Лев Андреев - Янгель: Уроки и наследие

• Название: Янгель: Уроки и наследие
• Автор: Лев Андреев
• Издательство: Арт-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001

ХХ век в истории земной цивилизации будет отмечен многими достижениями человеческого гения, и среди них заслуженное место займет ракетно-космическая техника.

Эта книга посвящается людям и их делу, которые придали этому времени его ракетный облик.

Эта книга о конструкторском бюро, в котором были созданы: рекордсмен ракетной техники — ракета Р-12 (30 лет на боевом дежурстве!), первая межконтинентальная ракета на высококипящих компонентах топлива, первые разделяющаяся и орбитальная головные части, военная ракета Р-36М2, более известная в НАТО как "Сатана", мобильный железнодорожный ракетный комплекс, ракеты-носители "Космос" и "Интеркосмос", а также "Зенит", ставший на грани веков сердцевиной международного проекта "Морской старт".

Эта книга об основателе и Главном конструкторе конструкторского бюро, которое сегодня носит его имя: ГКБ "Южное" им. М.К. Янгеля — одной из ярких в истории развития ракетной техники 50–60 гг. личности, ставшей ее признанным харизматическим лидером.

---

"…Главного можно было встретить на строящихся объектах, — продолжает военный испытатель А.М. Коган, — стартовой позиции, заседаниях Государственной комиссии, различных совещаниях со смежниками, беседующим с рабочими, строителями, испытателями и другими рядовыми и руководящими сотрудниками. И где бы он не появлялся — этот стройный, худощавый, я даже сказал бы застенчивый, но уверенный в себе человек, — он был везде доступен для любого сотрудника".

"Очень часто видели мы Главного конструктора в зале монтажно-испытательного корпуса, — как бы невольно подключается к обсуждаемой теме еще один военный испытатель — С.А. Вовченко. Мне кажется, что ничего в манере его поведения или внешности не выдавало в нем выдающегося конструктора. Все было до обыденности просто, хотя мы прекрасно знали, кем он является…

Его личные черты, замеченные нами, скромность, простота, корректность, уважение к человеку, независимо от его должности и положения, ответственность за людей и дело, не могли не оказать влияние на наш большой коллектив, на тот климат, который и после его смерти был у нас".

М.К. Янгель не любил рекламы, как и излишней торжественности, органически не терпел помпезности.

"Впервые я увидел Михаила Кузьмича на 41-й площадке, — вспоминает военный испытатель П.И. Мартынов. Поразило, помнится, меня то, что этот "живой" Главный конструктор никак не вписывался в существовавший в моем сознании книжный образ. Не чувствовалось в нем ни величия, ни сознания своего особого положения, ничем особенным не выделялся он из своего окружения. Конечно, величайшие озабоченность, ответственность за подготовку к испытаниям первого образца ракеты едва ли могли оставлять место мыслям: а как он выглядит со стороны? Но, думаю, причина не в этом. У меня сложилось убеждение, что это его обычное, нормальное состояние. Отсутствие намека на позу, высокомерие, а уж тем более грубости".

"Мой начальник, — пишет военный врач космодрома В.С. Хрустиков, — знакомя с обязанностями во время проведения испытаний ракетной техники, привел меня на стартовую позицию. Неподалеку, от нас остановилась "Волга", и из нее вышел просто одетый, высокий мужчина. Мне показалось, что это приехал рабочий человек, но по поведению находившихся на площадке людей, понял, что приехал какой-то начальник. К нему подошел полковник и стал докладывать о состоянии работ.

— Кто это? — спросил я.

— Это главный конструктор Михаил Кузьмич Янгель, — улыбнувшись ответил мой шеф".

А вот еще характерные наблюдения.

"Один раз перед заседанием Государственной комиссии по испытаниям ракеты представитель министерства буквально не находил себе места: через десять минут надо докладывать согласованные данные, а он их не знает. В это время увидел, что по коридору идет на заседание М.К. Янгель. В расстроенных чувствах, не найдя другого выхода и понимая, что это не совсем корректно, представитель министерства рискнул обратиться к Главному:

— Михаил Кузьмич, сейчас Госкомиссия, а я не знаю, что докладывать.

М.К. Янгель дружески обнял его, отвел в сторону и сказал, что надо доложить. Не выслушивая в свой адрес благодарственных слов, он пошел дальше. Надо было видеть этого счастливого человека, который с радостью произносил:

— Я еще не видел таких людей. Не знал и не думал, что они могут быть в лице Главного".

Группа специалистов днепропетровского Южного машиностроительного завода, — вспоминает ведущий конструктор В.В. Кошик, — участвовавшая на полигоне в подготовке к пуску ракеты во главе с главным инженером Г.Г. Комановым, в выходной день решила поехать в райцентр Казалинск за покупками — казахстанскими сувенирами. Зашли в магазин, а там чего только нет: ковры, пиалы и много других национальных изделий. Но для того, чтобы купить по существовавшим тогда правилам, надо было что-то сдать взамен — шерсть, мясо или другие продукты питания. В общем то, что производится в сельском хозяйстве в этих краях.

Главный инженер обращается к продавцу с просьбой продать ему в порядке исключения как Герою Социалистического Труда понравившуюся посуду с национальным орнаментом. Женщина за прилавком ответила, что не имеет такого права и для решения вопроса вызвала директора магазина. Выходит мужчина:

— Кто меня спрашивал?

Узнав, что приезжие с космодрома Байконур, профессионально, как бывалый человек, сразу поинтересовался с какой площадки гости. И услышав в ответ:

— С сорок третьей, — мгновенно оживился:

— Так Вы от Янгеля. Я его лично знал. Это был человек очень большой души и высокопорядочный. И пояснил, что до этого он работал в административном центре Байконура — городе Ленинске, а потом судьба забросила в Казалинск. Продавщице же немедленно поступила команда:

— Янгелевцам продать все и без всяких ограничений…

О простоте и доступности Главного ходят легенды.

"Как-то, — вспоминает Н.И.Урьев, — возвращались из Москвы. Все трое — Михаил Кузьмич, Будник и я оказались в одном вагоне смешанного типа — половина мягких купе, половина жестких. Причем мы с Будником в мягкой половине в одном купе, а Янгель в жесткой половине вагона. Я сказал, что пойду и предложу Михаилу Кузьмичу поменяться местами.

— Не ходи, — ответил Василий Сергеевич, — он меняться не будет.

Захватив с собой продукты и традиционную бутылку коньяка, отправились к Михаилу Кузьмичу поужинать. Сосед его предупредительно сразу вышел, так что не успели его и разглядеть. Закончив вечерю, вернулись в свое купе.

Наутро, когда стали выходить из вагона в Днепропетровске, смотрим, что с ним идет плюгавенький человек, как сейчас бы сказали, кавказкой национальности.

На прощание кавказец жмет Янгелю руку и непосредственно, как давно знакомому близкому человеку, говорит:

— Ну до свидания, Кузьмич! Не забывай, звони".

Огонь на себя

"Вызываю огонь на себя" — слова, пришедшие к нам из летописи Великой Отечественной войны. Это был призыв корректировщика огня к артиллеристам, когда, будучи обнаруженным и окруженным, ему ничего не оставалось делать, как просить для уничтожения противника вести прицельную стрельбу по тому месту, где он находился сам.

В мирное время они стали своеобразной административной нормой поведения Главного конструктора в конфликтных и особенно аварийных ситуациях, найдя законченное выражение в концепции: за все, что вышло из стен конструкторского бюро, персональную ответственность несет один человек — его руководитель.

Апогея эта позиция достигла, возможно, во время самого трудного периода за всю историю конструкторского бюро, связанного с трагедией при испытаниях ракеты Р-16. Главный выводит из-под огня всех смежников и принимает удар на себя, объявляя, что за все случившееся он отвечает лично сам.

Делая столь неожиданное заявление, М.К. Янгель демонстрирует мудрую, глубоко прочувствованную стратегическую дипломатию. В возникшей ситуации выяснение вопроса "кто есть кто" среди Главных не требовалось. Ошибка грубая, но, как показал последовавший анализ, не очевидная. Это не злой умысел и даже не халатность. Виновники были известны. Наказывать их? Но кого? Главного конструктора системы управления, по вине организации которого произошел самопроизвольный запуск двигателей второй ступени? Претензии к нему могли только повиснуть в воздухе. Из-за оказавшейся ложной команды в схеме он перешел в мир иной, став жертвой оплошности своих подчиненных. Исполнителей и руководителей всех рангов по ранжиру сверху вниз? Но что это давало в сложившейся ситуации? Дополнительные и ненужные жертвы, исковерканные судьбы! Поведение М.К. Янгеля, вызвавшего огонь на себя, оказало решительное влияние и на поведение Государственной комиссии по расследованию причин катастрофы, решившей никого не наказывать и предложившей возобновить работы.

Как приснопамятная в связи с позицией, занятой Главным конструктором, вошла в сознание всех причастных к испытаниям ракеты РТ-20П и ситуация, сложившаяся после одного из неудачных пусков. В конструкции не были учтены возможные развороты ракеты вокруг продольной оси при движении в контейнере и на одном из пусков просчет дал о себе знать: твердотопливный двигатель первой ступени запустился до того, как ракета вышла из контейнера. Подробный рассказ об этой аварии впереди. Последствия же были весьма ощутимы: в результате аварийного пуска уничтоженной оказалась не только ракета, но и контейнер. В довершение всего произошло это в присутствии руководителя отрасли — министра С.А. Афанасьева.

Случай, в общем-то, в практике отработки достаточно ординарный. Аварии были при летных испытаниях всех ракет, тем более на начальном этапе. Кроме того, причина происшедшего не была досадной ошибкой нерадивого инженера, которые, к сожалению, могут иметь место. Просто не удалось предвосхитить все возможные ситуации, возникающие в процессе движения ракеты в контейнере. Более того, если число пусков ограничено, как это было при испытаниях ракеты РТ-20П, скрытый порок конструкции мог бы вообще не проявиться.