Мойра Янг - Кроваво-красная дорога

• Название: Кроваво-красная дорога
• Автор: Мойра Янг
• Жанр: Прочие приключения

Саба всю свою жизнь провела в городке Серебряное озеро, на высохшем пустыре, разоренным песчаными бурями земля. Цивилизация Мародеров давно разрушена, оставив только полигоны мусора Сабе и её семье. Но и это её устраивает, пока рядом её любимый брат близнец Лью. Но когда приходит чудовищная песчаная буря, а вместе с ней и четыре всадника весь её мир рушится. Лью забирают в плен, а Саба отправляется в путешествие, чтобы вызволить его.

Внезапно оказавшись в уродливой реальности, за пределами Серебряного мира, где творится беззаконие, Саба теряется, потому что рядом нет Лью, который мог бы вести её. Поэтому, возможно, самое удивительное из всего является то, что Саба узнает о себе: она ожесточенный боец, непобедимый, оставшийся в живых, и хитрый противник. И у неё есть силы победить коррумпированное общество изнутри. Объединившись с красивым смельчаком по имени Джек, и с бандой революционерок, которые называют себя «Свободные соколы», Саба совершает открытие, которое изменит курс развития цивилизации.

Повествование ведется от лица малограмотной девушки, так что, чтобы сохранить стиль повествования автора, в переводе будут присутствовать намеренные ошибки.

Повествование ведется от лица малограмотной девушки, так что, чтобы сохранить стиль повествования автора, в переводе будут присутствовать намеренные ошибки.

---

— Прости, — шепчу я Эм.

— За што простить? — спрашивает Эмми.

— Ты не должна была этова видеть, — говорю я.

Она и Пинчи стояли вместе с Распорядителем боев на болконе и видели всё от начала до конца.

— Мне было так страшно, — говорит она. — Она бы убила тебя, если бы смогла.

— Я не собираюсь никого убивать, — говорю я. — Я буду жить. Я собираюсь жить, и вытащить нас отсюда и мы разыщем Лью. Я обещала ему, што я найду его и я... ох Эмми... Эмми, што же мы будем делать? Што же мне делать?

Вот оно. Я расклеилась. Потекли слезы. Она стараетца вытереть их, стереть мои слезы, но они немедленно появляютца вновь.

— Шшш... — Она гладит мое лицо. — Шшш… не позволяй им услышать тебя, — говорит она. — Никогда не позволяй им слышать, как ты плачеш.

Она дает мне какую-то тряпицу, штобы я закрыла ею рот.

Она ложитца рядом со мной на лавку. Она обнимает меня своими худенькими детскими ручонками и крепко прижимаетца ко мне.

— Все хорошо, Саба, — говорит она. — Всё будет хорошо.

Меня корчит от боли. Я вою в ткань, всё мое тело тресетца от рыданий.

Я рыдаю из-за девушки с бабочкой на щеке.

Я рыдаю иза Эмми. Па. Лью. Иза самой себя.

Иза таво, кем мы были.

Иза таво, што у нас отобрали.

Иза таво, што было утеряно для нас всегда.

ГОРОД НАДЕЖДЫ МЕСЯЦ СПУСТЯ

Они называют меня Ангелом Смерти.

Просто потому што, я еще не проиграла ни одной схватки. Каждый раз, когда они запирают меня в клетке, я позволяю ярости охватить меня, и она деретца, пока не побеждает.

Если для девушки, с которой я дерусь это третий неудачный бой, то я просто поворачиваюсь спиной, так мне не приходитца смотреть, как она бежит через толпу. Правда, я всё слышу. Сумасшедший вой толпы под кайфом, словна свора, готовая к убийству.

Я отключаю сознание. Я не позволяю себе думать об этом. Я должна оставатца в живых. Я должна выбратца отсюда и разыскать Лью. Он где-то там, ждет меня, когда я приду за ним. Я это точно знаю. Они могут его держать его прямо здесь, в городе Надежды.

Город Надежды. Это выгребная яма, как и говорила Мерси. Каждый покрытый перхотью злодей, который казалось только што вылез из навозной кучи, казалось таки или иначе находил сюда дорогу.

И Торнтон. Они повсюду, как и предупреждала меня Мерси.

Они личные телохранители Распорядителя в Клетке, которые наблюдают за боями, с комфортом, с балкона. Они контролируют Врата, проверяя всех, кто приходит в город Надежды. Они стоят на вышках, по одному в каждом углу частокола, окружающего город. Они в рядах вооруженной охраны, которая контролирует толпу в Колизее и патрулирует город. Они и среди тех подонков, что сторожат нас здесь в жилых клетках - один жилой блок для мужчин бойцов и другой для женщин - они же надзирают за нами на тренировочных аренах.

И Торнтон подчиняетца, да и все они, ДеМало. Он у них главный. Они передают его вопросы Распорядителю, но из таво, што я поняла в первый же день, мне стало ясно, што сам он ни перед кем не отчитываетца. Время от времени, он стоит на балконе вместе с Распорядителем пока идет битва. Я никогда вновь не видела его вблизи, как тогда. А очень надеюсь, што никогда не увижу.

Но все охранники и сторожевые на вышках и запертые клетки и цепи связывающие меня... всё, штобы остановить меня от попыток сбежать.

В первый раз, я подождала наступления ночи, потом вскрыла замок моей клетки ржавым гвоздем, который нашла в углу тренировочной арены. Меня поймали, когда я попыталась спереть ключ с пояса охранника, пока он считал ворон.

Второй раз, я предприняла попытку, на обратном пути по дороге из Колизея. Я ударила охранника в лицо и дала деру.

Оба раза они заталкивали меня в морозильник, штобы попытатца сломать мой дух. Они всегда так поступают со смутьянами. Но несколько часов взаперти в металическом ящике под землей, не охладили мой пыл и не остановит моих попыток сбежать из этова треклятова места и им это известно.

Вот почему каждый раз, как только я оказывалась в своей клетке, они приковывали меня к койке. Вот почему они перевозили меня в запертой транспортной клетке в Колизей на бой и обратно. И вот почему они обыскивали меня, каждый раз, прежде чем запереть меня в мою клетку.

Но они никогда не причиняли мне боль или увечья. Они даже пальцем меня никогда не трогали. Я не дралась больше, чем два раза в неделю. Ангел смерти к большому ликованию толпы. Я лучшее, што появилось в этом городе за много-много лет. Они хотят убедитца, што их любимица сдюжит еще один бой.

Не знаю, какую там сделку заключили Пинчи с Распорядителем, но што бы это ни было, это всех устраивало. Иногда я вижу её, мис Пинч, на балконе Хозяина Клетки, наблюдающую за моим боем, но там есть и другие, с которыми меня ничево не связывает.

Также я вижу порой и Эмми. Ненавижу состояние незнания, как там она, но у меня нет никакой возможности передать ей весточку. Всё, што я могу, это надеятца, што она найдет способ отправить весточку мне. И, што она при этом не заработает очередной оплеухи от мис Пинч.

Меня хорошо кормят. У меня своя отдельная клетка, а на койке есть одеяло. Другие девушки-бойцы содержатца все в одной большой клетке и спят ночью все вместе на холодном полу. К ним нет никакова особова отношения.

Даже капитан дозорных, Бешеный Пёс, держитца от меня на расстоянии. Его прозвали Бешеным Псом еще в те времена, когда он подсаживал на чаал, не говоря к чему это может привести. Он много каво подсадил, охрану, других бойцов. Но не меня. Он не смел ко мне прикасаться.

Итак, я ем, когда мне дают, сражаюсь, когда вынуждена и ищу шанс смотатца отсюда. Так или иначе, я улучу возможность. Охранник ли отвернетца, дверь останетца открытой в нужное время. Што угодно. Они могут запирать меня в морозилке сколько угодно. Мне всево-та и нужно, штобы один раз повезло.

В темноте ночи, я сижу или мерю шагами свою клетку. Я не сплю больше, чем час или два за раз. Потому, как только я закрываю глаза, в этот момент меня окутывает тьма. Она приходит за мной. Она выходит из потаенных уголков, чтобы обернуть вокруг меня свои холодные-холодные руки. Она проникает в мою кровь, кости, душу. Она выжимает из меня всю надежду до капли.

Если я позволю ей завладеть собой, то никогда уже не выберусь отсюда. Я останусь в Клетке и буду дратца до тех пор, пока не начну проигрывать. Я отсанусь в живых, пока меня не растерзает толпа.

Я боюсь, што в конце концов тьма окажетца сильнее, чем моя ярость.

Вот я закрываю глаза, и она приходит.

Наступает тьма.

Тьма, а вместе с ней и сны.

* * *

Я в Колизее.

Здесь тихо. Пусто. Темно. Кромешная ночь.

Я в Клетке, мои ноги босые, а моя одежда вся в лохмотьях. Я што есть силы колочу в дверь, но та заперта. Я в ловушке.

Я чувствую легкое покалывание в затылке. Я медленно поворачиваюсь.

Они все стоят там. Все девушки, с которыми я когда-либо дралась. Каждая, которую я победила или отправила на расправу толпе. Они заперты в Клетке со мной. Они не больше, чем тени, их лица скрыты тьмой, но я знаю их. Каждую из них. Цвет их глаз, форму носа, запах кожи, от которой веяло страхом.

Они начинают двигатца, бесшумно подплывая ко мне.

— Простите меня, — шепчу я, говорю, кричу — простите меня, простите меня, простите меня, — но из горла вырывается лишь вырываетца беззвучный крик.

Они нависают надо мной. Они окружают меня. Толкают, тянут вниз.

* * *

Темнота сгущаетца и накрывает словно одеяло.

Голоса. Шепотки. Бормотание. Вздохи. Но все эти звуки раздаютца откуда-то издалека, так што я не могу разобрать слов. А потом слышу,

— Саба! Саба, помоги мне!

Это голос Лью. Но когда он был еще маленьким. Возраста Эмми.

— Лью! — кричу я. — Я здесь! Я постараюсь найти тебя! Где ты?

— Я не знаю! Поспеши! Здесь так темно. Я... мне страшно.

Он начинает плакать.

— Всё хорошо, Лью! — кричу я. — Я найду тебя! Продолжай говорить и по голосу я смогу найти тебя!

— Я не могу, не могу, Саба! Они идут!

Он кричит.

— Лью! — воплю я. — Лью!

Тишина.

Затем вновь слышитца голос. Теперь он раздаетца ближе, так што я могу разобрать слова.

Слишком поздно... слишком поздно... слишком поздно...

— Нет, — шепчу я. — Нет! Пожалуйста! Лью! Я здесь! Я иду!

Я вытаскиваю себя из сна. Я просыпаюсь вся в поту. Я сажусь, сердце моё колотитца.

Я жду. Это всегда занимает пару минут, штобы успокоитца, перевести дыхание. Мое одеяло все перекрутилось вокруг моих цепей на лодыжках.

Каждую ночь мне снитца Лью. Я никогда не вижу его, только слышу. Иногда он испытывает страх и зовет меня, как сегодня ночью. В другой раз он зол и кричит.

— Черт тебя дери, Саба, где тебя носит? Чем ты столько времени занимаешься?

Но самый страшный, худший из снов тот, где он повторяет мои же слова.