Юрий Погосов - Мелья

• Название: Мелья
• Автор: Юрий Погосов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1968

В этой книге рассказывается о короткой и яркой жизни революционера, который прожил всего 26 лет и треть из них отдал борьбе. Эта треть стоила, пожалуй, иных десятилетий.

Хулио Антонио Мелья (исп. Julio Antonio Mella, 25 марта 1903, Гавана, Куба — 10 января 1929, Мехико, Мексика) — кубинский революционер-коммунист, лидер студенческого движения, основатель и руководитель Коммунистической партии Кубы. Убит в эмиграции в Мексике во время вечерней прогулки с Тиной Модотти агентами кубинской диктатуры.

---

4 декабря в своей лекции он рассказал об университетской революции в Аргентине. Может быть, сам того не ведая, профессор посеял в умах юных кубинцев семена, плоды которых через год пришлись не по вкусу кубинским правителям.

Двор Лавров (один из нескольких внутренних дворов) Гаванского университета тех времен — любимое место сборищ студенческой вольницы — бурлил, словно кипящий котел. Если правительство и слушать не хотело об автономии, то новый ректор Карлос де ла Toppe в какой-то мере разделял взгляды студентов, о чем он не побоялся заявить в своей «тронной» речи:

— Если вы мне поможете, университет на деле станет на циональным университетом — таковы были его заключительные слова.

Через несколько дней, 15 декабря 1922 года, в университете начались волнения. Поводом для них послужил конфликт, вспыхнувший на медицинском факультете между студентами и одним из профессоров. Делегация Федерации студентов Гаванского университета, в которую входил Хулио Антонио Мелья, отправилась к ректору с петицией, в которой они предлагали уволить профессора, ввести в совет университета представителей студенчества, назначить комиссию по чистке преподавательского состава, в корне изменить учебный процесс, привести в порядок хозяйство университета. Ректор согласился с этими требованиями, но совет отверг их. Самые консервативные профессора решили подать прошение о коллективной отставке, чтобы этим самым заставить правительство предпринять наступление на студентов.

10 января 1923 года в газетах появилось заявление Федерации студентов. Этот документ заставил призадуматься кое-кого из членов правительства: заявление было обвинением, брошенным в лицо президента и членов его кабинета. Это уже не было ребяческой шалостью, как обычно пытались объяснить бунтарство студентов. Заявление было политическим документом, с которым нельзя было не считаться.

12 января студенты битком набились в актовый зал университета. На почетных местах — ректор, профессора Энрике Хосе Варона, Лендиан, Диего Тамайо, Эусебио Эрнандес, Альфредо-Агуайо. Среди приглашенных были заместитель министра просвещения и даже начальник полиции Пласидо Эрнандес. Председателем собрания был избран студент Фелио Маринельо (президент Федерации студентов). Антонио Мелья — секретарем.

После вступительного слова председателя на трибуну вышел выдающийся кубинский педагог — профессор Альфредо Агуайо. который поддержал студентов, воскликнув: «Верьте в грядущее, оно ваше!» Это вызвало неподдельное ликование студентов. Последующие ораторы сходились на одном: автономия и реформы необходимы университету как воздух.

Неуютно чувствовали себя те преподаватели, о которых говорилось как о напыщенных и самодовольных ретроградах, влюбленных в свое пустословие и презирающих студентов. Ректор университета сохранял внешнюю терпимость до тех пор, пока не взял слова Хулио Антонио. В наступившей тишине его голос звучал резко и напряженно:

— Я не стану молчать, даже если меня будут принуждать к этому или угрожать, я не отступлю и расскажу о язвах, которыми страдает наш университет…

«Язвы! Язвы! Этому мальчишке только дай власть!» И побледневший от ярости ректор вскочил и закричал, что не допустит оскорблений в адрес университета, а затем пригрозил уходом в отставку.

В зале поднялся невообразимый переполох. Трудно было понять, осуждали ли ректора студенты или брали под защиту. Хулио Антонио стоял бледный, со стиснутыми зубами. Ему стоило большого труда сдержать себя. Наконец Маринельо удалось погасить студенческие страсти, и Мелья продолжил свое выступление.

Он сказал, что у него и в мыслях не было кого-нибудь оскорбить, но что он твердо уверен, что университет нуждается в реформах, так как, возможно, они станут основой для последующих социальных изменений всей кубинской жизни.

В защиту автономии университета и реформ выступили Энрике Хосе Варона и Лендиан Участники борьбы кубинского народа против испанского колониализма, оба старых профессора взволновали собрание. В особенности Лендиан. Старик от критики университета перешел к критике социального порядка.

— Студенческие волнения — это следствие коррупции и мошенничества, которые царят вне стен университета. Жребий брошен. Когда спартанские женщины посылали на войну своих сыновей, они вручали им щит и говорили: «Со щитом иль на щите». Знаете ли вы, что хотели этим сказать спартанки? Победить или умереть!

И совершенно неожиданным для всех присутствующих стало выступление профессора-медика, участника войны за освобождение Кубы в 1895–1898 годах, Эусебио Эрнандеса. Бывший генерал повстанческой армии, он с горечью говорил о политической обстановке в стране:

— Ваши отцы, воспитанные во времена колонии, не знают, что такое демократия, поэтому они так противятся вашему движению за самоуправление. И это в то время, когда в мире существует страна, где не только студенты, но и школьники принимают участие в самоуправлении. Эта страна потрясла весь мир радикальными преобразованиями, которые она совершила за пять лет после революции, уничтожившей самый деспотичный режим на земле — царизм. В этой стране школьное обучение бесплатное и обязательное…

Хулио Антонио слушал старого профессора с нескрываемым удивлением и радостью. Откуда у этого генерала в отставке такие познания в области современных политических событий? Хулио Антонио всегда казалось, что только они, молодые, способны правильно оценивать общественные явления, а оказалось, что и среди «отцов» есть люди, которые готовы решительно поддерживать студентов.

Эрнандес продолжал:

— …Многие, услышав мои слова, могут сказать: «Послушайте, да ведь этот человек большевик!» Да, я был бы счастлив заявить с этой трибуны, что я большевик…

Аплодисменты смешались с ликующими возгласами. Вся многосотенная студенческая масса пришла в движение. Казалось, еще мгновение, и развалятся стены актового зала.

Собрание стало триумфом сторонников реформы. Но праздновать победу было рано. По университету поползли слухи, что совет, чтобы подавить студенческое движение, собирается закрыть университет. Дабы опередить противников, руководство федерации призвало студентов занять здание университета и просить правительство поручить ректору разрешить конфликт. Но оказалось, что ректор, испугавшись столкновения со студентами, еще раньше распорядился закрыть на три дня учебные аудитории. Это переполнило чашу терпения, и студенты бросились в свою Alma mater. Они заняли все входы и забаррикадировали их. Во главе студенческих акций стоял Хулио Антонио. Голос его слышался во всех уголках осажденного здания. Он появлялся в самые трудные минуты в помещениях, которым наиболее угрожали полицейские силы. Шла война, в которой, к счастью, пока не было жертв. На второй день к студентам пришел на разведку доверенный человек от самого президента. Но, кроме решительного ответа, что если правительство вздумает применить силу, то студенты скорее взорвут университет, чем сдадутся, он ничего не услышал.

«Наверху», наконец, поняли, что студенты не шутят, и 16 января правительство предложило администрации университета принять студенческие условия, а на следующий день федерация объявила о прекращении «оккупации».

20 января совет университета назначил трибунал по чистке. Через несколько дней был уволен профессор, из-за которого начались волнения.

24 января делегация профессоров и студентов (среди них был и Хулио Антонио) встретилась с президентом республики Сайясом, а 30 января палата представителей начала обсуждение законопроекта об автономии университета. Решением трибунала по чистке были уволены еще девять профессоров, которые, по мнению Федерации студентов, не соответствовали требованиям времени. 15 февраля по решению федерации начались занятия. Но мир воцарился ненадолго. Поводом к новому бунту послужил отказ декана юридического факультета Хосе Антолина дель Куэто выполнить распоряжение ректора об увольнении одного из профессоров. Волнение захлестнуло весь университет, и ректор, махнув на все рукой, подал в отставку. Временным ректором назначили Хосе Антолина дель Куэто. Это подлило масла в огонь, и вновь актовый зал превратился в центр студенческой ассамблеи. Решительно все студенты требовали отставки нового ректора. И снова на три дня закрылись двери университета. Студенческий гнев вылился в решение объявить университет независимым и назначить ректором Хулио Антонио Мелью. Однако правительству удалось провести студентов: было принято постановление о создании университетской ассамблеи из преподавателей и студентов, которая должна была осуществить реформу. На этом закончился учебный год.

В октябре 1923 года по предложению Хулио Антонио Мельи должен был собраться первый конгресс студентов Кубы.

Для Мельи университет стал более чем средством для получения образования, выхода «в люди». Он с головой окунулся в бурлящую жизнь на «Холме». Общительность, приветливость, разносторонние знания и ораторское искусство сразу же выделили его среди густой студенческой массы. Это студенческое поколение принесло с собой в Alma mater дух бунтарства и стремления к справедливости. Воспитанные на мелкобуржуазных идеалах, студенты провозглашали расплывчатые, бесформенные лозунги «за независимость», «за свободу», «за…». Они скорее всего походили на революционеров ради революции, ниспровергателей всего и всея.