Понсон дю Террайль - Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа

• Название: Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа
• Автор: Понсон дю Террайль
• Жанр: Исторические приключения
• ISBN: 978-5-85689-077-7

Эта оригинальная и великолепно написанная серия французских романов о похождениях авантюриста Рокамболя в разных странах мира, впервые вышла в свет в 1857 году и за считанные два-три года покорила весь читающий мир. «Подвиги Рокамболя или Драмы Парижа» (Les Exploits de Rocambole ou les drames de Paris) рассказывающие о невероятных приключениях благородного жулика и его друзей вызвали необычайный интерес во всём мире. Продолжаясь из романа в роман (всего вышли 21 роман) эта книга издавалась на протяжении 13 лет и издаётся и переиздаётся с тех пор уже свыше ста лет. Издательство «Остеон-Пресс» впервые представляет читателю абсолютно полную серию романов о Рокамболе (21 роман в одной электронной книге).

---

– Да, если только это будет нужно для Фернана, – отвечала Эрмина, слегка покраснев.

Граф пожал ей руку, удержал вырывающийся из груди вздох и проводил ее до двери.

Г-жа Роше возвратилась домой еще более встревоженной, чем была накануне. Отчего же это произошло?

Она любила своего мужа, но, думая о нем, она не могла не думать о де Шато-Мальи. Эрмина доставила мужу громадное богатство, в продолжение четырех лет не переставала любить его ни на одну минуту, слепо доверялась ему во всем, а он самым бесстыдным образом променял ее на низкую, продажную женщину, которой принес в жертву семейное счастье, домашнее спокойствие и, может быть, будущность своего ребенка. Граф же, напротив, предался ей с полным самоотвержением, он сделался ее советником, другом, покровителем. Он не требовал от нее ничего и готов был страдать молча, лишь бы она была счастлива.

Известно, что, когда женщина сознает нравственное превосходство человека, она очень близка к тому, чтобы полюбить его.

Лакей Фернана стоял у подъезда и, увидев г-жу Роше, объявил, что «барин пришел домой».

Сердце Эрмины страшно забилось; но не от радости, а от страха, что муж потребует у нее отчета о ее отсутствии.

Она подошла к двери на цыпочках, едва держась – на ногах от слабости и внутреннего волнения.

Она тихо вошла в комнату и увидела блудного отца, весело играющего со своим маленьким сыном. Он улыбался и казался совершенно спокойным. Эрмине показалось, что она видит сон.

– Ах! Ты здесь, моя милая? – воскликнул Фернан, подходя к своей жене.

Эрмина с неописуемой радостью бросилась в его объятия и в один миг забыла все свои муки и подозрения.

– Ах, наконец я вижу тебя! – воскликнула она, трепеща от счастья.

– Боже мой! Что с вами, мой друг? – сказал Фернан спокойно. – Уж не думала ли ты, мой любезный друг, что я исчез с лица земли?

Слова эти привели Эрмину в недоумение; она не нашлась, что сказать, и лишь устремила нежный взгляд на своего мужа.

– Правда, – продолжал Фернан, улыбаясь, – я отлучился из дому, не предупредив вас, любезный друг, и виноват в этом, но этого уже больше не случится.

Эрмине эти слова показались искренним раскаянием.

– Обещаете мне это? – спросила она наивно.

– Обещаю, – отвечал он. – В самом деле, в эти десять дней я делал подряд две непростительные глупости: во-первых, дрался, как молодой мальчишка, которому нечего терять, во-вторых, необдуманно уехал за тридцать миль.

– Ах, – сказала она наконец, – вы проехали тридцать миль!

– Да. О, непростительное легкомыслие! Вследствие пари…

Эрмина взглянула на него испытующим взглядом и задрожала, услышав из уст своего мужа такую наглую ложь.

– Да, моя милая, – продолжал Фернан, – преглупое пари, за которое я мог поплатиться жизнью моей бедной лошади. Вообрази, я встретился с виконтом А… Ты, кажется, его знаешь, он ехал на английской призовой лошади. Он начал ее восхвалять, говоря под конец, что ни одна лошадь не может сравниться с нею. Я поспорил, и мы держали пари на двадцать пять луи. Мы поехали до Этампа. Я прискакал первый, но был совершенно разбит, так что проспал после этого тридцать часов. Вот и вся тайна моего отсутствия. Но я раскаиваюсь в этом, моя милая. По правде говоря, вы сильно беспокоились обо мне?

– Нет, – сказала Эрмина с притворным равнодушием, – ведь я получила о вас известие через человека, который привел лошадь.

– Ах, – проговорил Фернан, заметно смутясь, – вы видели его?

– Да.

– Что же он вам сказал?

– Что вы в Этампе отдали ему вашу лошадь на сохранение.

– И больше ничего?

– Больше ничего. Фернан вздохнул свободнее.

– Вообще, чтобы в будущем не заставлять вас беспокоиться, условимся, что вы будете мне заранее прощать эти глупости, если я буду поздно возвращаться домой или если даже…

Он остановился, как бы не решаясь высказаться дальше.

– Если даже… – повторила Эрмина.

– Если даже совсем не приду, – докончил Фернан.

– Как вам будет угодно, – отвечала она прерывающимся голосом.

Эрмина еще до сих пор любила своего мужа, но – увы! – она перестала уважать его, ибо он обманул ее и собирался обманывать еще.

Фернан Роше перестал любить жену и думал лишь о Тюркуазе.

После того как Фернан по приказанию Тюркуазы удалился из отеля, она, одевшись в шерстяное платье, простые башмаки и маленький чепник Евгении Гарен, отправилась на улицу Шарон. Войдя в дом, где жил ее отец, она постучалась к привратнице.

Увидев Тюркуазу, вдова Фипар (так звали привратницу) поспешно вышла к молодой женщине и, улыбнувшись, сказала:

– Ах! Вы отлично сделали, что приехали.

– Почему?

– Потому что муженек бедняжки Вишни совсем помешался.

Тюркуаза засмеялась.

– Дайте ключ и затопите скорей камин, а то ужасно холодно.

Привратница взяла ключ, висевший на гвозде, захватила связку дров и пошла вместе с Тюркуазой вверх по лестнице в третий этаж. Там они вошли в маленькую, весьма бедную комнатку, но которая, однако, была пышным салоном в сравнении с конурой, в которой жил отец Гарен с дочерью Евгенией и куда приходил навещать его Леон Роллан.

Объясним эту перемену квартиры и слова привратницы «совсем помешался».

Деятельность Тюркуазы имела две цели: в отеле Монсей, под именем Женни, она должна была завлечь и разорить Фернана. Затем, под видом работницы, дочери Гарена, должна была свести с ума Роллана, честного мужа прелестной Вишни.

Расскажем, что произошло в продолжение короткого времени между Тюркуазой и Леоном Ролланом.

Проведя несколько часов у молодой девушки, мастер осыпал ее уверениями в своей нежной любви. Евгения плакала и открылась Леону, что также его любит.

Он возвратился домой, не помня себя от радости, и. подобно Фернану, начал обманывать свою жену. Двух женщин в одно время любить невозможно. Леон полюбил Евгению, следовательно, перестал любить Вишню.

На другой день, вместо того, чтобы зайти прямо в комнату отца Гарена, он постучался к привратнице.

– Не сдается ли здесь квартира внаем? – спросил он.

– О, сдается, сударь, – отвечала вдова Фипар, – и преважнейшая квартирка, на третьем этаже?

– Сколько комнат?

– Две комнаты, кухня и одна темная комната.

– За какую цену?

– Триста франков.

– Покажите.

Привратница поспешно повела его на третий этаж и показала эту квартиру.

– Хорошо, – сказал Леон, – я оставляю ее за собой. Спустя три часа квартирка эта была убрана скромно, но со вкусом, Леон издержал для этого тысячу франков. Затем он отправился к Евгении Гарен, которая в это время сидела за работой у своей маленькой чугунной печки. Он молча взял ее за руки и дрожащим голосом проговорил:

– Простите меня, если вас побеспокою: я хочу показать вам квартиру, которая сдается в этом доме.

Она посмотрела на него с притворным удивлением, как бы ничего не понимая. Он нежно взял ее за руку и повел на третий этаж.

– Как вам нравится эта квартира? – спросил он.

– Я думаю, что в ней живет особа, которая богаче меня, – сказала она, взглянув на него с простодушной улыбкой.

– Ошибаетесь, это ваша квартира, дорогая Евгения.

– Моя!? – вскрикнула она.

– Простите меня, – проговорил он, вставая пред нею на колени, – быть может, я вас этим обижаю, но я не могу смотреть, как вы сидите наверху, в этом ужасном чердаке.

– О! – воскликнула она, закрыв лицо руками. – До чего я дожила… какое унижение!

Наконец, после долгих просьб влюбленного она согласилась поселиться в новой квартире и принять в подарок всю ее обстановку.

С этой минуты началась для Вишни мучительная и безнадежная жизнь.

В продолжение четырех дней Леон почти не сидел дома, с женой обращался весьма сухо, даже грубо. Он жил только для Евгении, мечтал во сне и наяву только о ней.

На пятый день поутру Леон, по обыкновению, побежал на улицу Шарон и хотел уже на крыльях любви взбежать на лестницу, но его остановила вдова Фипар.

– Господин Роллан! – закричала она, и на лице ее появилась насмешливая улыбка.

– Что вам надо? – нетерпеливо спросил он.

– Возьмите ключ. Какой ключ?

– От квартиры мамзель Евгении.

– Разве она ушла со двора?

– Да.

– В восемь часов утра?!

– Нет, гораздо раньше… лишь только немного рассвело.

– Куда же она пошла?

– Не знаю.

Леон взял ключ и, мучимый дурным предчувствием, отправился наверх. На столе в столовой он нашел письмо, которое прочел жадным взором. Оно состояло лишь из нескольких строк:

«Мой друг! По непредвиденным причинам, которых я не могу вам сообщить, я должна разлучиться с вами на день или два, но мы вскоре опять увидимся. Я люблю вас.

Евгения».

Письмо это сразило Леона: он сел, облокотился на стол, закрыл лицо руками и заплакал, как осиротевший ребенок. В таком положении он просидел более часа.

Он заходил днем, заходил вечером и на другой день – Евгения не возвращалась. Леон провел эти два дня в страшных мучениях, ему приходила даже мысль о самоубийстве, но слова «я люблю вас» его подкрепляли.