Кэрол Мэтьюс - В радости и в горе

• Название: В радости и в горе
• Автор: Кэрол Мэтьюс
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»; ООО «Книжный клуб “Клуб семейного досуга”»
• Жанр: Любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9910-0411-4

Что ценят современные женщины в современных мужчинах? Оказывается, как и во все времена, — честность, преданность, готовность сделать для любимого человека все, что в его силах. И совсем не обязательно ваш избранник должен быть преуспевающим красавцем, симпатию может вызывать и «неряшливое очарование озорного мальчишки», если в вашем сердце уже поселилась любовь. Это еще раз доказывает романтическая история главных героев романа Кэрол Мэтьюс.

---

Интересно, а где сейчас Джози? Мысль о том, что она разделяет романтический ужин со своим «загадочным незнакомцем» и, небось, собирается разделить с ним ложе с накрахмаленными простынями, отбивала у пива последний вкус. Как ему вообще могло прийти в голову, что без нее ему будет лучше? Пойти, что ли, посидеть возле ее дома — просто чтобы быть к ней поближе. А что, если он там увидит какие-нибудь тени, скользящие по спальне? «Нет, — решил Дэмиен. — Это было бы чересчур грустно».

— Идем танцевать! — прокричал Майк. — Элисон ждет!

Элисон и в самом деле ждала. Она соблазнительно крутила упругой молоденькой задницей. Зрелище повергло Дэмиена в депрессию. Музыка гремела все громче, отчего застонали даже вены, и тут белые пушистые пузырьки пены начали вылетать из невидимых отверстий по всему периметру танцпола, окутывая ноги людей, беззаботно стоявших рядом. Мельтешащие огни меняли цвет от розового к зеленому и желтому, придавая пене вид ядовитой блевотины в неестественно ярких оттенках Technicolor.

Питер из отдела закупок размазывал охапки пены по выступающим из декольте грудям Элисон, которая продолжала в упор смотреть на Дэмиена. Его же ноги словно налились свинцом, и, казалось, ничто не могло заставить их пошевельнуться. Даже перспектива ни к чему не обязывающих ласк. Майк нырнул в пену, размахивая пивом, поднятым над головой, и радостно подпрыгивая. Его нисколько не смущал тот факт, что здесь он был единственным, кто, пусть по-идиотски, но все же… танцевал.

Теперь, когда брандспойты поддали пены, вокруг оказалось достаточно едва-едва одетых девушек и множество пьяных и потных существ, что все еще носили брюки, зато все поголовно держали в зубах косяки. Дэмиен глянул вниз на свои дизайнерские туфли, дизайнерские носки, дизайнерский костюм и дизайнерские часы. Перевалило за полночь. Всепоглощающая жалость к самому себе накрыла его, как сошедший грязевой сель. Он больше не знал, где ему хотелось бы быть, лишь в одном был уверен — где угодно, но только не по колено в грязной пене.

Глава 5

Поездки в нью-йоркской подземке таили в себе скрытое напряжение. Казалось, что на один квадратный метр здесь приходится больше психически неуравновешенных, чем в любой уважающей себя психбольнице. Джози нервно тыкалась по всем углам с планом метро, лихорадочно пытаясь разобраться, что здесь происходит и куда следует бежать. В метро ее привели, казалось бы, разумные соображения: гостиница находилась на углу Пятьдесят первой и Лексингтон, поэтому, если бы она взяла такси, чтобы потом застрять на забитых машинами улицах, ее поступок можно было бы квалифицировать как действие законченного сумасшедшего. Похоже, что, кроме как на метро, добраться до места встречи с Мэттом к условленному времени больше было не на чем, а ей почему-то было очень важно успеть вовремя.

Не считая обилия сумасшедших, самым ужасным в метро было то, что Джози никогда точно не знала, куда ей нужно ехать — в верхнюю часть города или в нижнюю, и боялась выйти не в том месте, то есть в очень опасном месте, где не следовало появляться даже бывалым туристам. Дать понять, что она пользуется планом метро, было равносильно тому, чтобы стоять с поднятыми руками и кричать: «Ограбьте меня!» В предыдущие приезды она всегда могла схватиться за руку Дэмиена или Марты. Сейчас она впервые была в метро сама, и все вдруг превратилось в рычащую, скрипящую, лязгающую груду металла, в сравнении с которой лондонская подземка была похожа на сверкающую железную дорогу из детского конструктора.

Надо отметить, что на станцию Боулинг-Грин она прибыла с чувством облегчения, прижимая к груди, как дитя, свою сумочку и лелея прогрессирующую головную боль, зато целая и невредимая. Теперь ее уже точили сомнения иного рода: а если Мэтт не сдержал обещание и в данный момент валяется в пьяном ступоре на кровати в отеле? Она прошла через турникет и глотнула свежего зимнего воздуха. Ладно, статуя Свободы на месте, она тоже — и это уже неплохо.

Вдоль дорожек в Бэтэри-парке под голыми, как скелеты, деревьями, нахохлившись, стояли немногочисленные мужественные торговцы футболками — те, что к осени не улетели во Флориду. Бравурный духовой оркестр исполнял «Встреть меня в Сент-Луисе, Луис», но слишком быстро, чтобы признать исполнение искусным.

Как и обещал, Мэтт ждал возле киоска продажи билетов, слегка притопывая в такт музыке. Джози и не подозревала, какое облегчение она испытает, увидев его на месте. Надежность становится у мужчин столь же редким качеством, как и у посудомоечных машин. Он был одет в длинное, армейского типа пальто, которое очень шло ему как рок-журналисту, а на шее у него был небрежно повязан шарф. Он прятал руки глубоко в карманах и, кажется, был не прочь на что-нибудь облокотиться. Она заметила, что лицо его просветлело, когда он ее увидел.

— Ты пришла, — сказал он с неуверенной улыбкой.

— И ты.

— Я думал, ты можешь передумать.

— Так и было. Четыреста раз.

Он засмеялся.

— Я думала, ты отключился.

— О боже, я что, так напился? — Мэтт поежился. — Извини, пить толком я до сих пор не научился.

— Ты отлично справлялся. Знаешь, я думала, что даже если ты не отключился, то все равно мог забыть о встрече.

— Я никогда ничего не забываю. Даже находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, на память не жалуюсь: память у меня как у… этого… э-э-э… ну этого…

— Слона?

— Точно, именно у него.

— Могу поспорить, у тебя болит голова.

— Жутко, — согласился Мэтт.

Последние опаздывающие туристы погружались на лодку к Свободе.

— Паром вот-вот отойдет. Я не решился купить билеты, чтобы не сглазить. Все еще хочешь поехать?

— Да, — сказала Джози, кивая головой.

Он взял ее руку и слегка сжал.

— Тогда побежали. Надо успеть.

Мэтт поспешно купил билеты; запыхавшись, они пробежали через внутренний дворик, все еще держа друг друга за руку, и запрыгнули на паром, когда капитан уже начал убирать трап. Он ждал, снисходительно им улыбаясь.

— Пошевеливайтесь, голубки, — поторопил он их. — Время и прилив никого не ждут, даже таких молодых и влюбленных!

Мэтт повел Джози на корму, придерживая ее за талию, когда паром, неуклюже раскачиваясь, начал разрезать неспокойные серые воды залива. Ветер шумел так, что приходилось кричать, поэтому они молча стояли на пустынной палубе, вглядываясь в ритмично покачивающийся Бэтэри-парк и уменьшающийся силуэт Манхэттена, на который теперь можно было смотреть без опасности свернуть себе шею.

Внешний вид Мэтта свидетельствовал о том, что симптомы похмелья не только не прошли, но и усилились. Ветер беспощадно хлестал по корме, отчего бледные щеки Мэтта разрумянились, а волосы, которые и без того хотелось хорошенько расчесать, совсем перепутались. У него были голубые глаза — такого же невероятного цвета, как зимнее небо над головой, хотя немного затуманенные и с покрасневшими веками из-за долгого перелета и неприличного количества приличного виски. Он был высоким, стройным — слишком стройным, чтобы назвать его телосложение атлетическим, но не худощавым — а держался немного неуклюже. Наверное, он был выше своих сверстников в школе и стеснялся этого.

Джози представила, как она, должно быть, выглядит сама, и в ужасе отказалась даже думать об этом. У нее всегда была бледная кожа, но в мимолетном отражении в зеркале отеля она увидела на своем лице просто нечеловеческую бледность Мортишии Адамс[14], скорее всего, из-за нечеловечески раннего подъема. Хоть она и нанесла полкилограмма увлажняющего крема, кожа, казалось, была на размер меньше собственно лица, а лодыжки, как и ожидалось, распухли до размера гиппопотамовых. Короткие волосы под ветром растрепались и попадали в глаза, но это, по крайней мере, скрадывало вялый вид ее локонов, похожих на несвежие листья салата-латука. Нос, скорее всего, покраснел от холода. Хороша, нечего сказать.

Почему-то представлялось, что это даже и не важно, что оба выглядели, как Бьорк в ненастный день. Джози посмотрела на Мэтта и улыбнулась, а он в ответ расплылся в своей по-щенячьи беззащитной улыбке. Вместе они составляли уютную маленькую единицу, одиноко маячившую на корме, крошечный пузырек, изолированный от всего остального мира. Они стояли порознь, но что-то притягивало их друг к другу, может, электрический разряд, что возникает, когда потрешь воздушный шарик о шерстяной свитер и он как бы прилипает. И даже когда шарик отнимаешь, образуется энергетический поток, заставляющий все ворсинки на свитере встать дыбом и еще долго оставаться в таком состоянии. Да, ее притягивало к Мэтту, и она была уверена, что он также испытывал нечто похожее. Это пугало и увлекало одновременно, она не помнила, чтобы чувствовала подобное с кем-то другим.

Она в сотый раз тщетно убрала волосы с лица и оглянулась на полупустой паром. Главной радостью в Нью-Йорке в это время года было практически полное отсутствие туристов, если не считать небольшой странной группки японцев, которые широко улыбались, как будто собирались фотографироваться. И какая столица могла обойтись без них вне зависимости от времени года и температуры воздуха? Несколько неугомонных школьников, которым удалось хотя бы на день вырваться из Бронкса, издевались над затравленной учительницей. Джози отлично знала, как в этот момент чувствует себя учительница. И больше не было никого.