Владимир Герлах - Изменник

• Название: Изменник
• Автор: Владимир Герлах
• Издательство: Издатель Словохотов А.А.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9903041-9-2

…Мемуарная проза. Написано по дневникам и записям автора, подлинным документам эпохи, 1939–1945 гг. Автор предлагаемой книги — русский белый офицер, в эмиграции рабочий на парижском заводе, который во время второй мировой войны, поверив немцам «освободителям», пошёл к ним на службу с доверием и полной лояльностью. Служа честно в германской армии на территории Советского Союза, он делал всё, что в его силах, чтобы облегчить участь русского населения. После конца войны и разгрома Германии, Герлах попал в плен к французами, пробыл в плену почти три года, чудом остался жив, его не выдали советским властям.

Предлагаемая книга была написана в память служивших с ним и погибших, таких же русских людей, без вины виноватых и попавших под колёса страшной русской истории. «Книга написана простым, доступным и зачастую колоритным языком. Автор хотел, чтобы читатели полностью вошли в ту атмосферу, в которой жили и воевали русские люди. В этом отношении она, несомненно, является значительным вкладом в историю борьбы с большевизмом». Ценнейший и мало известный документ эпохи. Забытые имена, неисследованные материалы. Для славистов, историков России, библиографов, коллекционеров. Большая редкость, особенно в комплекте.

---

Убежал странной колеблющейся рысью, мадам Шамо с удивлением посмотрела ему вслед, потом поняла: мосье Дельво был пьян настолько, что потерял всякую осторожность и кричал громко то, что на ухо шептали друг другу остальные жители этого города накануне освобождения! Потом вспомнила о новом задании и пошла доставать нужное, все это было нетрудно! Главное, ей удалось окончательно спасти раненых макисаров от расстрела и ее подвиг, конечно, будет оценен как нужно потом… Она предупредила Галанина о начавшемся самосуде и спасла. Что, по сравнению с этим подвигом, ее прошлые заблуждения, когда она верила этому мерзавцу Петену!

И вот неожиданно для всех из за горы прилетел самолет, немецкий самолет, маленький и жалкий, на котором учились неизвестно зачем немецкие юнкера, в то время, когда они были еще гордыми победителями, а не жалкими побежденными трусами. Он долго кружился над Коранси, пока макисары не обстреляли его из всех своих пулеметов и автоматов.

Забрав немного высоту, самолет снова начал делать правильные круги, кого то высматривая, потом заметил, наконец, разосланный на земле русскими огромный немецкий флаг и, не спеша направился туда, снова опускаясь… Ясно были видны кресты на крыльях и на Голгофе немецкие и русские солдаты с нежной жалостью и грустью смотрели на последнего представителя когда-то непобедимой и грозной немецкой авиации, потом заметили как какой-то блестящий предмет камнем упал в нескольких шагах от разостланного флага и как летчик махнув рукой на прощанье резко набрал высоту и исчез за горой!

Наконец-то был получен знаменитый приказ, которого ждали с таким нетерпеньем все: батальон, макисары и жители города. Галанин вызвал к себе Левюра, объявил ему о полученном приказе и своем решении завтра утром оставить город, усадил радостного француза в кресло и говорил откровенно: «Вот посмотрите на карту. Я выбрал этот маршрут, самый короткий: на Арлеф, Росиньоль и Отен! Поезжайте к этим господам и сообщите им об этом! И скажите им также, что я прошу их нас по дороге не тревожить! В особенности здесь: в этом ущелье! Вот вам пропуск! До свиданья!»

Левюр немедленно уехал, вернулся скоро, прошел к Галанину, который вцепившись одной рукой в трубку телефона, другой протягивал стакан кривому солдату, осторожно наполнявшему стакан вином… По грустному лицу Левюра Галанин понял, что его просьба не была принята во внимание макисарами, молча слушал: «… Серве и Джонсон не хотели и слышать о каких либо условиях обреченного батальона! Батальон может уходить когда угодно и все равно по какой дороге! Они нападут на него, когда и где найдут нужным. Они повторяют свое требование о капитуляции и обещают ему Галанину, его не выдать Сталину и судить его здесь за его преступления против мирного населения. Невер взят американцами… подумайте!»

Галанин зло рассмеялся: «Прекрасно! В таком случае я решил так. Мы не сдадимся! Будем сражаться здесь до последнего патрона и последнего солдата! Мало того, как только они начнут наступать, я взорву здесь церковь, мерию, супрефектуру, школу и больницу. Кроме того я немедленно отдам приказ об аресте супрефекта, мэра, кюре и вас, мой дорогой Левюр! Также всех родственников террористов, списки которых, как вам известно, попали нам в руки в Шомаре! Расстреляю и этих дураков французов, которых я, тоже дурак, лечу в больнице, расстреляю также и эту очаровательную де Соль, и двух пленных канадцев! Я покажу всем вам, как умирают русские, мы не любим отправляться на тот свет сами! Любим хорошую и теплую компанию и музыку!»

Взяв снова телефонную трубку начал распоряжаться, посматривая с улыбкой на бледного Левюра, моргнул Аверьяну, который немедленно вытащил обрез.

С удивительной быстротой все приказания Галанина были исполнены. Из окна Левюру можно было наблюдать, как бегом прошли по улицам усиленные патрули солдат, как провели под внушительной охраной супрефекта, кюре, мэра и еще каких-то испуганных граждан, за ними бежали с плачем и криком женщины и дети. Городской глашатай с барабаном в сопровождении Лота останавливался на перекрестках улиц и под барабанный бой сообщал о последних распоряжениях немецких властей: «запрещение выходить на улицу под страхом смертной казни на месте! Призыв к спокойствию и подчинению, иначе все будут уничтожены!»

Галанин с удовольствием потирал руки, смеялся: «Ваши жандармы тоже уже обезоружены и арестованы! Пока вы останетесь здесь в ресторане, что бы вам не было скучно я приказал привести сюда же и ваших друзей, можете играть с ними в карты и пить ваш аперитив, в последний раз в жизни! Потому, что, клянусь, теперь я не шучу! Помните Дюн? Так вот я могу теперь вам сказать! Это я, который отдал приказ о расстреле тамошних заложников и взорвал и поджег город! Черт побери! Здесь я тоже постараюсь отправить на тот свет, как можно больше французов, а город взорву! Я уже отдал приказ заминировать все общественные здания! Гейль Гитлер!»

Когда отель «Мон Репо» был занят взводом Красильникова и все отцы города собрались вместе в спальне господина Картона, Галанин накричал на хозяина, который показал ему молча на потолок, откуда капала желтая вода: «Какой тут потолок, когда скоро от всего вашего ресторана останется одна труха! И от вас тоже! Думаете я ничего не вижу? Не вижу, что вы прекрасно понимаете и говорите по-немецки и являетесь здесь связным террористов! Бандиты! Всех перестреляю!»

Испуганная мадам Картон старалась урезонить Галанина, но тот уже ушел, а какой-то солдат, с автоматом на изготовку начал заикаясь на нее кричать: «Те… те… террористы!»

Сразу, как по мановению волшебной палочки, изменились все: немцы и русские, солдаты и офицеры, около ресторана вырыли в два счета длинный окоп, по пустынной улице, где стояли, вдруг, ставшие несчастными и слепыми от опущенных жалюзи дома, с грохотом подкованных сапог проходили в полной боевой готовности солдаты РОА, карьером неслись маленькие косматые лошадки, таща за собой телеги с пулеметами и минометами. Над рестораном на древке вдруг взвилось к голубому небу странное трехцветное знамя, похожее на французское, только цвета шли горизонтально, было оно помятое и рванное и говорило о кровавых предстоящих боях, крови и смерти. Все четыре заложника: кюре, мэр, супрефект и Левюр смотрели через окно на эту суету в городе и видели что все их заботы о спасении города оказались напрасными. Мэр, чрезвычайно толстый и плотный мужчина с тройным подбородком, хотел выйти по делу в коридор, но сейчас же бегом вернулся, за ним появилось злое лицо русского солдата, который закричав что-то, наверное, очень неприятное на своем языке с треском захлопнул дверь. Кюре, худой и желтый похожий на Франциска Асизского, покачал головой и предложил всем молиться: «Умрем с чистым сердцем, покаявшись в грехах… Я готов выслушать каждого из вас и, властью данною мне Богом, отпустить ваши грехи, даже вам, господин Левюр, которого я ни разу не видел в церкви!»

Напоминание об угрозе Галанина их уничтожить, вызвало у всех желание бороться за свою жизнь. Об этой борьбе говорил супрефект, совсем еще молодой с холенным нервным лицом и острыми черными глазами. Он долго в щелку двери переговаривался с заикой солдатом, пустив в ход все свои немецкие слова и даже несколько русских. Добился, наконец, что заика понял и согласился позвать Галанина. Пришел Галанин и тогда начали его уговаривать все четверо, не горячиться, не делать непоправимое и позволить мэру и кюре уладить недоразумение, потому что все это было недоразумение, в этом они уверены. Они поедут к макисарам и все уладят.

Галанин долго колебался, потом согласился: «Поезжайте и пусть Левюр едет с вами! Во-первых, он хорошо правит автомобилям, во-вторых, точно знает где находится гнездо этих преступников! Поезжайте, но возвращайтесь все обратно! Если не вернетесь: я расстреляю вашу жену, Левюр, вашу дочь, господин мэр и взорву вашу церковь, господин кюре!»

В Коранси было тоже трудно, уперлись оба полковника, хотя напоследок уступили мольбам кюре и мэра, когда узнали о предстоящем расстреле мадам де Соль и двух канадцев, один из которых был племянником Джонсона. Первым сдался Джонсон, передвинул сигару губами на другой конец рта, и согласился: «Хорошо! Пусть этот негодяй вешается со своими бродягами в другом месте, пусть только уходят поскорее; скажем, завтра в пять утра по той дороге, которую он сам выбрал. Передайте ему, что я даю свое слово, что пропустим беспрепятственно его бандитов. Ровно в восемь часов мы займем город!»

Вернулись радостные и так как Галанина не было в ресторане, сразу побежали в сопровождении солдат с автоматами в больницу. Нашли его в комнате, где лежал, еще очень слабый, но явно выздоравливающий Баер и господин кюре сообщил об их удаче. Галанин вышел с ними в коридор, посмотрел пытливо на лица парламентеров, задумался: «Хм! он дает слово! Но не знаю, сдержит ли он его! Я знаю этих мерзавцев англичан! Но хорошо! Вы пока свободны! Но я вас арестую опять, если скотина Джонсон не исполнит обещания и взорву город! Сейчас я отдам приказ о снятии осадного положения! Подождите, я выйду с вами!»