Павел Мурузи - Александра Федоровна. Последняя русская императрица

• Название: Александра Федоровна. Последняя русская императрица
• Автор: Павел Мурузи
• Издательство: "Вече"
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-9533-1187-7

Документальный роман-биография известного французского писателя, драматурга, поэта, журналиста Павла Мурузи рассказывает о жизни императрицы Александры Федоровны, жены последнего российского императора Николая II. Годы царствования Николая II оказались отнюдь не радужными не только для дома Романовых, но и для всей России. Несмотря на очевидные экономические успехи, страна стремительно катилась в пропасть, подталкиваемая внутренними и внешними врагами. Первая мировая война, Февральский и Октябрьский перевороты привели к гибели империи, жестокой расправе с царской семьей, братоубийственной гражданской войне. На этом фоне писатель показывает жизненный путь Александры Федоровны, ее становление как личности и как монархини, ее женскую судьбу - радости и горести невесты, жены, матери, ее переживания за безнадежно больного сына-наследника и мужа, "хозяина Земли Русской".

---

— Ваша мать? — удивленно переспросила принцесса.

— Моя мать посоветовала мне прислушиваться к голосу своего сердца.

— Вот никогда бы не подумала, — невольно вырвалось у Алике, которая старалась скрыть свое неверие.

Он хотел было ее снова обнять, но она выскользнула и сказала ему на прощание:

*— Я обещаю вам, Николай, подумать, собраться с мыс­лями. Если мне когда-нибудь придется стушеваться, уйти в тень, ради вашего восхождения на царство, то я это послуш­но сделаю... но отказаться от религии моей матери...

Она не договорила. Цесаревич остался один в гостиной, которая в это мгновение показалась ему такой враждеб­ной, словно площадь, на которой полно недружелюбного народа!

Расстроенный цесаревич в тот же вечер написал матери: «Я пытался объяснить ей, что она не может, не должна от­казываться выходить за меня замуж... а она все плакала и только повторяла: “Нет, нет, я не могу”. Но я настаивал, настаивал на своем, и эти уговоры продолжались часа два, но не дали никакого результата,,.»

На следующий день все дальние родственники, члены дружеских семей, прибывшие со всей Европы в Кобург, были в курсе происходивших событий. Бракосочетание ве­ликого герцога Эрнеста, эта главная причина сбора стольких величеств и высочеств, отошла как бы на задний план. Пред­стоящая свадьба герцога бледнела, становилась чуть ли не банальностью по сравнению с надвигавшимся другим, куда более важным событием — обручением будущего императо­ра! Теперь Николаю не было нужды брать на себя роль ад­воката перед Алике. Все приглашенные, все близкие и даль­ние родственники старались найти аргументы поубедитель­нее, чтобы победить тревожную неуступчивость принцессы, заставить ее отказаться от своей религии!

Великая княгиня Элла «обрабатывала» свою сестренку. «Нужно подчиняться велению сердца», —* уговаривала она ее. Вот она, Элла, нарушила семейную традицию, добро­вольно приняла православие, только чтобы понравиться своему мужу, великому князю Сергею Александровичу. Никто ее к этому не принуждал. По нескольку раз надень вдалбливала она в голову строптивой Алике эту идею. Не­ужели она готова отказаться от такой большой, такой ис­кренней любви к ней Николая из-за не столь уж важного вопроса о религиозных различиях? Она клялась, что их ро­дители на небесах непременно благословили бы ее оттуда, что вступление в лоно другой церкви никак не могло отри­цательно сказаться на ее совести, ведь Бог — повсюду, Ему предназначен культ души и культ любви... Алике провела бессонную ночь. Через щели в шторах она видела, как зани­малась заря, слышала раннее щебетание птиц. Она, стара­ясь быть очень честной с самой собой, не хотела слушать ничьих советов: нет, такую жертву требовал от нее не Нико­лай. Этого требовало его положение цесаревича-наследни- ка православной короны! Разве он не предлагал ей отказать­ся от всех своих привилегий, ради женитьбы на ней? Како­го еще более убедительного доказательства его любви к ней она могла требовать от него?

Алике унаследовала от своей бабушки ее прямодушие. Она знала какой замечательной женой для своего мужа была королева Виктория. И английская королева первой наруши­ла свою привычную выдержку и вовлекла внучку в разговор о религии.

Утро 8 апреля 1894 года выдалось таким светлым, просто лучезарным! Она потребовала, чтобы ей принесли порань­ше чаю, наспех умылась, оделась, чтобы не терять драгоцен­ных часов на эту процедуру, и тут же побежала искать сест­ру и тетю Михен, великую княгиню Марию Павловну, жену старшего дяди Николая, великого князя Владимира Алек­сандровича. Она ее так поддержала накануне.

Это был такой солнечный денек, поистине день обруче­ния! С решительным видом, очень быстро Алике шла по парку к тому дворцу, в котором остановилась ее тетка, Ве­ликую княгиню предупредили, сообщили о ее приходе, и та тут же приняла родственницу.

— Ваше высочество, прошу простить меня за столь ран­нее вторжение...

— Охотно, тем более что Вы хотите сообщить мне какую- то добрую весть, я в этом не сомневаюсь.

Алике сделала обычный реверанс. Великая княгиня лю­безно протянула ей руку.

— Ну, дитя мое, Вы наконец сумели преодолеть свои предрассудки? Вы намерены стать моей племянницей, не так ли?

Алике была слишком возбуждена, слишком счастлива, чтобы медлить с ответом. Она выпалила на одном дыхании:

— Да вы правы!

Она бросилась перед великой княгиней на колени, утк­нулась лицом в ее платье.

Какой это был сладостный момент для обеих женщин, теперь они становились гораздо более близкими по родству.

Августейшая тетя тут же послала за племянником, кото­рый обитал в другом флигеле. Ей теперь нужно было ждать, но каким приятным было это ожидание! Алике даже закры­ла глаза, чтобы получше насладиться этими дивными мину­тами. Николай не заставил себя долго ждать.

Обняв свою тетку, он открыл свои объятия и для Алике, теперь такой расслабленной, обмякшей, опьяненной тем счастьем, которое она, наконец, согласилась добиваться вместе со своим любимым.Николай восторженно записал в своем дневнике: «Ве­ликолепный, незабываемый день в моей жизни, день по­молвки с моей горячо любимой, моей несравненной Алике. О Боже, какая гора свалилась с моих плеч! Какую радость я испытываю! Целый день я провел, как в дурмане, не отда­вая себе отчета, что, собственно, со мной произошло! Кай­зер Вильгельм сидел в соседней комнате и ждал с дядями и тетями окончания наших переговоров. Вместе с Алике я прямо пошел к королеве Виктории, после чего ктете Марии, где произошла долгая, чувственная сцена, когда мы все об­нимали друг дружку и радовались. После завтрака мы отпра­вились в домашнюю церковь великой княгини Марии, где состоялся благодарственный молебен. Даже не верится, что теперь у меня есть невеста...»

Многочисленные прибывшие в Кобург гости не спуска­ли глаз с молодой императорской пары. Все во дворце радо­вались, на городских улицах все были в восторге. Теперь повсюду — от самых скромных отелей до роскошных апар­таментов королевы Виктории, — все говорили лишь об од­ном: этом замечательном событии.

С каждым днем радости у цесаревича все пребывало. Его дневник свидетельствует о переживаниях его сердца:

«Кобург, 12 апреля. Сегодняутромя проснулся,думаяотом, что начинается новый прекрасный день. В 10 часов Алике за­шла за мной, и мы отправились вместе пить кофе к королеве. Она сказала, что теперь я могу называть ее просто бабушка. Во время завтрака под окнами играла военная музыка. Мне при­шлось, сидя в комнате Алике, отвечать на ворох телеграмм.

В три часа дня мы позавтракали во второй раз у короле­вы , после чего мы с Алике пошли в «Розенау», где собралась целая компания для игры в теннис и для чая. Я оставался в комнате моей горячо любимой Алике до восьми часов с чет­вертью. С разрешения тети Марии я переехал из замка в не­большой ее домик, рядом с виллой, в которой сейчас живет Алике. Я занял апартаменты Альфреда, который сегодня уехал в Потсдам; комнаты очень удобные, но самое главное, что я нахожусь рядом со своей возлюбленной».

Суббота, 16 апреля 1894 г

«День холодный и серый, но на душе было светло и ра­достно. Мы отправились на первый завтрак к тете Марии. В одиннадцать я пошел в церковь. В пять часов прибыл осо­бый курьер, который доставил нам почту, — такие милые письма, орден Святой Екатерины и прекрасный подарочек для Алике от папы и мамы: пасхальные яйца. Какую радость испытали мы оба! Я зачитывал ей письма от маман, пол­ные нежной любви, радости, абсолютного удовлетворения. В шесть вечера мы отправились во дворец, чтобы попро­щаться с королевой. Она уезжала в Англию, и до вокзала ее провожал целый полк немецких драгун. После обеда я, на­конец, остался наедине со своей дорогой и нежно любимой Алике!»

Нужно сказать, что еще никогда эта романтически на­строенная Германия не знала более светлых дней. Королева Виктория возвращалась в Лондон, очарованная цесареви­чем, будучи убежденной в том, что этот брак, через который будущий царь сближался с половиной правящих домов Ев­ропы, и станет для нее, этой Европы, его гарантом на дол­гие годы. Таким образом, старые обвды, накопившиеся пос­ле Крымской войны, которые до сих пор разделяли Россию с Англией совершенно улетучивались.

Но ей было мало лишь повсюду говорить о своем удов­летворении этим делом. Помолвка ее внучки состоялась как раз вовремя, чтобы способствовать смягчению проводимой ею внешней политики. Она уже строила планы на будущее, собиралась направить приглашения Алике прибыть летом следующего года к ней, в Виндзор, и там потом к ним при­соединится цесаревич Николай.

В виду того, что в Кобурге собралось так много род­ственников, принц Альберт предложил всем сфотографи­роваться на память. Объектив зафиксировал замечатель­ную панораму королевских европейских династий — тридцать членов семьи. Старая королева, маленькая, чуть сгорбленная, но крепкая, как скала, устроилась в центре, в первом ряду, с тростью в руках. Кайзер со свирепо-тор- чашими усами, разумеется, в военной форме, был един­ственным сидяшим из мужчин в этой компании. Николай, с красивым, почти детским лицом, в котелке, стоял рядом с Алике, на очаровательном личике которой застыла до­вольная улыбка...