Илья Британ - Богу

• Название: Богу
• Автор: Илья Британ
• Издательство: Типография «Зинабург и К°»
• Жанр: Поэзия
• Год: 1924

Илья Британ (1885–1942) — поэт, публицист «первой волны» эмиграции. Известно, что в 1922 г. Британ был выслан из России. Затем он оказался в Берлине, где вышли сразу несколько книг его книг.

Впоследствии его стихотворные произведения получали различные оценки: К.Д.Бальмонт, к примеру, высказывался о них весьма сочувственно, а Г.В.Адамовича таковые оставили «глубоко равнодушным». Любопытно также, что для одних он являлся «борцом-русофилом», а для других «еврейским поэтом» (хотя в поэзии И.А.Британа были весьма сильны христианские мотивы).

Дальнейшая судьба И. Британа была трагической. 15 декабря 1942 г. он был расстрелян фашистами в числе девяноста других заложников во дворе казармы в городе Монруж в предместье Парижа. В своём предсмертном письме сыну И.А.Британ признавался, в частности, что: «Больше всего на свете я любил тебя, несчастливую нашу родину, музыку Рахманинова. И ещё… русскую литературу, единственную в мире».

Данное издание — сборник «Богу» (Берлин, 1924).

Оцифровщик Андрей Никитин-Перенский. Библиотека «Вторая литература».

Раздел «Стихотворения разных лет» составлен из стихотворений, разысканных в сети и в бумажном издании отсутствует.

---

«Сердце чует, что быть худу…»

Сердце чует, что быть худу.
Всё — обман и ложь?
Знаю, знаю: плакать буду,
Только ты уйдёшь.

Но когда алтарь разбитый
Ты в себе найдешь,
О, тогда мы будем квиты…
Всё — обман и ложь?

«Сладко грезится так над Тургеневым…»

Сладко грезится так над Тургеневым
И при том — в золотые года.
Примелькнулась в тиши светлой тенью вам
О любви дорогая мечта.

Мы столкнулись. Отравою Тютчева
Вы убили заветное в миг. —
Что ж, ищите удела вы лучшего
Меж людей, средь изысканных книг!..

Ухожу. Полюбил слишком поздно я, —
Разорвалась ненужная сеть.
О, судьба и смешная, и грозная:
Никогда не живя — умереть!..

«Боль до стона…»

Боль до стона.
Жутко снится
То икона,
То блудница.

Ни начала,
Ни остатка…
Ах, как мало,
Ах, как кратко…

Сказка — та же,
Песни — те же…
Всё — в мираже,
Думы — реже…

Верить — глупо:
Грех — короче…
Мы — два трупа! —
Доброй ночи…

«Ни «да», ни «нет» не говорили…»

Ни «да», ни «нет» не говорили
Твои упрямые уста.
Виновен я, виновна ты ли,
Но сразу стала жизнь пуста.

Я помню ты мне «да» сказала,
Без дум, сомнений, просто — так.
Не надо слов, — в них правды мало.
И скорби ключ в тебе иссяк.

Но вдруг рассудок, враг твой давний,
Сказал любви злорадно: «нет»…
Ночь. Ветер бьёт озябшей ставней.
Цветы увяли. Скучный бред.

Гляди вперёд, сорвав покровы:
Один венец для нас. Но чей? —
Иль нами свитый, но — терновый,
Иль Богом данный — из лучей.

Как выбрать! Боль сжигает душу,
Но знаю, не изменит сталь:
Скажи, — я сразу всё разрушу..
О, трупу ничего не жаль!

Но берегись: когда все силы
Растратишь ты — и не в бою,
Приду к тебе я из могилы,
Чтоб поглядеть на смерть твою.

Иль, может, и тогда упрямо,
Всё потеряв, ты скажешь: «нет»?..
Итак, венец иль злая яма:
Решай сама! — Ответ! Ответ!

«Познал тоску я слишком рано…»

Познал тоску я слишком рано,
Почти ребёнок был боец;
В чаду кровавого тумана
Меня манил святой венец.

Когда я шёл уже к победам,
Не замечая ран внутри, —
Всё стало вдруг кошмарным бредом.
И загасил я алтари.

Увидел я, что я бессилен
Вернуть поток ушедших дней;
Холодный сумрак был могилен,
А сердце — камня тяжелей.

Не верил я ни снам, ни встречам;
Оставил Бога; бросил, бой. —
И сразу стало жить мне нечем,
И стыдно было пред собой.

Но ты пришла. Как сердце ждало
Тебя давно, давно, давно…
Ах, ты на Вечность опоздала,
И мне ожить не суждено.

То рано всё, — то всё так поздно:
Я не ропщу, но как мне жаль…
О, сон мой юный, сон мой звёздный!
О, предзакатная печаль!..

Ты тоже бурей злою смята:
Твоя душа — в моём плену…
О, круг железный без возврата,
О, жизни цепь! Звено к звену!..

Пускай! — но сон мой вещий зорок:
Я здесь тоске тебя отдам,
Но в небесах, где гаснет морок,
Где Время стёрто, — радость там!

Что поздно там и что там рано?..
Господь, веди же: я готов! —
Но как люблю я боль обмана,
И как мне жаль земных цветов…

«Что ж? вы ошиблись? — мечта увлекла вас красивым обманом?..»

Что ж? вы ошиблись? — мечта увлекла вас красивым обманом? —
Спорить с судьбой не хочу: может быть, что она суждена нам.
Что вам сказать на прощание? В радостном сне, наяву ли
Мы искрометными звёздами в жизни друг другу сверкнули.
Вы улетите вперед, не жалея изменчивых теней, —
Ваша любовь была сказкой или просто мечтою весенней;
Мне в моем будущем… нет, ничего не скажу, но поверьте,
Этой последней и первой любви жить, не ведая Смерти!
К небу меня поведет она прочь от земли и печали!
Сможете ль вы так любить? вас полюбят ли так? о, едва ли…
Что ж, вспоминайте мой раненый взор, мои песни и речи…
Как благодарен я Богу и вам за удар нашей встречи!
Но не хочу вас печалить… Слеза не скользнёт по ланите.
Господи, как тяжело мне. Молчанье. Целую. Простите…

«Я смял вас, милые цветы…»

Я смял вас, милые цветы
И отдал грёзам дань я:
В страданьи меньше красоты,
Чем в красоте страданья…

Сгорело всё. Лишь чад и дым,
И в пепле жуткий шорох.
Всю жизнь я буду молодым,
С печалью в светлых взорах…

Я вдаль уйду. Уйдешь и ты, —
Сулит Господь скитанья:
В страданьи меньше красоты,
Чем в красоте страданья…

«Тебя любить — облечься схимою…»

Тебя любить — облечься схимою,
Твои объятья — власяница;
Ты — Купина Неопалимая,
Ты лишь святому можешь сниться.

Ты не идешь дорогой тленною,
Тобою звёзды лишь владели,
В тебе, как в зеркале, Вселенная,
Ее таинственные цели.

Тебе не жить в земной обители,
Тебя не тронет страсти жало…
Такие очи Бога видели,
Такое сердце Вечность знало…

«Дорогая моя, не грусти…»

Дорогая моя, не грусти,
Что внезапная осень пришла,
Что твой садик успел отцвести,
Что у солнца так мало тепла.

Ты ведь можешь еще вспоминать
Про счастливый и радостный год
И надеждою жить, что опять
Лето милое в садик придёт.

Я-ж давно, я навеки погас,
В хладной памяти нет ни листка…
Только дума, что скоро, сейчас
Я умру… О, какая тоска!

«"Прощай… прощай…" уста шептали…»

«Прощай… прощай…» уста шептали,
Я не подал тебе руки;
А сердце из холодной стали
Тобой разбито на куски.

В тебе душа тоскует тоже,
Как птица, пойманная в сеть.
Пойми, — о, дай понять ей, Боже:
Расстаться — значит умереть!

Кто был тем хитрым чародеем,
Который нас заворожил!
Любить друг друга не умеем,
А врозь уйти — у нас нет сил…

Прощай? — Как верить, как смириться
Солгать себе я не сумел:
В страданьях; знаю, есть граница,
Но где любви моей предел?

Так просто всё и так всё сложно…
Уйти — погибнуть… О, постой:
Что в этой жизни невозможно;
Коль сердце ранено мечтой?

«От людей я себя сберегла…»

От людей я себя сберегла,
Только солнце мне тело целует, —
Оттого я, как бронза, смугла,
И земное меня не волнует.

В моём сердце играют лучи,
Улыбаясь зеленому маю, —
Оттого мои сны горячи,
И печали земной я не знаю.

Легкий взор мой, как небо, глубок
И лелеет мечту золотую, —
Оттого неземной я цветок
И людей только к Богу ревную.

Эту душу молитвы сожгли,
И себя от людей сберегла я, —
Оттого не во власти земли
И любовь моя, вся неземная.

Светлый крест у меня на груди,
Я не знаю ни цели, ни срока, —
Оттого по земному пути
Я иду к небесам одиноко.

«Где ветки ивы грустно виснут…»

Где ветки ивы грустно виснут,
И соловей поёт в тоске,
Твой след чуть видимо оттиснут
На бледно-розовом песке.

Куда, зачем, зачем ушла ты?
Когда тебя вернёт мне даль? —
Господь, взамен моей утраты
Пошли мне светлую печаль!..

Молчала грусть немого парка,
Знакомый след давно исчез,
И я молился долго, жарко
Под звёздным пологом небес.

«Мне слишком тяжело, чтоб мог еще молчать я…»