Игорь Красавин - Techne. Сборка сообщества

• Название: Techne. Сборка сообщества
• Автор: Игорь Красавин
• Жанр: Философия
• ISBN: 978-5-4474-0330-0

Книга посвящена социально-философскому и политико-экономическому анализу эволюции общества. Исследование основывается на представлении о гетерархии как фрактальной структуре социальности. Показано, что любые формы социальной жизни фундаментально едины между собой в качестве коммуникации и различаются композицией множественных отношений. Динамика процессов самоорганизации представлена на примере иерархических институциализированных сообществ, где власть и капитал являются средствами социальной организации. Показана институциональная динамика исторических сообществ и условия формирования традиционного и капиталистического типов организации. Анализируется повторяющееся сходство и условия дифференциации в организации политико-экономических институтов. Объясняется роль частных лиц как источника социальной сложности и развития.

Издание второе, исправленное и дополненное

---

Эти противоречия можно разрешить, если рассматривать участника в качестве ситуационной связки отношений (с различной временной длительностью и пространственной протяженностью) – социемы29. Участник никогда не бывает один, а сообщество всегда больше, чем кажется. Мышление и представления участника о самом себе созданы отношениями с другими и полным или частичным отождествлением себя с ними. Мнение участника предопределено его социальной позицией еще до того, как оно появится. Сама позиция создается конструктами отношений, связывающих ее с ближайшими и дальними, частными и общими уровнями социальности и конкретными ее «представителями». Социальность постоянно дифференцируется, изменяется, незаметно для участника меняются его социальные позиции и его мнение, значимость, статусы, интересы, поскольку меняются социемы, в которых определяется участник.

Отношения индивидов зависят от конфигурации сообществ как социематических групп, которым они принадлежат. В свою очередь, интересы группы зависят от условий, в которых оказываются индивиды. То же самое характерно и для мезо– и макроуровней отношений, разворачивающихся между сообществами как обширными и многочисленными институциализированными организациями. Каждый из них предполагает рациональными разные сети сообществ и фиксируется конкуренцией последних. Поскольку взаимодействие этих сообществ посредством отдельных участников, отношений, событий носит неявный характер – они бессильны перед множественной реальностью и не знают наступающих последствий. Множественная реальность – это все мы, каждое из сообществ, в реальном времени делающих выбор и создающих форматы отношений сообразно регулярным практикам. Разница условий, совокупно влияющих на уровни гетерархии, видна при сопоставлении масштабов исследования: социальная система оказывается вписанной в разные контекстные содержания и обнажает соответствующие формы взаимодействия.

В коммуникации, где любое содержание появляется только за счет других, процессы социальной организации являются единственным постоянным фактором. Такая социальная система эмерджентна30 – способна к одновременной и разнонаправленной самоорганизации с помощью множественного взаимодействия участников. Основной поток событий, который они претерпевают, носит повторяющийся характер. Взаимодействие участников всегда ограничено характеристиками среды, или институциональным содержанием, частью которого они являются. Хаос, или неупорядоченность, предстает таковым только по отношению к тем социальным порядкам, или рациональностям, которые не принимают данного типа взаимодействия. Каков бы ни был тип отношений, он всегда упорядочен фактом коммуникации как поддержания отношений. Любой порядок является локальным вследствие окружающих содержаний, но элементарные процессы социальной организации, посредством которых поддерживается существование коллективных и индивидных тел, неизменны и всеобщи.

§3. Лучший из миров

Поскольку всеобщее представляет интерес постольку, поскольку позволяет объяснить частное, а частное объяснимо лишь в контексте всеобщего, то их связь не может быть слиянием в тождестве.

Ф. А. фон Хайек. Контрреволюция науки

Итак, сообщества – это самоподобные самоорганизующиеся социальные множества. В каком бы аспекте мы ни стали рассматривать общество, от индивида до человечества, каждый раз целое будет иметь ту же форму, что и его части, и наоборот, форма частей будет иметь форму целого. Как следствие, процессы дифференциации индивидов и групп также подобны друг другу, несмотря на различия в языке, этничности и культуре. Размещение сообществ и социальных связей носит фрактальный характер. Все сообщества подобны друг другу тем, что это образования коммуникации людей; социальные отношения и процессы состоят из одних и тех же аспектов взаимодействия. Сообществами не движет «разум» или «дух», воплощаемый в специфических чертах культуры, технологии или знания. И все же разные сообщества имеют разную конфигурацию. Инверсивность и самоподобие отношений не исключают неравенства их осуществления. Как коллективные тела, сообщества стремятся поддерживать взаимосвязи друг с другом, и успешность их роста и развития напрямую зависит от того, какую конфигурацию отношений сообщества выстраивают внутри и вокруг себя.

Неравенство, или стратификация сообществ, задается теми социальными и пространственными условиями, в которых живут люди. Социальными факторами являются отношения индивидов и групп, которые, в зависимости от последовательности и размещенности процессов коммуникации, конструируют разные формы совместного общежития в пределах континентов, регионов, стран, городов, государств, организаций и прочих объединений. Момент неравенства очень важен, так как является определяющим условием, согласно которому процессы коммуникации принимают то или иное направление, а сообщество – ту или иную конфигурацию. Структура сообщества неравномерна, и потому одни и те же институты будут по-разному воздействовать на различные группы. Между тем современное институциональное устройство, методы изучения и управления исходят из противоположного. Предполагается, что люди равны, вступают в равные отношения, стремятся к равным целям и достигают равных результатов. То есть равное общество – это общество гомогенное.

Признание политического равенства людей (которое является следствием равенства по природе) с неизбежностью охарактеризовало устройство современного массового общества. Если ранее, вплоть до конца XVIII в., социальное строение представлялось в виде иерархии сословий, занятий, образа жизни, то с признанием политического равенства общество стали рассматривать относительно равным в любой его части. Этому способствовала позитивистская направленность общественных наук, заключавшаяся, по сути, в том, что отдельным эмпирическим явлениям стали присваивать свойства сущности и выстраивать вокруг этого методологию конкретных наук и дисциплин.

Такой подход позволил найти множество идеальных закономерностей, но описание общества как целого ему недоступно и заключается в банальной экстраполяции отдельных свойств, ценностей, процессов на всю гомогенизированную социальность, придавая им характер универсалий. Любые виды институциональных отношений стали доступны каждому, а люди одинаковы, значит, и рецепты для них можно выписывать общие. Вопросы структуры общества, его изменения в соответствии с заданными целями и поиск оптимального социального устройства теперь исходят из равенства и тождества как презумпции социальности. Если до этой мутации поиск оптимальных вариантов велся в условиях изначального неравенства условий, занятий, страт и главный вопрос заключался в том, как согласовать интересы социальных групп с их разной степенью влияния, то в течение XIX—XX вв. постановка и решение научных проблем приобрела другой характер.

В отличие от многих современных ученых Аристотель, Сюнь-цзы, Гуань-цзы, авторы индийских артхашастр, Фома Аквинский, Макиавелли и Адам Смит прекрасно представляли себе, что сообщество неравно и разделяется на разные уровни и формы социального – экономического и политического существования, присущего разным социальным группам, каждая из которых имеет свои интересы.

Люди живут в [определенном] порядке, они выдвигают одинаковые требования, однако добиваются их [осуществления] разными путями… если люди будут жить отдельно друг от друга, это приведет к нищете; но если даже они и будут жить вместе, но между ними не будет разделения, возникнут раздоры31. Дело в том, что следует требовать относительного, а не абсолютного единства как семьи, так и государства. Если это единство зайдет слишком далеко, то и само государство будет уничтожено; если даже этого и не случится, все-таки государство на пути к своему уничтожению станет государством худшим, все равно как если бы кто симфонию заменил унисоном или ритм одним тактом32.

Основные формы описания общества были даны две с половиной тысячи лет назад. Многие читатели «Политики» обычно довольствуются рассуждениями о женщинах и рабах на первой странице и, за исключением деления политических режимов, в основном полагают воззрения Аристотеля на общественное устройство как минимум антикварными, как максимум – вздорными. И все же именно у него мы впервые находим эмпирическое и аналитическое изучение общества, обозначение основных форм институционального устройства социума и политических режимов, выделение экономики в отдельную сферу деятельности и, главное, связь социальной сегментации с формами участия в общих политико-экономических процессах. Взяв за образец устройство полиса, Аристотель был первым, кто смог дать целостное описание социального взаимодействия сообразно регулярным процессам коммуникации, формам практик, институционального устройства, интересам и обязательствам индивидов и групп перед политико-экономической жизнью сообщества.