Том Клэнси - Последняя инстанция

• Название: Последняя инстанция
• Автор: Том Клэнси
• Жанр: Политический детектив
• ISBN: 978-1-101-63649-7

Переводческая артель «А смысл?» в составе Zarevich, Junazzz и примкнувших к ним явно по приколу, но все же переведших девять абзацев на двоих Smartface и Alex_Krot представляет:

Лебединая песнь великого Тома Клэнси и самая масштабная компиляция всех жутких историй о России последнего десятилетия в одном флаконе! Леденящие портки истории про Эстонию, Крым, полоний, секретные капиталы КГБ, vory v zakone и siloviky (в русском языке, как известно, нет не только слова «свобода», но и единственного числа) вообще и злого президента Пути… Володина в частности и в особенности. I mnogo, mnogo russkikh slov translitom. А также еще больше качаний головой и пожиманий плечами.

В память о номерных колхозах, спецназе с опознавательными татуировками и завоевавшем Россию китайце Чингисхане, на злобу дня и просто по приколу. Ибо, читая эту книгу, я понимаю чувства того Рабиновича, который любил читать антисемитскую литературу. Почитаешь наше — кругом враги, кругом жЫды, нас всех предали и сдали с потрохами, бандиты, менты хуже всяких бандитов… А здесь… Россия вертит кого хочет на чем хочет и как хочет, запросто отключает газ всей Европе, ФСБ травит диссидентов прямо в Белом доме, по российскому ТВ несут любой бред, и весь мир верит, а американцам — нет, и даже российское военное вторжение приходится срывать не американскими танками с суперброней и мегаснарядами, а… Впрочем, читайте сами чем. Уверяю, такой поворот событий забудется нескоро.

Спи спокойно, дорогой Том, вечный клюквороб-стахановец. Ты умер, но дело твое живет! Твои произведения и твое творчество очень много дали нам, и мы будем с благодарностью вспоминать это. Мы помянем тебя самоваром водки, а медведи дадут троекратный залп из Калашниковых в твою честь!

---

Райан кивнул, и добавил:

— Марта была абсолютно убеждена, что РАФ не имеет никакого отношения к убийствам в Швейцарии. Она сказала, что их подставил некий русский, назвавшийся «Зенитом». Я не сказал этого BfV, но вернувшись в резидентуру ЦРУ в Берлине, позвонил Джиму Гриру. Он никогда не слышал о таком псевдониме, но сказал, что проверит. Значит, раньше он нам не попадался. Вы что-нибудь о таком знаете?

Ник Истлинг покачал головой, но Бэзил повернулся к нему с сказал:

— Ник, извините, я не мог бы попросить вас выйти на несколько минут?

Истлинг явно смутился. Но Бэзил кивнул, и контрразведчик медленно повернулся и вышел из кабинета.

Когда за Ником закрылась дверь, Бэзил сказал:

— Во второй половине дня пришли кое-какие сведения, которые я не должен сообщать Нику. Честно говоря, я не уполномочен сообщать и тебе, но я полагаю, ты заслуживаешь это знать.

— Знать что?

— Сначала первое. Западногерманские солдаты, патрулировавшие этим утром границу около Гёттингена, услышали взрыв на запретной полосе на границе Западной и Восточной Германий. Это место утыкано минами — так восточники удерживают своих людей. Западные немцы прибыли на место инцидента и увидели на запретной полосе тело молодой немки, которое почти сразу же забрали восточные немцы.

Джек опустил голову на руки.

— Марта. Они все же убили ее.

— Я думаю, что все именно так, но ты же понимаешь, о чем сообщат в новостях.

Джек не поднял головы.

— Они скажут, что гражданка ГДР Ингрид Бретц пыталась сбежать на Запад и подорвалась на мине.

— Да, — согласился сэр Бэзил. — И доказать обратное будет невозможно.

Джек поднял голову.

— А почему Истлингу не следовало этого знать?

— Я не хочу, чтобы он кое-что знал. «Зенит». Я впервые услышал этот псевдоним вчера на встрече на Десятой.

На Даунинг-стрит десять располагалась резиденция главы правительства Ее Величества.

— Премьер не присутствовала, но было все руководство, включая сэра Дональда Холлинса, главу МИ-5.

— МИ-5? Внутренняя безопасность?

— Да. Целью встречи было сообщить мне, что Пятерка уже работает в Европе. Я впервые об этом узнал. Они вели охоту за русским оперативником с псевдонимом «Зенит», о котором в настоящее время имеются только слухи.

— Какое МИ-5 дело до «Зенита»?

— У них есть «средства», которые пытались выследить «Зенита». По-видимому, это их «средство» пропало где-то за Занавесом, так как последний раз они слышали о нем что-то из Венгрии.

— Я не понимаю. Венгрия — это зона ответственности МИ-6.

— Помолчите, — сказал Бэзил. — Можете не сомневаться, я сказал им все, что о них думал, когда узнал, что они работают на нашей земле. Я не знаю, почему кто-то решил, что МИ-5 должна иметь к этому делу какое-то отношение. Возможно, если бы мы знали об этом «средстве» раньше, он вполне мог по-прежнему работать, а не пропал бы.

— И теперь они хотят, чтобы вы помогли им найти его?

— Верно. МИ-5 обратилась прямо на Даунинг-стрит, и их направили к нам. Мэгги Тэтчер лично просила меня о содействии.

— Так вы считаете, что «Зенит» был исполнителем тех убийств в Швейцарии?

Чарльстон сказал:

— Джек, ты же знаешь, что для КГБ обычное дело использовать сторонние организации для грязной работы. Болгар, например.

— Это то, что мы уже видели, — признал Джек. — Но за последнюю неделю произошло многое, что не вписывалось в советскую модель.

— Полностью согласен, — сказал Бэзил. — Тем не менее, несмотря на слова Марты Шёйринг, мы полагаем, что скорее всего КГБ приказал РАФ совершить те убийства в Швейцарии. Возможно, это не касалось Марты напрямую, возможно, она вообще не имела к этому отношения, но мы полагаем, что Ингрид Бретц работала на РАФ. Было уже много случаев подобных сговоров, идущих на благо КГБ.

— Так вы не верите в «Зенита»?

— Я могу сказать только то, что мы не нашли доказательств, что какой-то убийца из КГБ действовал в Западной Европе. Вы даже не можете быть уверены, что за всем этим стоит КГБ. Подумайте. Зачем им убивать Тобиаса Габлера? Согласно «Моргенштерну», он управлял их счетами. Это был их человек.

— Может быть, он проговорился.

— Кому? Не Лэнгли. И не нам. И я очень сомневаюсь, что любой другой западной разведке.

— А что, если Габлер сообщил в КГБ?

Сэр Бэзил удивленно моргнул:

— Зачем КГБ убивать его за то, что он проболтался КГБ?

— У меня есть идея, Бэзил. Но нет доказательств.

— Хотелось бы услышать, — ответил Бэзил. — Мне интересно, какие вы сделали из всего этого выводы.

— Я думал об этом весь день, — сказал Райан. — Посмотрите, что получается. Пенрайт утверждал, что в дело с РПБ вовлечены две группы русских. Все эти усилия, направленные на то, чтобы убить всех, кто знал о двухстах четырех миллионах долларов. Экстренные меры по перекладыванию ответственности на ячейку РАФ, а затем уничтожение ячейки, дабы ее члены не могли заявить о своей невиновности.

Джек глубоко вздохнул. Он почти боялся продолжить, потому что, как аналитик, знал, что уходил в опасную область предположений.

— Я полагаю, это внутренние разборки КГБ.

— Почему?

— Из-за денег. Двести четыре миллиона. Все предельно ясно. И, насколько я могу судить, если бы КГБ хотел убить швейцарских банкиров и, возможно, британского агента, они могли действительно поручить это дело РАФ или какой-либо другой левой группировке. Им не нужно было подставлять их. И то, что их подставили, а затем убили, чтобы замести следы, заставляет меня полагать, что это не была операция КГБ. Тем не менее, КГБ был вовлечен в это, потому что как иначе объяснить все имеющиеся контакты и участие Штази?

— Вы полагаете, — спросил Чарльстон, — что некие сотрудники КГБ имеют деньги, спрятанные от остального КГБ, и поэтому держат их в Западной Европе?

— А разве невозможно, чтобы некоторые из них могли утаскивать деньги на левые счета на черный день? Увести их на кодированные счета — в Швейцарии, например — что еще нужно? Вспомните о нацистах в конце Второй Мировой войны. Те, у кого были заготовлены средства, смогли спастись.

— Это все домыслы, Джек, — сказал Чарльстон. — Я не хочу душить ваш плодовитый разум, он показал себя довольно продуктивным, но посмотрите на ситуацию с моей точки зрения. Вы можете это чем-либо подтвердить?

Джек протяжно выдохнул.

— Нет. Ничем.

Чарльстон поднял руки. Он принял решение.

— Истлинг хочет закрыть дело о смерти Дэвида Пенрайта. Я бы не хотел подтверждать это, но без новой информации я подозреваю, что дело повиснет. Также я направлю запрос по поводу «Зенита» в МИ-5, так как они, похоже, уже некоторое время занимались им без нашего участия. Мы сделаем все, что можем, чтобы помочь им в Центральной Европе, но я опасаюсь, что раз они пришли к нам с протянутой рукой, весьма вероятно, что их оперативник попал в большие неприятности. Вероятно, для него уже все кончено.

Джека вдруг пробило.

— Как давно пропал их парень? Уж не тот ли это человек, что помог мне прошлой ночью?

Чарльстон покачал головой.

— Они сказали, что он не выходил на связь уже несколько недель, и, как я помню, он работал в тылу. В Венгрии, вроде бы. Западный Берлин был не его землей.

— У меня немного опыта в таких делах, но разве такие люди не могут долго работать, не выходя на связь? Я имею в виду, что если он находился на задании, у него могло не быть времени заскочить в телефонную будку и позвонить в Лондон. И разве они не могут делать что-то самостоятельно? Кто сказал, что он не оказался в ФРГ в поисках «Зенита»?

Чарльстон задумался.

— Я могу вызвать Холлинса и обсудить с ним ваши соображения, но, как я уже сказал, это не наш человек, и я не могу судить о его методах работы.

Джек вздохнул.

— Итак, что же мы имеем?

В голосе Чарльстона показалось сочувствие, но только в пределах допустимого:

— Вы отправитесь домой к жене и детям, и крепко их обнимите. Вы затолкали Истлинга в Швейцарию, когда он был там нужен. Кто-то спас вам жизнь в Берлине, хотя и, скорее всего, ценой собственной. Гордитесь тем, что вы сделали. Однако, пока пропавший оперативник МИ-5 не будет обнаружен, мы должны будем предполагать, что он находится за занавесом. И, как бы жестоко это не звучало, для него же будет лучше, если мы не станем распространяться о пропавшем британском шпионе.

— Вы хотите сказать, я не должен докладывать об этом в Лэнгли.

— Если МИ-5 официально попросит Лэнгли о содействии, не мешайте им. Но как представителя ЦРУ в МИ-5, я прошу вас не распространяться об этом. Мы не хотим, чтобы этот парень погиб из-за того, что мы говорили о нем.

Джек покачал головой.

— Операция не принесла ничего, кроме длинного перечня оборванных зацепок.

— Такова подчас работа разведчика, юноша. Противник тоже может сказать свое слово, как и мы.