Пьер Шоню - Цивилизация Просвещения

• Название: Цивилизация Просвещения
• Автор: Пьер Шоню
• Издательство: У-Фактория; АСТ
• Жанр: Культурология
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9757-0332-3; 978-5-9713-8358-1

Пьер Шоню, историк французской школы «Анналов», представляет уникальную в мировой культуре эпоху европейского Просвещения, рожденную из понятия прогресса (в сфере науки, технике, искусстве, общественных структур, философии) и приведшую к французской революции. Читатель увидит, как в эту эпоху повседневность питала дух творчества, открытий и философских размышлений и как, в свою очередь, высокие идеи претворялись на уровне обыденного сознания и мира материальных вещей. Автор показывает, что за великими событиями «большой» истории стоят не заметные ни на первый, ни на второй взгляд мелочи, играющие роль поистине пусковых механизмов исторического процесса. Попробуйте задуматься, каким образом завезенная англичанами из колоний привычка пить чай привела к увеличению продолжительности жизни европейцев и возможности получить лучшее образование, или, например, поразмышляйте, какая связь между «Энциклопедией» просветителей и заменой в домах XVIII века сундуков шкафами.

---

Второй этап — город Леблона. В нем два острова и южная часть побережья объединены в овал, окруженный крепостью. Основная часть Васильевского острова была расчерчена, как шахматная доска, на регулярные квадраты. «Рисунок сада, — как уточняет Лавдан, — но примененный к городу; диагональ приходит на помощь шахматной доске». На втором этапе город Петра еще сохранял облик северного Амстердама, с его каналами вперемежку с улицами на голландский манер. К несчастью, план Леблона, умершего от оспы в 1719 году, остался незавершенным. Новый разгул анархии: строительство города на левом берегу происходит стихийно. Екатерине II предстоит обуздать эту беспорядочность; город, ставший континентальным, обретает архитектурное достоинство, благодаря которому Петербург и сегодня остается одним из красивейших городов мира.

Начавший строиться по голландско-датским принципам, Санкт-Петербург в дальнейшем будет развиваться по французским шаблонам. Основной поворот, противопоставивший екатерининскую архитектуру елизаветинской, — это поворот в сторону Европы; нигде франко-английский раскол не проявлялся так агрессивно, как в северной столице.

Свободный период, начавшийся около 1740-х годов, совмещает в себе возврат к русским традициям, получившим новую гармоничную интерпретацию, и обращение к французскому рококо с его тягой к экзотизму. Возвращаются к купольным церквям, где немецкий шпиль становится принадлежностью колокольни, пристраиваемой сбоку, отдельно. Властелин второго барочного этапа строительства Санкт-Петербурга — это скульптор, итальянец по происхождению, обучавшийся и сформировавшийся в Париже, — Растрелли. Именно ему принадлежит эта последняя победа благородного барокко: Зимний дворец, Летний дворец, Царское Село и, главное, этот Невский проспект, с идущими вдоль него дворцами; градостроительная мысль разворачивается до имперских масштабов. Кроме Растрелли, следует также назвать Кваренги и Росси.

С отставанием всего в несколько лет Екатерина прививает на европейском фасаде России неоклассицистические веяния. Делалось это, как и повсюду, через Академию изящных искусств, основанную в 1758 году, в конце царствования Елизаветы. Дворец Академии изящных искусств был завершен в 1765 году и задал тон неоклассицизма. Его автор — француз Валлен Деламот, построивший также Малый Эрмитаж, храм Св. Екатерины и кирпичную арку Новой Голландии.

Бок о бок с Валленом Деламотом великолепный Ринальди создает несколько жемчужин — павильон Катальной горки, Китайский павильон, Мраморный дворец и дворец в Гатчине, пока Екатерина, боясь отстать от западной моды, не увлекается античным стилем мистера Камерона. Величайший из урбанистических проектов эпохи Просвещения, предельный и истощающий, не смог в своих рамках выдержать единую урбанистическую мысль. Но по той же самой причине этот новый город оказался таким живым и, следовательно, противоречивым, исполненным всех идей XVIII века, привезенных из-за моря и здесь смешанных.

Настоящий урбанизм эпохи Просвещения принимает во внимание старую основу. Как мы помним, городской дом в старой Европе, где города строятся из камня или кирпича, стоит в среднем три века. Тон задает королевская площадь: в Европе в XVIII веке «так называли площадь, на которой воздвигали статую правителя». Первые ее образцы появились во Франции; отправная точка: 1614 год, статуя Генриха IV, а вокруг — площадь Дофина. Французские художники просто объединили два элемента, доставшиеся от универсальной модели итальянского Ренессанса: красивая, организуемая аркадами площадь, где возведение фасадов должно подчиняться общим правилам; это площадь со своей программой, располагающей статую государя на самом виду. Королевская площадь на французский манер, которую неустанно имитирует Европа Просвещения, представляет собой значимую перестановку ценностей: площадь, главенствующий элемент «архитектуры в полную величину», если взглянуть на нее «философски», «строится, чтобы служить обрамлением» статуе государя, чтобы четче выделялось произведение скульптора, призванное восславить просветительское Государство.

Французские модели датируются первой половиной XVII века: площадь Дофина и Королевскую площадь (ныне площадь Вогезов) имитировал Жюль Ардуэн-Мансар, автор площади Побед и Вандомской площади в Париже, Королевской площади (ныне площадь Свободы) в Дижоне. И волна покатилась. С 1686–1690 годов почти все большие города в провинции начали обзаводиться, по модели Мансара, своей «программной» площадью, которая служит обрамлением статуе короля, выполненной знаменитым скульптором. К первой волне принадлежат Тур и Лион. В Лионе строительство, начатое в 1686 году Мансаром и тут же переданное им Роберу де Котту, будет завершено лишь в 1731-м. Почти одновременно примеру Лиона следуют Кан, Ренн и Монпелье.

Это вошло в моду; большая часть королевских площадей во Франции построена во славу Людовика XV: Бушардон, Ж.-Б. Лемуан, Гибаль, Сиффле, Пигаль возводят статуи на таких площадях. Сначала в Ренне Роблен и Гибаль руководят реконструкцией после пожара 1720 года, в результате которого был разрушен центр и осталось много свободного места. Великая идея: две площади как бы ведут диалог — площадь Людовика XIV перед Парламентом Бретани и площадь Людовика XV перед ратушей. Вторая, более просторная — в это время возрастают амбиции, — представляет собой параллелограмм 100 х 120 м; Ж.-Б. Лемуан поместил статую не по центру, а под башней с часами. В Бордо первые проекты создаются в 1726 и 1728 годах. Второй проект Габриэля был выбран в 1730-м, а окончательный план утвержден в 1733 году. Королевская площадь в Бордо, ныне площадь Биржи, как и большинство королевских площадей, стоит в стороне от больших путей сообщения; она представляет собой прямоугольник (120 х 100 м) со срезанными гранями; здание Биржи справа, здание Откупного ведомства слева по коротким сторонам; длинные стороны заняты частными домами. Статую Лемуана, которую предпочли статуе Кусту, водрузили на отведенное ей место в 1743 году.

Париж не мог остаться в стороне. Семьдесят пять лет разделяют площадь Людовика Великого и площадь Людовика XV (площадь Согласия), чью историю подробно, хотя и с большим количеством неточностей, описал Патт. Людовик XV привлек Бофрана; его смерть 18 марта 1754 года освободила место Габриэлю. Проект был значителен, работы велись долго, и сама их идея постепенно менялась. Работы начались в 1757 году и шли более двадцати лет. Габриэль остался верен «традиционной композиции, с цоколем и колоссальным ордером, но и в этом он проявил новый вкус и своим творением заявил о переменах, наступавших в это время в архитектуре. Статуя Бушардона, завершенная Пигалем, была открыта 20 июня 1763 года». Королевская площадь в своем первоначальном плане соответствовала традиции, она должна была служить местом прогулок в западной, открытой части быстро разрастающегося города.

Королевская площадь в Нанси (площадь Станислава) просто выполняла скромную функцию связующего звена между старым Нанси, смехотворным, со своей крепостью, разрушенной по Рисвикскому договору, и новым городом, построенным на просторе. Ее план, тем не менее, повторяет площадь в Бордо, разве что ее прямоугольник чуть растянут: 120 х 100 м. Реймс завершает серию площадей Людовика XV: ее построили в 1755–1760 годах инженер Лежандр и великий Суффло.

В эту эпоху реорганизация городского пространства по такому архитектурно-скульптурному принципу на службе государства распространяется за пределы Франции; французским монархическим духом оказывается затронуто все городское пространство эпохи Просвещения. Королевская площадь в Брюсселе, проект которой обдумывали так долго, стала результатом коллективного труда и прославила Фиско, Барнабе Гимара и особенно Барре; она была задумана как закрытая площадь 115x80 м (возможно, старая испанская реминисценция). Она прославилась своей тяжеловесностью, своими противоречивыми чертами в австрийском вкусе и достоинством своих восьми строго идентичных павильонов. Амалиенборг в Копенгагене выстраивается как целый комплекс из нескольких площадей и дворцов. Здесь, конечно же, использован образец Нанси, и в то же время эта прямоугольная площадь весьма оригинальна. По сторонам — четыре абсолютно одинаковых дворца, предназначенных для четырех именитых семейств — Мольтке, Шак, Брокдорф и Левецау. Амалиенборг — королевская площадь для аристократической монархии со структурой «штатов». На другом конце Европы, в Лиссабоне, где после землетрясения освободилось много места, Помбаль во славу своего монарха Жозе II строит колоссальную площадь Торговли (177x119 м). В отличие от других королевских площадей, эта, как следует из ее названия, располагается в коммерческом центре, в порту, невероятно разросшемся благодаря неудержимому росту бразильской экономики в условиях роста курса золота.