Владимир Герлах - Изменник

• Название: Изменник
• Автор: Владимир Герлах
• Издательство: Издатель Словохотов А.А.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9903041-9-2

…Мемуарная проза. Написано по дневникам и записям автора, подлинным документам эпохи, 1939–1945 гг. Автор предлагаемой книги — русский белый офицер, в эмиграции рабочий на парижском заводе, который во время второй мировой войны, поверив немцам «освободителям», пошёл к ним на службу с доверием и полной лояльностью. Служа честно в германской армии на территории Советского Союза, он делал всё, что в его силах, чтобы облегчить участь русского населения. После конца войны и разгрома Германии, Герлах попал в плен к французами, пробыл в плену почти три года, чудом остался жив, его не выдали советским властям.

Предлагаемая книга была написана в память служивших с ним и погибших, таких же русских людей, без вины виноватых и попавших под колёса страшной русской истории. «Книга написана простым, доступным и зачастую колоритным языком. Автор хотел, чтобы читатели полностью вошли в ту атмосферу, в которой жили и воевали русские люди. В этом отношении она, несомненно, является значительным вкладом в историю борьбы с большевизмом». Ценнейший и мало известный документ эпохи. Забытые имена, неисследованные материалы. Для славистов, историков России, библиографов, коллекционеров. Большая редкость, особенно в комплекте.

---

Через полчаса оба игрока углубились в свои шахматные комбинации, играли как всегда, каждый по-своему. Галанин торопился, брал фигуру, потом передумывал, ставил ее на место и играл другой. Шубер долго и нудно раздумывал перед тем как сделать правильный ход! Чтобы ускорить игру, положили на стол часы Шубера, чтобы думать не больше только одной минуты и ругались когда несли неожиданные потери! В самом разгаре игры партизаны, наконец, снова зашевелились, начали обстреливать лесничество из тяжелых минометов, сначала неудачно, мины рвались в болоте, поднимая к небу фонтаны зеленой грязи, потом пристрелялись: две мины разорвались в лесу, одна из них перед окопами, где лежали испуганные немцы с Жуковым и его товарищем.

Вальтер подошел к игрокам, кашлянув доложил: «Партизаны начали обстрел нашего расположения, мины рвутся вокруг окопов, но потерь пока нет». Шубер, у которого кончалось время думать, нетерпеливо махнул рукой: «Хорошо… хорошо… не мешайте мне… не мешайте мне, Черт побери! оставьте меня в покое, вы мне мешаете сосредоточиться! уходите!»

После очередного взрыва мины, она взорвалась непосредственно за стеной дома, отчего посыпался щебень и мелкая пыль, пошел конем и торжествующе засмеялся: «Шах! Что, не ожидали?» Галанин прислушался к визгу приближающейся мины, со злобой посмотрел на Шубера, потом снова на доску, внезапно свистнул: «Это пустяки, я возьму вашего коня моей королевой! Видали? Этого, конечно, вы тоже не ожидали!» Оглушительный взрыв послал осколок в котелок висевший на сосне и искромсав его, бросил на землю, покрыв стол кусками картошки, мяса и алюминия! Шубер удивился: «Да, в самом деле не ожидал, виноват в этом этот дурак Вальтер, не дал мне как следует подумать». Смахнул с часов кусок картошки, стал думать. Думал долго, посматривал на часы и радовался, что времени оставалось еще много. Снова появился Вальтер, доложил, стукнув каблуками пыльных сапог: «… они наступают, идут густыми цепями!» Галанин вскочил, схватил автомат, за ним, не спеша, с досадой поднялся Шубер, поднес свои часы к уху: «Часы стоят, не забудьте, что ход мой!

Доску оставим здесь, потом доиграем. Пойдемте, вы командуете, я буду смотреть, какой вы в бою! Надеюсь, более серьезный, чем в шахматной игре, посмотрим!»

***

Да они наступали, сначала далекие неясные, сливающиеся в одно неясное расплывчатое пятно, потом это пятно понемногу становилось яснее, растягивалось, стали видны цепи, быстро во весь рост идущие во всю ширину дороги. Молчаливые и страшные своим бесшумным движением, наконец, стали видны отдельные бойцы, с автоматами на перевес, их было много, туча и из этой тучи начали доноситься сначала далекие, потом все яснее крики: «о, о, о… а, а, а…» Галанин, стоя во весь рост рядом с пулеметом на котором играло высокое, горячее солнце, прислушивался, улыбался, поняв, наконец, что кричали наступающие: «За родину, за Сталина!» Посмотрел вокруг на лежащих дрожащих немцев, на Степана, который сосредоточенно целился из автомата, мельком посмотрел на стоящего рядом Шубера с биноклем у глаз, грубо выругался сначала по-русски, потом по-немецки! «…не стрелять, пока я сам не начну и тогда не останавливаться!» Шубер тронул его за плечо: «Что кричат эти бандиты?» — «За родину, за Сталина! Мы им сейчас покажем Сталина этим бандитам, внимание!»

Галанин поднял свой автомат, выбрал здоровенного партизана с приплюснутым носом, бежавшего впереди всех, тщательно прицелился ему в живот и дал очередь. Ему ответил автомат Степана, пулеметы и все автоматы немцев. Партизан с приплюснутым носом упал ничком, за ним падали другие, но остальная масса продолжала бежать вперед и некоторые из них успели добежать до окопов и до того как были убиты в упор, успели бросить свои ручные гранаты в немцев; кричали все… партизаны и немцы, ругались площадными русскими ругательствами и немецкими проклятиями, тяжелые потери у наступающих, большие у немцев. Из двух пулеметов, один испорчен осколком ручной гранаты, другой, замолчал, оставшись без прислуги. Но атака все-таки была отбита, партизаны отошли и залегли, закопавшись в землю совсем близко от немцев, к ним с острова подползало подкрепление, видно было, что они готовились к последнему решительному прыжку.

Шубер осмотрелся вокруг, старчески кашляя, подполз к лежащему теперь Галанину: «Дело плохо, молодой человек! они сейчас нас атакуют, пулемет, который вы хотите снова пустить в ход, их навряд ли остановит! Что же делает ваш Шаландин? Доннерветтер! Почему он до сих пор медлит?» Как будто в ответ ему, вдруг далеко впереди, где-то на другой стороне острова поднялась беспорядочная стрельба и крики! Галанин посмотрел на часы, улыбнулся Степану: «Вот и наша полиция! Шалан-дин точен, свое задание выполнил и перевыполнил!» по-немецки добавил: «Сейчас ровно без пяти двенадцать! господин оберлейтенант! Сейчас очередь за нами наступать! Вы не торопитесь, подождите нас здесь пока мы кончим с этими бандитами! Я оставлю вам пять человек и Жукова, остальные вперед! Они уже бегут!

В самом деле, партизаны начали быстро отходить, потом бежать на остров, за ними гнались немцы во главе с Галаниным, бой был решен, по дороге безжалостно добивали раненых, помнили приказ Галанина, пленных не брать, на плечах бегущих пробежали полусгнивший мост, легко преодолели последнее отчаянное сопротивление и ворвались на остров, где бойня между партизанами и полицейскими Ша-ландина была в разгаре…

***

В землянке папаши встретились. Галанин в рванном, выпачканном в грязи кителе, Шаландин в кожаной куртке Исаева, у стены с повисшей головой, поддерживаемый под руки полицейскими хрипел Соболев. Шаландин жестко улыбнулся, показав на него пальцем: «Вот он, знаменитый папаша! попался! Мои полицейские его чуток по голове съездили, не понравилось товарищу! Ведь вот не повезло ему, хотел сам себя и моих молодцов ручной гранатой взорвать, на нее лег, а она не взорвалась! живым все-таки взяли гада и Красникова тоже! Он сукин сын, в своей землянке в солому зарылся, нашли голубчика! Вас ожидает. Ну, как у вас, много потерь?» Галанин подошел к Соболеву, за бороду поднял его голову вверх, на него смотрели тусклые немигающие глаза, изо рта непрерывно текла серая слюна, смешанная с кровью, мертвое лицо и неживые глаза. Вздрогнув он выпустил бороду и голова снова бессильно упала на грудь.

«Потери большие, потеряли приблизительно половину убитыми и ранеными, еще точно не знаю! Вальтер сейчас строит уцелевших». Шаландин самодовольно улыбнулся: «Ну это немного, значит человек пятнадцать, а у меня, Алексей Сергеевич одними убитыми тридцать пять. Дрались сволочи как черти, никто в плен не сдался! Даже Таська двоих уложила, пока ее не пристукнули! Да, победа полная! все попало к нам в руки, рация, минометы и пулеметы! Смотрите вашего обещания не забудьте, насчет водки! Мои полицейские больше всего об этом беспокоятся. Просят выдать и на убитых тоже, радуются, что им больше будет! Ну и публика! А где же Степан? Неужели тоже убит?» Вышли наружу, выволокли папашу, с удовольствием дышали теплым весенним воздухом после сырости землянки. — «Степан не убит, храбро дрался, я им доволен! придется его женить на моей Шурке! Пусть полицейские не беспокоятся, водка будет на всех: живых и мертвых, постройте их, я хочу их благодарить!»

***

На своей машине приехал Шубер, выслушал рапорт Галанина, покрутил головой когда узнал о потерях; победа была полная, но обошлась она дорогой ценой. Все-таки район был очищен от партизан и в перспективе был победоносный рапорт и, следствие его, награда, повышение по службе! Игра стоила свеч! Как совершенно правильно сказал Галанин! Сказав короткую речь построенным немцам и русским, Галанин переводил, Шубер кряхтя снова влез в автомобиль. «Я поеду. Убитых немцев отправить в город, русских похоронить в Озерном. Соболева беру с собой, повешу его для примера в городе вместе с Ивановым и с Исаевым, пусть висит рядом с ними! Пусть население видит как мы караем предателей! Бедный Шульце, погибнуть так бесславно, но ничего, я напишу рапорт и он получит свой крест, о котором так давно мечтал! Нашу игру мы закончим в комендатуре, я записал расположение фигур, ход мой!»

Автомобиль, прыгая по сгнившим доскам моста, двинулся в уже темнеющую даль, за ним с песнями пошли немцы под командой Вальтера, нашедшего свои очки. Убитых полицейских и немцев складывали около моста, в ожидании телег, чтобы везти немцев в город, полицейских в Озерное. Темнело быстро.

Галанин отправился к землянке, где под усиленной охраной сидел Красников. По дороге обошел труп лежащий на боку, далеко вытянувший закостеневшую руку, посмотрел искоса на бороду испачканную кровью, остановился: «Послушайте, это ведь Савка! Кто его убил?» — «Да он гад, ругаться стал, когда мы Таську забили, мы его, господин комендант успокоили!» Галанин пожал плечами, подошел к землянке, у входа его встретил сконфуженный Степан: «Товарищ лейтенант, тут такое случилось, этот жид…» Галанин сжал кулаки: «Неужели сбежал, не уберегли?» «Нет, куда ему, он попросился по нужде… я его подвел к болоту, а он как сиганет! Кинулись за ним, хотели за волосья вытянуть! Где там? Засосало так скоро, что сами чуть только успели оттуда вылезти! Ведь она трясина злая, только крикнуть раз успел как грязь ему в рот и уши полезла!» Галанин молча поморщился, потом махнул рукой: «Собаке — собачья смерть!»