Манохар Малгонкар - Излучина Ганга

• Название: Излучина Ганга
• Автор: Манохар Малгонкар
• Издательство: Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия».
• Жанр: Современная проза
• Год: 1972

Перевод В. Кунина

---

А вдруг он из тех, кто придерживается правила: раз уж двое женаты, они должны жить вместе до того дня, когда смерть разлучит их? Своеобразный гибрид западных этических законов с индуистской ортодоксией! Что, если он считает: раз уж ошибка совершена, ничего не поделаешь, исправить ее нельзя, надо лишь спрятать обман поглубже и не выставлять его напоказ?

Скорее всего он вообще не так уж страдает от всего этого. Эта мысль заставила Сундари вспомнить о разнице в их возрасте. Гопал стал теперь зрелым тридцатилетним седеющим мужчиной, начавшим даже немножко лысеть, и, конечно, он обрел душевное спокойствие, которого ей так не хватает. Ему легче играть в доброту и благородство, не любя ее.

«Вот тут-то, — думала Сундари, — и скрыта главная опасность».

Чем дольше они останутся вместе, тем легче будет найти этому оправдание. Сохранится ли их брак как привычка, оправдываемая необходимостью соблюдать приличия, как ленивый ручеек, который не повернешь вспять?

Вот почему она с такой готовностью бросилась навстречу Гьяну. Гьян прост и искренен — полная противоположность приятелям ее мужа, лицемерам в черных очках и белых сандалиях.

В последние дни Сундари нервничала и была раздражительна. Она терзалась сознанием собственной вины и в то же время с негодованием наблюдала за новым сближением Гопала и Малини. Неужели они думают, будто она не знает об их связи? Или им все равно?

Как-то вечером она была вызывающе груба с Малини.

Сундари всегда относилась к Малини свысока: типичная девчонка из трущоб, которая с безошибочным чутьем, нещадно эксплуатируя свои женские чары, проложила себе путь в это общество мишурного блеска. В яростной и беспощадной схватке с Таней она снова отвоевала князя и теперь считалась в этом кругу главной жрицей. Она была похожа на хищника, вновь напавшего на след, деловитого, уверенного в себе и в своем праве выбирать добычу. Гопала она выбрала чуть ли не на законном основании, «Как женщина, которая возвращается к своей первой любви», — размышляла Сундари.

— Вряд ли вам стоит бросать камни в других, — отрезала Малини спокойно, но достаточно громко, чтобы все кругом расслышали. — Не у каждой есть свой собственный дом, где можно принимать приятелей, пока мужья отсутствуют.

Слишком поздно Сундари поняла, что состязаться в грубости с такими людьми, как Малини, бесполезно. Теперь она попыталась подобрать осколки собственного достоинства.

— Будь добр, увези меня отсюда, — обратилась она к Гопалу. — Я не могу здесь оставаться и терпеть оскорбления этой красотки.

Малини фыркнула и пожала плечами, демонстрируя свое торжество. А потом наградила Гопала очаровательной улыбкой: она-то, мол, уж во всяком случае, не виновата в том, что здесь случилось.

Сундари бросилась вон из комнаты, а Гопал, сражавшийся в шмендефер, уступил кому-то свое место и последовал за ней. Они уселись в машину и поехали домой. За всю дорогу они не сказали друг другу ни слова, и, только притормозив у подъезда, он спросил:

— Я не расслышал, с чего все это началось? Чем Малини так тебя задела?

— Она спросила меня, правда ли, что Деби помогал японцам.

— Тебе не следовало так отвечать. Об этом все болтают.

— Я не могла иначе. Деби мой брат, а она не моя приятельница.

Гопал остановил машину, но не выключил мотор.

— Но все-таки, что ты такое сказала? Из-за чего она потом… наговорила все это?

— Боюсь, что я назвала ее развратницей и шлюхой… Такая она и есть! Ставить меня с собой на одну доску!..

— И об этом многие говорят, — заметил он бесстрастно. — Людям рты не заткнешь. Они питаются слухами. Ты же вот, например, предполагаешь, будто между мной и Малини что-то есть.

В темноте Сундари смотрела на Гопала с яростью. Она готова была в эту минуту излить на мужа весь свой гнев и отчаяние. Но сдержалась.

— Больше я к ним никогда не поеду, — сказала она. — Если угодно, ходи сам.

— Я вернусь туда сейчас же, — ответил он, открыв перед ней дверцу машины. — Я просил Боба поиграть за меня до моего возвращения.

— Почему же ты не остался сразу? Я бы нашла дорогу.

— Еще бы тебе не найти! Но не все так легко разделываются с условностями, как ты.

Он уехал. Измученная бессильной яростью, Сундари задремала, так и не успев обдумать последние слова. Условность! Этим словом определялось все его отношение к их браку. Она не знала, когда он возвратится. Наутро она не вставала до тех пор, пока не услышала шум машины, отвозившей Гопала в контору.

Был уже двенадцатый час, когда раздался телефонный звонок. Балдев доложил, что ее просят к телефону. Сундари вышла в гостиную-веранду и взяла трубку. Сердце ее вдруг заколотилось.

— Деби! — закричала она. — Деби!

Деби-даял и Мумтаз покинули Бомбей в пятницу утром. В субботу Сундари позвонила Гьяну.

— Я хочу, чтобы ты зашел ко мне. Сегодня вечером.

Они не разговаривали больше года — с того самого бурного объяснения на пляже. Сундари не раз хотела ему позвонить, но гордость не позволяла ей сделать первый шаг. Однако, честно говоря, она была близка к этому шагу. Но теперь всех этих запутанных чувств и сложных отношений больше не существовало, словно была сделана хирургическая операция. После нее остались лишь боль и испуг. Деби открыл ей глаза. «Чистая» любовь, — размышляла Сундари, — чем она лучше любви «нечистой»? Любовь всегда надувательство: каждый хочет получить побольше, отдав поменьше». Она почувствовала, что Гьян колеблется.

— Не знаю, — сказал он. — Я не уверен, что мне следует…

Услышав его голос, Сундари почувствовала необычайное волнение, которое никак не вязалось с ее отвращением и гневом.

— Но ты должен прийти. Помнишь, ты обещал явиться по первому зову, если я захочу сообщить что-нибудь важное.

Он сделал паузу.

— Действительно важное?

— В высшей степени. Мне необходимо тебя видеть.

— Боюсь, что это еще больше все запутает. Только-только я стал отвыкать от этого мучения…

Он говорил, казалось, так чистосердечно, что Сундари вновь пожалела обо всем случившемся, наступало какое-то внутреннее опустошение. Она изо всех сил сжала телефонную трубку.

— Нет, нет, этот разговор поможет все распутать. — Она даже засмеялась, чтобы он поверил. — Приходи сначала на пляж, там мы сможем поговорить. Муж придет часов в шесть. И мы все обсудим.

Она знала, как воздействовать на Гьяна. Пусть он думает, что они вдвоем отправятся к Гопалу и сообщат ему о своих чувствах. Ведь он же уговаривал ее расстаться, если она не решится выйти за него замуж. На это она теперь и намекала.

— Не опаздывай, очень тебя прошу. Гопал обычно пунктуален, а ведь нам надо успеть побеседовать.

— Нет, я не опоздаю, — заверил ее Гьян. Теперь в его голосе слышалось торжество. — Спасибо, что позвонила. Я люблю тебя, родная, — добавил он.

Противоречивые чувства обуревали ее душу. Дрожащей рукой Сундари положила трубку.

Гопал собирался в клуб — поиграть в гольф. Уходя, он спросил:

— С кем ты сейчас разговаривала, Сундари?

— С товарищем Деби. А что?

— Нет, ничего. Мне показалось странным, что он у нас никогда не бывал.

— Бывал, — возразила она, как-то сразу успокоившись и обретя уверенность в себе. — Однажды я его сюда привезла, после пожара в порту. Он жил в комнате для гостей. Об этом они и болтают — Малини и все остальные.

Гопала удивило ее признание, но он не подал виду.

— И все это время он был в Бомбее?

— В основном. А ты надолго?

— Нет. Я возвращусь в шесть или чуть позже.

— Не опоздай!

— Ты же знаешь, я никогда не опаздываю.

Да, это была чистая правда. «На него можно положиться, он не опоздает, — подумала Сундари, испытывая даже некоторое сострадание к мужу. — Он раб привычек». И, значит, плану, который она разработала, обеспечен успех.

— Почему ты спрашиваешь об этом? — недоуменно продолжал Гопал.

— Я приготовлю тебе сюрприз.

— Сюрприз, дорогая моя? Надеюсь, приятный?

— И я надеюсь.

Он задержался на верхней ступеньке и, подумав, шагнул назад.

— Что с тобой? — спросил он, глядя на нее в упор. — Ты выглядишь такой возбужденной… взволнованной.

Сундари подошла к нему и положила руки ему на плечи. Он ощутил тепло ее тела. Она смотрела ему прямо в глаза испытующим взглядом, ее губы скривились в недоброй усмешке.

— Чему ты улыбаешься? — спросил он.

— Просто я вспомнила одну старую-старую историю. Наш сосед собирался утопить щенка — лишнего. Деби, увидев это, разрыдался. Сосед назвал нас слабодушными, чувствительными. Тогда я предложила сама утопить щенка, только чтобы не показаться слабенькой.

— И утопила?

— Нет. Сосед передумал. Он подарил собачонку Деби. Так к нам попала Спиндл.