Н. Долидзе - Грузинские народные сказки. Сто сказок.

• Название: Грузинские народные сказки. Сто сказок.
• Автор: Н. Долидзе
• Издательство: Издательство «Мерани»
• Жанр: Сказка
• Год: 1971

Настоящий сборник грузинского сказочного эпоса по сравнению с предыдущими изданиями отличается большим жанровым разнообразием, богатством представленных в нем сказочных образцов.

Особое внимание уделено нами героическим сказкам, как наиболее характерной части грузинского фольклора, и бытовым сказкам, дающим большой материал для ознакомления с жизнью и бытом грузинского народа в прошлом.

При переводе сказок на русский язык мы старались, сохранив колорит грузинской речи, подчинить язык перевода нормам русского литературного языка, не впадая, однако, в стилизацию русской сказки.

В книгу включены, по преимуществу, новые записи сказок, произведенные фольклорным отделом Института истории грузинской литературы имени Ш. Руставели Академии наук Грузинской ССР.

Сборник, рассчитанный на широкие круги читателей, снабжен указателем, словарем незнакомых слов и оборотов, которые мы старались свести в тексте до минимума, а также примечаниями.

---

– Хорошо, – сказал младший, – какой правдой ты у меня быков отнимаешь, пусть той же правдой они и служат тебе.

Если клятве человек не верит, его и проклятьем не возьмешь.

– Пусть так, – сказал старший. Прошло время.

Однажды затеял младший брат праздник – сапуршао. Созвал он близких и далеких, малых и больших: идите, пожелайте мне счастья на бедноту мою. Позвал он и двуличного своего брата, но того не очень-то заботило счастье брата – отказался он и пошел в поле работать со своими неправдою добытыми быками.

Вышел старший брат в поле, вывел быков, не прошел он и одного ряда, как откуда ни возьмись шершень. Прилетел и давай кусать быков. Взбесились быки, понесли, бросаются туда, сюда, сами не знают, куда их носит. Задрали хвосты кверху, загнули головы книзу и носятся по полю взад и вперед.

Долго удерживал взбесившихся быков старший брат, долго боролся, но не одолел. Да и как одолеешь быков, когда уж у них изо рта пена пошла и глаза все кровью налились? Замучили его совсем быки, свалили, зацепили отточенным, что меч, лемехом и потащили. Бегут быки, тащат надетого на плуг, как рыба на удочку, старшего брата. Бегут полями и лесами, через плетни и ограды, через ямы и рытвины прыгают – извели несчастного человека. И так, взбешенные, страшные, ворвались прямо во двор младшего брата.

Перепугались все гости, повскакали с мест и бегут кто куда, спасаются от быков. Один только младший брат не убежал. Как увидел он несчастного своего брата, вскочил, бросился к разъяренным животным, схватил их. Быки, все в поту и в испарине, угомонились вдруг, задрожали, стали. Видно, шершень их только сейчас оставил.

Что же делать? Похоронил младший брат своего неверного брата с честью и подобающей братской печалью. Не только те быки, но и все имущество старшего брата досталось младшему в полное владение.

Как волк душу спасал

Вот наелся раз волк падали, потянулся и подумал: «Что это я все грешу да грешу, надо и о спасении души подумать: пойду-ка в Иерусалим, стану монахом».

Подумал, да и за дело взялся. Помянул бога и отправился в путь, прямо к Иерусалиму.

Идет он, а навстречу ему телка.

– Здорово, телка!-вскричал волк.

– Будь здоров, волк! – говорит телка. – Куда спешишь, что у тебя за дела нашлись?

– Хочу монахом стать. Иду в Иерусалим душу спасать.

– Счастливого пути, – сказала телка.

Миновал волк телку и пошел дальше, видит-две овцы на лугу пасутся.

– Здорово, овцы! – закричал волк.

– Здорово, волк! – говорят овцы. – Куда собрался, далеко ли путь держишь?

– А я, овцы, в Иерусалим иду, в монахи постригусь, душу спасти хочу, много у меня грехов набралось, тяжело их носить стало.

– Счастливого пути! – напутствовали его овцы.

Миновал их волк и пошел дальше.

Идет, а навстречу осел. И осел благословил волка и напутствовал его в путь добрый.

Идет волк в Иерусалим. Шел, шел, дошел. Проголодался волк.

А Иерусалим стоит у воды. Подошел волк, глянул с берега, видит – церквей много, там и сям монахи снуют с кружками в руках. Подумал волк: «Чего я сюда приплелся? И в церковь-то меня, волка, не пустят. Одурел же я, что ни телки, ни овец не тронул, отпустил, да и осла тоже».

Повернул обратно волк, что хотел спасаться, и пошел отыскивать телку, овец да осла. И вправду, встретил того осла. Волк уж и не здоровается, прямо идет на осла и пасть разинул. Удивился осел:

– Ты же в Иерусалим шел душу спасать, а теперь меня съесть хочешь?

– Когда в животе пусто, тут не до Иерусалима, – говорит волк. – Готовься, сейчас съем тебя.

Сказал осел:

– Хорошо, ешь. Только бедный мой хозяин вчера на меня потратился, подковал меня, сними хоть подковы, чтоб хозяина вдвое не разорять.

Вцепился волк зубами в подковы, хочет оторвать их, а осел как лягнет его, свалил нашего «монаха» с ног, все зубы ему выбил и умчался. Только его и видели.

Еле отдышался волк, встал, ворчит:

– Ну, что я за кузнец, подковами занялся, так мне и надо!

Поплелся волк отыскивать овец. Идет и вправду встречает овец. Подскочил волк:

– Вот сейчас съем вас обеих!

Остановили его овцы, сказали:

– Это луг наших хозяев. Они недавно поделились и нас поделили, одна одному досталась, другая – другому, а только этот луг еще не поделили. Вот мы ходим и не знаем, где кому пастись. Сделай доброе дело, помоги нам поделить его, а потом хоть съешь нас.

– Как же я поделю его, – спросил волк, – что я за землемер?

– А ты стань посередке, мы побежим, кто раньше до тебя добежит, тому и пастись на этом лугу.

Стал волк. Побежали овцы, ударили в него что было силы, чуть не задавили бедного волка. Упал волк, а овцы побежали, и след простыл.

Кое-как поднялся волк, потащился отыскивать телку, идет, сам себя ругает:

– Чего я лез не в свое дело, какой я землемер? Почему не оторвал им сразу курдюки?

Добрался волк-монах до телки, идет прямо на нее и говорит:

– Съем тебя сейчас.

Сказала телка:

– Хорошо, ешь, что ж делать? Только сделай одно доброе дело: очень я люблю пенье всякое да игру. Говорят, ты хорошо поешь! Спой что-нибудь, а потом уж и ешь меня.

Пошла телка, повела волка за собой на гору, приготовилась слушать. Сел волк и завыл. Слушала, слушала телка, подкралась к волку сзади, боднула его хорошенько и сбросила с кручи, а сама бежать пустилась.

Избитый, искалеченный волк еле добрался до своей норы, сел и заскулил:

– Куда я лез? И что это я вздумал душу спасать, или какой я кузнец, что осла вздумал расковывать, и какой я землемер – овцам поле делить, какой же я певец, что за телкой потащился? Был бы тут кто да избил меня хорошенько – поделом бы мне!

А в норе у волка один староста от царских чиновников прятался. Услышал он волка, вышел из норы и давай лупить его дубиной изо всех сил.

Убежал волк и думает: «В этом мире и у порога своего дома ничего сказать нельзя».

Эту сказку староста от волка узнал, староста мне рассказал, а я вам пересказал.

Сказка о свинье и ее пяти поросятах и волке

Была одна свинья, у нее было пять поросят: Голодун, Холодун, Теплун, Опоздун и Крепыш.

Очень умная была свинья, да и поросята были тоже не из глупых.

Ходит свинья в поле, роет землю, отыскивает свеклу, морковь. А найдет свежую траву – и ее жует что корова. Набредет на поле из-под картофеля, тотчас примется отыскивать остатки картофеля и лопает их с радостью, сама приговаривает: «Как добр человек, знает ведь, как я люблю картофель и земляные яблоки, и потому-то, видно, и оставляет в земле столько вкусной еды».

И подгнившими, червивыми фруктами не брезгала наша свинюшка, а уж кукурузные и хлебные поля и вовсе раем для нее были. Полно у нее вымя молоком, и поросята ее сыты и довольны, что огурчики кругленькие. И очень умны и послушны все пятеро.

Вот однажды роет эта свинья в поле землю. Рыла, рыла свинья и дорылась до мышиной норы. Смотрит, вся нора набита колосьями с крупным зрелым зерном. Вытаскивает зерна по колосу и уплетает вкусное зерно, лакомится. Вдруг, откуда ни возьмись, волк, стал над свиньей – глаза горят, зубы скрипят.

– Здорово, свинья! – взвыл волк.

Так и поднялась у бедняжки шерсть дыбом.

– Что это ты делаешь, свинья, чего землю роешь, что ищешь? – спрашивает волк.

– Дай тебе бог здоровья, господин! – пролепетала еле живая от страха свинья. – Что мне делать? Вот нашла мышиную норку всю в колосьях, видно, мышка на зиму себе припасла. Не угодно ли, угощу и вас – выберу хороший зрелый колос, может скушаете?

– Что?! – взревел волк. – Хочешь, чтоб иглы застряли у меня в горле и задушили меня?! Я тебе задам, я тебе покажу! Кто тебе позволил грабить несчастную мышку?! Она, бедняжка, кто знает, с каким трудом припасла себе колосьев на зиму, а ты забралась к ней и уничтожаешь все! Она с голоду умрет, а ты с жиру будешь лопаться и поросят своих откармливать! За это я тебя съем сейчас, разбойница ты этакая! Кайся в грехах!

Поняла свинья, что плохо ее дело, но недаром же говорят: сильнее силы ловкость – только бы найтись! «Что делать, как спастись от этого кровопийцы?!» – думает бедняжка.

– Великий господин! – заговорила свинья. – Ваша воля, что изволите, то и сделаете, дайте только сказать вам одно слово.

– Говори скорее, не задерживай меня, – ревет волк.

– Очень уж я стара, помню вас еще крохотным волчонком, и отца вашего помню, спаси бог его душу… Не знаю уж, сколько мне и лет, и кости у меня окаменели, и кожа вся затвердела, и весь мой жир поросята мои высосали вместе с молоком. Что за вкус во мне? Пожалуйте ко мне, пять у меня поросят: Голодун, Холодун, Теплун, Опоздун и Крепыш. Все такие жирные – одно только сало. Пожалуйте, берите любого, а потом хоть и меня ешьте, если только найдете во мне вкус после их нежного и жирного мяса.

Задумался волк, – пять молоденьких, нежных поросят всегда лучше старой свиньи, – и говорит: