Владимир Фирсов - ДВА СОЛНЦА

• Название: ДВА СОЛНЦА
• Автор: Владимир Фирсов
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 1973

В своих стихах Владимир Фирсов многотемен. Среди них — и гражданственные стихи в их прямом и многогранном значении, и стихи о вечно юной природе, столь близкой и дорогой русскому сердцу, и стихи о настоящей, можно сказать, о солнечной любви, такой редкой в нашей поэзии. В стихотворении «Два солнца» поэт говорит о любви, как о благодатном свете.

---

1969

* * *

Сколько речек,
Речушек,
Речонок,
Никому не известных притом,
Стало Волгою, Доном, Печорой,
Иртышем, Енисеем, Днепром!

Реки, реки, во славе и силе,
Напитавшие воды морей,
Безымянным речушкам России
Вы обязаны славой своей.

Ваша слава, она безупречна.
Безмятежно ясна и чиста,
Как сама родниковая вечность,
Как извечных небес высота.

Родничок
Наполняет колодцы,
Безымянные речки поит...

И величье земли полководцев
У народных истоков стоит.

Мы проходим
Истории версты
Сквозь огонь героических дат,
Различая на маршальских звездах
Отсвет славы советских солдат.

У солдата
Солдатское право
На тебя, дорогая земля,
На забвенье,
На подвиг и славу
И на Вечный огонь у Кремля.

Полководцы во славе и силе
Легендарных и нынешних дней,
Безымянным солдатам России
Вы обязаны славой своей.

Ваша слава, она безупречна,
Безмятежно ясна и чиста,
Как солдатского подвига вечность,
Как бессмертных небес высота.

Берегите ее, полководцы,
Как огонь
У подножья Кремля...

Родничок
Наполняет колодцы
И бежит в твои реки, Земля!

1969

МЫС КАЛИАКРИ

Георгию Джагарову

Метеорит легко сгорел...
Не так ли
И я сгорю когда-нибудь дотла?

Не спит маяк на мысе Калиакри,
Бесшумные
Вращая
Зеркала.

Прибой спокоен.
Ровен звон цикады.
Чуть видимый, мерцает пароход.
И до того чистя,
Легка прохлада,
Что на душе ни грусти,
Ни забот.

Вот так бы и стоял
Над звездным морем,
Глядел бы вдаль, не видя ничего,
Навек забыв,
Что есть на свете горе,
Печаль земли
И жизни торжество.

Вот так бы и молчал,
Дыша покоем...
А там вдали,
В краю моих отцов,
Стоит изба над малою рекою
Лицом к закату
И к заре лицом.

Она спокойна
Мудростью крестьянской.
Неторопливой жизнью на земле,
Привыкшая
К былому постоянству.
Рожденному в доверчивом тепле.

А постоянство —
В беспокойной речке,
В колодезном привычном журавле
И в том сверчке
За теплой русской печкой,
За самой доброй печкой
На земле...

И стала тишина невыносима.
И сердце
Стало биться тяжело:
Ведь той избе
Я не успел спасибо
Сказать за то привычное тепло.

Видения проходят дорогие —
Мостки, телеги, избы и плетни.
Берет за сердце
Приступ ностальгии,
Неизлечимой даже в наши дни.

Болгария!
Прости тоску по дому,
По тем речным, неярким берегам,
Где рвутся крыши,
Крытые соломой,
Навстречу золоченым облакам.

Уеду я,
Коль сердце бьется нА крик,
И буду помнить:
Тишина была,
Горел маяк на мысе Калиакри,
Бесшумные
Вращая
Зеркала.

1969

НА ЧУЖБИНЕ

Ты успокойся, сердце,
Погоди,
Еще не все мои дороги пройдены...
Идут на Родине холодные дожди.
Холодные дожди идут
На Родине.

Там от дороги мокрой в стороне
Пестреет стадо
В черном редколесье.
Тетерева чернеют на стерне,
Грустны их незатейливые песни.

Молчит стожок.
Сорока на шестке
Унылым треском оглашает осень.
Забытой краской лета
Вдалеке
Сквозь синь дождя
Проглядывает озимь.

В пустых скворешнях
Ветерки гудят.
Идут дожди, по крышам барабаня.
И окна запотевшие
Глядят
На мир унылой зеленью герани.

Машинам не проехать, не пройти.
Надежда на коня да на телегу.
Идут дожди.
Холодные дожди.
На мокрый грунт легко ложиться снегу.

Он выпадет однажды поутру
И, новым светом озарив просторы,
Сверкнет
Под стать гусиному перу
И ляжет
На поля и косогоры.

Снежки, салазки, легкие коньки,
И розвальни, и сани замелькают.
И задымят под снегом родники,
Теплом земли родимой истекая.

О сердце!
Не боли в моей груди,
Веди себя спокойнее и тише.

За тыщи верст
Я чутким сердцем слышу:
Идут на Родине холодные дожди.

1969

СОЛНЕЧНОЕ ЗАТМЕНИЕ

Анатолию Иванову

До школы еще, давно,
Я помню, открытие сделал —
Простое, как дважды два.
И был им тогда потрясен.

Бесхитростно я решил.
Что если растут деревья,
Картошка и лен рожают,
То это от солнца все.

От солнца и день встает,
И лен зацветает в поле,
И в речке вода теплей
Становится от него.

Как видите, я свершил
Открытье невесть какое.
И властно меня поля
К себе поманили вдруг.

Куда ни посмотришь — рожь
Свободно ветра качают.
И жаворонки дрожат,
Невидимые глазам.

А я, потрясенный, гляжу
До боли, до слез на солнце.
И сердце мое к нему
Переполняет любовь...

«Спасибо за хлеб! — шепчу, —
О солнышко золотое.
Не дай сироту в обиду,
Будь матерью и отцом.

Я буду верить в тебя,
Как бабушка верит в бога,
Ты только нам хлеб роди
И в холод обогревай».

И тихо моим словам
Внимало оно.
И в мире
Светлей, чем обычно, было
От солнечной доброты.

Куда ни посмотришь — рожь.
Куда ни посмотришь — солнце,
От слез на моих ладонях
До странствующих облаков...

И ночью, когда оно
Дремало за темным лесом,
Я все еще с ним говорил,
Как с самым живым существом.

И долго не мог уснуть:
Опять поднималось солнце
От слез на моих ладонях
До странствующих облаков.

Шли годы...
И день за днем
Скользило по небу
Солнце!
И в пасмурную погоду
Я слышал его тепло.

Однажды, уже в Москве,
Учитель сказал,
Что скоро
Затмение солнца будет
И можно
Увидеть его.

— Такое бывает редко! —
Добавил.
И, чиркнув спичкой,
До черноты закоптил он
Обычный осколок стекла.

Затмение я пережил.
Но было, однако, больно
На солнце глядеть
Сквозь копоть,
Сквозь грязный осколок стекла.

Потом я из книг узнал,
Что солнце
Имеет пятна.
Чем дальше,
Тем больше пятен
И тем холоднее оно.

И грустно мне оттого,
Что мир объяснен
Торопливо,
Что внуков моих с колыбели
Лишат удивленья,
А мне
Уже не вернут глаза,
Которыми я впервые
На солнце глядел, не зная,
Что пятна на нем видны!

1969

* * *

Л. М. Леонову

Что делать!
Так уж повелось издревле,
Что мы, за неименьем своего,
Всю жизнь
Берем дыханье у деревьев,
Взамен им не давая ничего.

Мы жалобу родных берез не слышим,
Не слышим даже стука топора.
Мы просто дышим,
Дышим,
Дышим,
Дышим!
Сегодня — тяжелее, чем вчера.

Нам суждено
Всю жизнь страдать одышкой.
Природа мстит за панибратство с ней...

А в чем, скажите, виноват сынишка?
Ему дышать
Во много раз трудней.

Над ним навис тяжелым камнем город,
Где воробьи как галька у ручья.
Он с детства знает
Кислородный голод,
С которым в детстве
Незнаком был я.

Сиротское, босое, озорное, —
Минуло детство, словно дождь косой.
Лишь радуга
Дугою расписною
Качнулась над ушедшею грозой.

Мелеют реки, умирают ели,
Березы скудно сеют семена.
Российские деревни поредели —
Тому виной война и не война.

Но все же к людям
Тянутся деревья,
Свои дары не пряча на засов.
И дышит город
Воздухом деревни,
Дыханием еще живых лесов.

Природа так же думает о сыне.
А сыновья,
Приняв ее дары,
В берестяную летопись России,
Не думая, вписали топоры.

И потому
Не голубые росы,
А горькие слезинки
На ветвях.
Ночами плачут белые березы
Не о себе,
О наших сыновьях.

Как будто знают,
Что сегодня людям
Вопрос,
Но и ответ необходим:
Чьим воздухом живем?
Чей хлеб едим?
Что с внуками и с правнуками будет?

1970