Тило Саррацин - Европе не нужен евро

• Название: Европе не нужен евро
• Автор: Тило Саррацин
• Жанр: Политика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-086646-5

Самый скандальный германский политик, автор сенсационного супербестселлера с говорящим названием «Германия: Самоликвидация», Тило Саррацин, практически изгнанный за публикацию своих нетолерантных взглядов с поста в совете директоров Немецкого федерального банка, задает в новой книге актуальные для Европы вопросы.

Выдержит ли Евросоюз грядущий международный экономический кризис? И выдержит ли его одно из главных достижений объединенной Европы – единая валюта?

Почему Германия и другие развитые страны Западной Европы сейчас вынуждены в ущерб себе поддерживать слабые, неэффективные экономики своих «бедных родственников» по Евросоюзу, а также удерживать в рамках курс евро?

И нужны ли были вообще и эта единая валюта, и этот Евросоюз, объединивший страны, разные не только по культуре и национальным особенностям, но прежде всего по уровню развития экономики?

---

Испытание еще придет, когда ценовое давление на международном уровне снова возрастет. Тогда слишком большой рост денежной основы из-за слабой денежной политики может быстро привести к увеличению денежной массы. Угрозы для будущей стабильности евро возникают с учетом трех аспектов:

– ЕЦБ мог бы еще долго тянуть с ужесточением денежной политики или быть недостаточно строгим, так как он хочет пощадить слабеющую банковскую систему, которая в южных государствах очень чувствительна. Здесь непреодоленная проблема TARGET также могла бы сыграть свою роль.

– ЕЦБ мог бы остановиться из-за страха перед постоянным повышением уровня процентных ставок, для того чтобы дальше не повышать риски по рефинансированию государств. Сегодня же доля государственного долга в еврозоне намного выше, чем в начале валютного союза, кроме того государственные должники привыкли к крайне низким процентным ставкам.

– ЕЦБ мог бы уступить давлению к дальнейшему денежному финансированию государственных долгов. Этим он неизбежно взорвал бы соответствующий стабильности объем денежной основы. Возврат денежной массы к соответствующему стабильности объему был бы больше невозможен.

Достаточно заглянуть в ежедневные газеты прошлых годов, чтобы понять, каким сильным было давление на ЕЦБ по всем трем пунктам. При корректном толковании Маастрихтского договора и Устава ЕЦБ у Германии, к сожалению, нет союзников. Американский финансовый менеджер Кеннет Лич невозмутимо анализирует, что не может быть европейской денежной политики, которая бы гарантировала немцам стабильные цены и одновременно сделала бы возможным снижение накопившихся в Испании или Италии ценовых издержек50. Он говорит намеками, что восстановление равновесия в еврозоне потребует большей инфляции в Германии. Возможно, такова преобладающая точка зрения англосаксонских экономистов, но наверняка не она была основой договора по валютному союзу.

Таблица 3.10. Повышение потребительских цен в номинальной стоимости рабочей силы с 2000 по 2010-й (в %)

Источник: Евростат, собственные расчеты.

Валютный союз по определению не знает согласования валютных курсов. Различная динамика цен в большинстве случаев сопровождается различной динамикой заработной платы, а последняя оказывает влияние на производственные затраты. Этот эффект измеряют по динамике стоимости рабочей силы, расходам по заработной плате на единицу продукта. Они дают хороший критерий для динамики стоимостной конкурентоспособности экономики. Не всякое повышение цен должно отражаться на стоимости рабочей силы: если производительность труда сильно повышается или возрастает загрузка производственных мощностей, то повышение цен может сопровождаться снижением или стабилизацией стоимости рабочей силы.

Драма в конкурентной борьбе различной динамики издержек в еврозоне еще отчетливее проявляется в затратах на рабочую силу, чем в потребительской цене. Возьмем сравнение между Германией и Италией: в Германии цены выросли с 2000-го по 2010-й на 17,5 %, в Италии – на 24,7 %, то есть на 7,4 процентного пункта больше. Эта разница ощутима, но не кажется драматичной. Однако затраты на рабочую силу выросли в Германии за эти десять лет только на 6 %, а в Италии на 31,4 %. Эта разница в 25,4 процентного пункта за десять лет драматична и показывает необходимость приведения в соответствие итальянской экономики, если она снова хочет стать конкурентоспособной страной. Подобное повышение затрат на рабочую силу отмечено также в Испании, Ирландии, Португалии и Греции.

Проблематика еще отчетливее становится, если рассмотреть затраты на рабочую силу в перерабатывающей промышленности, так как конкурентоспособность промышленности страны в решающей степени определяет ее конкурентоспособность на мировых рынках.

В Германии затраты на рабочую силу в промышленности с 2000 года практически оставались стабильными. В Финляндии они заметно снизились, в Австрии, Нидерландах и Франции значительно выросли. Повышение этих затрат в Греции – 64 %, в Италии – 37 % и в Испании – 27 % было драматичным. В странах ЕС, Великобритании и Швеции затраты на рабочую силу на базе евро заметно снизились, почти на 20 %, в США и Японии это снижение составило даже 35 %. Этому существенно способствовала девальвация валют этих стран с начала валютного союза. Требуемого естественного регулятора больше нет в распоряжении французов, итальянцев, греков и т. д.

Несмотря на стабильность немецких затрат на рабочую силу, их уровень в международном сравнении лежит на верхней строке. Финляндия, Швеция, Австрия и Нидерланды находятся от 10 до 14 пунктов ниже, США и Япония даже на 24 и 27 пунктов. И напротив, затраты на рабочую силу во Франции на 13 пунктов выше, чем в Германии, в Италии выше на 7 пунктов. Стоимость рабочей силы во французской промышленности находится на уровне Германии, но по сравнению с производительностью труда французской промышленности, составляющей 88 % от немецкой, она слишком высока.

Таблица 3.11. Затраты на рабочую силу и стоимость рабочей силы в перерабатывающей промышленности в 2010 г. на базе евро (2000 = 100; Германия = 100)

Источник: Кристоф Шредер. «Производительность и затраты на рабочую силу в промышленности в международном сравнении», журнал Института немецкой экономики – тенденции, 4/2011, таблица 1, рис. 1, таблица 5. Представленная там динамика затрат на рабочую силу была мною пересчитана на индекс 2000 = 100.

Вообще решающая роль производительности труда очевидна: в промышленности Нидерландов, в Австрии, Финляндии, Швеции и Японии она примерно на уровне Германии. Только в США этот показатель значительно выше. Производительность в промышленности Великобритании, Италии и Испании на одну треть ниже немецкого уровня. Греческая промышленность составляет 43 % от немецкой производительности.

В итоге можно сказать: в промышленности южных стран еврозоны по сравнению с северными странами существует значительная проблема с производительностью, а их относительная расходная часть с начала валютного союза заметно ухудшилась. Даже если актуальная стоимость труда в промышленности в Италии составляла 70 %, а в Греции даже только 37 % от немецкого уровня, то все-таки по сравнению с производительностью она достаточно высока. У британской промышленности, как известно, имеется существенная проблема с конкуренцией. Но Великобритания решила остаться в стороне от валютного союза. Таким образом стало возможным, чтобы затраты на рабочую силу в британской промышленности с 2000 г. по сравнению с Германией снизились на 20 %, в то время как в Италии относительно Германии они выросли на 35 %.

Цифры показывают: для конкурентных проблем южных стран нет линейного образца для объяснения и нет «quick fixes» – быстрых решений. Проблема издержек оказывает тяжелое воздействие потому, что она сталкивается с недостатками в номенклатуре продуктов: до тех пор пока покупатели в Германии, Франции и Италии будут платить за «Фольксваген-гольф» более высокую цену, чем за «Рено» примерно с таким же оснащением, слишком высокий уровень затрат во Франции может повредить сбыту «Рено», однако проблема не решается только низкими издержками.

Государственная задолженность

Контроль и ограничение государственной задолженности с начала подготовки к валютному союзу при всех соображениях играли центральную роль. В конце концов, инфляция и крах валют исторически всегда были связаны с вышедшими из-под контроля государственными финансами. К этому добавилась и особая восприимчивость немцев, валюта которых дважды потерпела крах из-за финансирования войн Национальным банком.

Отсюда жесткий запрет денежного государственного финансирования в Маастрихтском договоре. Оба Маастрихтских критерия – верхняя граница ВВП в 3 % для новых ежегодных долгов и 60 % ВВП для общего государственного долга – в научном плане хотя и не были убедительными, но на практике они имели смысл. Их можно было рассматривать, как правило, для пределов задолженности в соответствии со здравым смыслом.

Однако, как и все прагматические правила, они не дают полной картины. Решающим является также способ финансирования государственного дефицита: при положительном и компенсированном доходно-расходном балансе государственный дефицит финансируется из объема внутренних сбережений экономики. Это значительно менее рискованно, чем финансирование государственного долга за счет зарубежных займов.

Как Германия, так и Япония имеют традиционно большие профициты доходно-расходного баланса. Это означает: предприятия и частные домохозяйства в стране создают больше накопленного капитала сбережений, чем государство расходует своими государственными задолженностями. Таким образом, государственная задолженность все еще представляет проблему. Но она не является проблемой экономики во внешних отношениях. Речь идет скорее о внутренних отношениях в пределах экономики.