Ирина Кнорринг - Золотые миры.Избранное

• Название: Золотые миры.Избранное
• Автор: Ирина Кнорринг
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 5-86020-054-14

---

21. VI.29

«Я простила вздорные мечты…»

Я простила вздорные мечты,
Я забыла страстные упрёки.
Верно оба мы — и я, и ты —
Навсегда остались одиноки.

Вспыхнули вдоль улиц фонари,
Сумрак заволакивает дали.
Словно безрассудное пари
Счастье мы так глупо проиграли.

10. VII.29

«Счастья было мало?..»

Счастья было мало?
Были мы не рады?
Или кто-то сглазил?
— Дали глубоки!

Друг мой, друг усталый,
Ничего не надо,
Ни твоих фантазий,
Ни моей тоски.

10. VII.29

ДВУМ ЮРИЯМ («Вы строите большие храмы…»)

Вы строите большие храмы,
Вы кораблю даёте ход,
Вы равномерными стихами
Изображаете полёт.

И с безрассудным постоянством,
Из непомерной пустоты
В междупланетные пространства
Вы устремляете мечты.

И я для вас чужда, — не тем ли,
Что умной правды не молю,
Что я люблю простую землю,
До боли огненной люблю.

Под пламенные разговоры
О вечности и божестве
Я вижу — ветер лижет шторы,
И солнце плещется в траве.

И вижу я, как жизнь играет,
И несравненно хороша
Моя несложная, пустая,
Обыкновенная душа.

11. VII.29

«Мне, как синице, моря не зажечь…»(вариант)

Мне, как синице, моря не зажечь.
Ты будешь жить, беспомощно сгорая,
И будут дни мерцаньем тусклых свеч,
И никогда мы не построим рая.

Мы в жизни ничего не сотворим.
Пора сказать, что мы слабей, чем дети.
Пусть будет на лице задорный грим,
На сердце будет гнёт тысячелетий.

Ты будешь говорить о глубине,
О долге, искренности, о печалях.
А я — молчать, как до сих пор молчала,
И грустно думать о вчерашнем дне.

И не поднять уже усталых глаз,
Как и мечты о невозможном рае.
Мы будем жечь за часом длинный час,
И не простим крылатых, звонких фраз,
И ни о чём не вспомним, умирая.

11. VII.29

«Я думаю — о медленном конце…»

Я думаю — о медленном конце.
Живу спокойно, холодно и мудро,
Старательно скрывая на лице
Следы от слёз под матовою пудрой.

Я больше не тоскую о былом,
И о надеждах неосуществлённых.
И мне не жаль, когда желтеют клёны
И жизнь идёт, теряя день за днем.

И чуть томит в уставшем теле кровь
Моя последняя игра в любовь.

25. VII.29

Дождь («Мочит дождик детскую коляску…»)

Мочит дождик детскую коляску,
Сад шумит зелёною листвой.
Я сняла рассеянную маску,
Но совсем не сделалась иной.

Вижу георгины за решёткой,
Вижу рябь на дрогнувшей воде.
А в мозгу, непоправимо-четко,
Прожитой, непоправимый день.

Я опять обидно-одинока,
Скомкана, измучена, больна.
Мне опять в молчании глубоком
Снится не пришедшая весна.

И, должно быть, потому что слишком,
Слишком долго билась и ждала, —
В этот день я робкому мальчишке
Все стихи и слёзы отдала.

4. VIII.29

«Я как-то сделалась старей…»

Я как-то сделалась старей.
Я разлюбила талый ветер.
Всё чаще плачу на заре,
Всё чаще думаю о смерти.

Не потому, что давит грудь
Тупая боль. — Я буду стойкой.
Я бодро кончу трудный путь.
Но, если б только отдохнуть,
Хотя бы на больничной койке.

27. VIII.29

«Отдохнуть бы от пламенных слов…»

Отдохнуть бы от пламенных слов,
От сплетений запутанных линий!
Отдохнуть от тяжелых стихов,
От высокой и трудной святыни.

Что-то больно сдавило виски,
Патетически вскинуты руки.
Отдохнуть бы от этой тоски
И еще неосознанной скуки!

1. IX.29

Награда(«За то, что нет у меня друзей…»)

За то, что нет у меня друзей,
И с детства я была одинокой, —
За то, что за морем, в стране далекой
Осталось так много ненужных дней, —

За то, что нечего мне терять, —
За то, что звонкий смех разлюбила,
За то, что днём валюсь на кровать
Без мыслей, без слов, без слёз, без силы —
За больные стихи, за эту тетрадь, —
За сжатые губы и взгляд унылый, —

За горечь длинных, пустых недель, —
За сердце холодное в терпкой злобе —
Дана мне тихая колыбель,
Глаза голубые и детский лобик

4. IX.29

«Я теперь уже совсем не та…»

Я теперь уже совсем не та,
Да и жизнь, должно быть, изжита.

Не беда, что мне немного лет —
Только молодости больше нет.

Жизнь была уж чересчур проста,
Без надежды, мысли и креста.

И не стоила моя душа
Ломаного, медного гроша.

6. IX.29

«Я смогу примириться с тоской…»

Я смогу примириться с тоской,
С недалёким, бесславным концом,
Даже с этим унылым лицом,
Даже с умным и чуждым тобой.

И покорно, без пламенных слов
С благодарностью нежной приму
И холодную эту тюрьму,
И жестокую эту любовь.

23. IX.29

«Я не могу остановиться…»

Я не могу остановиться,
Я буду падать до конца,
Пусть дрожь пройдет по сонным лицам
От жутко-бледного лица.

И в час последнего ответа
Всё расскажу, чем я жила:
О днях, где расточалась мгла,
О днях без солнечного света.

Я вспоминаю, как в бреду,
Что жизнь была ясней и чище,
Что я накликала беду
На наше мирное жилище.

И слёзы, тяжелей свинца,
Лежат на дрогнувших ресницах.
— Я не могу остановиться,
Я буду плакать без конца.

23. IX.29

«Я никому не читаю стихов…»

Я никому не читаю стихов,
Я не срываю похвал.
Я разлюбила угар вечеров,
Душный, наполненный зал.

Но никому — ни за что, никогда —
Я не поведаю, — нет, —
Чем для меня в те живые года
Было названье: поэт.

23. IX.29

«Всё о том же — о мутных глазах…»

Всё о том же — о мутных глазах,
О неловко дрожащих ресницах,
О ночах в непрерывных слезах,
О ночах, по которым не спится.

Всё о том, что на сердце темно,
И от боли — мучительно сладко.
Всё о том, как светлеет окно,
И о маленькой детской кроватке.

Неразрывный и замкнутый круг.
Кроме этого синего взгляда,
Этих детских беспомощных рук —
Ничего мне на свете не надо.

3. X.29

«Не нужно слов — один лишь голос…»

Не нужно слов — один лишь голос,
Один восторг зелёных глаз,
Чтоб сердце радостно боролось,
Чтоб пролетел за часом час.

Пусть смысл речей его невнятен
И тёмен путаный вопрос —
С улыбкой оправляю платье
И прядь растрёпанных волос.

Так принимать без пониманья
И взгляд, и пламенную речь,
И сберегать своё молчанье
Для новых дней, для новых встреч.

А по ночам, во мраке зыбком,
Когда душа совсем чиста,
Твердить, что это всё — ошибка,
Что сердце — холодней, чем сталь.

1. XI.29