Алексей Величко - История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I

• Название: История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I
• Автор: Алексей Величко
• Издательство: ООО «Издательство «Вече»
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-905820-63-2

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Пятитомное сочинение А.М. Величко «История Византийских императоров» раскрывает события царствования всех монархических династий Священной Римской (Византийской) империи — от св. Константина Великого до падения Константинополя в 1453 г. Это первое комплексное исследование, в котором исторические события из политической жизни Византийского государства изображаются в их органической взаимосвязи с жизнью древней Церкви и личностью конкретных царей. В работе детально и обстоятельно изображены интереснейшие перипетии истории Византийской державы, в том числе в части межцерковных отношений Рима и Константинополя. Приводятся многочисленные события времён Вселенских Соборов, раскрываются роль и формы участия императоров в деятельности Кафолической Церкви. Сочинение снабжено портретами всех императоров Византийской империи, картами и широким справочным материалом.

Для всех интересующихся историей Византии, Церкви, права и политики, а также студентов юридических и исторических факультетов.

Настоящий том охватывает эпоху от Константина Великого до Анастасия I.

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

---

Уже в III в. епископ Антиохии стоял во главе обширной церковной области и имел под собой ряд подчинённых епископов, которым делал рукоположение, созывал Соборы и над которыми делал рукоположение. В состав Антиохийского патриархата входило 13 римских провинций, лежащих между Средиземным морем и Персией. Все они назывались «восточными», поскольку входили в префектуру Востока, и под этим именем антиохийцев и звали в мире.

В начале IV в. Антиохия стала центром восточной, то есть Сирийской церкви, её кафедра так же, как и Рима, имела апостольское происхождение, а духовное влияние простиралось на Малую Азию, Понт, Северо-Восточную часть Азии, Армению, Персию и Грузию. По своему значению Антиохийский епископ, которому принадлежало 3-е место во Вселенской Церкви, уступал только Римскому и Александрийскому патриархам. Однако непосредственная власть Антиохийского архиерея имела видимые границы. Палестина, Арабия, Кипр, Исаврия и Финикия хотя и признавали его своим главой, но никак не были стеснены властью антиохийца при выборе собственных митрополитов[760].

Правда, как и Александрийский папа, Антиохийский епископ претендовал на области, лежащие за пределами Келесирии. В первую очередь, на Кипр, Палестину и близлежащие земли, но это не привело к существенному результату. Между Александрийским и Антиохийским патриархатами замечалось существенное различие. С одной стороны, компактная, чётко ограниченная территория, заселённая этнически монолитной группой людей, административная организация, существовавшая на протяжении тысячелетий, и народы, привыкшие повиноваться и тонко чувствующие власть. С другой — в Антиохии, огромное пространство без чётких границ на севере и востоке, калейдоскоп рас, языков, обычаев и законов[761].

В IV в. авторитет Антиохийской кафедры, к которой принадлежали св. Василий Великий, св. Григорий Нисский, св. Григорий Богослов, св. Иоанн Златоуст, наконец, Несторий (трое из них, как известно, стали Константинопольскими патриархами), был очень высок. И Антиохия могла искренне гордиться тем, что из её школы вышли самые выдающиеся богословы и епископы того времени. Таким образом, к концу IV в. Антиохия сохранила своё важнейшее гражданское и политического значение как первого города Келесирии, так и центра Православия. Но громадные расстояния между епархиями, множество туземного населения, которое ещё нуждалось в просвещении, наконец, удалённость от Рима и Константинополя, где располагались царские резиденции, не позволяло Антиохии надеяться на сближение с императорами и на зримое усиление в иерархии Поместных Церквей.

Тем не менее её могущество на церковном Востоке и возвышенное понимание авторитета и роли Антиохии в глазах предстоятелей этой Церкви красноречиво иллюстрирует один малоизвестный исторический эпизод.

В самом начале V в. возник острый спор между Антиохийским патриархатом и Селевкийским католикосатом относительно подчинённости персидских православных епархий — Персидская православная церковь в то время представляла собой довольно многочисленную и сильную организацию, с которой считались даже Персидские цари. Поддерживаемые шахами, персидские архиереи начали борьбу за провозглашение своей независимости от Антиохийской кафедры. Первой стадией её стал выпад персов в отношении антиохийцев и проведение Селевкийского собора 410 г. под председательством шахских чиновников. Помимо признания Никейского Символа Веры, отцы Собора объявили католикоса Селевкии-Ктесифона «архиепископом всего Востока, великим митрополитом и главой всех епископов, которые должны подчиняться ему как Самому Христу».

Шах Яздегерд I немедленно утвердил решения Собора, а его чиновники по примеру своих римских собратьев публично объявили о наказаниях, которым подвергнутся нарушители соборных оросов. Но у сторонников автономии Персидской церкви существовали многочисленные оппоненты из числа других архиереев, недовольных искусственным, с их точки зрения, возвышением архипастыря Селевкии-Ктесифона. Для умиротворения Персидской церкви в 424 г. волей Персидского царя Бахрама V и с согласия императора св. Феодосия II Младшего был созван новый Собор. И вот на нём-то сторонник Антиохийского патриарха митрополит Агапит озвучил превосходство восточной кафедры, изложив учение о примате этой Церкви, созданной самим апостолом Петром.

Из его уст прозвучало буквально следующее заявление: «И согласно нашему положению, ученики не имеют власти обращаться против своих учителей и ими управлять. Не дано им такого права Христом, их Господом, согласно справедливым законам, которые Бог Творец написал в человеческой природе. Поэтому чада не имеют власти изгонять своих родителей из их наследства, но родители имеют власть над детьми. И рабы не могут красть у своих господ свободу, но господа имеют власть над рабами. Равно жёны не имеют власти господствовать над своими мужами, но были подчинены им, и они господствуют над ними. Жёнам приказано любить своих мужей, покоряться им и повиноваться, мужам заповедано только любить их, не подчиняться им, а где мужи уступают, покоряясь своим жёнам, они навлекают на себя наказание, так как они не исполнили законоположения, которое Бог написал в природе. Праведно прежде всего то, что всё совершенно было исполнено в Св. Церкви: как один есть Отец Истины и один Сын Его Спаситель Христос, и один Св. Дух Утешитель, так и один Его верный казначей Симон вар Иона, который получил имя Кифа и которому Он обещал: «на сем камне Я созижду Церковь Мою», и ещё «дам тебе ключи Царства Небесного». Христос не сказал всем ученикам «на вас Я созижду», ни «вам Я дам». И хотя благодать священства находится у всех апостолов, но есть только один примат, который есть духовное отечество. Он не был дан всем, но как одному истинному Богу, так и одному верному управителю, чтобы он был главой, ведущим и ответственным за своих братьев. Эти законы и постановления были сохранены в нашей Церкви».

По мнению Агапита и его единомышленников, Христос вручил «примат» над всеми архиереями апостолу Петру, преемником которого единственно является патриарх Антиохии. Неприятная неожиданность для Рима! По Агапиту, патриаршество вообще представляет собой особое священническое служение, хотя он и не утверждал «сверхапостольства» Петра. И пусть впоследствии претензии Антиохии на главенство были существенно подорваны, учение о примате её патриарха во Вселенской Церкви повлияло на внутрицерковные процессы[762].

Понятно, что Антиохия без особого пиетета относилась к Александрийской кафедре, склонной к увеличению окормляемых ею провинций за счёт соседей, что, конечно, больно било по авторитету и бюджету Антиохийских архиереев. Кроме того, арианские споры и мытарства св. Василия Великого и св. Григория Богослова в ходе выстраивания отношений с гордым Римом не могли добавить особой теплоты в чувства этой кафедры к понтифику. Это было настолько очевидным для всех, что, несмотря на апостольское происхождение обеих кафедр, Рим не считал возможным оказывать Антиохийскому архипастырю дополнительные знаки уважения и внимания. А Антиохия, вольно или невольно вынужденная искать союзника на стороне, сблизилась с Константинополем, отдав ему на кафедру трёх своих сыновей, прекрасно понимая, как неприятно для Рима всё растущее влияние архиерея новой столицы.

Это противостояние двух великих кафедр мира, зачастую проявлявшееся в самых неприглядных формах, обуславливалось и теми различиями их богословских школ, которые сформировались очень рано. Александрийцы, следуя своим религиозным воззрениям и стремлениям, «без всяких рациональных околичностей созерцали во Христе Бога. Для них не важны были рассуждения о том, как выразить и объяснить таинственное единство во Христе. Их живое религиозное чувство просто созерцало во Христе это непостижимое, недоведомое, но и совершенно неделимое единство». Напротив, у антиохийцев элемент рассуждения преобладал над возвышенными, мистическими полётами мысли. Они трудились над рациональным обоснованием христианских формул, причём некоторые антиохийские богословы увлекались задачей рационального выяснения догматов до такой степени, что «во имя логической последовательности в своих построениях готовы были пожертвовать и верой в Божество Христа (Арий), и единством Его существа (Несторий)»[763].

К сожалению, неосмотрительная позиция епископа Иоанна Антиохийского во время Собора 431 г. несколько уронила авторитет третьей по иерархии Церкви. А поведение епископа Домна на «Разбойном соборе», хотя бы и оплаканное им позже, ещё более подорвало её влияние, что вместе с уменьшением площади (за счёт потери богатого Кипра) окормляемой ею территории ещё более способствовало фактическому её ослаблению. Отцы Собора приняли очень обидное для Антиохии решение, несмотря на то, что сам Иоанн Антиохийский пытался решить проблему закрепления за его церковью Кипра через высших военных чиновников. Но его даже не заслушали, когда рассматривалась жалоба киприота. Справедливости ради нужно сказать, что всё же 8 правило Эфеса написано в осторожных выражениях и допускает возможность пересмотреть спор, если обнаружатся «древние обычаи» в пользу Антиохии[764].