Диана Крымская - Черная роза

• Название: Черная роза
• Автор: Диана Крымская
• Жанр: Исторические любовные романы

В «Чёрной Розе» есть всё то, что может понравиться романтичным натурам, любящим псевдоисторические любовные романы: брак по королевскому приказу, ненависть, перерождающаяся в любовь, переодевания, похищения, поединки, интриги, коварные злодеи (и злодейки!) и — страстная любовь.

Редакция авторская, рисунки Татьяны Гавриловой.

---

«Интересно, — думала часто Дом, — знает ли Розамонда о преступлениях, совершенных де Немюром? Конечно, нет, — иначе она бы с презрением и ненавистью отвернулась от своего двоюродного брата!» Но спросить у Розамонды девушка не решалась. Вернее — решимости бы ей хватило; но тема разговора была слишком деликатная. Как сказал тогда Очо — не для девичьих нежных ушек. А Розамонда была очень впечатлительна. Не разобьется ли ее сердце, если ей так дорог кузен, от такого жестокого удара?..

Однажды Доминик не выдержала — и рассказала Раулю всё, что ей известно о де Немюре.

— Умоляю вас, дорогой Рауль… Не позволяйте вашему кузену и близко подходить к Розамонде! Он же просто зверь! Вдруг он набросится на нее? Как я боюсь этого!

Он отвечал, что Розамонда очень привязана к Роберу с детских лет.

— Мы с кузеном на восемь лет старше Розамонды, и вместе опекали ее после смерти моих родителей. Она относится к де Немюру почти с такой же любовью, как и ко мне. Конечно, о его преступлениях я тоже все знаю, любовь моя. Но тут я бессилен, — я не могу поведать сестре о гнусностях ее кузена и запретить ей видеться с ним. Уверен, впрочем, что Розамонде он не сделает ничего плохого. Не стоит вам так беспокоиться… и затевать с нею этот разговор.

А вот Доминик отнюдь не была в этом уверена. Вернее — за Розамонду она, конечно, переживала. Но еще больше переживала за самое себя. Ибо де Немюр, как вскоре она ясно поняла, был неравнодушен не к своей кузине, а к ней, к Доминик.

Это можно было назвать преследованием. Или, скорее, слежкой. Пристальной и нескончаемой. Де Немюр был везде — во всяком случае, если рядом с Дом был в это время ее жених.

Если она танцевала с Раулем на балу, — де Немюр вставал со своей дамой в соседнюю пару. Если она гуляла со своим любимым в садах Ситэ, — де Немюр обязательно оказывался где-то поблизости, или один, или с де Парди. Герцог обычно молча холодно раскланивался с нею и Раулем. На Доминик он практически не глядел; а вот на де Ноайля смотрел своими светлыми серыми глазами, и было в этом взгляде нечто неуловимо опасное. Только Дом не могла понять — опасное для Рауля? Или для нее?

…Особенно запал ей в душу случай на охоте, устроенной для королевы в окрестностях Фонтенбло как раз после объявления помолвки Дом и де Ноайля.

В то утро, надев синее платье с легкой белой вуалью, Доминик спустилась к королевским конюшням за своей Снежинкой. Псари уже держали на поводках визжащих от нетерпения гоних. Оседланных лошадей конюхи выводили из стойл. Кони, чувствуя предстоящий азарт охоты, протяжно ржали и рыли копытами землю.

Вот в дверях конюшни показалась красавица-арабка Доминик. Рядом конюх вел крупного породистого гнедого жеребца. Доминик сразу поняла, что лошади подружились друг с другом; Снежинка тихо пофыркивала, игриво косила глазом на гнедого и тянулась к нему губами. Жеребец отвечал ей не менее пылкими взглядами, — если можно так выразиться, если речь идет о лошади, — и призывно ржал.

«Интересно, чей это конь? — подумала Дом. — Я, кажется, его где-то видела.»

Она недолго оставалась в неведении, — появились другие охотники, среди них был, как всегда, в черном, герцог де Немюр. Не заметив Доминик, он подошел к Снежинке и, сняв перчатку, неожиданно нежно провел рукой по морде кобылы и, как показалось возмущенной девушке, что-то прошептал в ухо склонившей голову от его ласки арабке.

Потом герцог оглянулся, — он улыбался, что еще больше взбесило Доминик, — и увидел девушку. Улыбка сразу сползла с лица де Немюра, оно окаменело. Герцог вскочил на стоявшего рядом гнедого и, резко дернув уздечку, заставил его отъехать от белой кобылицы подальше.

Теперь Доминик вспомнила этого жеребца — конечно, именно на нем ехал барон де Парди, когда она встретилась с ним и его другом Мишелем де Круа по пути в Париж.

В памяти сразу всплыло все, связанное с тою встречей. Дом вспомнила, конечно, и виллана Мишеля у реки. «Жаль, что я тогда промахнулась. И не выстрелила в него потом, когда Филипп и Пьер держали его за руки! Собаке — собачья смерть!»

Но ведь он не убил тогда ее пажей. Они лежали под его ногой. Он мог просто раздавить их, как червяков! Но не сделал этого. Почему? Разве такой зверь может быть к кому-то милосердным?..

И Снежинка! Что она значит для де Немюра? Это ее лошадь! Только ее — и герцога Черной Розы, ее Рауля!

Стоило Доминик подумать о нем — и вот он — ее жених, ее муж, уже идет к ней, сияя улыбкой. Прекрасный, как спустившийся с небес бог Аполлон, с луком за плечами. Она вскочила на Снежинку и подъехала к нему.

— Какая красавица! — воскликнул Рауль, потрепав арабку по холке и, положив руку на колено Доминик, слегка сжал его пальцами. Впервые ее жених позволил себе такую смелую ласку. И девушка зарделась от удовольствия. — Как ее зовут?

«Притворяется! А то он не знает!»

— Рауль… Умоляю. Бросьте это притворство! Вы ведь прекрасно знаете эту лошадь!

— Неужели, любовь моя? Я знаю вашу кобылу? — с искренним удивлением спросил он.

Дом даже рассердилась. Понизив голос, она сказала:

— Вспомните же. В замке Руссильон… Четыре года назад. Вы подарили мне ее. К нашей свадьбе.

Он вдруг слегка покраснел.

— Ах, да… Конечно! — Он улыбнулся и посмотрел ей прямо в глаза. — Но мне НРАВИТСЯ делать вид, любимая, что четыре года назад мы были с вами незнакомы… А вам?

Она не могла не рассмеяться.

— Мне тоже, Рауль, — шепнула она. — Мне тоже!

Его рука скользнула по платью вниз, к лодыжке Дом. Но тут он оглянулся — и увидел герцога де Немюра, который следил за каждым его движением с непроницаемым выражением лица. Рауль прикусил губу и отдернул руку, как будто ее ошпарили. Дом заметила этот немой обмен взглядами двух кузенов.

«Да что же это такое? — возмутилась она. — Долго ли этот мерзкий человек будет преследовать нас? Не из-за него ли так сдержан со мной Рауль?» Девушке очень захотелось подъехать к де Немюру и ударить его хлыстом по его смуглому непроницаемому лицу. Боже, как она его ненавидела!

…Но вот уже и их величества оседлали своих коней, и сопровождаемая псарями и доезжачими кавалькада нарядно одетых всадников устремилась к лесу.

Доминик обожала охоту. Ей нравилось скакать, не разбирая дороги, на веселые звуки гона. Нравились предвкушение встречи со зверем, азарт преследования, тот трепет удачи, когда животное вдруг выскакивает прямо на тебя, и ты успеваешь выстрелить в него.

В тот день ловчими были выставлены в лесу под Фонтенбло несколько ланей и олень. Псари спустили собак, — и гон начался. Охотники с криками помчались вдогонку за сворой. Сначала они скакали все вместе — король и королева впереди, — но скоро гон разделился — вероятно, собаки напали на следы разных зверей, — и лай теперь слышался и слева, и справа далеко впереди. Разделились и охотники. Их величества свернули влево, и почти все последовали за ними.

Но Дом, которая хорошо различала голоса собак, поскакала вправо, — здесь лай звучал яростнее и ожесточеннее, — вероятно, гончие преследовали по этому следу более крупную и сильную дичь. За Доминик свернул вправо Рауль, за ним — герцог де Немюр и еще несколько охотников.

Охваченная азартом девушка летела как стрела на своей кобылице; Рауль скакал, отставая на пол-корпуса, на крапчатом выносливом жеребце. Вдруг впереди показалось поваленное дерево; Доминик, не задумываясь, послала Снежинку вперед, и арабка легко перепрыгнула препятствие. Дом чуть придержала кобылу и обернулась, ожидая прыжка Рауля. Он вонзил шпоры в бока крапчатого и также перемахнул через дерево; с не меньшей легкостью препятствие преодолел и гнедой де Немюра.

Но остальные охотники приостановились, ища объезд, и теперь Доминик скакала дальше только с женихом и де Немюром, который следовал немного позади, но не отставал ни на шаг. Как Дом хотелось, чтобы этот черный призрак сзади исчез… испарился… растаял! Девушка подгоняла и подгоняла Снежинку.

Вдруг белая вуаль, приколотая к прическе Доминик, оторвалась, и порыв ветра понес ее назад и вверх. Оглянувшаяся Дом увидела, как легкий кусок ткани повис на ветке дуба очень высоко над землей. Но девушка не остановила кобылицу и продолжала скачку.

Обернувшись еще раз, Дом увидела Рауля, ехавшего все так же почти рядом с нею. Но, к счастью, де Немюр наконец-то отстал! Девушка вздохнула с облегчением. А гон был уже близко. Она слышала яростный лай собак.

Неожиданно деревья расступились, — и Снежинка и крапчатый Рауля вылетели на большую поляну, окаймленную с трех сторон густым непролазным кустарником. Сердце Доминик замерло, — на дальнем краю поляны, окруженный со всех сторон визжащей сворой гончих, не дающих ему тронуться с места, стоял огромный олень с ветвистыми рогами.

Такого красивого и мощного зверя Дом еще не видела никогда. Он не выглядел очень загнанным — хотя с морды его и боков и свисала клочьями пена, все же он был очень опасен, — голова оленя была низко опущена, угрожая бешено лаявшим и мечущимся вокруг него собакам своими острыми как ножи отростками рогов; он рыл копытами землю и тяжело, хрипло дышал.