Якутский олонхо - Нюргун Боотур Стремительный

• Название: Нюргун Боотур Стремительный
• Автор: Якутский олонхо
• Жанр: Разное

Венцом словесного искусства якутского народа, его любимым и наиболее характерным видом творчества являются большие героические сказания, называемые олонхо.

---

СТИХ 241

НЮРГУН БООТУР

Вот каков он,
Блудливой тучи обман!
Вот оно каково,
Коварство твое!
Ты посмел предложить
Пополам разделить
Родную по крови мне,
Рожденную от корня айыы
Прекрасную дочь саха?
За бесчестье, что мне ты нанес
Постыдной речью своей,
За неискупимый твой грех,
За то, что ты подумать посмел
Заживо делить пополам
Лучезарную Туйаарыму Куо,
Брошу ничком я тебя,
Брюхо твое распорю,
Длинные кости твои раздроблю,
Короткие кости
В шугу искрошу,
Темя твое проломлю,
Толстую кожу твою разорву,
Тело твое растопчу,
Пролью твою черную кровь!
Вот и вся дележка тебе! —

Так сказав,
Он ткнул кулаком
Адьарая в сморщенный нос,
Так что голову тот
Откинул назад…

Три дня и три ночи они
Кружились в драке,
Насмерть схватясь,
Так друг друга гнули они,
Что трещали спины у них…
Горячей крови прося,
Гоготала, визжала
Илбис Кыыса;
Кровавой добычи прося,
Выл, вопил
Осол Уола,
Клича гибель,
Клювом кривым клекоча…

Из-под ног бойцов,
Из колдобин и ям
Мертвая проступила вода;
Ядовитые от нее
Испаренья поднялись,
Заклубились тучей густой.
Красный огонь
От камня-сата
Люто во тьме зардел.
Вихрь завыл,
Ураган зашумел…
Без устали исполин айыы
Усиливал натиск свой,
Удары ногой
Врагу наносил,
Кулаком по макушке глушил…

С бесноватого неба,
С бегущих туч
Тревожные крики неслись,
Из провалов подземных бездн
Проклятья летели ввысь.
А уже Нюргун Боотур
По буграм, по кручам и по камням
Спотыкаться заставил врага,
Средь глубоких рытвин и ям
На четвереньки его
Падать заставил он.
Трехслойная кованая броня,
Восьмислойная кольчуга абаасы
От ударов Нюргуна Боотура давно,
Лязгая и гремя,
Рассыпалась на куски.
Толстая кожа Уот Усуму
От затрещин богатыря
Треснула, разорвалась.
Черная кровь Уот Усуму
Забила из рваных ран,
Словно конский вздыбленный хвост,
Пенясь и клокоча…

Тут могучий Нюргун Боотур,
Громовый клич испустив,
Бросил ничком Уот Усуму —
Вниз лицом — на черный валун,
На торчащую глыбу скалы…
Придавив его ногою к земле,
Схватив свой нож боевой,
Выкованный из тридцати
Черных железных кругов,
Заколдованный на крови?
Насмерть Нюргун Боотур
Хотел поразить врага…

Но вдруг Уот Усуму,
Брошенный на камень лицом,
Придавленный к земле,
С грохотом разлетелся, как дым,
И превратился в единый миг
В змея огненного Садага..
Длинное тело его
Шумно взлетело ввысь
И пропало в клочьях густых
Низко бегущих туч…

Покуда Нюргун Боотур
Оглядывался вокруг,
Под нижним сводом глухим
Западных свирепых небес
Послышался, как отдаленный гром,
Голос Уот Усуму,
Отгулом раскатываясь далеко
Над Золотою горой,
Над Серебряною горой.

СТИХ 242 ГОЛОС УОТ УСУМУ

Буйа-буйа-буйака!
Буйа-буйа-дайака!
Подумать только —
Ничтожный червяк,
Позабавиться захотел,
По земле рекою пустил
Драгоценную кровь мою!..

Хоть без меры ты осмелел,
Недоросток презренный
Средней земли,
Ты теперь меня берегись!
Не вздумай перебегать
Широких путей моих,
Не вздумай бродить, плутать,
По длинным следам моим!

Обещанную от рожденья мне,
Блистающую, как солнце, лицом
Красавицу Туйаарыму Куо,
За девятисаженные косы ее
Крепко рукой ухватив,
Длинные косы ее
На руку намотав,
Я украл ее и унес!
Знай: она — добыча моя!
И не вздумай гнаться за мной,
Выслеживая горячий мой след,
Отыскивая остывший мой след!

Уж теперь тебе я не уступлю,
Уж теперь я тебя повалю,
Если встретимся раз еще…

Ух, как я поиграю с тобой,
Ух, как позабавлюсь я над тобой!
Продырявлю я толстое темя твое,
Раздеру грудную клетку твою
На черной равнине, на берегу
Моря Энгсэли-Кулахай,
На вспученной, колдовской
Долине старухи Хонгкурутты,
Чьей речи ты не поймешь,
Чьих слов не осмыслишь ты…

А ведь я — усердно,
На выбор тебе —
Половину женщины предлагал,
Почет хотел тебе оказать!
Почему ж отказался ты?
А теперь, собака, не честь,
А кровавый кукиш
Под нос тебе!
А ну, недоносок нойон-богдо!
Возьми, поймай!
Не догонишь меня!.. —

Оглушительно грохоча,
Отгулом раскатываясь вдали,
Поносные эти слова
Пролетели по трем мирам…

Исполин, защитник средней земли,
Среднего мира исполин,
В изумленьи услышав голос врага,
Ни мгновения не сидел,
Ни часа больше не ждал.
Через голову перевернувшись, Нюргун
В огромного превратился орла,
Могучего, о трех головах,
Солнце заслоняющего крылом,
Месяц закрывающего плечом,
С когтями, как восемь
Кос-горбуш,
Торчащими вкривь и вкось,
С клювами, словно три пешни,
Словно три тяжелых кайла…
Превратился Нюргун Боотур в орла
В чешуйчатом железном пере,
Похожем на черный лес
Широких длинных мечей,
С крыльями, гудящими на лету,
С длинным раздвоенным хвостом,
С перьями железными, как лезвия
Отточенных на битву мечей.

На орлиных крыльях
Нюргун Боотур
С громким клекотом полетел.
Так высоко он поднялся
Над широкой средней землей,
Что все было видно ему,
Что все было слышно ему…
От могучего полета его
Заклубились тучи,
Снег повалил,
Град загремел,
Буран зашумел,
Ветер завыл, закружил…
И вот услыхал он издалека,
Из-за бурного склона южных небес
Чей-то отчаянный крик.
Отчетливо Нюргун различил
Голос Туйаарымы Куо:
Словно песня жаворонка, прозвенел
Этот голос в его ушах
И умолк, и замер вдали…

СТИХ 243 ГОЛОС ТУЙААРЫМЫ КУО

Помогите мне!
Отнимите меня!
Ты, летающий высоко
На Мотыльково-белом коне,
Муж мой, Юрюнг Уолан,
На долгие годы прощай,
Навсегда, навеки прощай!

Ты — скачущий
На Вороном коне,
Стоя рожденном на грани небес,
Стремительный Нюргун Боотур,
Старший, могучий мой брат,
Где бы ни был ты —
Догоняй, спасай!
Улуу Тойона коварный сын —
Уот Усуму похитил меня!

Обесславился ты, Уот Усуму!
Опозорился ты навек!
Беременную — в последней поре —
Ты украл чужую жену…

Ах, какой ты лихой удалец!
Побоялся ты, парень, видать,
Что не удастся тебе
Девушку достойную взять?
До того ты с горя дошел,
Что похитил чужую жену,
Женщину беременную украл!

Люди лучшие трех великих миров
На смех подымут тебя!
Равные из далеких стран,
Прославленные богатыри,
На позор осудят тебя!
Пестрые псы
Облают тебя,
Серые псы
Растерзают тебя!
Не сжимай так грубо меня
Железной лапой своей!
Потише лети — задыхаюсь я!

СТИХ 244 ГОЛОС УОТ УСУМУ

Нет, мое дорогое дитя,
Нельзя мне медлить сейчас…
Гонится следом
Нюргун Боотур!..
Поскорей я должен
Спрятать тебя
В неприступном доме моем,
В крепости железной моей!

Если кто среди равных мне
Издеваться вздумает надо мной,
Темя толстое
Тому проломлю!
Кто смеяться вздумает надо мной,
У того я разрушу очаг,
Священный огонь
Затопчу, потушу!
Разве кто посмеет поднять на меня
Разящий огненный взгляд?
Наверно, таких
Не осталось в живых…
Ты со мной не страшись никого,
Ты со мной не стыдись ничего! —

Так тяжело громыхая вдали,
Свирепого адьарая слова
Смолкли за тучей глухой,
Стихли за темной горой.

Над чудовищной крутизной,
Кукушками медными
С двух сторон
Увешанной в древние времена,
Над непроезжей, крутой,
Страшным заклятием заклятой
Дорогой смертей Кээхтийэ-Хаан,
Над струящейся глоткой ее,
Над погибельной горловиной ее,
Над обрушенной тесниной ее
Все выше — могучими взмахами крыл —
Поднимался Нюргун Боотур.

Воздуха ледяного поток
Бешено летел с крутизны,
Обвалами грохоча,
Обломками скал стуча,
Все круша на своем пути,
Все грозя завалить, смести…

Трижды Нюргун прокричал,
По-орлиному клекоча;
Напрягая все силы свои,
Пытался бурю он одолеть,
Пытался перелететь
Неприступный гребень горы.
Но ледяной ураган
Бросал его вниз головой.
Были сильно помяты
В тяжкой борьбе
Два его могучих крыла;
Трудно было ему дышать.
До отказа раздулись в груди
Легкие исполина-орла,
Потемнело в его глазах.
Отчаиваясь высоту одолеть,
Как по чану медному, колотя,
По каменному нёбу стуча
Кованым языком,
Громко заклекотал орел;
И на середине пути,
На вершину скалы
Опустился он
Над грозною крутизной
Дороги Кээхтийэ-Хаан,
Где колдовские одни
Медные кукушки торчат…

Беспокойно крылами маша,
С трудом под бурей держась,
Так он заговорил,
Такое слово сказал.

СТИХ 245