GrayOwl - Звезда Аделаида - 2

• Название: Звезда Аделаида - 2
• Автор: GrayOwl
• Жанр: Эротика

---

На мерзкой ромейской свадьбе, как, впрочем, и на всех свадьбах у всех более-менее цивилизованных народов и во все времена, всё ритуально, а на свадьбе ромейской - и древние слова у порога опочивальни мужа, идущие, верно, ещё от латинов - одного из племён Апеннинского полуострова - прародителей ромеев, по чьим обычаям жены в древности перенимали имя мужа. Но то было давно и неправда.

Даже широкий, шерстяной пояс белой «туники ректа» невесты, полагающейся к одеванию и завязыванию в ночь накануне свадьбы сложным Геркулесовым узлом, не развяжу, не стану раздевать невесту, чтобы самому, ненароком, не возбудиться на женские прелести, так и полежим в одежде. Не надо мне такого счастья - столько же детей, как у прославленного героя древности! Мне вообще рискованно даже находиться в этом времени так долго. И, упаси Мерлин, обзаводиться здесь потомками! От Союза ли или внебрачными. Я же волшебник, значит, нельзя размножаться с магглами, будь они хоть какими чистокровными по происхождению от таких же магглов.

Пускай перепишет в… прекрасном далёко свою «хронику» Ульций, лорд Снеп, да не стану я зачинателем рода магов Снепиусов. Ничего, вот Квотриус поправится в достаточной мере, чтобы суметь, найти в себе силы спать с женщиной после двухмесячных сексуальных игр с мужчиной, и войдёт к ней в тёмную, октябрьскую ли, ноябрьскую или даже декабрьскую, впрочем, без разности для меня, ветреную, но ещё бесснежную - а бесснежную ли? - ночь, тогда-то они и поладят полюбовно… Квотриус же такой нежный, я уверен, что и со старой Каррой он не был груб и напорист.

А я в это время буду пылать от неразделённой, усилившейся стократ страсти и обдирать костяшки пальцев об стены спальни от немилосердной, почти нестерпимой ревности…Знаю же я сам собственный характер, и в ревности меня никто превзойти не сумеет, это уж наверняка…

Но ведь Квотриус ясно доказал сегодня, на грани фола рискнув жизнью, что любит Северуса, брата своего, больше, нежели, как это было у него в прощальной оде написано - «жизнь радужная, великий дар, коим богами одарен был я… " И будет ещё одарён ею, «радужной», с новой семьей, ведь вернулся Квотриус к жизни, доказывает отцу, что это вовсе не высокорожденный брат ни с того, ни с сего… так отделал его рапирой, что порезал ему шею и руки. Ноги-то теперь под накинутым услужливым рабом покрывалом, а Квотриус и не помнит о них, как о единственном алиби высокорожденного брата - у него просто адски болят все порезы, хоть и залеченные любимым братом. Ибо к чему резать вены на ступнях, если хочешь убить кого-либо?

А то Малефиций совсем на старшего сына озверел. Полагает, дурья башка, что раны Квотриуса - следы невиданного, трёхгранного оружия Северуса, ведь не нашли ни пуго, ни гладиуса возле бочки. Обыскивают весь двор, а разнесчастный пуго-то у Снейпа в спальне! Спрятал он его… на свою голову, как выясняется спустя всего пол-часа после обнаружения рубцов на теле любимого сына Снепиусом Малефицием.

Надо бы профессору, как бывшему шпиону, бросить его в кровавую воду, тогда кинжал-то нескоро найдут, зато сам Северус будет чист перед разгневанным и разбушевавшимся Папенькой, которого язык даже этим прозвищем не поворачивается назвать, настолько лют сейчас Малефиций. Да, просто нужно сказать ему, что Верелий покидает дом, не дождавшись «отца», а самому бочком-торчком к бочке.

Сказано - сделано. Всё просто, как два кната проиграть вечному собутыльнику Ремусу, играя во взрывного дурака или, если повезёт, то в покер трилистника. К последнему Сев с Ремом прибегали очень даже нечасто потому, как требуются свежие головы. А где их взять-то, если поиграть захотелось в вечер тяпницы или в ночь на «субботату»?..

… Северус сидел на стуле около ложа брата и смотрел, высоко ли вздымается его грудь во сне. Вроде всё в норме, в комнате тихо, новый раб из приведённых х`васынскх` с каким -то труднопроизносимым, как у всего этого народца, именем, не храпит под дверью, но спит довольно тихо, только часто ворочается под рогожей. Не привык ещё к царапающей кожу дерюге, заменившей мягкую выделанную рабами шкуру медведя. Ну да и времени мало с момента поселения в Сибелиуме, в имении Снепиусов прошло. Зато прикрыл Господина шёлковым покрывалом, а под ним Квотриусу очень даже тепло, несмотря на наступившее похолодание, от которого постоянно нещадно мёрз в своей спальне слабый англичанин Северус.

Дыхание Квотриуса ровное, спокойное. Ну, разумеется, с учётом общей слабости от неестественного малокровия.

- А ведь надо бы сварить Квотриусу Кроветворное зелье! Да и Укрепляющего не повредит несколько глотков да, может, и побольше. Зельевар я или нет?! Мало того, Мастер Зелий ли я или нет?! Надо, значит, купить ещё один котёл, а вот ингредиенты - нужна кровь зельевара, ну это без проблем, а ещё понадобятся…

________________________________________

* Девушкам номинально позволялось выходить замуж с двенадцати лет, хотя, фактически, свадьбу играли в возрасте семнадцати - двадцати трёх лет; юноши де-юре могли жениться с четырнадцати лет, хотя де-факто мужчины впервые женились в двадцать семь - тридцать лет. Браки овдовевших мужчин и женщин были обязательными и должны были заключаться в течение полугода после вдовства, иначе на неженатых мужчин официально накладывалось «Infamio» - публичное бесчестие.

* * «Ubo Gaius? Ego Gaia» - ритуальные слова, произносимые невестой перед переступанием порога в супружескую опочивальню, на древнеримской свадьбе.

___________________________________________

Глава 46.

Но в мыслях профессор зашёл так далеко, что не заметил раба, пришедшего от его Главного - Малефиция. Хоть бы они что-то с этим противнейшим Сабиниусом не поделили, и освободили бы дом от ненужной женщины! Наверное, жадный до добра Папенька запросил слишком много приданого… Вот бы им не сойтись во мнениях! Не пришли бы, так сказать, к консенсусу о приданом!

- Раздери меня Мордред! Я ж - дурень последний - забыл Верелию кольцо для невестушки ненаглядной отдать, так и ношу его. Нет, ну вот как есть дурак! Но оно же женское, на некоторую пухляшку, уж больно оно подходит моему сухощавому пальцу! А палец-то мужской, но колечко предназначается для девицы, туды её растудыть!

Тем более меня снова зовут к этому старому зануде - Верелию Конигусу. Правда, лишь раб зовёт, а не сам, до сих пор не пришедший в себя, разгневанный на меня по своей дурости Папенька, и то хорошо!

Снейп появился перед «отцами», заблаговременно сняв кольцо с пальца и держа его в отчего-то запотевшей ладони. Скорее всего, треволнения сегодняшнего, никак не желающего закончиться, дня, доконали Северуса до нервной дрожи. Ещё бы - один Братик чего стоит!

- Высокорожденные патриции, отец мой, и ты, о Сабиниус Верелий, желали вы видеть меня?

- Северус, сын мой законнорожденный и наследник, дело с приданым уж решено окончательно. Высокорожденный патриций Сабиниус Верелий Конигус готов заплатить его и деньгами, и коровами, и новых рабов доставить. И всё это ещё до свадьбы твоей, учти сие. Где кольцо обручальное, о высокорожденный сыне мой и наследник? Куда запропастил ты его? Ибо надобно как можно скорее чрез отца невесты, высокорожденного патриция Сабиниуса Верелия Конигуса, передать по возвращении его и шестерых сыновей в дом свой родимый… Ой, что-то запутался я… Простите меня. Я грубый солдат и всего-то… В общем, надобно передать кольцо твоей наречённой, пока, что Сабиниус, а в скором будущем, Снепиус Адриане Ферликции.

- Не нравится мне эта спешка. Ведь дано ж человеку по закону три года на выплату всей суммы приданого, вот и не суетись. А так… даже не знаю, что и подумать… Но нечто нехорошее. Однозначно. Что-то у него, этого Сабиниуса, определённо наворочено вокруг невестушки - дочурки. Невестушка-то, не приведи Мерлин такого позора, с припло… Нет, пока не увижу девушку сам, не стану поклёп на неё возводить. Может, и девка-то вполне приличная, только некрасивая чересчур… а я тут голову о ней ломаю - что и как!Только одно спрошу:

- Отчего же прекрасная, младая и благородная патрицианка Сабиниус Адриана Ферликция, - он чуть было не запутался в многочисленных именах невесты «не для него», - не приехала сама, дабы сотворить верную помолвку с женихом, уж ожидающем дня свадьбы с нетерпением превеликим, хоть и не достойным высокорожденного патриция?

Северус врал, но не краснел - обычное дело, когда речь не заходила о Поттере… о Гарри.

Но Верелий упорно не заметил вопроса, и прямо, и косвенно, но без называния имени, обращённого к нему одному, гнул свою линию о богатстве дома славных, издревле пошедших Сабиниусов:

- Да уж, вельми богат есмь я, и не составит убытка хозяйству моему обширнейшему да богатейшему выплата сия единовременная, хоть и большую цену запросил высокорожденный патриций Снепиус Малефиций Тогениус за дщерь мою, голубицу невинную, агницу непорочную. Но пора обресть и ей законное супружеское счастие, инако же переспеет она, аки яблоко во саду моём воистину многажды велицем и плодородном. Но не зря говорят, что кажному плоду есть свой срок.