Инна Юсупова - Поцелуй принцессы - и вся Империя в придачу

• Название: Поцелуй принцессы - и вся Империя в придачу
• Автор: Инна Юсупова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Императорский трон опустел и претенденты на него сходятся в ожесточенной битве за власть. В этой войне женщина, имеющая права на престол, может стать лишь козырной картой в руках узурпатора. Но ход истории способен изменить мужчина, вступивший в борьбу за трон, дабы завоевать сердце любимой… Их любовь родилась во тьме, среди опасностей преследования. Они сохранили ее, пройдя сквозь слезы и кровь гражданской войны… Но на их плечах — ответственность за судьбы других людей. Честь и долг встают несокрушимой преградой на пути к простому человеческому счастью. Выдержит ли любовь испытание разлукой? Смогут ли чувства победить долг? Кто победит в безжалостном противостоянии, если наградой победителю станет не только империя, но и наследная принцесса?

---

…Через некоторое время петляющая между упавшими плитами, хлюпающая местами по грязи и с трудом протискивающаяся в щели между камней дорога вывела беглецов в просторный зал. Джесси, тихо дунув на свечку, которую несла в руке, потушила ее, — но темнее от этого не стало: зал был освещен непонятно откуда льющимся слабым светом, — не имеющим, впрочем, ничего общего с дневным.

— Это — Зал Мёртвых, — негромко пояснила молодая горнячка, повернувшись в сторону Лэйсы. — Здесь в стенах много светящейся породы… поэтому тут всегда светло. Но живым нельзя здесь долго находиться. — С этими словами девушка решительно направилась к противоположной стене. Остальные последовали за ней.

Теперь Лэйса обратила внимание на застывшие в неподвижности смерти тела, расположенные в нишах вдоль стен. Они находились в усыпальнице!

Джесси, тем временем уже достигла противоположной стены. Опустившись на колени возле одной из ниш, она что-то горячо шептала, обращаясь к неподвижно лежавшему там телу. Приблизившись, Лэйса услышала ее слова:

— Бессонный, дедушка, помоги! Останови их, пожалуйста!..

Тот, к кому она обращалась, был давно и несомненно мёртв, — но выглядел как живой. Обрывки истлевших лохмотьев, покрывавшие вытянувшееся в смертельном покое тело со скрещенными на груди руками, не умаляли величественности того, кого жившие под землёй люди почтительно называли Бессонным, связывая с этим именем множество преданий и легенд…

Никто не знал, кем был Бессонный, как его звали при жизни, когда и как нашел он здесь свою смерть, — но когда прадеды нынешних рудокопов пришли в эти места, он уже лежал здесь, в Зале Мёртвых, внушая страх и преклонение своим величественным нетленным видом. Особые условия пещеры со светящимися стенами, пагубные для живых, способствовали тому, что тела умерших здесь не поддавались разложению, и впоследствии горняки поместили сюда тела еще нескольких людей, — из тех, кто, по общему мнению, заслужил этой высокой чести. Но тот, кто был погребен здесь первым и лежал в природной усыпальнице уже несчетные годы, по-прежнему считался среди них кем-то вроде духа подземелий; покровителем тех, кто относился к нему с должным уважением. А те, для кого рудники стали вторым домом, с любовью называли его дедушкой, искренне веря в то, что он был их далеким прародителем, и возводя к нему свой род. Считалось, что Бессонный — который, как следовало из его имени, бдит денно и нощно, и которому ведомо все, что происходит под землёй, — никогда не обидит тех, кто искренне любит пещеры и соблюдает законы подземелья, и напротив, — сурово покарает тех, кто совершит здесь какое-либо преступление, или отзовется о рудниках пренебрежительно. И этой своей наивной вере подземный люд находил множество самых невероятных подтверждений…

Легко прикоснувшись напоследок к плечу покойного, Джесси поднялась с колен, и беглецы двинулись дальше — здесь, в Зале Мёртвых, их не тронули бы даже сейнийцы, для которых было мало чего святого, — но задерживаться в светящейся пещере означало обрекать себя на медленную и верную смерть…

В руках у юной горнячки снова затеплился огонёк свечи, освещая поначалу природные тоннели, — а затем по обе руки потянулись покрытые сетью угрожающих трещин стены старых штреков. Те места, куда они шли, назывались Тупиками Смерти не ради красного словца, а потому что находиться в этих давно отслуживших свое и медленно разрушающихся выработках было действительно очень опасно, и без крайней необходимости туда старались не ходить. Но там же находилось и множество наиболее потаенных мест, где можно было неделями скрываться от людей.

На некоторое время беглецам показалось, что они оторвались от преследования. Возможно, так оно и было, и следующая встреча с разбредшимися по чужой территории сейнийскими бандитами была случайной, — но она произошла. Сейнийская речь, раздавшаяся где-то позади, была такой знакомой, что поначалу Лэйса даже не испугалась — и только судорожное движение Джесси, которым она задула свою свечу, заставило молодую женщину осознать всю степень опасности. В тот же миг она разобрала сейнийские слова:

— …я ее схватил за косу, а эта ведьма чуть меня с ног не свалила своим кулачищем, — раздраженно произнес мужской голос.

И возмущенно добавил:

— Где это видано, чтобы у девки такие кулаки были!..

В ответ раздался грубый смех двух или трех мужчин, а затем другой голос продолжил:

— Но если бы не тот светловолосый стервец, который на меня вдруг невесть откуда вылетел, как демон, я бы её схватил! Но этот, — сейниец грубо ругнулся, — мне помешал. Клянусь Змеёй, он чуть не сжег мне лицо, запустив в меня своей паскудной лампой!

— Да если бы я не раскроил ему голову кладкой, ты бы сейчас вообще был кормом для крыс, Крид, — вмешался третий негодяй. — Как и те двое, которых этот лисий сын успел уложить своим разбойным ножом!..

Спрятаться, как и прежде, было абсолютно некуда. В десяти шагах позади от беглецов из-за поворота показался свет лампы сейницев, озарив неровные стены древнего штрека. Сильно отклонившаяся от одной из них плита поддерживала опасно нависший над заброшенной выработкой козырек кровли, — пробудив у Лэйсы смутные воспоминания. Несколькими часами (или днями?) ранее она уже была в этом месте — или в очень похожем…

— Бежим! — Джесси отчаянно дернула замешкавшуюся молодую женщину за рукав.

Дети были уже были довольно далеко впереди. И в этот момент сейнийцы заметили беззащитный отряд и с гиком бросились по штреку, в азарте погони забыв даже и думать о возможной опасности…

"…Плита упадет, обвалится кровля, и весь штрек будет завален… — всплыл в памяти Лэйсы голос Мартьена. — В таких местах надо проходить очень осторожно, не касаясь стен…"

Сама не вполне понимая, что делает, она шагнула вперед и изо всех сил навалилась на плиту, помогая её разрушительному движению, — даже не думая о том, что вместе с врагами может погрести под обвалом и себя, и свою спутницу.

Джесси мгновенно поняла её замысел и в ужасе закричала, широко распахнув глаза… Сейнийцы были уже в трёх шагах.

Поначалу Лэйса, в отчаянии налегавшая на камень, не ощутила никакого движения плиты. Потом что-то резко дёрнуло ее назад — наверное, это были руки Джесси. И вдруг все вокруг как будто замедлилось…

Искаженное лицо переднего сейнийца было совсем рядом, он уже тянул вперед руку в предвкушении лёгкой добычи, — когда плита начала медленно опускаться. Но бег бегущего бандита, такой быстрый поначалу, тоже теперь стал казаться медленным: вот змеич оторвал от земли правую ногу, оттолкнулся левой, — преодолевая последнюю сажень, отделявшую его от желанной добычи… но не успел он завершить свое движение, как боковая плита рухнула поперек штрека, накрывая его всей своей трёхсотпудовой тяжестью, а вслед за ней с такой же кажущейся медлительностью опустилась большая часть кровли, покрывая под собой трех остальных сейнийцев… И грохот падающих глыб камня заглушил их крики.

Лэйса успела запомнить торчащую из-под завала руку первого змеича, которая несколько раз судорожно дёрнулась, а потом замерла в вытекшей из-под плиты тёмной луже… Лампа, выпавшая из руки, перевернулась, масло разлилось, и свет погас.

…Несколькими мгновениями позже, когда к молодой женщине вернулась способность осмысливать происходящее, она осознала, что Джесси, неизвестно как успевшая оттащить ее от обвала, теперь, спотыкаясь в темноте, волочет её безвольное тело по штреку, — ухватив поперек туловища, как тряпичную куклу.

Изъявив желание двигаться самостоятельно, Лэйса освободилась из сильных рук своей юной спутницы. Сделали краткую остановку. Джесс извлекла откуда-то из глубины своих одежд новый огарок, запалила его, и все четверо быстро и осторожно двинулись дальше.

На этот раз шли недолго. То место, куда Джесси привела свой отряд, представляло собой один из маленьких гротов, в которых давно уже никто постоянно не обитал. Путь к нему лежал через два узких шкурника, внутри грот был тесным и низким — в нём даже нельзя было распрямиться в полный рост. Но ни одного действующего забоя поблизости не было, поэтому вероятность того, что кто-то захочет сюда залезть, была очень мала. Эта потаённость грота, да еще относительная надежность его скальных стенок и послужили Джесси поводом остановить на этом месте свой выбор. Была и еще одна причина — где-то поблизости находился известный ей тайник, владелец которого погиб, — а следовательно, юная горнячка считала себя вправе раскопать его и воспользоваться содержимым.

Глава 7. В темноте

Как Джесси умудрилась не потерять в суматохе бегства котомку Мартьена, которую несла на плече, — так и осталось для Лэйсы загадкой. Свою сумку она потеряла во время обвала. Но торба Мартьена, к счастью, была цела, и сейчас, когда беглецы оказались в относительной безопасности, ее содержимое могло оказаться весьма полезным.