Сбоник - Антология восточно–христианской богословской мысли, Том I

• Название: Антология восточно–христианской богословской мысли, Том I
• Автор: Сбоник
• Издательство: «Никея» — РХГА
• Жанр: Религия
• Год: 2009

Антология представляет собой первое в России издание, в котором сведены под одну обложку сочинения православных и «еретиков», охватывающие почти полтора тысячелетия. Многие тексты, вошедшие в Антологию, на русский язык переведены впервые, а сопровождающие их статьи написаны с учетом последних достижений современной патрологической науки.

В первый том вошли сочинения более чем двадцати пяти авторов II‑VI вв. Проблематика тома охватывает полемику с гностицизмом, формирование основ церковного вероучения, оригенизм, триадологические и христологические споры, формирование христианской антропологии и другие вопросы, ключевые для понимания мира восточно–христианского богословия и культуры.

Антология восточно-христианской богословской мысли. Ортодоксия и гетеродоксия. В 2-х т. / Под науч. ред. Г. И. Беневича и  Д. С. Бирюкова; сост. Г. И. Беневич. – М., СПб.: «Никея»-РХГА, 2009. (Smaragdos Philocalias; Византийская философия: т. 4-5)

Исходный Djvu - http://mirknig.com

---

О множественности обителей легко нам научить от Господа, Который говорит: «В доме Отца Моего обителей много» (Ин. 14, 2). О превосходстве же у них одной от другой узнает [только] ум видящий[1544]. Ибо благой Податель жизни Бог славно и превосходно сделал превосходящий и славный свет каждой обители большим, чем у других[1545]. И когда ум попадает в одну из обителей, то славный вид красоты света из той обители, изливающийся на него, поднимает в нем некое горячее желание, так что ему не [достаточно] пребывать в любви[1546] к ней, но он очень много трудится в великом рвении к тому, чтобы приблизиться к ней и быть с ней.

Глава девятнадцатая. Об одеяниях[1547] различения

Тогда, когда ум проходит множество небес[1548], он возвышенно и божественно встречает также то место, которое называется [местом] различения[1549]. Яркость этого места больше, чем та, что исходит, славно и божественно, из всех других мест. О том же месте мы скажем, что оно — некая граница[1550], разделяющая и ограничивающая тот мир, который над нашим миром. И когда ум приходит туда, он встречает там некий приятный и умиротворяющий покой[1551], так что он сразу забывает свои заботы и все свои труды и наслаждается божественно и священно наслаждающим и радостным наслаждением. И вероятно, он даже проводит некоторое время в этом месте различения. Потом же он начинает с усердием и мужеством проходить путь его обители. И тогда он возносится, славно и возвышенно, чтобы пройти через небеса, которые перед ним, ибо он познает посредством мистического знания[1552], что ему приготовлен путь к Господу.

Глава двадцатая. Созерцание Креста[1553]

Тогда божественный ум входит в то место, о страданиях в котором я не способен рассказать. И стража, которая служит в том святом месте, подвигается к тому, чтобы выйти к нему и поклониться. Когда же он видит их, то благая природа, которая есть в нем[1554], понимает чудесно и божественно то страдание, которое уготовано ему, так что он говорит: «Теперь я приготовлен к страданиям, и боль моя всегда предо мною»[1555]. И как если бы его расспрашивали те ангелы, которые служат в том святом месте: «Для чего ты приготовился к страданию?» — он говорит: «Чтобы очиститься от грехов».

Тогда он видит божественно те чудесные, божественные и таинственные кресты[1556] изумления. После чего он спрашивает: «Для чего они?» И [ангелы] отвечают ему: «Они — ради тебя». И когда он видит их, то испытывает волнение и скорбь. Тогда он подходит к главе священников, которые в том месте, и учится у него таинственно и свято видениям того, что должно совершиться.

Глава двадцать первая. Об исполнении Креста

Итак, приступи — мы объясним таинственно и божественно видение распятия. И скажем, что надлежит тем, кто был божественно сделан совершенным и возвышенно освящен, во всем приобретать образ Христа и быть подобным Ему. Тогда же [мы исполняем это], когда научаемся у апостола, который говорит нам: «Выйдем к Нему за город, взяв на себя Его позор» (Евр. 13, 13). Послушаем и Самого Христа, Который говорит: «Если человек хочет быть[1557] Моим учеником, пусть отвергнет себя самого, возьмет свой крест и идет за Мной»[1558]. А богатому Он говорит: «Если хочешь быть совершенным, возьми твой крест и иди за Мной»[1559]. И мы видим, что Сам Христос посредством Креста страданий оставил человеческое существование[1560]. И Симону Он называет видение Креста «славой»[1561]. Когда Он говорит: «Вскоре прославится Сын Человеческий»[1562], — то называет Крест «славой», а поношение — «честью». Поэтому подобает тем божественным умам, которые хотят быть такими, как Христос, во всем быть подобными Ему, во всем стать такими, как Он. А иначе как прийти им к полноте? Сам Господь наш считал исполнение Его заповедей любовью к Нему[1563], ибо если мы любим Господа, то храним Его заповеди[1564]. Пусть же не минует тебя, о мой сын, видение сынов Заведея[1565], когда их мать просила Его, «чтобы эти мои два сына сели один по правую руку от Тебя, а второй — по левую». Он же отвечал ей и им полно: «Можете ли пить чашу, которую предстоит пить Мне?»[1566] Говорил ли Он [только] о кресте человеческом? Но этого сыны Заведея не вынесли[1567], а ко многим из тех, кто любил Его, это страдание не пришло. И тогда для нас очевидно, что Он говорил об этом умопостигаемом кресте, который божественные умы получают, то есть исполняют. Ибо они не могут быть божественно сделаны совершенными и таинственно быть освященными, если не придут к этому Кресту страданий и не претерпят его. О тебе же, о мой сын, я знаю, что ты достиг, божественно и возвышенно, даже того места, о котором я рассказываю. А говоря по истине — ты прошел даже далее его. И я знаю, что тебе открылись все видения, которые в этом святом месте.

Подобает, далее, также умертвить того ветхого человека[1568], которого Христос умертвил на Кресте. Пусть никто не ошибается, думая, что он [ветхий человек] может быть убит без Креста. Ибо апостол говорит о Христе: «Мы знаем, что наш ветхий человек был распят вместе с Ним, и Он уничтожил тело греха, так чтобы нам больше не служить [греху]»[1569]. Поэтому следует и божественным умам посредством этого святого и таинственного Креста умертвить тело греха.

Возможно, также спросят: почему распинается ум? — Потому что те, кто не умер, те не смогут жить[1570]. Ибо апостол говорит о Христе: «Если мы с Ним страдаем, то с Ним мы и прославимся» (Рим. 8, 17). Но как возможно нам страдать с Ним, если мы не страдаем Его страданиями? И как нам страдать Его страданиями, если мы не претерпеваем Креста? Ибо пишет божественный Варфоломей: «Прославляю таинственный Крест страданий[1571], и я знаю, что он — первые врата Дома Божиего»[1572]. Ты же, сын мой, когда достигнешь Креста, то не представляй и не думай, что он уже есть предел Дома Божиего, ибо, вот, божественный Варфоломей называет его «вратами»[1573]. Кто войдет в город, если он не подойдет к воротам? Или кто достигнет предела блага? Или придет к Единству без Креста? О Кресте же я скажу, что он есть некая очищающая и омывающая сила, которая посредством мучительных страданий полагает конец страданиям.

Знай же, что если бы не падение — не было бы страдания, а не будь страдания — не было бы Креста. И если бы ум сохранил свою сущность, то, возможно, он не имел бы прихода, а если нет прихода, то нет и ухода[1574]. А потому нам дано знать о том, что Крест есть нечто, необходимое не для сущности, но для ее очищения.

Итак, для божественных умов видны три креста — то, что было и со Христом — потому что человек состоит из трех сущностей. Очищается же он в трех из них, а потому подобает ему быть очищенным тремя крестами. Знай же, о мой сын, что трое были распяты, но не трое ожили. Ибо один Христос имел жизнь, и с Ним Тит[1575], который справа от Него, — [так] будет иметь жизнь и ум[1576]. Тот же, кто был слева от Него, был повержен[1577].

Итак, когда ум видит те кресты, то он испытывает трепет и страх. И возможно, что его пот даже становится густым, как капли крови, ибо мы во всем должны походить на Того, Кто стал подобен нам[1578]. И глава[1579] ангелов, которые в том месте, приближается к нему и дает некое укрепляющее утешение, подобно тому, которое было дано Христу[1580], когда говорит ему такие слова: «После краткого и очень небольшого времени Ты будешь прославлен, посрамишь смерть и будешь жить»[1581]. Тогда божественный ум обращает себя к молитве и просит Бога, говоря: «Отец мой, если возможно, пусть минует меня чаша сия. Если же невозможно, чтобы она миновала меня иначе, как мне испить ее — да будет воля Твоя»[1582], — и приходит в уныние и испытывает скорбь[1583]. Он же обращается от своей молитвы и видит стражей в том месте спящими, и говорит им: «Разве не могли вы хотя бы один этот час бодрствовать со мной?»[1584] Тогда он приближается к ним в великом страдании и будит их. Но когда они пробуждаются, то изменяются перед его глазами, так что вместо любви он видит в них гнев и вместо согласия — ненависть. Их чистота сменяется тьмой, а их спокойствие — яростью против него, так что они хотят убить его[1585]. Тогда он говорит: «Все ненавидящие меня как один шепчутся обо мне и замышляют на меня зло» (Пс. 40, 8)[1586].

Знай же, о мой сын, что это ангелы, кто в том месте, восстают на божественный ум и распинают его. И не представляй и не думай, что это славное служение как будто совершается сущностью бесов, но это [ангелы], изменяя свой образ, исполняют для него труд распинателей. Тогда же тот божественный ум приближается к тому, чтобы преодолеть распад своей цельности, и он высвобождает свою душу и отпускает свое тело через страдания и непроизносимые стоны.

[Тогда] он божественно укрепляется и чудесно усиливается против тех распинателей, которые являются ему, и говорит им, подобно нашему Господу: «Кого вы ищете?» Они же отвечают: «Тебя». И они также низвергаются, как иудеи перед Господом нашим[1587]. Таким образом он показывает им, что для него они очень слабы и ничтожны и что он принимает распятие по своей воле, а не по принуждению[1588].