Хулия Наварро - Стреляй, я уже мертв

• Название: Стреляй, я уже мертв
• Автор: Хулия Наварро
• Издательство: группа «Исторический роман»
• Жанр: Драматургия
• Год: 2016

Бывают в жизни мгновения, когда единственный способ спастись — это умереть или убить.

В конце XIX века, на последнем этапе царизма в России, семье Цукеров, преследуемой за иудейскую веру, приходится бежать из страны, от кошмара и несправедливости. Прибыв на Землю Обетованную, Самуэль Цукер приобретает землю у арабской семьи Зиядов, возглавляемой Ахмедом. Между ним и Самуэлем возникает тесная связь, крепкая дружба, которая, несмотря на политические и религиозные различия, сохраняется поколение за поколением.

На фоне угроз, мести и многих других страстей жизнь Цукеров и Зиядов сплетается в мозаику предательства и страданий, любви возможной и невозможной, полное удивительных событий совместное существование на территории нетерпимости.

Пронзительная и трогательная хроника, две семейные саги — новый роман Хулии Наварро погружает нас в жизнь реальных людей, которые борются за то, чтобы исполнить свои мечты, которые сами ответственны за выбранный путь.

---

Среди друзей Вади было немало евреев. Он вырос рядом с Садом Надежды и питал искреннюю привязанность ко всем его обитателям. С теплой улыбкой вспоминал он Изекииля — мальчика, что всей душой был ему благодарен за спасение жизни. Вади старался никогда не вспоминать о шрамах, оставшихся лице после пожара, но прекрасно знал, какое впечатление они производят на окружающих.

Он не известил отца о своем возвращении. Подходя к дому, он издали увидел, как мать в саду поливает цветы, и улыбнулся. Сальма с нежностью ухаживала за садом, который считала только своим и где, помимо лекарственных трав, разводила много прекрасных цветов. Вади не удивился, когда мать вдруг выпрямилась и, подняв руку к глазам, стала вглядываться вдаль, за горизонт. Сальма еще не видела сына, но уже почувствовала, что он возвращается. Прошло еще несколько минут, пока она наконец его разглядела и бросилась навстречу, повторяя на бегу его имя.

Какой странной была эта встреча! Сколько думал он о матери в те тяжелые дни войны, полные боли, страха, отчаяния, представляя себе эту минуту, когда, вернувшись домой, заключит ее в объятия.

При виде сына мать заплакала от радости, а отец, как мог, старался сдержать слезы. Вади ощутил в душе некоторую пустоту, обнаружив, что сестры Наймы больше нет в доме. Он ничего не сказал об этом отцу, но его расстроило известие о том, что Найму выдали замуж. Неужели нельзя было дождаться его возвращения или хотя бы позволить Найме самой выбрать жениха? Он, конечно, знал, что Тарек — хороший человек, иначе отец ни за что не отдал бы за него Найму, но все же... Ему бы хотелось, чтобы Найма тоже встретила его, ему представилось, как она хлопает в ладоши, с интересом расспрашивая, как он жил и воевал. Но теперь у Наймы была своя семья, и уже родился первый ребенок.

— Она придет, как только узнает, что ты вернулся, — сказал отец, заметив, как огорчен Вади отсутствием Наймы.

— Тарек пылинки с нее сдувает, бережет, словно алмаз, — заверила Сальма.

Чуть позже мать рассказала, что у Наймы и Тарека есть собственный дом, в котором его младшая сестра стала полной хозяйкой. А ведь многим женщинам, живущим в доме свекрови, только и остается, что молча страдать. Далеко не всем так везет, как Сальме, которой посчастливилось найти в Дине не свекровь, а вторую мать.

Свою комнату Вади нашел такой же, какой оставил. Его рубашки по-прежнему лежали стопкой в ящиках комода, а простыни пахли лавандой, которую Сальма своими руками выращивала на грядках.

В первую ночь дома он долго не мог заснуть. Мягкая постель казалась ему непривычной после ночевок на голой земле, под открытым небом. Он привык к этим ночевкам, но пока воевал в Египте, не переставал мечтать о собственной постели.

Вместе с матерью он отправился в Сад Надежды и огорчился отсутствием Изекииля и Бена. Мириам выглядела постаревшей, а Марина исхудала так, что ее трудно было узнать. Тем не менее, обе по-прежнему неустанно работали в саду от рассвета до заката. Игорь как всегда добывал камень в карьере и был так занят, что едва нашел время, чтобы поздороваться с Вади и пожать ему руку. Было очень печально видеть, как в этом опустевшем доме поселилась гулкая тишина.

Женщины рассказали, что Луи гораздо больше времени проводит в Тель-Авиве, чем в Иерусалиме, а Изекииль и Бен все еще не вернулись домой, хотя прошло уже несколько месяцев, как закончилась война.

Вади решил, что обязательно поможет женщинам ухаживать за садом; только он не был уверен, что найдет для этого время, поскольку уже твердо решил, что начнет работать учителем. Он начал готовиться к этому поприщу еще до войны.

— Юсуф тебе поможет, — заверил Мухаммед.

— Папа, я не хочу быть никому обязанным, — ответил Вади.

— Это твой дядя, он женат на твоей тете Айше. Если он тебе поможет, ты не будешь никому обязанным, — убеждал его Мухаммед.

— Я бы хотел попытаться сам, — возразил Вади. — Я собираюсь навестить своих старых учителей: может, они мне что посоветуют.

Мухаммед кивнул; он гордился целеустремленностью сына. Тем не менее, он все же сказал Юсуфу, что Вади нужна работа. В тот день как раз была пятница. Сальма пригласила их с Айшой на семейный ужин, пригласили также Хасана и Лейлу, их сына Халедом, Найму и Тарека. «Как же все-таки хорошо иметь семью», — думал Мухаммед. Это и в самом деле замечательно, несмотря на все разногласия, что случались у него с Хасаном и Юсуфом. Его уже давно одолевали сомнения. Во время войны Хасан и Юсуф открыто проявляли свою приверженность муфтию. Он даже упрекал их, напоминая, что его сын сражается против немцев.

Вади с радостью вновь встретился с Рами. Старший сын Айши был старше его всего на год, и с детства они были неразлучны. А кузина Нур стала еще красивее, чем в детстве, но осталась такой же скромной и застенчивой.

— Я рада, что ты вернулся так вовремя, — сказала Айша, обнимая племянника. — Как раз к свадьбе Нур.

Нур застенчиво опустила взгляд. До свадьбы оставалось всего несколько дней, и ей полагалось радоваться, однако радости она не чувствовала. Напротив, ее бросало в дрожь при мысли, что придется оставить свой дом и уехать с почти незнакомым человеком на другой берег Иордана. Айша призналась дочери, что и ей в молодости пришлось пережить то же самое. Правда, Айше повезло, ей не пришлось слишком долго жить в доме свекрови. Здесь же был совершенно иной случай. Человек, которого выбрали ей в мужья, имел в самом центре Аммана собственный дом, а кроме того, был одним из самых преданных слуг эмира Абдаллы.

Юсуф убедил Айшу, что Эмад будет для Нур хорошим мужем. Во время войны его отец был соратником Юсуфа. Он был бедуином, и его семья на протяжении веков хранила верность Хашимитам.

Пока Сальма готовила баранину, а Нур и Айша ей помогали, они не переставали обсуждать предстоящую свадьбу. Неподалеку от них отдыхала Лейла. За последние годы она так располнела, что едва могла двигаться; к тому же с возрастом она приобрела привычку засыпать при любой возможности, не обращая внимания на окружающих.

Мужчины тем временем пили гранатовый сок и курили столь любимые Мухаммедом египетские сигареты, которые Вади привез ему в подарок. Как всегда в такие минуты, они говорили о будущем Палестины.

— Я знаю от Омара, что с тех пор как закончилась война, «Хагана» перестала враждовать с «Иргуном», — рассказывал Юсуф. — Они даже объединили свои силы в борьбе против британцев

— Это хорошо или плохо? — спросил Вади.

— Они пытались убедить британцев помочь европейским евреям, освобожденным из концлагерей, но британцы отказались. Тем не менее, Еврейское агентство не перестает переправлять в Палестину выживших евреев. Кроме того, оно нашло союзника в США — в лице американского президента Гарри Трумана, который надавил на британцев, когда они пытались не пустить в Палестину сто тысяч евреев, — ответил Юсуф племяннику.

— Так ведь Труман — и сам сионист, — произнес Мухаммед, скорее утверждая, чем спрашивая. Его всегда восхищала информированность зятя.

— Говорят, он большой знаток Библии и нисколько не сомневается, что эта земля должна принадлежать евреям, — сказал Юсуф.

— Итак, теперь у нас есть еще одна палестинская комиссия. Одна из тех бесчисленных комиссий, которые так любят создавать европейцы — чтобы решить, что делать с тем, что им не принадлежит, — объяснил Вади Халед. — Британцы согласились на создание этой комиссии, потому что не хотят ссориться с президентом Труманом.

Мухаммед внимательно слушал кузена. Халед был закаленным человеком, как и он сам. Они вместе сражались под знаменами Фейсала в те времена, когда еще верили в возможность единого арабского государства. Мухаммед уважал кузена за верность и мужество, и со временем научился доверять его мнению. Халед старался не вступать в споры с отцом, но Мухаммед прекрасно знал, что его взгляды на ситуацию в Палестине очень отличаются от взглядов его отца Хасана, который всегда был убежденным сторонником муфтия Хусейни, хотя его сын никоим образом не одобрял действий муфтия.

— В любом случае, несмотря на давление со стороны американцев, британцы не собираются облегчать жизнь Еврейскому агентству. Проигрыш Уинстона Черчилля на выборах стал для евреев шагом назад. Нового премьера, лейбориста Клемента Эттли, совершенно не волнуют проблемы евреев, переживших заключение в лагерях. А Эрнест, Бевин, новый министр иностранных дел, на ножах со стариком Вейцманном, — добавил Юсуф.

— Что в очередной раз доказывает: надо думать головой, вместо того чтобы слепо доверять политикам, — рассудил Вади. — Вспомните, как демонстрировали лейбористы свою поддержку евреев, но это не помешало им изменить мнение и свою политику.

— Ты прав, сынок, — сказал Мухаммед. — Вот поэтому я неустанно твержу то же, что всегда говорил мой отец: мы должны жить так, как велит совесть, и что бы ни случилось, не обманывать самих себя. Вот представьте себе, как себя чувствуют евреи, которые поверили обещаниям лейбористов, что они помогут евреям решить их проблемы, а те их предали.