Игорь Кравец - Российский конституционализм: проблемы становления, развития и осуществления

• Название: Российский конституционализм: проблемы становления, развития и осуществления
• Автор: Игорь Кравец
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2004
• ISBN: 5-94201-425-6

В книге рассматриваются проблемы становления и развития российского конституционализма как правового, исторического и политического явления. На основе сравнительно-правового и исторического анализа раскрываются функции конституции в контексте российских реалий политико-правового развития, эволюция сущности конституций на различных этапах развития Российского государства, проблемы правового регулирования и реализации принципов российского конституционализма.

Особое внимание уделяется понятию и способам конституционализации правового порядка в России, вопросам прямого действия конституции, формированию конституционно-правовой ответственности, теории и практике конституционных поправок. Судебный срез конституционализма проявляется в анализе правовой природы конституционной герменевтики, официального толкования Российской Конституции, осуществления судебного конституционного контроля и разрешения споров о компетенции.

Для юристов, политологов, студентов, аспирантов и преподавателей вузов, работников органов государственной власти и местного самоуправления, а также для широкой читательской аудитории.

---

В первой половине XX века М. Вебер предложил триаду типов легитимного господства – традиционное, харизматическое и легальное господство. Если использовать эту классификацию, то для мусульманских государств характерно преобладание компонентов традиционного господства, где обоснование власти правителя всегда опирается на источники мусульманского права. Конституция как документ светского характера также черпает свою силу в религиозных нормах и принципах.

Конституция в этих странах легитимирует «исламское правление» как особую форму теократического государства[223]. Раскрывая содержание исламской республики, Конституция Ирана говорит, что она основана на вере в Аллаха и его всеобъемлющую власть, в «божественное откровение», предопределяющее любые законы, а также в ответственность человека перед Аллахом (ст. 2). В ст. 4 Конституции Ирана отмечается, что данный Основной закон опирается только на исламские критерии. Задача соблюдения положений Конституции возложена на Совет конституционного надзора, в состав которого входят только факихи[224].

С ролью ислама в качестве важнейшей политико-идеологической основы государства связано и отношение к нему как к одному из легитимирующих факторов, обеспечивающих стабильность правящего режима. Поэтому не конституция выступает мерилом «законности» существующего режима, а исламские ценности, прочно укоренившиеся в массовом сознании и проистекающие из шариата.

§ 3. Эволюция сущности конституций на различных этапах развития Российского государства

В обществе, находящемся на стадии модернизации своей политической, правовой и экономической систем, отношение к конституции является частным аспектом общественного мировоззрения, расколотого дифференциацией социальных слоев. На таком отношении отражается процесс новой стратификации изменяющегося общества.

Конституционное развитие России в XX веке сопровождалось несколькими кардинальными изменениями всего мироустройства народа, цивилизационных основ существования общества и государства. Действовавшие конституции по-разному отражали баланс политических сил и имели неодинаковое социально-политическое содержание.

Конституционный процесс получил в России первые реальные политико-правовые результаты в начале XX века, когда борьба конституционных демократов с самодержавием и реформаторские усилия представителей прогрессивной бюрократии привели к появлению российского варианта консервативной монархической конституции октроированного типа. Такой конституцией стали Основные государственные законы от 23 апреля 1906 года.

Их сущность, по всей видимости, есть смысл рассматривать в границах методологии имперской государственной политики, традиционными ценностями которой были православие, самодержавие, народность. Конституционная реформа 1905–1906 годов была направлена на защитную модернизацию имперской монархии. Следствием ее стало развитие ограниченных представительных начал в управлении государством на общенациональном уровне. В дальнейшем конституционный эксперимент в 1906–1917 годах привел к существенной эрозии традиционных ценностей.

Политическое значение Основных законов 1906 года заключалось в том, что они предусматривали введение смешанной монархии (mixed monarchy)[225], которая была идеалом политических мыслителей раннего английского Просвещения, а для Монтескье – политическим образцом для разработки собственной концепции разделения властей. Такая форма правления привлекала английских просветителей второй половины XVII – начала XVIII века в большей степени тем, что давала возможность ограничивать королевскую власть силами аристократии и демократии[226]. Она представлялась им идеальной в английских условиях, так как сочетала в себе преимущества и достоинства и монархии, и аристократии, и демократии, и в то же время нейтрализовала недостатки каждой из отмеченных форм в отдельности.

Российский вариант смешанной монархии не основывался на принципиальном социальном компромиссе между либералами и сторонниками прогрессивной бюрократии, что имело трагические последствия как для института монархии в целом, так и для российского либерализма. Помимо этого в рамках смешанной монархии представителям конституционного движения не удалось развенчать имперское представление о России как о вместилище различных народов и наций с особым статусом территорий, которые они занимали. Представительство в Думе жителей различных территорий (Польши, Северного Кавказа, Средней Азии) основывалось не на принципе равенства, а являлось продолжением прежней имперской политики. Особый состав населения различных территорий был достаточным основанием для формирования и особого представительства в общенациональном парламенте. Концепция формирования российской нации могла бы сплотить различные социальные слои для целей общественных преобразований. Однако Основные законы 1906 года ничего не говорили о таком понятии, как нация. Концепция формирования российской нации не провозглашалась конституционной революцией 1905–1907 годов и не выдвигалась в качестве интегральной части перехода к конституционной монархии, что затрудняло и делало малоосуществимым задачу превращения многочисленных и разнообразных по своему этническому, религиозному и языковому составу подданных Российской империи в конституционное сообщество полноправных граждан.

Основные законы 1906 года в совокупности с учреждениями Государственного совета и Государственной Думы, а также положением о выборах в Государственную Думу конституировали значительный перевес дворянства в верхней законодательной палате. После изменения порядка выборов в Государственную Думу 3 июля 1907 года сильные позиции дворянства были восстановлены в «народной» палате первого российского парламента. Вместе с тем другие социальные слои – крестьянство, рабочие имели своих представителей во всех государственных думах. Можно констатировать, что Основные законы 1906 года допускали участие в политической жизни страны различных политических сил и социальных слоев при доминирующем положении государственной бюрократии и дворянского представительства. По мнению В.В. Леонтовича, «привлечение общественности к законодательству открывало путь к государственной деятельности тем кругам общества, которые до тех пор в лучшем случае имели возможность участвовать в местном самоуправлении»[227]. Бюрократия сохраняла основные рычаги исполнительной власти и в то же время участвовала в законодательной деятельности, так как Государственный совет состоял наполовину из избранных членов, наполовину из членов, назначенных императором. Бюрократия располагала необходимым опытом государственной деятельности, который мог оказаться полезным не только в административной сфере, но и в области законодательства.

В России начала ХХ века сторонников смешанной монархии было немного даже среди либералов, которые стремились эволюционным путем преобразовать самодержавие в конституционную монархию. Именно «Союз 17-го октября» свои политические идеалы связал с Думской монархией, которая стала российской разновидностью смешанной монархии начала ХХ века. В свете эволюции европейского конституционализма на протяжении XIX века более притягательной для российских либералов левого течения (кадетов) была без сомнения парламентарная монархия английского образца. Русские конституционалисты, наблюдая политическое развитие Западной Европы и реализацию идей равенства и свободы, отмечали, что буржуазное движение создало там современное правовое государство, тем самым, похоронив политическое рабство[228]. Отдельные их представители, такие как В.М. Гессен, в начале ХХ века признавали смешанную форму правления далеко не всегда и не везде приемлемой, что с исторической точки зрения является верным убеждением. Однако это убеждение стало важнейшим принципом политической стратегии и тактики кадетов, которые с самого начала государственных преобразований 1904–1906 годов и на протяжении всего думского периода отрицали возможность конституционного развития России по пути смешанной монархии. В определенной степени в этом проявлялось их доктринерство, отсутствие политической гибкости и учета глубокой политической традиции российского абсолютизма. Современное государство они отождествляли только с демократическим государством, конкретным воплощением которого в зависимости от исторических условий является в одном случае парламентарная монархия, в другом – представительная или непосредственная республика. При этом ими признавалось, что обособление властей и в том, и в другом случае «не может и не должно идти вразрез с демократической природой современного государства»[229]. Поэтому тот перевес в пользу монархической власти, который возник вследствие принятия Основных законов 1906 года, они считали недопустимым с точки зрения последовательного демократизма и неоднократно выступали с требованиями перераспределения объема власти в пользу Государственной Думы.