подойдя к стене зала, без видимых усилий вошел в нее. Михась, взяв ключи, снова влез в берилловую сферу.

— Ну, что там у тебя? — спросил Колян, стоявший с задранной головой у стремянки.

— Да, не. Магистраль в порядке. Так, несколько битых байтов с нарушенной четностью и все, — донесся из сферы приглушенный голос.

— Может опять северный мост барахлит?

— Сейчас посмотрю. Дай отвертку и домкрат мост приподнять.

Михась высунул вниз руку, в которую Колян вложил отвертку. Рука втянулась обратно.

— Держи домкрат, — сказал Колян, поднимая над головой небольшое устройство. — Только на меня не урони.

Из сферы высунулись обе руки и, осторожно взяв устройство, втянули его в сферу. Затем Михась поднялся еще на две ступеньки. Теперь из берилловой сферы, по-прежнему сиявшей золотистым светом, торчали только щиколотки и тяжелые рабочие ботинки с изолирующей подошвой.

Из стены вышел Трофимыч. За ним появился среднего роста мужчина в очках с немодной оправой, расстегнутом белом халате, светло-серой клетчатой рубашке, серых брюках, вытянутых на коленях и мягких светло-серых туфлях. Последним вышел рослый, представительный мужчина в лоснящемся черном костюме.

— Вот, — сказал Трофимыч, — обращаясь к лоснящемуся, — посторонние. Мы-то думали — остаточная флюктуация. А они, оказывается, сюда пробрались будущее прозревать. Как дети малые, честное слово. Надо все-таки смотровой люк заварить. Или хотя бы запечатать. А то, как демоны Максвелла заиграются, так лезут сюда все, кому ни лень. Днем-то мы за демонами присматриваем, шалить не даем. А уж ночью-то руки не доходят. Работы много. То кабели прокладываем, то периферию по кабинетам устанавливаем, пока никто из сотрудников не мешается.

Лоснящийся хозяйским шагом подошел к группе, по-прежнему растерянно стоящей недалеко от входа. За ним подошел мужчина в белом халате.

— Я — заместитель директора по административно-хозяйственной части Модест Матвеевич Камноедов, — сказал лоснящийся, — а это наш заведующий вычислительным центром товарищ Привалов Александр Иванович. А кто вы такие и что здесь делаете? На каком основании вы проникли в служебное помещение. Вы что, не видели на двери табличку «Посторонним вход воспрещен»? Или вы неграмотные?

— А почему мы должны отчитываться перед обычным челом? — запальчиво спросила Всеслава.

— Вы мне это прекратите. Тут вам не балаган. Я вам не чел, а заместитель директора по административно-хозяйственной части!