Сергей Скляров - Вина и мотивы преступного поведения

• Название: Вина и мотивы преступного поведения
• Автор: Сергей Скляров
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2004
• ISBN: 978-5-94201-374-8

В работе рассматривается концепция вины, существующая в уголовном праве России, раскрываются проблемы законодательной регламентации ее форм, предлагается принципиально новый подход к пониманию мотивов преступного поведения, их классификации, к определению места и роли мотивов в процессе мотивации поведения. Показывается влияние мотивов преступного поведения на определение формы, объема и степени вины лица, совершившего преступление. Раскрывается значение формы и степени вины, мотивов преступного поведения для квалификации преступлений, дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности.

Работа адресована научным работникам, юристам-практикам, а также преподавателям, аспирантам и студентам юридических вузов.

---

Примером может служить авиакатастрофа, произошедшая 12 октября 1972 г., когда самолет, совершавший чартерный рейс из Монтевидео в Сантьяго, потерял управление и на высоте трех тысяч метров врезался в одну из горных вершин Анд. На борту самолета находилось 45 пассажиров. Многие погибли сразу при ударе, несколько человек замерзли позже. 16 оставшихся в живых продержались 72 дня и были спасены. Позже выяснилось, что когда найденные среди обломков самолета продукты иссякли и шансов выжить не осталось, спасшиеся решили расчленить и съесть замерзшие тела погибших. Примечателен тот факт, что один из шестнадцати выживших так и не поступился своими принципами и не последовал примеру своих товарищей. Он голодал и находился при смерти, когда самолет был обнаружен спасателями.

Говорить о том, что введенные в структуру поведения человека в качестве гипотетических конструктов, позволяющих объяснить выбор индивидом пути удовлетворения имеющейся у него потребности, устойчивые психические образования, приводящие к совершению преступления, обладают общественной опасностью, было бы неправильным, так как в этом случае механически переносились бы свойства и характеристики действия человека на субъективные причины этого действия. Между тем внешние формулировки содержания рассматриваемых психических образований (не было другого выхода, тяжелые жизненные обстоятельства и т. д.) в равной степени можно относить как к нормативному, так и к индивидуальному поведению. Однако, как отмечалось, при произвольном поведении индивид всегда осознает основные свойства своих действий, отчетливо предвидит предполагаемый результат. При совершении правомерных действий человек осознает их нейтральность либо полезность по отношению к другим членам общества. Соответственно при совершении противоправных действий он осознает их негативный, антисоциальный характер. И если человек при осознании общественной вредности своих действий все-таки их совершает, значит, устойчивые психические образования, лежавшие в основе выбора индивидом формы удовлетворения своей потребности, качественно отличаются от подобных психических образований, ведущих к совершению общественно нейтрального или общественно полезного действия, даже при внешнем одинаковом формулировании. Представляется, что такое качественное отличие можно условно сформулировать как антисоциальность устойчивых психических образований, так как в итоге они приводят к индивидуальному поведению, совершению человеком либо правонарушения, либо аморальных действий.

Таким образом, устойчивые психические образования, детерминирующие антисоциальное поведение лица, в большинстве случаев антисоциальны по своей сути, так как человек осознает, что избирает тип поведения, не одобряемый обществом. Основанием для наделения свойством антисоциальности устойчивых психических образований, побуждающих индивида избрать антисоциальный путь удовлетворения своих потребностей, на наш взгляд, служат два условия. Во-первых, общество должно признавать данное поведение антисоциальным путем закрепления этого в нормах морали и других социальных нормах, либо неправомерным – путем указания об этом в законе. И, во-вторых, сам человек должен осознавать, что избранный им тип поведения является антисоциальным.

Конечно, можно оспорить утверждение, что все действия, нарушающие закон, являются антисоциальными по своему содержанию. Настоящая работа не имеет цели исследовать данную проблему и поэтому принимается за аксиому то, что любое противоправное поведение обладает определенной степенью антисоциальности. Отсюда отсутствие одного из указанных выше условий не позволяет говорить об антисоциальности устойчивых психических образований, лежащих в основе выбора человеком того или иного пути достижения цели. Например, при ошибочном представлении лица о том, что содеянное им является преступным, в то время как в действительности законодатель его таковым не признает, имеет место так называемое мнимое преступление, и уголовная ответственность в этом случае исключается. Соответственно и устойчивые психические образования, послужившие причиной избрания человеком такого типа поведения, не могут быть признаны антисоциальными.

Если человек считает свое поведение правомерным, тогда как на самом деле оно является преступным, уголовная ответственность за содеянное, как представляется, также не должна наступать. Не случайно в проекте УК РФ, опубликованном в «Российской газете» 25 января 1995 г., прямо предусматривалось освобождение от уголовной ответственности лица, которое, совершая предусмотренное уголовным законом деяние, не осознавало и не могло по обстоятельствам дела осознавать его противоправность. Хотя данное положение и не было принято, построив логическую цепочку, такой же вывод можно сделать при анализе ст. 14 и 25 УК РФ, в которых определяется преступление и раскрывается понятие умышленной формы вины. Для привлечения человека к уголовной ответственности за совершение умышленного преступления, в первую очередь, необходимо установить, что он сознавал общественно опасный характер своего действия (бездействия). Общественная опасность деяния согласно ст. 14 УК РФ является обязательным признаком преступления, и именно по данному признаку преступление отграничивается от иных правонарушений. Следовательно, лицо, сознающее общественную опасность своего действия (бездействия), тем самым сознает, что оно совершает преступление. Преступление представляет собой уголовно-противоправное деяние, т. е. запрещенное уголовным законом под угрозой наказания (ст. 14 УК РФ), а значит, лицо, совершая преступление, должно осознавать его противоправный характер. Если же человек не осознает противоправности содеянного, другими словами, общественной опасности своего действия (бездействия), то уголовная ответственность исключается и, соответственно, устойчивые психические образования, лежавшие в основе выбора данного типа поведения, нельзя считать антисоциальными.

Как уже отмечалось, какими бы оправдывающими ни были внешние обстоятельства совершения преступления, лицо переступает запретную черту, избирает неправомерный тип поведения, в первую очередь, потому, что его ценностные ориентации позволяют ему это сделать. Закон не допускает совершения преступления в любых случаях. Каждый из нас в сложной жизненной ситуации или ситуации, благоприятной для совершения правонарушения, неизбежно встанет перед выбором средств удовлетворения своих потребностей. И если чашу весов перетянет преступный способ выхода из данной ситуации, то психические образования, послужившие причиной выбора неправомерного пути удовлетворения потребности, по своей сути будут антисоциальны, конечно, при наличии рассмотренных выше условий.

Таким образом, в основе выбора человеком того или иного типа поведения в рамках удовлетворения одной и той же потребности (или потребностей) лежит относительно устойчивое психическое образование, присутствующее у него в потенциальном состоянии, сформировавшееся на основе его ценностных ориентаций, социальных установок, мировоззрения и актуализировавшееся в результате взаимодействия с объективными условиями ситуации. При преступном поведении лица, при условии осознания им этого факта, такое психическое образование характеризуется определенной степенью антисоциальности.

При установлении субъективных причин поведения, в том числе преступного, всегда имеются в виду конкретные действия (бездействие) человека, реально существовавшие в объективном мире. Но для объяснения именно конкретного, определенного поведения человека недостаточно выявить осознанную потребность, явившуюся источником активности личности, и актуализированное устойчивое психическое образование, лежащее в основе выбора лицом определенного типа поведения.

Допустим, Х совершает из мести убийство У путем его отравления. Что побудило Х совершить данное преступление? Во-первых, осознанная потребность отомстить У. Во-вторых, актуализированное устойчивое психическое образование, побудившее Х избрать преступный способ мести – убийство. А затем закономерно возникает вопрос: почему Х совершил убийство У путем отравления, а не с помощью огнестрельного оружия, ножа или путем удушения и т. д.? Казалось бы, ответ на этот вопрос прост: Х отравил У, потому что решил отомстить ему. Но таким образом ответить на поставленный вопрос просто невозможно или, во всяком случае, такой ответ не представляет какой-либо исследовательской ценности. Поэтому не совсем верно было бы утверждать, что Х именно отравил У, потому что решил отомстить ему. В данном случае более правильным было бы утверждение, что Х совершил убийство У, потому что хотел отомстить последнему. А вот почему он избрал способом убийства именно отравление..?