Венди Голдман - Террор и демократия в эпоху Сталина. Социальная динамика репрессий

• Название: Террор и демократия в эпоху Сталина. Социальная динамика репрессий
• Автор: Венди Голдман
• Издательство: Российская политическая энциклопедия
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-8243-1408-3

В.З. Голдман исследует социальную механику террора, показывает, каким образом репрессии превратились в массовое явление не только по количеству жертв, но также по числу преступников, которых они породили. Она широко использует уникальные архивные данные, которые до сих пор были засекреченными и недоступными для исследователей. Новые документы позволили отойти от прежних представлений, что единственным фактором развязывания террора стало стремление Сталина сосредоточить всю полноту власти в своих руках.

Автору книги удалось проследить, как террор, развязанный сверху «сползал» вниз через бюрократический аппарат профсоюзов, поразив на своем пути ВЦСПС, фабричные комитеты профсоюзов и его рядовых членов. Террор, утверждает она, был расчетливо направленным сверху ударом против оппозиционеров и «врагов народа», который повлек за собой массовую панику, коренным образом изменившую взаимоотношения в каждом советском учреждении, на каждом предприятии. «Саморазоблачения» захлестнули страну Никто не мог понять критериев, на основе которых выбирались жертвы, как и почему недавние друзья, родственники, знакомые, мужья и жены, в один день объявлялись «вредителями», «врагами народа» и прямо на партийных и профсоюзных собраниях арестовывались НКВД.

Исследование представляет интерес для историков советского периода, политологов и социологов, интересующихся вопросами политического, насилия, мобилизации народных масс и популистской компоненты террора, а также для всех, интересующихся советской историей.

---

С ростом угрозы фашизма руководители партии вступили в новый этап боевой готовности, который не допускал ни разногласий, ни сомнений. Как указал Сталин, приемлемой была только полная преданность. «Война неизбежна, — сказал Вышинский партийным юристам, — фашистский мир готовится к войне, и будет использовать все возможные средства».{317} После убийства Кирова Сталин и его сподвижники были убеждены, что оппозиционеры — молчаливые, но несломленные — все еще затаились в партии и профсоюзных организациях. Они никогда полностью не принимали программу Сталина и тайно поддерживали молодежь, в большей степени, чем старые кадры, склонную к проявлению оппозиционных настроений. Они ждали, когда придет их время ослабления партии. К 1937 году Сталин был решительно настроен на искоренение этой скрытой оппозиции, уничтожая любого, кто не был последовательным сторонником его лидерства или программы. Надеялся ли Сталин на чистку в обновленной демократической партии? Он действительно установил численный предел устранения остававшихся оппозиционеров и предупреждал о проявлении сдержанности при определении врага. Или он намеревался с самого начала умыться кровью? Невозможно знать о его намерениях. Однако тщательное прочтение материалов пленума позволяет предположить, что Сталин был настроен на беспощадную борьбу против бывших оппозиционеров, а также предпринять новую попытку обучить, объединить и оказать поддержку рядовым партийным кадрам. Независимо от того, как он намеревался поступить, репрессии и демократия были тесно переплетены. Охота на оппозиционеров, сопровождаемая проведением выборов, нападками на руководящих работников, шла в каждой партийной организации и профсоюзах. Разнообразные кампании за демократию быстро расширили масштаб репрессий, которые вышли за пределы, установленные на пленуме в 1937 году. Демократия не являлась второстепенным делом, не была дымовой завесой или набором ничего не значащих лозунгов, предназначенных скрыть реальное значение событий. Она была тем средством, при помощи которого репрессии дошли до каждой профсоюзной организации, завкома или первички. Если охота на оппозиционеров разожгла пожар в партии и профсоюзах, то кампания за «демократию» послужила для него бензином.

Фото 6. Собрание рабочих у доменной печи на заводе «Серп и молот» (по разрешению РГАКФД) Фото 7. Собрание работниц на фабрике «Трехгорная мануфактура» (по разрешению РГАКФД)

ГЛАВА 4. КАМПАНИЯ ЗА ПРОФСОЮЗНУЮ ДЕМОКРАТИЮ

Когда ты не знаешь, что волнует членов Союза, ты не можешь взяться за тот участок работы, который отстает. Отсюда незнание обстановки нашей работы, неудовлетворение запросов членской массы.

Из доклада Денисова — председателя Союза рабочих добычи цветных металлов

Сейчас активность будет большая. Я это знаю по опыту своего рудника. Когда мы проводили собрание по решению парткома о вредительстве на руднике, а у нас было очень много несчастных случаев с взрывами и т.п. Собрание длилось 9 дней. И на этом собрании мне рабочие в упор сказали: «Хватит говорить о Пятакове и Пурище, бывшем начальнике строительства. Скажи о себе. Мы считаем, что ты тоже вредитель». Рабочие по-своему правы, потому что клуба нет, баня построена 3 года назад, но воды нет. Столовой нет, ресторана нет, детских яслей нет.

Из выступления Кренова — председателя рудкома Углавинского рудника, 1937 г.{318}

Меньше, чем через три недели после февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) 1937 года борьба за восстановление профсоюзной демократии, предложенная, казалось, было спонтанно, Николаем Шверником, стала официальной политикой. Наряду с широким распространением избирательных прав, обещанных новой Конституцией, государство также способствовало увеличению членства рабочих в профсоюзах, которое раньше было ограничено из-за социального происхождения.{319} ВЦСПС начал кампанию за «профдемократию», которая быстро затронула более чем 150 профессиональных союзов и их 22 млн. членов.[40] На VI пленуме ВЦСПС в марте 1937 года представители профсоюзов получили указание сформировать списки кандидатов для закрытого (тайного) голосования. К концу 1937 года почти в каждом профсоюзе были проведены выборы, и многие прежние руководители лишились своих постов. На шумных массовых собраниях рабочие критиковали своих профсоюзных руководителей за пренебрежение вопросами охраны труда, производственного травматизма и ужасающие жилищные условия. Под лозунгами демократии, улучшения условий труда, безопасности и дебюрократизации рабочие голосовали за реформы.

В этой кампании — так же, как на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) — парадоксальным образом сочетались лозунги террора и демократии. Выборы сопровождались нападками на бывших оппозиционеров и арестами как старых, так и вновь избранных руководителей. Кампания служила примером введения демократической процедуры выборов, которые сопровождались чрезвычайно политизированной атакой на профсоюзы. Действительно ли существовало равновесие между этими двумя кажущимися противоположными силами? Действительно ли рабочие вытеснили «бюрократов» и получили настоящую власть? Вселил ли Сталин и его окружение страх и смирение в профсоюзных руководителей? Могли ли защитить себя профсоюзные работники? Внимательный анализ этой кампании показывает, что политика террора в сочетании с демократией стали причиной всеобщего хаоса в профсоюзах, здесь пересеклось много самых разных интересов: партийные руководители, рабочие и профсоюзные работники — все использовали лозунги кампании во имя достижения своих целей. Кампания за профсоюзную демократию была отмечена ожесточенными схватками в профсоюзах и сопровождалась с обвинениями во вредительстве, охотой на бывших оппозиционеров, шпиономанией и нагнетанием страха перед диверсантами. К поиску врагов подключились все профсоюзные организации.

Кампания начинается

Резолюции февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) стали сигналом к началу новой кампании за профсоюзную демократию. Редакция журнала «Вопросы профдвижения» не стала тратить время на ее пропаганду. В передовице мартовского выпуска журнала руководители ВЦСПС и профсоюзных организаций были подвергнуты уничтожающей критике: «Некомпетентность, характеризующая партию, характерна для профсоюзов в еще большей степени». В статье повторялись те же фразы из доклада Жданова на пленуме ЦК: отход от демократии, кооптация, «бюрократические искажения», «ослабление связей с массами», «высокомерие», «подхалимство» и «подавление критики снизу». Они утверждали, что в профсоюзах полно «скрытых оппозиционеров», бывших подчиненных и сторонников Томского — предыдущего главы ВЦСПС, Шмидта и Угланова — бывших руководителей Народного комиссариата труда (НКТ). Бюро социального страхования, обеспечивавшее поддержку заболевшим и нетрудоспособным рабочим, «было пронизано казнокрадами и врагами народа», которые украли миллионы рублей, и «систематически нарушали выплаты пенсий». Охрана труда, техника безопасности на производстве и финансы профсоюзов, — области, которые непосредственно затрагивали интересы рабочих, были главной целью «вредительской деятельности врагов народа». Авторы статьи умело сочетали антиоппозиционную риторику с призывами заботиться о материальных нуждах рабочих. «Враги народа» организовывали несчастные случаи, диверсии, грубо нарушали правила техники безопасности. Они намеренно ухудшали условия труда, заполняли шахты и медеплавильные заводы отравляющим газом, сокращали затраты на жилищное строительство и социальные услуги. А руководители профсоюзов хранили молчание. Производственные совещания на заводах «превращались в повод для пустых разглагольствований», на которых обсуждалось все, «кроме предложений рабочих, мастеров и техников». Редакция журнала настоятельно требовала, чтобы рабочие выступили против «вредителей» и коррупционеров. Ведущие руководители предприятий химической промышленности, сельскохозяйственного машиностроения и цветной металлургии были арестованы за «вредительство». Рабочие оказывали активную помощь НКВД в распознавании вредителей. «Враги» могли совершать «свои темные предательские дела, потому что профсоюзы не поощряли критику, и не принимали во внимание жалобы и заявления рабочих». В итоге профсоюзы оказались в «особом кризисе». Их кадры изобиловали бюрократическими и враждебными элементами. Кооптация и показуха вытеснили демократические выборы и обычные собрания. Цитируя речь Жданова, авторы статьи вопрошали: «Неужели эта критика нарушений принципов выборов и демократии в партийных органах применима к профсоюзам?»{320}