Джек Ландер - Войны Роз

• Название: Войны Роз
• Автор: Джек Ландер
• Издательство: Филологический факультет СПбГУ; Нестор-История
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-8465-1270-2

Вот уже почти полвека книга известного специалиста по средневековой политической истории Англии проф. Дж. Ландера «Войны Роз» пользуется неизменным успехом. За это время она десятки раз переиздавалась в Великобритании, а теперь и у русскоязычного читателя впервые появилась возможность с ней познакомиться. Она стала первой из целой череды одноименных книг, написанных в разное время английскими историками-медиевистами о событиях, которые происходили в средневековой Англии в XV в. и были связаны с политической борьбой двух влиятельных династий — Ланкастеров и Йорков. Книга целиком и полностью основана на первоклассном, оригинальном и неизбитом историческом материале, что даст возможность современному читателю глубоко проникнуться духом и реалиями той эпохи и разглядеть детали, которые нередко пропадают в тени сухих исторических фактов. Именно поэтому она, вне всякого сомнения, вызовет интерес как у специалиста-историка, так и у более широкой читательской аудитории.

---

Такими, равно как и более простыми методами, которые мог бы изобрести и человек, не особо сведущий в этих вопросах, он пополнял свой кошелек; надо добавить к этому и ежегодную пенсию в тысячу фунтов из Франции вместе с выплатой десятины многочисленными церквями, от которой прелаты и духовенство были не способны освободить себя. Все это всего за несколько лет превратило его в чрезвычайно богатого принца — настолько богатого, что по собранным слиткам из золота и серебра, по самым дорогим гобеленам и убранствам для своих дворцов и для многих церквей, по количеству строившихся замков, колледжей и других достопримечательных мест и по масштабам приобретения новых земель и владений ни один из его предшественников не смог бы сравниться с ним по замечательным достижениям.{154}

Однако семейные распри вновь нарушили покой короля. Георгу, герцогу Кларенсу, были неизвестны достоинства скромности и смирения. Вечно недовольный, он совсем разъярился после того, как ему пришлось разделить наследство Невилла со своим братом Глостером. К 1477 г. он уже открыто демонстрировал свое недовольство Актом о возвращении; герцог, несмотря на решительное возражение короля, обсуждал рискованные и нежелательные иностранные браки, спровоцировал убийство в суде и был, наконец, хотя и довольно неопределенно, обвинен в заговоре с целью заполучения короны. Самый полный, несмотря на некоторую уклончивость в ключевых местах, комментарий дает кройлендскии продолжатель{155}.

Описывая историю этого королевства и воскрешая в памяти, какого процветания и безмятежности достиг король Эдуард, скопив неисчислимые сокровища, собрав вместе французскую дань и деньги из других источников, о чем уже шла речь выше, нужно поведать еще о некоторых событиях, умолчать о которых невозможно. Новая ссора, вспыхнувшая вскоре между ним и его братом, герцогом Кларенсом, бросала большую тень на славу этого самого благоразумного из королей. Теперь этот герцог, казалось, постепенно все более и более отстранялся от короля, редко когда произносил в Совете даже слово и с неохотой ел или пил в его доме. Из-за того, что их прежняя дружба дала трещину, многие думали, что герцог затаил злобу потому, что, в соответствии с Актом о возвращении, который король обнародовал недавно в Парламенте [в 1473 г.], герцог потерял знаменитое поместье Татбери (Tutbury) и часть других земель, полученных им ранее в дар от короля.

Тем временем Карл, герцог Бургундии… прибрал к своим рукам всю Лотарингию. Отважно, если не сказать безрассудно, продвигаясь вперед, …[здесь пропуск в тексте] когда в третий раз вступив в бой с людьми, которых ныне называют швейцарцами, вдень Крещения он был повергнут, и встретил тогда смерть свою; это случилось, согласно Римскому исчислению, в году 1477 от Рождества Христова.

Я упомянул здесь этот фрагмент иностранной истории, потому что повсюду говорили, что после смерти Карла его вдова, герцогиня леди Маргарита, которая из всей родни более всех была расположена к своему брату Кларенсу, приложила все силы и энергию для бракосочетания Марии, единственной дочери и наследницы упомянутого погибшего герцога Карла, с тем герцогом, чья жена недавно умерла. Однако подобная возможность столь сильного возвеличивания его неблагодарного брата вызвала недовольство короля. Он употребил все свое влияние, чтобы этот брак не состоялся и чтобы наследница вышла замуж за Максимилиана, сына императора; так впоследствии и случилось.

Очевидно, что это вызвало еще большее негодование герцога; и теперь каждый из них стал смотреть на другого совсем не по-братски. Вы могли бы тогда увидеть (таких людей можно встретить при дворах всех принцев) льстецов, бегавших то туда, то сюда, от одной стороны к другой, передавая то одному, то другому брату слова друг друга, даже если те, случалось, были произнесены в самой секретной комнате. Арест герцога, имевший целью заставить его ответить на выдвинутые против него обвинения, случился при следующих обстоятельствах.

Некий мессир Джон Стейси, человек, которого называли астрономом, когда в действительности он был скорее могущественным колдуном, замыслил заговор вместе с неким Бурде (Burdet), эсквайром и одним из приближенных упомянутого герцога; среди многих других обвинений ему было вменено то, что с помощью сделанных им свинцовых фигурок и других вещей он хотел уморить Ричарда, лорда Бошана, по просьбе его виновной в супружеской неверности жены. После сурового допроса касательно подобных богомерзких опытов он во многом признался и показал на себя и упомянутого Томаса Бурде. Вследствие этого арестовали также и Томаса; и в конце концов в Вестминстере на Суде королевской скамьи присутствовавшими там судьями, равно как и почти всеми светскими лордами королевства, им обоим был вынесен смертный приговор. Перед тем как отправить на виселицу в Тайберн, им разрешили перед смертью коротко произнести свое последнее слово, в котором каждый из них сказал о своей невиновности: Стейси был совсем маловыразителен, в то время как Бурде говорил долго и с большим чувством и в конце воскликнул: «Посмотрите! Я должен умереть, тогда как никогда не делал ничего подобного».

На следующий день герцог Кларенс прибыл в Палату совета в Вестминстере, привезя с собой известного доктора права из ордена миноритов по имени Уильям Годдард[122], чтобы тот смог прочитать покаяние и заявление о невиновности вышеупомянутых перед лордами в Совете, что он соответственно и сделал, после чего удалился. Король был тогда в Виндзоре, но когда ему рассказали об этом, то он очень рассердился и решил предать огласке полученные им прежде сведения, свидетельствующие против брата, которые он долго хранил в тайне; он велел герцогу появиться в определенный день в королевском дворце Вестминстера, где в присутствии мэра и олдерменов города Лондона самолично стал яростно выступать против поведения вышеназванного герцога, презирающего законы государства и весьма опасного для судей и присяжных заседателей повсюду в королевстве. Но к чему долго говорить об этом? Герцог был заточен в тюрьму и с того дня до самой своей смерти, как известно, так никогда больше и не увидел свободы.

Я содрогаюсь при мысли, что должен описать события, произошедшие на заседании следующего Парламента, участники которого стали свидетелями прискорбной вражды этих двух высокородных братьев. Ни единый человек, за исключением короля, не произнес ни одного слова против герцога; и никто не ответил королю, кроме герцога. Многие терзались сомнениями относительно некоторых участников и не знали, будут ли они представлять сторону обвинения или свидетелей, ведь в данном случае им не подходила ни одна из этих ролей. Герцог опровергал все выдвинутые против него обвинения и предложил, в случае если все-таки состоится слушание дела, самостоятельно защищать себя. Но к чему устраивать проволочки и многословие? Парламент, считая, что они знают уже достаточно, вынес приговор признать его виновным, о чем провозгласил Генрих, герцог Бэкингем, назначенный по этому случаю сенешалом Англии. После этого наказание было отсрочено на некоторое время, пока спикер Палаты общин не прибыл со своими товарищами в Верхнюю палату с новым напоминанием о том, что это дело нужно каким-то образом завершить. Поэтому несколькими днями позже в Лондонском Тауэре состоялась казнь (какой бы она ни была[123]) — и какие беды она за собой принесла!..{156}

Насколько мирной была ситуация в Англии в сравнении с некоторыми континентальными странами в это время во многом говорит уже то, с каким безразличием граждане Лондона отнеслись к планам восстановления городских стен. Большая Хроника описывает проект Ральфа Джосселина, которым он занимался с начала 1477 г. на протяжении года своего мэрства.

…Который после назначения на должность решил восстановить городские стены. Так, сначала он нашел глину для изготовления кирпича, чтобы всегда иметь его под рукой. Затем он установил печь для обжига извести у так называемых Мурских ворот (Moor Gate), в Кенте купил мел по самой выгодной цене и доставил по воде в Лондон. И пока делали печь и везли мел, рыли глину для кирпича и заливали в формы, готовя к обжигу.

Ради осуществления этого замысла он дал указание Городскому совету, чтобы все граждане со всех округов Лондона любого положения, так же как и свободные люди, должны были платить каждое воскресенье в течение того года по 5 пенсов; более того, Джосселин, отправляясь в город осматривать рынки и другие места согласно своей должности, всегда имел при себе специальную коробку для подношений и, встретив любого благородного человека, призывал его пожертвовать сколько-нибудь на это дело; а также он собрал достаточно денег с вдов и палачей, так что на эти средства сделал одну или две большие печи для обжига кирпичей, и также заготовил извести в таком количестве, что каменщики приступили к работе уже следующим летом и восстановили часть стен, а чтобы ускорить работу, он так настойчиво уговаривал почтенных сограждан, что многие из них жертвовали деньги на строительство других частей стены: он предоставлял известь и кирпич, а они только оплачивали работу. И чтобы подбодрить других, он начал со своей собственной гильдии торговцев тканями, заставив их сделать ту часть стены, которая протянулась от Церкви Всех Святых к Епископским воротам, и затем призвал торговцев шелком, бакалейщиков, ювелиров, портных и прочих взять под свою опеку другие части стены. И дело пошло столь быстро, что за время его мэрства большая часть работ была завершена, и многие мудрые люди думали, что за этот год он должен был израсходовать весь кирпич и известь. Однако он сделал такие значительные запасы, особенно кирпича, что в последующие годы, поскольку никто из его преемников так и не приложил особых усилий для завершения начатого им благородного дела, часть того кирпича была утеряна и растащена, а то, что сохранилось после превратностей непогоды, пошло на ремонт домов и других построек, принадлежавших городу, или продано королевскому камерарию для нужд двора.