Николай Эрдман - Письма: Николай Эрдман. Ангелина Степанова, 1928-1935 гг.[с комментариями и предисловием Виталия Вульфа]

• Название: Письма: Николай Эрдман. Ангелина Степанова, 1928-1935 гг.[с комментариями и предисловием Виталия Вульфа]
• Автор: Николай Эрдман
• Издательство: Астрель, АСТ, Времена 2
• Жанр: Разное
• Год: 2000
• ISBN: 978-5-17-046907-9, 978-5-271-18072-9

Книга «Письма. Н. Эрдман. А. Степанова» — уникальна. В ней вы прочтете историю любви актрисы МХАТа Ангелины Степановой и писателя-драматурга Николая Эрдмана. Историю прекрасную и трагичную. Но эта книга больше, чем роман о любви: из нее вы узнаете о судьбах русской интеллигенции, о жизни Москвы и Художественного театра начала 1930-х годов. В. И. Качалов. М. М. Яншин, Б. Н. Ливанов, И. Э. Бабель, О. Н. Андровская, М. А. Булгаков — друзья А. И. Степановой и Н. Р. Эрдмана — предстанут свидетелями драматических перипетий их романа. Помимо писем вы прочтете воспоминания А. И. Степановой, относящиеся к описываемым событиям, предисловие и комментарий доктора исторических наук В. Я. Вульфа.

---

Спасибо Тебе, длинноногая, за «Вечерку» — с нового года Восточная Сибирь лишена московских газет.

Сегодня прочел в иркутской «Правде» о смерти Андрея Белого[8]. Заметка в несколько строк о человеке, который заставлял вести о себе нескончаемые разговоры, когда мы были гимназистами, делает естественное трагичным.

Завидую всем, кто видит Тебя на репетициях, и счастлив, что они Тебя хвалят. Будь веселей, милая, печаль, которую приносит жизнь, превращай в радость, которую несет работа, — не знаю, но, может быть, в этом и заключается один из секретов искусства.

На днях ездил со «своим театром» в Домзак, давали спектакль для заключенных. Домзак — самое культурное место в Енисейске: библиотека, клуб, труппа — самые лучшие в городе. Принимали нас очень любезно, угощали ужином и объявили, что следующей постановкой ставят «Мандат».

В клубе я больше ничего не делал и радуюсь этому без угрызений совести, потому что клуб для меня тоже ничего не сделал. Целую Тебя, хорошая. Николай. Привет Елочке.

* * *

Все три ящика пришли сразу, и я перетаскивал их домой в два приема. Хозяева мои не верили в Твою затею и встречали меня насмешками и остротами. Но не смогли побороть своего любопытства и пришли помогать мне вскрывать ящики. Батареи оказались с трещинами, и я стал волноваться за успех. Соединив проволоку, я вставил вилку в штепсель и... (как пишут в «Мире Приключений») все произошло так, как предсказывали мои хозяева, т.е. ничего не произошло. Но торжество зарвавшихся маловеров продолжалось недолго. Как только я переменил лампочку, они переменили отношение.

Спасибо Тебе, волшебница, Твой фонарь — чудо техники, нежности и внимательности. Я надел его на спинку кресла у своей кровати и читал с таким удобством, что даже не мог много прочесть, потому что все время думал о Тебе.

Пятый день нет открыток, это первый раз за все время, уж не заболела ли Ты, моя милая? Береги себя, хорошая! Завтра пошлю телеграмму. Не мог послать раньше — сберкасса не выдавала денег. Целую Твои руки. Николай. Привет Елочке.

* * *

Телеграмма

Енисейск. 26.12 часов.

(Молния от ваш. кор.)

«Закончена прокладка линии электропередачи Стол — Кровать протяжением 3 метра».

Енисейск. 26.24 часа.

(Молния от ваш. кор.)

«Пуск первой мощной электростанции в условиях Севера прошел образцово. Все обслуживающие механизмы работают отлично. За первые два часа прочитано четыре главы „Исповеди“ Жан-Жака Руссо».

* * *

Начальнику Строительства

А. О. Степановой.

Постройка енисейской электростанции — новый вклад в дело дальнейшего подъема нашей страны и Вашего в моих глазах. ЦК (Целую Коля).

* * *

Москва,

проезд Художественного театра,

Художественный театр Союза ССР им.Горького,

Ангелине Осиповне Степановой.

Енисейск. Сталина, 23. Эрдман.

19 февр. 34 г.

Дела мои складываются из рук вон плохо. Я был уверен, что мы проведем вместе весь Твой отпуск. Союз писателей, отняв у меня «авторские», отнял у меня и эту уверенность. Возможно, что, в связи с новыми обстоятельствами Дина вообще не сможет приехать, а возможно, что она приедет позже и будет принуждена работать в Томске.

Время идет, и, по-видимому, никаких утешительных сообщений из Москвы ожидать нельзя.

Я сделаю все возможное, чтобы мы могли встретиться, но я не могу скрыть от Тебя своих опасений.

Живу я здесь мрачно. За месяц получил всего четыре Твоих открытки — от этого еще мрачней.

Писать пьесу не имеет смысла. Дело не только в том, что меня лишили денег, закрыв мой счет, — для меня закрыли двери всех театров.

Мама говорит, что Ты еще больше похудела. Целую Тебя, ненаглядная. Николай.

P.S. Надеюсь, что в следующем письме заставлю Тебя улыбаться. За это письмо — прости. До чего все паршиво.

* * *

Москва,

проезд Художественного театра.

Художественный театр Союза ССР им.Горького,

Ангелине Осиповне Степановой.

Енисейск. Сталина, 23. Эрдман.

Неужели Ты могла подумать, что я стал писать Тебе реже. Не знаю почему, но с нового года почта стала неузнаваема. К моим проклятьям по ее адресу присоединяются все мои знакомые в Енисейске, а к Твоей обиде по поводу отсутствия писем — все мои знакомые в Москве. Я пишу Тебе часто, Линушенька, а теперь буду писать еще чаще.

Так как Твои открытки приходят вразброд, а некоторые не приходят вовсе, я до сих пор не могу понять, считаешь ли Ты «Булычева» победой театра или поражением. В Твою победу я верил и без открыток. Поздравляю Тебя, длинноногая, — я знал, что Ты молодец. Как я завидую всем, кто мог Тебе аплодировать. С жадностью жду подробностей, я их заслуживаю. Линуша, я волновался за Твою роль дольше, чем Ты, потому что для меня Твоя премьера прошла позже, чем для Тебя.

Бедная Елочка. Говорят, что от одной работы можно отдохнуть на другой. А что же нам делать с нашими горестями, если они приходят к нам с таким убийственным однообразием? Страдания начали изматывать и принижать людей, как служба. Все слезы идут по одной и той же дороге.

Прости за мрачность, но когда читаешь «о бодром и хорошем настроении» у Миши, настроение несколько портится.

Давай, Худыра, обменяемся веселыми письмами и поцелуем друг друга с улыбкой.

Николай.

* * *

Москва,

проезд Художественного театра,

Художественный театр Союза ССР им.Горького,

Ангелине Осиповне Степановой.

Енисейск, ул.Сталина, 23. Н. Р. Эрдман.

Спасибо Тебе, «рыженькая», за посвящение. Я принимаю его, как посвящение в рыцари Твоего таланта. Надеюсь, что после премьеры у Тебя появилась возможность немного полентяйничать. Спи, Худыра, подольше.

Вчера неожиданно ударил мороз, и предсказатели скорой весны разбегаются по домам с отмороженными носами.

Хозяева мои уезжают «по золотники» — будут искать золото. Я с сегодняшнего дня буду искать квартиру. Я охотно бы с ними переменился — найти квартиру здесь гораздо труднее золота. Целую Тебя, Линушенька, за книгу. Когда-то «Вечный жид» мешал мне делать уроки. Интересно, насколько он вечен и что будет с моими английскими уроками теперь?

Из пьесы у меня получается такой балаган, что единственным режиссером, который отважится ее поставить, наверное, будет Рыжик. Я написал об этом в Тобольск — жду ответа.

Открытки продолжают пропадать. Приносят их пачками, и в каждой пачке не хватает нескольких листиков. Сегодня пятый день как я живу без Твоих поцелуев. Напиши мне подробно о первом просмотре «Булычева», без пап и мам. Что говорит пресса и остальные звери? Я слышал, что в Ленинградском ГИХЛе вышли протоколы «Арзамаса» — появились ли они в Москве? Пришли мне, пожалуйста, «Во весь голос». Его, наверное, трудно купить, но, может быть, можно перепечатать на машинке.

Сообщение о Мише меня совершенно пришибло. До того грустно, что даже нет сил злиться.

Привет и поздравление Паше, радуюсь за Елочку.

Целую Тебя, Линуша. До чего мне скучно без Тебя! Николай. О фонаре напишу через два дня. У меня будет консультация по поводу двух батарей с целой батареей специалистов.

* * *

Москва,

проезд Художественного театра.

Художественный театр Союза ССР им.Горького,

Ангелине Осиповне Степановой.

Енисейск, ул.Сталина, 23. Эрдман.

18/III-34 г.

Третий день валит снег — влажный, он прилипает к подошвам, и ноги делаются тяжелыми, как у слона. Представить себе «извозчика на колесах» так же трудно, как бывало трудно представить себе в снежной Москве декабрьские сухумские розы.

Вчера разглядывал в стереоскоп виды Москвы. Арбатскую площадь, Триумфальные ворота — наш путь из театра к Тебе и от Тебя в ложу.

Играл два раза на бильярде с начальником Енисейского аэропорта — вспомнил, как однажды Борис унизил меня за этим занятием в Твоем присутствии. Хочу разговориться с маркером, кажется, довольно интересен.

Если Бабель мне завидует, я могу ему дать простой совет, как простым и дешевым способом попасть в Туруханск, но боюсь, что Енисейск после «Метрополя» покажется ему слишком шумным. Кланяйся ему, милая, и пришли «Марию». Если не поздно, не присылай то, что я Тебя просил: говорят, в Красноярске застряло около 3 тысяч посылок — нет лошадей. Придется до парохода жить трезвенником.

Твои редкие открытки стали грустными — не грусти, чудесная, не грусти, длинноногая моя Худыра, не грусти, Пинчик. Целую Тебя. Николай. Яншину и Ливанову — любовь и привет.

* * *

Енисейск, Сталина, 23, Эрдман.

24 марта 34 г.

Еще один день без Твоих поцелуев. Я знаю, что они мерзнут в Красноярске, но я не знаю, сколько еще должно пройти дней, пока они начнут отогреваться в моей комнате. Нет лошадей, и горы писем дожидаются своей очереди.