Антология - Поэзия Африки

• Название: Поэзия Африки
• Автор: Антология
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 1973

В настоящее издание включены стихотворения поэтов Африки.

Вступительная статья Роберта Рождественского

Составление и примечания: М. Ваксмахер, Э. Ганкин, И. Ермаков, А. Ибрагимов, М. Курганцев, Е. Ряузова, Вл. Чесноков.

Статья к иллюстрациям: В. Мириманов.

Стихи в переводе: М. Ваксмахер, М. Кудинов, А. Ревич, М. Курганцев, Ю. Левитанский, И. Тынянова, П. Грушко, Б. Слуцкий, Л. Некрасова, Е. Долматовский, В. Рогов, А. Сергеев, В. Минушин, Е. Гальперина, А. Големба, Л. Тоом, А. Ибрагимов, А. Симонов, В. Тихомиров, В. Львов, Н. Горская, А. Кашеида, Н. Стефанович, С. Северцев, Н. Павлович, О. Дмитриев, П. Антокольский, В. Маркова, М. Самаев, Новелла Матвеева, Э. Ананиашвили, В. Микушевич, А. Эппель, С. Шервинский, Д. Самойлов, В. Берестов, С. Болотин, Т. Сикорская, В. Васильев, А. Сендык, Ю. Стефанов, Л. Халиф, В. Луговской, A. Эфрон, О. Туганова, М. Зенкевич, В. Потапова.

---

МОГИМО[263]

Мать-Африка Перевод П. Грушко

Мать-Африка, на твоих устах боевые напевы.
Ты поешь и танцуешь под клич Шикуэмбо.
Мать-Африка, бесконечно прекрасны луны
в причудливых чащах далекого Конго.
Мать-Африка, твои эбеновые сыновья
бегут и падают ниц под гул барабанов-шигубо[264].
Африка, мать магических маримб
и белых господ, говорящих на черных наречьях.
Мать-Африка, голубые и зеленые океаны
радостно ревут под гром твоих барабанов.
Мать-Африка, в твоем сладостном лоне
рождаются темнокожие воины,
могучие бойцы,
одолевающие
гиен.

КРАВЕЙРИНЬЯ МПУМО[265]

Уверенность Перевод П. Грушко

Непогребенные голоса Шинаване[266],
непогребенные голоса Муэда[267]
взывают к нам, просят восстать.

Дантовы виденья Герники,
рожденные кистью Пикассо,
отзываются в нас болью,
взывают к нам, просят восстать.

Огнедышащие жерла орудий
извергают пламя свободы,
мертвые
кровавыми буквами пишут свободу.

Свобода будет реветь
в раскаленных добела стволах ружей,
пока дерево свободы не покроют цветы,
пока созидатели мира
не нарисуют в небесной сини
белокрылые контуры мира,
пока из праха прошлого
по заветам Шивамбо Мондлане[268]
не возникнет новый Мозамбик.
Кровавые слезы, которыми мы оплакиваем его смерть,
станут нулями, летящими в цель.
Наперекор ночному вою гиен,
ощеривших кровавые пасти,
на зверином пиру
вырастает фигура гиганта:
в одной руке у него факел свободы,
винтовка — в другой.
Это сын сумерек,
в которых покоятся герои
от Спартака до Гевары и Лумумбы.

Вот он идет — Мондлане — не символ,
а уверенность, компас, показывающий дорогу к победе,
когда гиены с желтыми глотками
сгинут в огне свободы
и исчезнет даже пепел их сгоревших тел.

РУЙ НОГАР[269]

Загадка № 2 Перевод М. Самаева

Лазурный ореол
нездешних звезд.

И море маков —
багряный бред
воспоминанья.

Большие нестерпимые цветы;
разлапистые лацканы корней
и лепестки, впечатанные в память.

Как девушки, чей вечный голод
рождает голод и не знает
метафизических проблем.

А ненависть,
могущая не меньше
(когда не больше),
чем безнадежная любовь,
которою у нас полны
извечно
дырявые карманы?!

И не уйти им, никому
им не уйти.
Шесть миллионов восемьсот шестнадцать тысяч
сто голосов
на двадцать пять
квадратных километров.

Им не уйти, друзья!
Никто не сможет
уйти.

РУЙ ДЕ НОРОНЬЯ[270]

Безумец Перевод В. Васильева

Мне встретился бродяга бесноватый.
Крича, он с одержимостью во взоре
Стучался в двери палкой суковатой.
Я понял человеческое горе.

Мне встретился бродяга бесноватый.
Что людям глас его в их общем хоре?
Вокруг одни страданья и утраты.
Им этот крик безумца — капля в море.

И всей душой я пожалел беднягу,
Чужого, одинокого бродягу,
Который жизнь свою влачит скорбя.

И я раскрыл ему свои объятья.
Но в нем себя был вынужден узнать я.
Как стало больно видеть мне себя!

Мятежность Перевод В. Васильева

О, дни забот, о, дни душевной смуты,
Утраченные песни и стенанья
Необъяснимых мук, о, холод лютый
Разбитого навеки упованья,

О, миги откровенья, о, минуты
Украшенного смехом мирозданья,
О, всех сомнений порванные путы!
Когда бы мне сказали: «Вот страданья,

Извечно не дающие покоя.
Вот краткое, как месса, золотое
Веселье. Это дней твоих спираль.

Меж ними выбирай по усмотренью», —
Я предпочел бы умиротворенью
Бессонную, мятежную печаль.

Несчастье Перевод И. Тыняновой

Я — хижина на берегу морском,
Вчера погиб рыбак, хозяин мой,
Рыдают дети под моим окном
И женщина, что сделалась вдовой.

Я хижина на берегу морском,
Меня разбило дикою волной,
На досках, всплывших над моим крыльцом,
Спит женщина, убитая грозой.

Я уж не хижина, мне уж нельзя помочь,
Я горький плач сирот, ушедших в ночь,
Просящих хлеба и участья.

Я слезы тех, кто осужден страдать,
Кого и смерть не хочет принимать…
Бездомных… Нищих… Я — несчастье.

МАРСЕЛИНО ДОС САНТОС[271]

Здесь мы родились Перевод Л. Некрасовой

Такая древняя земля,
где мы родились,
Такое множество веков
прошло по ней…
Здесь наши предки
жили, умирали,
Лаская, обнимали эту землю,
Трудясь на ней извечно, каждодневно…
Как стебли, переполненные соком,
Змеились жилы по натруженным рукам.
И, высекая из камней суровых
основы плодородия земли,
В сердцах своих
таили наши предки
О счастье величавую мечту,
И мы с тобой
здесь некогда родились…
Горячая и добрая земля,
Земля ликующего солнца,
Зеленая земля широких нив,
Как женщина прекрасная
с цветущим телом,
Нам отдалась, полна желанья…
И мы росли,
Баюкали нас птицы —
Крылатые певцы
родной земли.
Так проросло
на поле нашей жизни
Из глубины веков
поднявшееся чувство
Неистребимой, истинной любви.
И вот теперь,
когда по небу хлещет ветер,
Меч молний
рассекает темноту,
Когда жестокий страх
окрашивает лица
в смертельный серый цвет, —
Теперь одна любовь,
любовь не дрогнет наша!
Прекрасная земля,
где мы с тобой родились,
Ее страданья — наша боль.
Но туча желчная сегодняшнего дня
Должна исчезнуть,
как любая туча.
Прекрасная земля,
земля надежды,
Открытая лишь искренним объятьям,
Прекрасная земля,
где с каждым часом
Все громче слышится
Свободы твердый шаг!
Нам, юным сыновьям
Столетия, идущего к концу,
Нам, самым смелым,
самым молодым,
Дано наследье наших предков…
И мы несем его
в своих больших руках,
Чтоб начатое дело завершить
и воплотить мечту о счастье!

Песня истинной любви Перевод Л. Некрасовой

В качанье пальм,
Листву вознесших в небо,
В меланхолическом движении их крон —
Ты слышишь песню о любви моей!

В сиянии луны, которая восходит,
Завороженная ударами тамтамов,
Напевами моих сестер и братьев, —
Ты слышишь песню о любви моей!

И в трепете блестящих рыб, попавших
В закинутые сети рыбаков,
Что возвращаются на берег после ловли, —
Ты слышишь песню о любви моей!

И в беспокойном пенье каждой птицы,
Поющей гимн безжалостному солнцу,
На спинах отраженному стократно
В тяжелых каплях пота, —
Ты слышишь песню о любви моей!

В напеве бабушки, звучащем монотонно
Под стук ритмичный деревянных ступок, —
Ты слышишь песню о любви моей!

В улыбке, открывающейся ночью
На томном лике матери моей,
Когда приходит сон, для всех желанный, —
Ты слышишь песню о любви моей!
В скитаниях по высохшим дорогам,
В игре мячом, что сшит из старых тряпок,
В угрюмом стуке горестных мотыг,
Что разрыхляют путь росткам маиса, —
Ты слышишь песню о любви моей!

И в звоне кандалов,
которые сковали
мне ноги,
руки,
голос,

Даже в том, что все еще не может распуститься
Цветок багровый сердца моего, —
Ты слышишь песню о любви моей!
Я,
Проданный на копи Трансвааля,
Я, превратившийся
В крупицы черной пыли,
Пою все так же о любви моей.

Хотя мое истерзанное тело
С цементом смешано,
Размолото с песком,
Хотя дома,
Шоссейные дороги
Окрашены моею кровью, —
Пою все так же о любви моей.

Ты в пламени любви сыновней, жаркой,
О Мозамбик,
О край любимый мой!
Века глухого, тягостного рабства
Не задушили сердца твоего,
А лишь сильнее сделали тебя!

Я поднимаю руку
Со всею силой ненависти страстной
Во имя каждого,
Кто быть рабом не хочет,
Кто гордо осознал:
Я — Человек!
Копье своих отцов
Возьму я в руки,
Чудовище я истреблю!
Чудовище,
Которое взрастило
Людей, враждебных людям,
Зло земли!
О Мозамбик,
О край любимый мой!
Одеты пурпуром свободы,
Твои сыны подхватывают песню.
И вот она уже летит но свету, —
По Африке лети, во все концы!
Та песня рождена
Великой ненавистью к рабству,
И к нищете,
И к голоду!
Та песня —
Песнь Надежды
И песня Веры,
Песня Истинной Любви!

НОЭМИЯ ДЕ СОУЗА[272]