Виктор Салошенко - Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й.

• Название: Председатели и губернаторы. Взаимосвязь времен, Или Судьбы, жизнь и деятельность председателей Краснодарского крайисполкома, глав администраций (губернаторов) Кубани за 65 лет ­ с 1937 по 2002-й.
• Автор: Виктор Салошенко
• Издательство: Северный Кавказ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-94637-003-0

В центре повествования — председатели Краснодарского крайисполкома, главы администраций (губернаторы) Кубани за 65–летнюю (1937—2002 гг.) историю образования, становления и развития края. На страницах новой книги читатели встретятся с руководителями Кубани, чьи имена теперь принадлежат истории. Это В. А. Симончик, И. С. Богданов, П. Ф. Тюляев, М. М. Бессонов, Б. Ф. Петухов, И. Т. Трубилин, С. Ф. Медунов, Г. П. Разумовский, Н. Я. Голубь, В. Н. Щербак, В. Н. Дьяконов, Н. Д. Егоров, Е. М. Харитонов, Н. И. Кондратенко, А. Н. Ткачев и другие.

Впервые опубликован ряд новых фактов из жизни руководителей Кубани советского периода, на служебных документах которых зачастую стоял гриф «совершенно секретно», а также помещены редкие исторические фотографии.

Вновь оживут в памяти незабываемые годы созидательной борьбы за превращение Кубани в «жемчужину России», полные надежд и разочарований.

Человек оставляет после себя результаты своих дел и поступков, с которыми последующие поколения связывают его имя. А оно может быть как символом восторга, так и ненависти или равнодушия.

Книга адресована читателям, интересующимся историей Краснодарского края, ибо из истории мы черпаем опыт, на основе опыта образуется самая живая часть нашего практического ума.

---

17 сентября наследник престола выехал в станицу Усть — Лабинскую.

5

Но все же в своих исследованиях предпочтение отдавал Иван Тимофеевич с детства любимому им казачеству. Он не только гордился своим казачьим происхождением (ведь родом он был из знаменитой станицы Шкуринской), но и немало делал на своем председательском посту по его возрождению, при удобном случае одаривая казаков. При этом он нередко вспоминал, как в мае 1894 года академик Императорской Академии художников М. О. Микешин (будущий автор памятника Екатерине II в Екатеринодаре) передал в дар Кубанскому казачьему войску 500 экземпляров изображенных и изданных им икон просветигелей — славян братьев Кирилла и Мефодия. Иконы были освящены Петербургским митрополитом Исидором и, согласно желанию академика, предназначались для распределения по всем учебным заведениям города и области, а также «в хаты той станицы, которая, — писал М. О. Микешин, — примет меня, Михайлу Нэчосу, своим соказаком».

Особенно любил Ива и Тимофеевич, посещая станицы, интересоваться их историческим прошлым, нередко заставляя смущаться от собственного незнания местных руководителей районов. В старину говорили: у каждой станицы — свой норов. И не только норов, но и своя история, неповторимый вид. Такой была, к примеру, как помнил Иван Тимофеевич, станица Троицкая, основанная в 1865 году на месте бывшего Новоохранного полка при паромной переправе на реке Кубань. Заселение ее производилось жителями казачьего сословия из старых станиц бывшего Черноморского войска Ивановской, Петровской, Полтавской, Староджерелиев — ской, его родной станицы Шкуринской, Канеловской, Староминской, Уманской, Новолеушковской, Нововеличковской, Кисляковской и Новощербиновской. Казалось бы, эта смесь разных станичников давала, как говорится, взрывной материал, но главной особенностью казачества всегда была порядочность и нравственное здоровье. Только этим и походили станицы друг на друга.

В станичной библиотеке, в которой Иван Тимофеевич побывал по свойственной своей привычке посещать места общественной культуры, почерпнул он примечательный факт из исторического прошлого самой станицы.

Вот что писал автор очерка о станице Троицкой, опубликованного в Кубанском сборнике (изданном в 1883 году), о «племенном характере населения, его наклонностях, обычаях и преступности» и что вызвало пристальный интерес председателя сельского крайисполкома:

«Принадлежа к казачьему сословию, население Троицкой станицы состоит из малороссов, отличаясь теми общими типичными чертами и физическими особенностями, которые присущи населению бывшей Черномории, как известно, заселенной пришельцами из‑за Буга, прямыми потомками запорожцев.

Твердый, с оттенком упрямства, характер, сильная воля, настойчивость в преследовании раз задуманного, вышесредний рост, плотность и соразмерность в членах, физическая сила, стройность и ловкость — общие черты всего казачества. Простота в жизни, постоянство, любовь и преданность родному очагу, старине, семейству, почтение и уважение старших, гордость и независимость дают ясное понятие о характере казачьего населения.

Особенно резко выделяется почтение и уважение к старшим: оскорбление, нанесенное сединам, не может оставаться безнаказанным: часто возмездие, иногда довольно чувствительное, истекает из общественного требования. Впрочем, случаи оскорбления старших редки; всякий сторонний человек сочтет себя нравственно обязанным удержать молодца, если тот вздумает при нем глумиться над старшим.

Брань вообще считается предосудительной, хотя и нельзя сказать, чтобы она не имела места в обыденной жизни; случаются и драки, но большей частью под «веселую руку».

В общем народ вынослив и терпелив; раздражается не скоро, но также не скоро и забывает оскорбление, если оно по характеру относится к тем, которые считаются особенно сильными, кровными, затрагивающими честь и общественное положение лица.

Порочные люди находятся в пренебрежении; всякого рода проступки, выходящие из границ обыденности и нарушающие личные и имущественные интересы обывателей, нетерпимы. Пьянство, разврат, леность, ложь, обман, воровство жестоко преследуются. Заклейменные именем «басурмана» и «бездельника» не встретят уже сочувствия, не получат помощи и защиты от своих одностаничников, а, напротив, при первой возможности будут исключены из станичного общества.

«Вообще преступных проявлений в массе населения мало, — читал далее Иван Тимофеевич, — так со времени основания станицы по 1880 год, т. е. в течение 15 лет, находилось под судом за воровство только одиннадцать человек и один за грабеж (население станицы составляло полторы тысячи человек!). Такое проявление преступности заслуживает тем более внимания, что, как известно, в закубанские станицы попадали, кроме охотников — переселенцев, лица, обнаруживающие на месте своего жительства неодобрительное поведение, а потому и переселившиеся по приговорам общества.

В станичном суде за последние пять лет привлекалось к ответственности только шесть человек, совершивших маловажные проступки, как‑то: драку, оскорбление, неповиновение и пр.

Обыватели Троицкой станицы — народ, за немногими исключениями, опрятный, любящий чистоту в доме и обращающий внимание на чистоту своего тела. Правда, баня для казака не составляет первой необходимости, но это уже зависит от племенного характера и выработанных историческими условиями жизни привычек; купанье в реке в летнее время составляет для казачьего населения и потребность, и удовольствие.

И в одежде его мы не замечаем неопрятности и грязи. Сравнительно лучшая, близкая к довольству, материальная обеспеченность казака дает ему возможность в праздничные дни одеваться прилично, даже щегольски; в рабочее время казак носит прочную, соответствующую времени и работе одежду, хотя она, понятно, и не может похвалиться чистотой. Нижнее белье большинством переменяется еженедельно. Казачкам можно вменить в особую заслугу похвальную опрятность в приготовлении пищи, стремление поддержать чистоту в «кухонной посуде, комнатах и проч.»

6

Впрочем, Ивана Тимофеевича Трубилина интересовали не только бытовые и исторические подробности в жизни казачества, он постоянно помнил содержание одного страшного документа — дирек тивы Оргбюро ЦК РКП (б) от 24 января 1919 года под грифом «Циркулярно, секретно». И чем больше он познавал факты далекой действительности, тем прочнее утверждался в одной мысли: с учетом прошедшего времени восстановить историческую справедливость. Однажды он долгое время говорил на эту тему с первым секретарем крайкома партии Г. И. Воробьевым, который, в принципе, был на его стороне, но в заключение произнес решающую фразу: «Время еще не пришло, понимаете. Время — лекарь. Да и ЦК на этот счет молчит. Как нам быть?!» Иван Тимофеевич понимал, что именно это и являлось причиной кое — где возникавшего недовольства, а то и глухого сопротивления, озлобленности, впрочем, тщательно скрываемых потомками репрессированных казаков. А однажды он, выступая на одном хуторе на тему установления советской власти на Кубани, встретил прямой вопрос, быстрее едкую реплику: «Хотя бы извинились». И он промолчал тогда, а, придя домой, долго не ложился спать, вновь и вновь перечитывая ту чудовищную директиву…

В ней говорилось: «Последние события на различных фронтах и в казачьих районах — наши продвижения вглубь казачьих поселений и разложение среди казачьих войск — заставляют нас дать указание партийным работникам о характере их работы при воссоздании и укреплении советской власти в указанных районах. Необходимо, учитывая опыт года гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Поэтому необходимо:

1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое‑либо прямое или косвенное участие в борьбе с советской властью. К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких‑либо попыток с его стороны к новым выступлениям против советской власти.

2. Конфисковать хлеб и заставлять ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.

3. Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселение, где это возможно.

4. Уравнять пришлых «иногородних» к казакам в земельном и во всех других отношениях.